«Мама — киборг, что ж такого? А были основания бояться.
Меня зовут Елена Волохова. Мне 38 лет. До того судьбоносного момента, когда жизнь моя изменилась кардинально, я жила очень спокойно, занималась семьей, домом, садом, воспитывала двоих маленьких детей. И вот, 4 года назад, я попала в страшную автокатастрофу. Ноги я лишилась сразу,ее оторвало, а руку еще месяц пытались спасти в институте им. Склифосовского, но не получилось. Её ампутировали.
Не передать тех мыслей, которые тогда меня посещали. Это был шок! Я не понимала, как жить дальше, как справляться с домашними делами, ведь то что раньше считалось обычными вещами - сейчас я просто физически не могла делать. И морально превратиться из красивой девушки с длинными по пояс волосами в этакую «половинку» без руки и ноги, да еще и со стрижкой под мальчика! Как теперь с этим со всем жить?
Но самым важным для меня был вопрос: «Как воспримут меня дети? Не будет ли для них это тяжелой психологической травмой?» Размышляя над этим, я представляла себя маленькой девочкой и пыталась почувствовать: а как бы я восприняла свою маму, если бы она стала такой особенной?
И знаете, что я поняла? То, что для ребенка самое важное - это видеть счастливые глаза мамы и её улыбку… Так был найден ответ на самый главный вопрос. Ну а уж со всем остальным я решила что справлюсь!
Когда я вернулась домой, в глазах детей читался интерес, печаль и непонимание, как такое может быть?. Они все время спрашивали: «Мамочка, тебе не больно?» старались во всем помогать. Их обязанности распределились: кто моет посуду, кто полы, кто помогает готовить. Муж тоже очень переживал, следил за моим настроением, спрашивал, как я себя чувствую, просил рассказывать ему все, что меня тревожит. Думаю, он боялся, что я не выдержу.
Наблюдая со стороны, как сильно переживают за меня близкие люди, как им больно, как они стараются во всем помочь и подбодрить, я думала о том что, не имею права впадать в депрессию и расстраивать их. Ведь им и без того очень тяжело. Те, кто окружает нас и пытается погрузиться с нами в беду, переживают не меньший стресс. И именно близкие и родные люди играют огромную роль в преодолении этого тяжелого морального состояния.
Постепенно я научилась заново всему, что делала раньше. Мыть посуду одной рукой, гладить, готовить, резать овощи, пылесосить. Сейчас я легко справляюсь со всеми бытовыми делами. Иногда даже становится смешно, когда сын, смотря мультики, кричит мне: «Мам! Принеси воды, пожалуйста!» Я улыбаюсь и несу, целую его и спрашиваю: «Сынок, а ты не забыл, что мама инвалид?» Он, конечно, смущается, улыбается, и я понимаю, что вот это и есть доказательство того, что я справилась! Иногда он забывает об этом, значит, я выгляжу счастливой и полной сил. А это самое главное.
Через полгода после выписки из больницы я увидела в интернете объявление, что нужны модели для показа одежды. Это был международный конкурс для людей с ограниченной мобильностью «Bezgraniz Couture». Я подала заявку и стала участницей этого события. Было безумно приятно и волнительно идти по подиуму, как настоящая модель.
Потом было участие в фотовыставке «Лучшие родители. Люди с инвалидностью в кругу семьи», организованной «Обществом поддержки родителей с инвалидностью и членов их семей Катюша».
Еще было участие в программе «Фактор жизни». Я написала и отправила им свою историю и буквально через пару дней они приехали и сняли сюжет обо мне и о моей семье. И еще много передач и сюжетов выходит на телевидении и на радио где я рассказываю как справилась с тяжелой ситуацией,как смогла идти дальше.
Стала участницей нашумевшего и получившего уже несколько призов и наград в разных номинациях, проекта «АКРОПОЛЬ». Участие в съемках проекта «АКРОПОЛЬ, КАК Я НАШЕЛ СВОЕ ТЕЛО»,действительно показал мне мое тело с другой стороны. Этот проект очень много дал не только мне, но и я думаю всем людям кто его увидел.
