Максуд алиханов лезгин.  каспий:отважный полководец

Военнослужащий

Генерал Максуд Алиханов (0 1652 - 0 1717) - Аварский был одним из просвещенных людей своего времени, талантливым писателем, живописцем, дипломатом, выдающимся военачальником. Сохранив в себе прирожденные свойства горца - бесстрашие, удаль, ловкость, выносливость, непоколебимую энергию, железную волю и поразительное хладнокровие, он честно и полезно служил России. Вот что говорится о нем в Большой Энциклопедии: «Алиханов Максут, лезгин, (общее название дагестанских горцев того времени. -Д.Х.М.) офицер русской службы, отличившийся храбростью и искусством в Хивинской войне 1873 г., Турецкой 1877-1878 гг., но особенно в туркменских походах, где благодаря его такту мерво-текинцы не только добровольно подчинились России, но и выставили в 1885г. храбрую милицию, много содействовавшую поражению афганцев при Кушке. Алиханов издал книгу «Мервский оазаис». И это только скупые энциклопедические строки биографии удивительной жизни дагестанского горца. Будущий военачальник родился в 1847 г., в Хунзахе. Отцом его был Алихан, один из сподвижников имама Шами¬ля. В начале 40-х гг. XIX в. из-за сплетен и доносов возникла угроза его жизни. В 1843 г. Алихан был вынужден бежать к русским. Здесь «он начал службу в Аварской милиции, за боевое отличие произведен в прапорщики милиции 12 февраля 1846 г. и получал, на основании Высочайшего повеления объявленного в отзыве военного министра 21 ноября 1847 г. жалованье по 224 руб. 25 коп. С этих пор он все чины получил за военное отличие до чина войскового старшины со старшинством с 28 марта 1854 г. За военное же отличие он получил ряд орденов в том числе в 1849 г. золотую саблю с надписью «за храбрость». Будучи помощником командира полка, Гусейнов до назначения князя Багратиона часто командовал полком, но, конечно, лишь номинально, т.к. все управление в действительности лежало на штабных офицерах. Пользуясь полным доверием князя Аргутинского, Гусейнов рекомендовал ему офицеров и урядников при формировании полка… Вполне неграмотный, он, однако, сознавал пользу образования: его 9-летний сын Максуд был в ноябре 1853 г. определен в Тифлисскую гимназию». Выйдя в отставку с золотым именным оружием в чине генерал-майора, он по¬селился у себя на родине в Аварии. Семья Алихана после его перехода к русским осталась в горах. Позже, после переговоров с царским командованием, Шамиль обменял ее на пленных мюридов. До 8 лет Максуд находился в отряде при отце, затем был послан в Тифлис, в дворянскую гимназию. Обладая блестящими способностями, Максуд успешно окончил курс учебы. Но молодого горца, родившегося под свист пуль, не влекла мирная гражданская жизнь, а манило военное дело. Он мечтал поступить в одно из военных училищ Петербурга. По прибытии в столицу юный Алиханов сдал экзамен в Константиновское военное училище, был принят прихо¬дящим, а позже - за успехи в учебе - принят на казенный счет. Это дало ему возможность окончить курс по 1-му разряду и выйти в Сумский гусарский полк, квартировав¬шийся в Москве. Пребывание в Москве (6 лет службы) оказало большое влияние на Алиханова. Он познакомился с некоторыми выдающимися русскими деятелями, представителями московского купечества, стал заниматься литературой, живописью. В 1871 г., уже штабс-ротмистром, Алиханов был переведен в Дагестан адъютантом к начальнику области, где вскоре принял участие в подавлении восстания в Ункратлинском обществе. В 1873 г. участвовал в Хивинском походе в составе Мангышлакского отряда, был ранен, а в следующем году - в Узбойской экспедиции. Возвращаясь в 1875 г. из Узбоя проездом через Баку, он имел стычку со старшим по чину офицером, вызвал его на дуэль и застре¬лил обидчика. В результате чего был разжалован в солдаты и зачислен в Переяславский драгунский полк. Три года солдатской жизни, участие в Турецкой кампании, неоднократные отличия в боях дали Алиханову чин унтер-офицера со знаком отличия военного ордена 4-й степени. В 1879 г. Алиханов - участник Ахалтекинской экспедиции, которая окончилась для русской армии неудачно. За храбрость произведен в подпоручики и два года провел на Кавказе, откуда вернулся на службу в закаспийские сте¬пи, по которым ему пришлось в течение 1883-1884 гг. совершить ряд походов. Здесь Алиханов познакомился с жизнью Мервского оазиса, завел куначество со многими старейшинами. В то же время занимался писательской деятельностью, сотрудничая в «Московских ведомостях», «Русском Вестнике» и других журналах. Благодаря многочисленным знакомствам с мервцами, знанию местных языков, особенностей жизни и связям с московским купечеством Алиханов-Аварский разработал план мирного присоединения к России Мервского оазиса. Он уговорил московскую фирму Коншина снарядить караван с товаром в Мерв для продажи, который и был отправлен морем в Красноводск, а оттуда в Ашхабад под начальством господина Косых. Далее, по разработанному плану Алиханова, караван двинулся из Ашхабада в Мерв под управлением «купца» Косых в сопровождении переводчика «Максудки». Пока шла распродажа товара, Алиханов в роли переводчика с большой осторожностью искусно провел работу среди авторитетных местных жителей. В результате этого, когда караван вернулся в Ашхабад, с ним отправилась депутация мервских старшин, и по¬четных граждан... присягать Белому Царю. За присоединение Мерва Н.