Позже выходила на подиум в Манеже на недели высокой моды в Москве Mercedes-Benz Fashion Week Russia.
Так постепенно моя жизнь все больше становилась наполненной и полноценной.
Мое новое увлечение - занятия йогой. Вставать в 5 утра, заниматься до 7-ми и потом целый день быть на ногах, при этом чувствовать себя отлично, это тоже серьезное преодоление и познание себя. Человек, переживший кризис всегда становится сильнее потому, что у него появляется опыт, которого раньше не было.
Сейчас я являюсь Учредителем и Президентом Международного благотворительного фонда «Подари Любовь Миру» . Это очередной шаг вперед, очередная моя победа над собой. Делая добрые дела ты наполняешься изнутри счастьем, радостью и теплом. И испытав это ощущение хотя бы раз в жизни, ты уже не можешь остановиться. Мы запустили чудесный фестиваль «ВСЕЙ СЕМЬЕЙ»,направленный на единение семьи,родителей и детей с инвалидностью и без. Открыли проект "Мне бы в небо" - полеты на дельтапланах для людей с инвалидностью. В небе все границы стерты. И еще очень много планов и проектов. Я хочу делиться с людьми теплом и любовью, которые наполняют мое сердце.
Так же я вхожу в центральный совет Всероссийского движения «Матери России».
Сегодня я счастлива и хочу сказать одно: Беда может случиться с каждым, никто не застрахован от этого. Но самое главное это то, как вы ее воспримите и найдете в себе силы справиться с ней и пойти дальше.Ведь какая польза от того что ты идеален внешне,но сломан и неполноценен внутри. А силы есть у каждого, нужно просто заглянуть в глубину своего сознания, понять себя и полюбить. Сайт фонда: www.give-world.com
Чтобы передвигаться на инвалидной коляске, нужны крепкие бицепсы. Чтобы справиться с домашним хозяйством без руки или без ноги, нужны ловкость и идеальное чувство равновесия. Для прочих достижений не помешают сила воли и вера в себя. А что нужно женщине с инвалидностью, чтобы вырастить ребенка?
«Нога сейчас зарядится и убежит»
Елена Волохова, 38 лет:
Рука отдавала ужасной болью, и Елена думала об одном: лучше бы ее отрезали. Тогда боль уйдет. Она толком не осознавала случившегося - была под действием анестезии. В страшной аварии Елена Волохова потеряла ногу, а потом и руку. Но почему-то, вспоминает она, не увидела в этом трагедии. Волновало другое: а как рассказать детям? Дочке Соне тогда было семь лет. Сыну Павлику восемь. «Приехала домой - они были спокойны, но удивлены: «Мама, а как это, у тебя нет ножки? А где косточка?»»
Полгода Елена привыкала к своему новому телу - и к новому образу жизни. Новым было все. Как подняться на второй этаж дома на одной ноге и с одной рукой? Удержать равновесие, прыгая по ступенькам, почти невозможно. «Я старалась не испугать своей неуверенностью детей. Помню, придумала спускаться вниз на подушке - и дети подключились к этому, мы превратили это в игру. Пришлось ползать и по дому».
Елена Волохова на показе моды в Москве
Фото: Ольга Проняева/fotomakestudioВ тот момент, говорит Елена, очень помогла свекровь - она бросила работу, поддерживала. Без ее помощи Елена бы не справилась. Но постепенно стала учиться делать что-то самостоятельно: порезать овощи, приготовить суп. Теперь каждая мелочь давалась непросто: как, например, почистить картошку одной рукой? В ход пошли терки, шинковки, ручные комбайны.
Через полгода Лена освоила протезы. «И мы снова что-то обыгрывали с детьми. Мама для них стала роботом. Особенно их забавляло, что протез электрический - его можно заряжать, как мобильный телефон. Шутили: «Вот нога сейчас зарядится и убежит!»»
я придумала спускаться вниз по лестнице на подушке - и дети подключились к этому, мы превратили это в игру
Соня и Павлик поначалу немного стеснялись мамы, особенно когда она приходила в школу. Одноклассники дразнили: «У тебя мама - калека». Павлик дрался с обидчиками. Но Елена решила, что стесняться нового тела не будет. Даже наоборот: стала надевать короткие юбки, шорты. Это шокировало окружающих. Но со временем детям передалась уверенность мамы в себе. Они успокоились. А Елена привыкла к открытой демонстрации своей инвалидности. «Моим детям теперь даже смешно, когда они видят, как на меня смотрят в транспорте. Люди реагируют по-разному. Кто-то улыбается, показывает «Классно!»- кто-то кривится. Но для меня важно, что в итоге они начинают размышлять об этом».
Елена Волохова с сыном Павлом и дочерью Соней
Фото: Олеся Пирогова
Елена Волохова прыгает с парашютом
Фото: Андрей Веселов
В Вологодской области живет девочка, у которой, как у Елены, нет руки и ноги - такой она родилась. Семьи дружат по переписке, Елена с самого начала поддержала маму девочки, рассказав о своей истории. «Когда малышка подрастет, я навещу ее, чтобы показать, что она не одна, и что все в мире возможно. Вообще, я думаю, со мной произошло все не просто так. Я должна была сделать что-то важное в жизни. Поэтому в прошлом году создала свой благотворительный фонд «Подари любовь миру», мы помогаем детям в детских домах. Сейчас Соне 12 лет, Павлу 13. Я стараюсь приобщать их благотворительности и вижу, как изменились за эти годы мои дети. Стали терпимее, сострадательнее».
Осенью Елена выступала во Франции в составе сборной России по прыжкам с парашютом для людей с инвалидностью. Команда получила золото, хотя для Елены эти соревнования были чистой импровизацией. «Первый раз я прыгнула летом. Было ужасно страшно выходить из самолета на высоте четыре тысячи метров! Но я ни от чего теперь не отказываюсь! Все, что предлагает жизнь, я беру».
«Мое счастье растет»
Алена Бекишева, 30 лет:
Пятиэтажка, четвертый этаж. Чтобы спуститься и выйти на улицу, держась за перила и костыль, Алене требовалось 15 минут. И она проходила этот путь каждый день до седьмого месяца беременности, чтобы ездить на работу. Постепенно довела время до рекордных пяти минут. Но потом поняла: не сможет восстановиться. И смирилась с инвалидным креслом-коляской.
Алене было 18 лет, когда она попала в автомобильную аварию. «Целый год моя мама была рядом со мной - она умерла через год после случившегося. И только потом я узнала, что в какой-то из многочисленных больниц, где я побывала, маме кто-то из врачей сказал, что я не смогу родить. Я даже не знала об этом разговоре. Это была неправда. А мама жила и умерла с этой мыслью», - говорит Алена.
Алена Бекишева
Фото: Павел Скворцов; Стиль: Ольга Рокс/www.pavelskvortsov.com; www.olgarox.ruТри года спустя Алена держала в руках тест с двумя полосками и плакала от счастья. Она была уверена, что не сможет стать матерью, беременность не была запланированной. «У меня даже вопроса не возникало, как я смогу выносить ребенка. Я считала себя обычным человеком, как все. Моя родная сестра Марина была рядом. Она сказала: «Да ты что плачешь, справимся!»»
Алена поехала рожать в Нижний Новгород - там безо всякого кесарева сечения колясочницы успешно рожают сами, у врачей есть опыт принятия таких родов - и вернулась домой уже мамой Максимки. «Я влюбилась в малыша! Мне это помогало в самооценке: да, тяжело, но я могу, я справляюсь! И вот оно, мое счастье, растет! Мой помощник! Я ведь с детства мечтала о сыне».
Однажды вышли старшеклассники и сказали Максиму: «Какая у тебя классная мама!»