П. Коншин получил дворянское достоинство, г-н Косых - медаль за усердие, а Алиханову были возвращены майорский чин, ордена, и он был произведен в подполковники с назначением первым мервским уездным начальником, в должности которого оставался до 1890 г., пока не вернулся на Кавказ. Мирное присоединение Мерва является большой заслугой Алиханова-Аварского перед Россией, сумевшего силой убеждения, тактом побудить воинственное, свободолюбивое племя по собственному желанию присоединиться к России. Следует отметить, что во время губернаторства Алиханова в Мервском уезде не только не было ни разу какой-либо попытки к восстанию, но мервцы создали милицию, которая успешно приняла участие в битве при Кушке против афганских войск. С началом русско-японской войны генерал Алиханов-Авар¬ский был предложен для командования формировавшейся кавказской кавалерийской бригадой из кавказских горцев. На эту должность его рекомендовал главнокомандующий на Кавказе князь Голицын, но по непонятным причинам место занял другой. Дважды ездил Алиханов в С.- Петербург хлопотать по поводу своего назначения, но безрезультатно. Уже потом генералу объяснили, что берегли его жизнь для экспедиции в Индию, которая предполагалась после окончания японской войны. Во время революционных событий 1905 г. Алиханов был дважды направлен в Гурию и Эриванскую губернию для подавления беспорядков. Когда вооруженный революционный отряд, захватив железную дорогу и Тифлис, чуть не низложил наместника на Кавказе, генерал Алиханов был назначен временным тифлисским генерал-губернатором. Порядок был восстановлен. Далее Алиханов со своим подразделением был послан для «покорения» Кутаисской губернии, которая почти отделилась от России и управлялась различными революционными организациями. В 2-3 месяца губерния «успокоилась». Такого поворота дел революционеры простить генералу Алиханову не могли. В грузинском обществе имя «лезгина» Алиханова» произносилось с невероятной злобой, а некоторые представители Грузинской интеллигенции оглашали все административные учреждения Тифлиса стенаниями об ужасной судьбе «несчастной Гурии, отданной на растерзание зверю Алиханову...» Ни для кого не было секретом, что на Алиханова-Аварского готовится покушение. В Кутаиси после деловых встреч, когда Алиханов выходил из дома и садился в экипаж, ему посоветовали пустить впереди себя пустой фаэтон с казачьим конвоем для имитации своего отъезда. На это, отвергнув трусливое предложение, Алиханов заметил: «Удивляюсь, господа да, как у вас повернулся язык дать такой совет. Еще никогда генерал Алиханов не посылал других умирать вместо себя, и никогда никто не мог сказать, что генерал Алиханов чего-нибудь боялся», - и с этими словами тронулся в путь на вокзал, откуда поездом должен был вернуться в Тифлис. По дороге была сделана засада, в фаэтон полетело несколько бомб, в результате чего несколько конвойных было убито, а Алиханов оказался тяжело раненым осколками бомбы. После перевязки раненого генерала посадили в поезд и отправили в Тифлис. Рана оказалась тяжелой, и ему пришлось поехать за границу для лечения. Могучий организм выстоял, и Алиханов, вернувшись на Кавказ, принял командование 2-й Кавказской казачьей дивизией, расквартированной в Закавказье. Многие отговаривали генерала от поездки на Кавказ ввиду того, что покушение могло повториться, однако Алиханов был тверд в своем решении. Момент расправы был выбран тогда, когда генерал со своим сыном и генеральшей Глебовой с дочерью возвращался поздно ночью домой с полкового праздника в Александрополе. Террористы забросали экипаж бомбами, Алиханов и Глебова погибли, а молодые люди были тяжело ранены. Выходя целым и невредимым из многих боев, походов, опасных стычек, Алиханов-Аварский погиб от бомбы бандитов. Вот что писали об этом генерале после трагической гибели его друзья и однополчане: «Этот родившийся в глухом уголке Дагестана лезгин силой своей воли сделался просвещенным гражданином, талантливым писателем, живописцем и выдающимся образованным военачальником, сохраняя прирожденные ему свойства горца-бесстрашие, удаль, ловкость, выносливость, непоколебимую энергию, железную волю и поразительное хладнокровие. В груди его билось честное, верное сердце, и Россия в нем потеряла верного и полезного слугу, который бы служил ей полезно еще много-много лет верой и правдой... Оставаясь добрым мусульманином, горячо любившим свой хмурый Дагестан с его дикой народной поэзией и полной геройских подвигов историей, свой родной язык, Алиханов в то же время стал горячим русским патриотом, превосходно усвоил себе русский язык, которым владел лучше иных природных русских, и русскую цивилизацию и свой жизнен¬ный путь совершил, ознаменовав его многими полезными для своего нового отечества делами». Тело Алиханова-Аварского, в соответствии с завещанием покойного, его вдова перевезла в Хунзах. 4-ая сотня Дагестанского конного полка встречала прах генерала в Темир-Хан-Шуре, а затем, 19 июля провожала его до городской черты при перевозе его праха на родину. С большими почестями, траурными венками от высшего офицерского состава и солдат герой был погребен в специально сооруженном мраморном мавзолее. Мавзолей представлял собой красивую миниатюрную постройку, отделанную мрамором, специально привезенным для этого случая из Индии, с изящными чугунными решетками и декоративными элементами. При советской власти мавзолей был разрушен, могила осквернена, как всегда, забыли, что человек остается в благодарной памяти людей своими доблестными, добрыми поступками, а не благодаря красиво убранной могиле. Сохранились некоторые сведения о семье генерала. М.Алиханов-Аварский был женат на сестре своего однополчанина. Она была дочерью азербайджанского владетельного князя. Зари-Бека Алиханова неоднократно бывала в Хунзахе. Судьба ее также была трагична: после революции ее арестовали, сослали на Соловки, где она и погибла. О судьбе детей Алиханова достоверной информации нет. Погибли они в годы революционного террора или их сберегла эмиграция, неизвестно. Из книги: Доного Хаджи Мурад. Победит тот, кто владеет Кавказом. Миниатюры Кавказской войны 1817-1864. М., 2005.

На август 2015 года выпадает юбилей хоть и не столь громкий, как прошедшее 70-летие Победы над фашизмом, но тоже очень важный. Имеем в виду 110 лет со дня завершения Русско-японской войны, шедшей в 1904–1905 гг. на суше (на территории Китая и Кореи) и на море.

Сегодня мы помним о той войне по мемуарам ветеранов, художественно-документальным книгам «Цусима» Алексея Новикова-Прибоя и «Порт-Артур» Александра Степанова. Знаменитым стал вальс «На сопках Маньчжурии», написанный участником войны капельмейстером Ильей Шатровым. Однако немало страниц Русско-японской остаются почти неизвестными до сих пор. Одна из них связана с боевой летописью Кавказской конной бригады, сформированной специально для войны с Японией по инициативе императора Николая II.

Добровольцы с Кавказа

Благодаря книге доктора исторических наук профессора ДГУ Хаджи Мурада Доного «Дагестанцы на Русско-японской войне: архивные документы, военные материалы, фольклор» (Махачкала, ИД «Эпоха», 2014) стали доступны уникальные исторические документы, связанные с боевой работой кавказских добровольцев. Это списки награжденных, описания подвигов, иллюстрации и даже стихи и песни поэтов Дагестана, посвященные этой столь, казалось бы, далекой от Кавказа войне. Центральное место в книге занимает боевой путь 2-го Дагестанского конного полка.

Уже 31 января 1904 года, считаные дни спустя после гибели «Варяга» в корейском порту Чемульпо, Николай II обратился к горцам с призывом идти на войну. Тогда же был разработан документ о создании Кавказcкой конной бригады, состоящей из Терско-Кубанского и 2-го Дагестанского конных полков. В последний зачислялись добровольцы (их тогда именовали «охотниками») из числа горцев, не несущих воинской повинности.

В полк брали охотников 21–40 лет (в особых случаях - и старше 40) «хорошего трезвого поведения», обладавших «здоровым телосложением и способностью к конной службе». Тем, кто был чем-либо опорочен в прошлом, отказывали. Каждый горец должен был иметь свои холодное оружие, обмундирование, коня и конское снаряжение, а огнестрельное оружие выдавали казенное - знаменитые мосинские «трехлинейки» и револьверы «смит-вессон».

Добровольцами двигали и патриотическое стремление повоевать за царя и отечество, и менталитет горцев, и, конечно, желание заработать. Поэтому возникла даже проблема избытка добровольцев, удовлетворяющих всем требованиям. Так или иначе, к началу апреля были сформированы шесть сотен 2-го полка.

Кавказская конная бригада и ее командный состав были узаконены Высочайшим приказом по Военному ведомству. Начальником бригады назначили генерала Георгия Орбелиани (1853–1924), героя русско-турецкой войны 1877–1878 гг. За участие в войне с японцами он получил ордена Св. Станислава 1-й степени с мечами и Св. Анны 1-й степени с мечами, а также золотое оружие с надписью «За храбрость». Командиром 2-го Дагестанского конного полка, в свою очередь, стал полковник Гусейн Хан Нахичеванский (1863–1919).

После принятия присяги полк прибыл на сборный пункт в Порт-Петровск (ныне Махачкала), где горцы прошли курс военного образования. В начале мая начальник бригады генерал Орбелиани обратился к полку с приказом, в котором говорилось: «Государь повелел вам идти к далёкой Восточной окраине, чтобы стать грудью на защиту родины на полях Маньчжурии и в горах чужеземной Кореи… Не забывайте, что если имя ваше известно на Кавказе и во всей России, то оно еще не известно новому далекому врагу, с которым нам предстоит помериться силами! Пусть же имя ваше прогремит и там, и украсится новою доблестью, и покроется новою славою. Вы должны удивить мир беззаветной храбростью в битвах, пытливой предприимчивостью в розыске и разведке, непоколебимой стойкостью и бдительностью в охранной службе и обороне, неутомимостью в трудных походах, твердостью и терпением в перенесении холода, голода и невзгод военной жизни. Помня адаты отцов, забывавших на войне даже кровную месть, вы должны забыть племенную рознь и всякие личные счеты… Каждый из вас должен стоять за других и все за одного, без различия племен и наречий».

В конце мая 1904 года иррегулярный 2-й Дагестанский конный полк, сформированный в предельно короткие сроки, шестью эшелонами отправился с железнодорожного вокзала Порт-Петровска на Дальний Восток.

С первых же дней войны полк прославился активным участием в различных боевых действиях - от перестрелок и разведок до конных атак. «Действия дагестанцев представлялись отважными и героическими. Не было ни единого случая, когда полк не выполнил поставленную задачу или выполнил ее некачественно», - указывает историк Рудольф Иванов. Впоследствии горцы подтвердили свою славу и на полях Первой мировой, воюя в известной «Дикой дивизии».

Интересно, что в полку служили не только горцы из Дагестана (главным образом аварцы, а также даргинцы, лакцы и др.), но и офицеры из элитных российских частей - 44-го драгунского Нижегородского, лейб-гвардии Конного, 45-го драгунского Северского полков. Более того, имелись выходцы из других стран - французский принц Наполеон Мюрат (правнук наполеоновского маршала Иоахима Мюрата и родной сестры Наполеона Бонапарта Каролины, к 1917 году дослужившийся до генерал-майора российской армии) и персидский принц Фейзулла Мирза Каджар (также произведен в генерал-майоры в 1917-м, с 1918-го - военачальник Азербайджанской демократической республики, в 1920 году расстрелян большевиками).