К бытовым мелочам приходилось приноравливаться. Для пеленания Алена использовала широкое кресло, возила сына в люльке. Но без помощи близких, отмечает она, было невозможно. Помогали сестра, папа, подруги детства.
В полтора года Максим пошел в детский сад. «Одна добрая девочка из соседнего дома шла в школу, а его заводила в садик. Я вставала у окна, держась за стену, смотрела, как мой малыш идет в садик с девочкой, и рыдала: «Как же я хочу сама его водить, сама его одевать и раздевать, общаться с воспитателями!» Только когда маме с сыном удалось переехать в другую квартиру, появилась возможность более активного передвижения.
Алена Бекишева с сыном Максимом
Фото: из личного архива
Группа ДНК на сцене. Алена Бекишева и Михаил Четвертаков
Фото: из личного архива
Алена понимала, что растущему малышу нужна активная мать, и старалась быть с Максимом во всех его играх. Получила права - чтобы возить сына на тренировки по хоккею… вошла в правление «Параплана» - организации инвалидов-колясочников в Дзержинске. Стала солисткой группы ДНК - «Друзья на колесах» - вместе с Михаилом Четвертаковым, председателем «Параплана». Алена признается, что сын для нее - главный стимул к саморазвитию.
«Наша группа «ДНК» выступала и в школе Максима - и он очень гордился мной. Когда я жду сына у школы, дети выбегают, чтобы со мной сфотографироваться. Однажды вышли старшеклассники и сказали Максиму: «Какая у тебя классная мама!» Иногда мне говорят: «Мы очень сочувствуем вашей беде». Но беды нет. Человек на коляске может быть даже счастливее других. И я объясняю: это просто средство передвижения, моя карета!»
«Я не принцесса, я танк»
Ксения Овсянникова, 31 год:
В 10-м классе Ксения просто неудачно нырнула. Это случилось в июле, и все говорили: тебе сделают операцию, пройдешь реабилитацию и в сентябре пойдешь в школу. Но этого не случилось: в 16 лет Ксения оказалась в инвалидной коляске.
Она никогда раньше не занималась спортом. А в институте познакомилась с Еленой Белкиной, своим будущим тренером. Елена тогда собирала первую в России команду по фехтованию на колясках, и Ксения Овсянникова стала ее ученицей. А теперь - уже 11 лет в фехтовании, мастер спорта по фехтованию на колясках, двукратная чемпионка России, чемпион мира 2015 года и чемпион Европы 2016 года.
Люди спорта привыкают ставить жизнь в жесткие рамки. Ксения забеременела, находясь в активной стадии спортивной карьеры, и участвовала в чемпионате России 2011 года уже как будущая мама. Беременность планировала заранее, стараясь рассчитать время декрета, чтобы потом вернуться в спорт.
Ксения Овсянникова и ее дочка София
Фото: из личного архиваНо ты становишься мамой - и тут уже не поможет выносливость спортсмена. «До тех пор пока моя дочь не начала сама ходить, я с ней не справлялась совершенно. Помогали близкие. Я была скорее инкубатором - выносила, родила, а дальше мне понадобилась помощь, - вспоминает Ксения. - Я не могла взять ее на руки из кроватки, из коляски или положить, не могла наклониться, ведь второй рукой я должна была опираться на что-то. Не могла искупать ее, не могла сходить с ней в поликлинику. Даже держать ее на руках долго я тоже не могла. Только замешать бутылочку со смесью, принести одежду. А все самое важное делала моя мама. Думаю, в этот период женщине с особенностями здоровья обязательно нужны помощь и поддержка. Я бы сама не справилась».
Сейчас Софии уже пять лет - она любит сопровождать маму на тренировки и в тренажерный зал, а сама ходит в секцию айкидо. И уже хорошо разбирается в фехтовании. «Сразу после родов я вернулась в спорт. Дочка в курсе всех моих дел. Знает, что такое сборы, соревнования, тренировки. Когда меня долго нет, я не звоню домой. Мы решили, что лучше не расстраиваться», - говорит Ксения.