После войны, в январе 1906 года, полк вернулся в Порт-Петровск, где ему устроили торжественную встречу.

Кавалеристы и кавалеры: Георгиевские кресты для мусульман

Всякая война - это удивительные, драматические и трагические сюжеты, незаурядные судьбы, неожиданные коллизии. Взять для примера жизненный путь всего лишь одного горца - Кайтмаза Алиханова из села Хунзах; но сначала скажем подробнее о самом Хунзахе.

В этом селе формировалась первая сотня полка: из селений Аварского округа было принято 128 охотников, которым выдали авансом 15360 рублей (каждому - половину годового жалования). Из самого Хунзаха на войну отправилось свыше 30 человек. Вторая сотня 2-го конного формировалась также в Хунзахе - из селений Аварского округа приняли еще 127 горцев.

Многие выходцы из Хунзаха прославились на Русско-японской войне как герои и были награждены Знаком отличия Военного ордена различных степеней (учрежден в 1807 году, в народе назывался «солдатским Георгиевским крестом», а с 1913 года награда стала называться так официально). Так, среди хунзахских кавалеров этого ордена - младший урядник Шамсудин Гитиновасов, всадник Али Кади (первый крест получил за бои под Мукденом, второй - за то, что раненым доставил донесение и только после этого обратился за медицинской помощью), всадник Али-Гаджи-Кади Магома (первый крест - за храбрость во время набега на станцию Инкоу, второй - за мужество и храбрость, проявленные разновременно), старший урядник Хаджи-Мурат Бадави Гула (кавалер двух крестов, внук легендарного Хаджи-Мурата - тоже хунзахца, о котором Лев Толстой написал одноименную повесть), урядник Халид-Бек Даидбеков, трубач Исмаил Махулау, приказный Осман Темирханов, всадники Газибек Магома, Гусейн Гитино-Магома, Исмаил Дибир, Далхат Курамагома, Алибек Сурхай-оглы, Хаджи-Магома Чунк… Хунзахец Гайдарбек Магома-оглы, получивший крест в Маньчжурии, на Первой мировой станет полным Георгиевским кавалером и там в 1915 году сложит свою голову.

Показательно, что для воинов-иноверцев был разработан особый Георгиевский крест - вместо сидящего на коне Св. Георгия Победоносца, пронзающего змея копьем, на нем чеканился двуглавый орел. В документах такие кресты обозначались «м. в.» («магометанского вероисповедания»). Однако, как указывает Доного, многие дагестанцы предпочитали получить крест «с джигитом». Вот почему, как следует из наградных документов, ряд кавалеристов-мусульман имели кресты, обозначенные «х. в.» (то есть «христианского вероисповедания»). А у некоторых горцев были Знаки отличия Военного ордена и «с птицей», и «с джигитом».

Кайтмаз Алиханов: милиционер, орденоносец, бунтарь…

Уроженец Хунзаха Кайтмаз Алиханов родился в 1858 году в семье отставного генерал-майора.

В 1877 году он поступил на службу в Дагестанскую постоянную милицию всадником. Уже в том же году, как сказано в послужном списке, «за отличия, оказанные в делах против мятежников в Ичкерии», получил Георгиевский крест 4-й степени. За отличия в ходе Гумбетовской и Дидоевской экспедиций в период восстания в Дагестане 1877 года награжден серебряной медалью с надписью «За храбрость» для ношения в петлице на Георгиевской ленте. С 1882 по 1889 год - в отставке, после чего вновь зачислен всадником во 2-ю сотню Дагестанской постоянной милиции. В 1890 году назначен исполняющим должность «словесного переводчика» управления Аварского округа, в 1892 году награжден серебряной медалью с надписью «За усердие» для ношения на шее на Станиславской ленте. В том же году вновь выходит в отставку, а в 1899 году принят юнкером во 2-ю сотню Дагестанской постоянной милиции. В 1900 году награжден серебряной медалью «За усердие» для ношения на Аннинской ленте. Юнкером Алиханов служил вплоть до апреля 1904 года, когда поступил добровольцем во 2-й Дагестанский конный полк. Вскоре он попал в Маньчжурию.

Кайтмаз Алиханов. На обороте его рукой написано: «Д. Сяо-Ченза 4 мая 1905 г. Завтра в бой».

Фотоателье в Харбине

В мае Алиханова произвели в младшие урядники (унтер-офицеры), в августе (за участие в Ляоянских боях) - в старшие урядники. После он стал вахмистром полка. В сентябре 1904 года получил Георгиевский крест 3-й степени за храбрость в боях с японцами. Существует фото Кайтмаза Алиханова, сделанное в одном из харбинских ателье. На обороте рукой Кайтмаза написано: «Д. Сяо-Ченза, 4 мая 1905 г. Завтра в бой».

В родной Дагестан Алиханов приехал героем, как и другие его земляки и братья, вернувшиеся с той войны. Для российского государства она оказалась неудачной и привела не только к военному поражению и многочисленным человеческим жертвам, но и к территориальным потерям. Тем не менее свою личную войну дагестанские кавалеристы выиграли - как выиграли ее моряки «Варяга», защитники Порт-Артура и другие честные солдаты своей страны.

Уже после войны, в 1906 году, Высочайшим приказом было утверждено пожалование Кайтмазу Алиханову за отличие в делах против японцев ордена Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», а также ордена Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом.

Сын офицера, Кайтмаз продолжил его дело. После Русско-японской он был произведен в прапорщики (в царской армии - первый офицерский чин), затем утвержден в чине хорунжего.

Советскую власть не принял. В 1919 году, будучи начальником Аварского округа, поддерживал Добровольческую (белую) армию. В 1920–1921 годах полковник Кайтмаз Алиханов, уже пожилой человек, был одним из организаторов восстания против Советской власти. Если в юности ему приходилось бороться с теми, кто выступал против царя, то теперь в роли мятежника оказался он сам. После подавления восстания в 1921 году Кайтмаз с тремя своими сыновьями скрывался в горах Дагестана. Проводник их предал. «Прижатые красными партизанами к непроходимому перевалу, отстреливались до конца и погибли все. Похоронены в Хунзахе», - пишет Хаджи Мурад Доного.

Тех героев дореволюционной поры, кто принял новую власть (назовем связанных с Дальним Востоком генерала Дмитрия Карбышева и полного Георгиевского кавалера, маршала СССР Семена Буденного), забвение пощадило.

Другие - те, кто в Гражданскую войну предпочел в силу убеждений или обстоятельств иную сторону, - оказались или беспощадно разгромлены официальной историографией, как, например, адмирал Александр Колчак (причем «аннулированными» оказались не только его заслуги на Русско-японской, но и достижения в области исследования Арктики), или вовсе забыты, что доказывает судьба не только белых генералов, но и менее именитых героев войн, в которых участвовала Россия. Таких, как тот же Кайтмаз Алиханов. «Дагестанцы достойно проявили себя на полях сражений, в разведке, походах, и сегодняшним узколобым кавказофобам, изливающим желчь в адрес «лиц кавказской национальности», стоило бы знать о том, как дагестанцы защищали страну под названием «Российская империя», - считает автор книги «Дагестанцы на Русско-японской войне».

Русский генерал-лейтенант (22 апреля 1907), Мервский окружной начальник и тифлисский губернатор. Старший брат Кайтмаза Алиханова. Согласно Марку Батунскому, Алиханов-Аварский снискал славу как военными подвигами, так и казнокрадством.

Родился 23 ноября 1846 г. в селе Хунзах в Дагестане в семье офицера-аварца. В детстве находился в заложниках у Шамиля, после выкупа был определён во 2-ю Тифлисскую дворянскую гимназию. В 1862 г. поступил во 2-е Константиновское военное училище и в 1864 г. выпущен корнетом в Сумской гусарский полк.С 1871 г. в чине ротмистра служил адъютантом Воинского начальника Дагестанской области князя Л. И. Меликова. В 1873 году назначен был состоять для особых поручений при Главнокомандующем Кавказской армией великом князе Михаиле Николаевиче. В том же году в составе Мангышлакского отряда принял участие в Хивинском походе, был ранен. По излечении получил назначение на службу в Красноводск.Летом 1875 г. произошла ссора Алиханова с другим офицером, оба попали под суд. Спустя год с формулировкой «за покушение в вспыльчивости и раздражении на убийство офицера» Алиханов-Аварский был разжалован в рядовые с лишением всех орденов. В сентябре 1877 г. назначен на службу рядовым в 15-й Переяславский драгунский полк, который в составе Эриванского отряда действовал на Кавказском театре русско-турецкой войны. За отличие в сражении при Деве-Бойну Алиханов-Аварский награждён знаком отличия Военного ордена 4-й степени.Хунзахский район (2014) Через год состоялась первая публикация: в «Инженерном журнале» была напечатана статья «Заметки о Деве-Бойнской позиции».В 1879 г. Алиханов-Аварский был откомандирован в Закаспийскую область и в составе отряда генерала Ломакина принял участие в штурме Ахал-Теке. Несмотря на неудачу штурма, был произведён в прапорщики. В 1882 г. Алиханов-Аварский под прикрытием купеческого каравана совершил поездку в Мерв, где провёл тайные переговоры с туркменскими старейшинами.В 1883 г. с небольшим отрядом обрекогносцировал Персидский Хорасан, во время рекогносцировки по поручению кавказского наместника встретился с шахом и обсудил с ним пограничные вопросы. Через год состоялась уже официальная поездка в Мерв, результатом которой произошло добровольное присоединение Мервского оазиса к Российской империи, а сам Алиханов-Аварский назначен первым начальником Мервского округа Закаспийской области. Ему также были возвращены утраченные по суду чин майора и ордена.18 марта 1885 года под Кушкой произошло сражение русских войск под командованием генерала Комарова с афганцами, подполковник Алиханов-Аварский в сражении командовал тремя сотнями Кавказского казачьего полка с сотней временной Мервской милиции. За отличие в этом бою он был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени.В 1890 году назначен был состоять при войсках Кавказского военного округа с оставлением по армейской пехоте. В 1898 году произведён был в полковники.В 1900 г. участвовал в Китайском походе, по окончании которого в 1901 г. произведён в генерал-майоры. Летом 1905 г. был направлен для «умиротворения» Эриванской губернии, где происходили армяно-татарские столкновения, и, по утверждениям российской прессы, открыто покровительствовал татарам вообще и своим родственникам ханам Нахичеванским, в особенности в резне армян., В декабре 1905 г. Алиханов-Аварский был назначен временным Тифлисским губернатором, с января 1906 - временным генерал-губернатором Кутаисской губернии. Снискал ненависть революционеров; на него было совершено 8 покушений, был ранен взрывом бомбы, но не подал в отставку. После выздоровления, в начале 1907 года принял командование 2-ой Кавказской казачьей дивизией. 22 апреля утверждён в должности начальника дивизии с производством в генерал-лейтенанты.Убит в Александрополе дашнакскими террористами 3 июля 1907 г. (когда он возвращался из собрания Кабардинского полка, на Бебутовской улице в экипаж брошены две бомбы).Максуд Алиханов-Аварский был женат на Зарин-Тадж Бегум Нахичеванской, дочери генерал-майора Келбали Хана Нахичеванского. У них было два сына: Адиль-хан и Афиз-хан.

К сожалению, в ней почти ничего не рассказано об авторе этого сборника путевых заметок и воспоминаний горцев о Большой Кавказской войне XIX века. Между тем биография Максуда Алиханова-Аварского заслуживает того, чтобы с ней хотя бы вкратце познакомились читатели еженедельника. Тем более что на протяжении многих десятилетий имя этого человека старательно вычеркивалось из трудов, посвященных как истории Дагестана, так и Российской армии. Почему? Ну а как же: ведь он не только являлся верным слугой царю и Отечеству (подобный "грех" при советской власти еще могли "простить"), но и "колонизатором", "карателем", "душителем свободы", павшим от рук революционных "борцов за счастье народа"... К счастью, переизданная недавно "Военная энциклопедия" Ивана Сытина позволяет нам сегодня познакомиться с весьма неординарной личностью.

Судьба отпустила Максуду Алиханову 60 лет и 8 месяцев жизни. Что же вместил в себя сей довольно продолжительный по меркам той эпохи срок земного существования?

Родился в 23 ноября (5 декабря) 1846 года в Аварском округе Дагестана. Окончил Тифлисскую дворянскую гимназию и Константиновское военное училище по 1 разряду. В 1864 году произведен в корнеты Сумского гусарского полка. В 1871 году ротмистр Алиханов принимает участие в подавлении восстания в Ункратлинском наибстве, за что удостаивается весьма ценимой среди русского офицерства награды - ордена Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Спустя два года получает назначение состоять для особых поручений при младшем брате императора Александра II, главнокомандующем Кавказской армии великом князе Михаиле Николаевиче. Именно по приказу последнего Алиханов направляется в Мангышлакский экспедиционный отряд, участвовавший в завоевании Средней Азии.

При штурме Хивы отчаянно храбрый горец был дважды ранен неприятельскими пулями в обе ноги. Его мужество вновь отметили по достоинству - чином майора и орденом Святого Станислава 2-й степени с мечами. В 1875 году Алиханов опять командируется в Среднюю Азию - на сей раз в Узбойский отряд, осуществлявший специальную рекогносцировочную экспедицию, - и возглавляет 8-ю колонну, исследовавшую старое русло Амударьи. Забегая вперед, отметим, что и в дальнейшем служба Алиханова много лет была связана с Закаспийским регионом: это и Ахал-Текинский поход 1879 года, и процесс присоединения к России земель, входящих ныне в состав Туркменистана, и боевые действия у Кушки в 1885 году, где русские войска наголову разгромили крупный отряд афганцев, а Максуд Алиханов, командовавший конницей, захватил неприятельское знамя и 6 вражеских орудий (награжден орденом Святого Георгия 4-й степени).

Но вот что надо особо подчеркнуть: за доблесть и отвагу, проявленную в первой Ахал-Текинской экспедиции, Алиханова произвели... в прапорщики! Дело в том, что его вполне благополучная карьера внезапно прервалась в 1877 году. Максуда оскорбил казачий офицер, Алиханов выхватил револьвер. К счастью, кровопролитием инцидент не окончился. Тем не менее военный суд разжаловал майора Алиханова (как и его оскорбителя) в рядовые и лишил всех орденов.

Однако столь сокрушительный удар не сломил стойкого аварца. В ходе вскоре разразившейся Русско-турецкой войны солдат 18-го драгунского Переяславского полка Алиханов сражается героически, а потому ему вручается Знак отличия военного ордена (солдатский "Георгий"), он производится в унтер-офицеры. А потом - новое восхождение вверх по служебной лестнице, до чина генерал-лейтенанта и должности начальника 2-й Кавказской кавалерийской дивизии (весна 1907 года).

Максуд Алиханов был убит в ночь на 3 (16) июля 1907 года в Алесандрополе (теперь город Гюмри, Армения) при возвращении из офицерского собрания Кабардинского полка: в коляску, в которой начдив ехал вместе с сыном, а также с женой и дочерью генерала Глебова, террористы бросили две бомбы (вместе с Алихановым погибли Глебова и кучер). Это было отнюдь не первое покушение на царского "сатрапа". В Кутаисе военного губернатора Алиханова, твердой рукой наводившего порядок в период революционной смуты, не раз пытались физически устранить, а однажды, в конце 1906 года, в него метнули аж 8 бомб. Он был ранен, но вскоре выздоровел и не пожелал "благоразумно" уйти в отставку, укрывшись где-нибудь в безопасной дагестанской глуши за спинами соплеменников-горцев.

О Максуде Алиханове помнят в Дагестане до сих пор. Вышла в Махачкале написанная им книга, о которой упоминалось выше. Однако творческое наследие генерала этим не ограничивается: ведь его статьи, очерки публиковались и в России, и за ее пределами. Перу Алиханова принадлежат также военно-географические исследовательские труды. Можно и должно надеяться, что с ними тоже вскоре смогут ознакомиться наши современники.

Имя генерала Максуда Алиханова на века прославило наш горный край

Генерал Максуд Алиханов http://slavanthro.mybb3.ru

Для истории Дагестана жизнь генерала Максуда Алиханова является новым, пока неизученным феноменом. Неординарность его личности, перипетии биографии, многогранность культурных интересов, отраженные в его публицистике, заслуживают полного и тщательного рассмотрения. Он был одним из просвещенных людей своего времени, талантливым писателем, живописцем, дипломатом, выдающимся военачальником. Сохранив в себе прирожденные свойства горца – бесстрашие, удаль, ловкость, выносливость, непоколебимую энергию, железную волю и поразительное хладнокровие, он честно служил России. Но факт в том, что на протяжении многих десятилетий его фигура оставалась в тени у себя на родине, в Дагестане.

Судьба отпустила Максуду Алиханову 60 лет и 8 месяцев жизни. Что же вместил в себя сей довольно продолжительный, по меркам той эпохи, срок земного существования?

Родился будущий военачальник в селе Хунзах, которое было столицей Аварского ханства, а после переходило под контроль то русских войск, то войск предводителя кавказских горцев Шамиля. Сподвижником Шамиля в одно время был и отец Алиханова, который из-за сплетен и доносов вынужден был перейти на сторону русских и был принят на службу. Здесь он начал службу в Аварской милиции, за боевое отличие произведен в прапорщики милиции 12 февраля 1846 г. Семья Алиханова была задержана Шамилем, и только впоследствии удалось обменять ее на несколько знатных мюридов, попавшихся в плен.

До восьми лет Максуд находился в отряде при отце, затем был отправлен в Тифлис, где блестяще окончил курс обучения в дворянской гимназии. Но молодого горца манила военная среда, и он сдал экзамен в Константиновское военное училище, где был принят приходящим. Позже за успехи в учебе он был принят на казенный счет. Это дало ему возможность окончить курс по 1-му разряду и выйти в Сумский гусарский полк, квартировавшийся в Москве.

Пребывание в Москве оказало большое влияние на Алиханова. В полку он прослужил 6 лет и последовательно был произведен в подпоручики, поручики и штабс-ротмистры и исполнял обязанности полкового адъютанта и члена полкового суда. В Москве он познакомился с М. И. Катковым, другими выдающимися русскими деятелями и литераторами и стал заниматься литературой и живописью.

Но, как ни улыбалась ему служба в Москве, далекий и хмурый Дагестан манил его в воспоминаниях, и он стал хлопотать о переводе на службу в свой родной край. Хлопоты его наконец увенчались успехом. В 1871 году 25-летний Алиханов был переведен в Ботлих, в непосредственное подчинение воинского начальника Западного Дагестана, князя Николая Чавчавадзе. Тот опасался увидеть юного офицера, испорченного балами, светскими девицами, беспробудными гусарскими кутежами. Однако скоро Алиханову удалось доказать свою «профпригодность»: в ункратлинских обществах вспыхнуло совершенно неожиданно восстание, которое потребовало энергичных действий и посылки отряда, в состав которого вошел и штабс-ротмистр Алиханов.

Когда в Ботлихе получили сообщение о беспорядках, Чавчавадзе находился в отпуске, а военный начальник Дагестанской области генерал-адъютант Меликов уехал в Тифлис. Ответственность за операцию взял на себя ротмистр Алиханов, осознававший, что она станет его боевым крещением. Сложность состояла в том, что Алиханов попал не на войну, где четко обозначены свои и чужие, где большие и малые операции планируются и просчитываются, где есть тыл и очевиден фронт, а потому каждое его военное решение будет оцениваться с точки зрения морали. Ведь, с одной стороны, речь идет о защите законной власти, а с другой – о жизни и смерти земляков-единоверцев. Здесь он находился с 20 октября по 26 ноября. Выступивший во главе разведотряда из 250 человек Алиханов предусмотрительно организовал получение регулярных донесений о движении ункратлинцев и отслеживал обстановку за пределами движения его отряда. Атака, навязанная мятежными ункратлинцами в ночь с 22 на 23 октября у Акваринского ущелья, могла завершиться большими потерями. Но заслуга ротмистра Алиханова была в том, что он точно рассчитал время нанесения огневого удара, благодаря чему ряды мятежников были расстроены и обращены в бегство. Преследовать беглецов Алиханов запретил. Своими действиями будущий генерал Максуд Алиханов спас родной Дагестан от смуты и большого кровопролития.

26 ноября восстание было подавлено. За отличия, оказанные в этих делах, А. М. был произведен в ротмистры 8 сентября 1871 г., а 16 июня 1872 г. ему пожалован был орден св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом.

По окончании этих действий он был назначен состоять при главнокомандующем Кавказской армией 20 января 1872 года. В это время составлялся отряд кавказских войск, который должен был выступить в Хивинский поход из Мангишлака. В этом тяжелом походе М. Алиханов принял самое деятельное участие. При штурме города Хивы был ранен двумя ружейными неприятельскими пулями в обе ноги. Через два года снова отправился в Среднюю Азию, в рекогносцировочную экспедицию. Возвращаясь оттуда, Алиханов поссорился со старшим по чину офицером, вызвал его на дуэль и, по одним данным, застрелил обидчика. По другой информации, инцидент закончился бескровно. Так или иначе, военный суд разжаловал майора Алиханова в рядовые, лишил всех орденов и перевел в Переяславский драгунский полк.

После трех лет солдатской жизни за участие в Турецкой кампании и неоднократные отличия в боях Алиханов получил чин унтер-офицера, потом был произведен в подпоручики и два года провел на Кавказе, откуда вернулся на службу в закаспийские степи. Там Алиханов познакомился с жизнью Мервского оазиса, завел куначество со многими старейшинами, писал для «Московских ведомостей» и «Русского Вестника». Благодаря многочисленным знакомствам с мервцами, знанию местных языков, особенностей жизни и связям с московским купечеством Алиханов разработал план мирного присоединения к России Мервского оазиса. Он уговорил московскую фирму Коншина снарядить караван с товаром в Мерв для продажи. Пока шла распродажа товара, Алиханов в роли переводчика искусно провел работу среди авторитетных местных жителей. В результате этого, когда караван вернулся в Ашхабад, с ним отправилась депутация мервских старшин и почетных граждан – присягать русскому царю.

Мирное присоединение Мерва считается величайшей заслугой Алиханова перед Россией, сумевшего силой убеждения, тактом побудить воинственное, свободолюбивое племя по собственному желанию присоединиться к России. Алиханову были возвращены майорский чин, ордена, он был произведен в подполковники и назначен первым мервским уездным начальником. Во время губернаторства Алиханова в Мервском уезде не только не было какой-либо попытки к восстанию, но мервцы даже создали милицию, которая успешно приняла участие в битве при Кушке против афганских войск.

Должность начальника мервского отряда Алиханов-Аварский занимал до 1890 г., когда был назначен состоять при войсках Кавказского военного округа. В 1898 г. он был произведен в полковники, в 1901 г. – в генерал- майоры. Наместник Кавказа, граф Воронцов-Дашков не раз поручал Алиханову-Аварскому усмирение восстаний в беспокойных местностях этой окраины.

В эти годы М. Алиханов-Аварский взял в жены сестру своего однополчанина. Она была дочерью азербайджанского владетельного князя. Зари-Бека Алиханова неоднократно бывала в Хунзахе. Но судьба ее после гибели мужа была трагична: после революции ее арестовали, сослали на Соловки, где она и погибла.

С началом Русско-японской войны генерал Алиханов-Аварский был предложен для командования формировавшейся кавказской кавалерийской бригадой из кавказских горцев. На эту должность его рекомендовал главнокомандующий на Кавказе князь Голицын, однако, по непонятным причинам, место занял другой. Дважды ездил Алиханов в Санкт-Петербург хлопотать по поводу своего назначения, но безрезультатно. Уже потом генералу объяснили, что берегли его жизнь для экспедиции в Индию, которая предполагалась после окончания Русско-японской войны.

Во время революционных событий 1905 г. Алиханов был дважды направлен в Гурию и Эриванскую губернию для подавления беспорядков. Когда вооруженный революционный отряд, захватив железную дорогу и Тифлис, чуть не низложил наместника на Кавказе, генерал Алиханов был назначен временным тифлисским генерал-губернатором. Порядок был восстановлен.

Далее Алиханов со своим подразделением был послан для «покорения» Кутаисской губернии, которая почти отделилась от России и управлялась различными революционными организациями. В течение 2–3 месяцев губерния «успокоилась». Такого поворота дел революционеры простить генералу Алиханову не могли. В грузинском обществе имя «”лезгина” Алиханова» произносилось с невероятной злобой, а некоторые представители грузинской интеллигенции оглашали все административные учреждения Тифлиса стенаниями об ужасной судьбе «несчастной Гурии, отданной на растерзание зверю Алиханову...».

Ни для кого не было секретом, что на Алиханова-Аварского готовится покушение. В Кутаиси после деловых встреч, когда Алиханов выходил из дома и садился в экипаж, ему посоветовали пустить впереди себя пустой фаэтон с казачьим конвоем для имитации своего отъезда. На это, отвергнув трусливое предложение, Алиханов заметил: «Удивляюсь, господа, да как у вас язык повернулся дать такой совет? Еще никогда генерал Алиханов не посылал других умирать вместо себя, и никогда никто не мог сказать, что генерал Алиханов чего-нибудь боялся» – и с этими словами тронулся в путь на вокзал, откуда поездом должен был вернуться в Тифлис. По дороге была сделана засада, в фаэтон полетело несколько бомб, в результате чего несколько конвойных было убито, а Алиханов оказался тяжело раненным осколками бомбы. После перевязки раненого генерала посадили в поезд и отправили в Тифлис. Рана оказалась тяжелой, и ему пришлось поехать за границу для лечения. Могучий организм выстоял, и Алиханов, вернувшись на Кавказ, принял командование 2-й Кавказской казачьей дивизией, расквартированной в Закавказье.

Многие отговаривали генерала от поездки на Кавказ, ввиду того, что покушение могло повториться, однако Алиханов настоял на своем. Момент расправы был выбран тогда, когда генерал со своим сыном и генеральшей Глебовой с дочерью возвращался поздно ночью домой с полкового праздника в Александрополе. Террористы забросали экипаж бомбами, Алиханов и Глебова погибли, а молодые люди были тяжело ранены.

Выходя целым и невредимым из многих боев, походов, опасных стычек, Алиханов-Аварский погиб от бомбы бандитов. Вот что писали об этом генерале после трагической гибели его друзья и однополчане:

«Этот родившийся в глухом уголке Дагестана горец силой своей воли сделался просвещенным гражданином, талантливым писателем, живописцем и выдающимся образованным военачальником, сохраняя прирожденные ему свойства горца: бесстрашие, удаль, ловкость, выносливость, непоколебимую энергию, железную волю и поразительное хладнокровие. В груди его билось честное, верное сердце, и Россия в нем потеряла верного и полезного слугу, который бы служил ей еще много-много лет верой и правдой. Оставаясь добрым мусульманином, он горячо любил свой хмурый Дагестан с его дикой народной поэзией и полной геройских подвигов историей, свой родной язык. И в то же время Алиханов стал горячим русским патриотом, превосходно усвоил русский язык, которым владел лучше иных природных русских, и русскую цивилизацию, свой жизненный путь совершил, ознаменовав его многими полезными для своего нового отечества делами».

Тело Алиханова-Аварского, в соответствии с завещанием покойного, его вдова перевезла в Хунзах. 4-я сотня Дагестанского конного полка встречала прах генерала в Темир-Хан-Шуре, а затем, 19 июля, провожала его до городской черты при перевозе его праха на родину. С большими почестями, траурными венками от высшего офицерского состава и солдат герой был погребен в специально сооруженном мраморном мавзолее.

Мавзолей представлял собой красивую миниатюрную постройку, отделанную мрамором, специально привезенным для этого случая из Индии, с изящными чугунными решетками и декоративными элементами. При советской власти мавзолей был разрушен, могила осквернена, как всегда, забыли, что человек остается в благодарной памяти людей своими доблестными, добрыми поступками, а не благодаря красиво убранной могиле.