распадаются 90% пар, в которых один из партнеров - с особенностями здоровья
Для Сони с детства человек на коляске - норма. «Он «свой», он вызывает доверие, так же, как человек в спортивной форме. Для нее это не посторонние люди, - улыбается Ксения. - Думаю, когда у нее начнется переходный возраст, и в этот период кто-то из агрессивных подростков вдруг оскорбит ее, сказав что-то плохое обо мне, она обязательно защитит меня».
А недавно Соня сказала маме, что хочет, чтобы она была ее тренером. Для Ксении это важно: «Мне радостно, что в ней воплощаются мои мечты».
Слева: Ксения ОвсянниковаСправа: Ксения Овсянникова и ее дочка София Фото: из личного архива
Ксения Овсянникова
Фото: из личного архива
Ксения сейчас воспитывает дочь одна: «Мой опыт подсказывает, что распадаются 90% пар, в которых один из партнеров - с особенностями здоровья. Когда ты находишься в зависимости от кого-то - финансовой или просто нуждаешься в помощи - нужно продумать вариант, кто будет помогать, если в дальнейшем отношения не сложатся». Ксения рассчитывает только на себя: «Я не принцесса. Я танк. Капризы и жалобы исключены».
Ксения убеждена: надо уметь переворачивать страницы. «Я научилась жить на коляске - и живу так, как хочу я. Хочу мчаться по жизни как паровоз, - везде бывать, во всем участвовать и быть вместе с дочерью».
Спасибо, что дочитали до конца!
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов - и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей - это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь
Елена Волохова - о том, как выжить в страшной аварии и радоваться своей новой жизни.
До травмы у меня была обычная жизнь, абсолютно скучная: я не работала, сидела с двумя маленькими детьми, занималась домом - он у нас был собственный - и участком. И всегда у меня было ощущение никчемности, - рассказывает «Русской Планете» Елена Волохова, модель и президент фонда «Подари любовь миру» из Подмосковья.
Я завидовала людям, которые с удовольствием ходили на работу, получили желанное образование (у меня было юридическое, которого хотели родственники-юристы). И чувствовала, что не нашла себя, что ничто не приносит мне удовлетворения.
Когда я попала в аварию, то появилось время разобраться в себе и в том, для чего это произошло: там было такое ДТП, после которого выжить и остаться с работающей головой, в принципе, сложно. И я пришла к мысли, что сама себе это выпросила: меня тяготила прошлая никчемность, и мне требовалось, видимо, какое-то потрясение, которое перевернет и изменит мою жизнь.
Через полгода после выписки из больницы я впервые вышла на подиум - в проекте о моде для людей с инвалидностью Bezgraniz Couture. Мои фотографии появились в мэрии Москвы, в фотосессии счастливых родителей с инвалидностью. И когда мне начали писать незнакомые люди: «Спасибо за то, что вы есть, я в такой же ситуации и думала, что жизнь кончилась», - когда ко мне начали приезжать специально, чтобы пожать руку, я начала понимать, что что-то я должна дать другим.
- А как произошла авария?
Знаете, я всегда думала, как это может быть: «Водитель не справился с управлением»? Я 15 лет за рулем, знаю свою машину, могу поменять колеса, свечи… Но так и получилось: я не справилась.
Я не знаю, что произошло. Это было на трассе, помню только, что мимо пронеслась машина: я ехала 140, а она под 200. Потом доля секунды - и все: то ли у меня колесо лопнуло, то ли я руль влево дернула. Я влетела в столб, он упал на автомобиль, и хорошо, что я была не пристегнута: ногу оторвало, но я вылетела метров за 10 от дороги. Дальше я не помню, рассказывали, что перевязал меня мужчина, ехавший следом. Руку мне ампутировали уже в больнице.
Это произошло в июле, за четыре дня до моего дня рождения, а в конце августа меня уже выписали. Я попросила долежать в больнице до 2 сентября: дочь Соня собиралась в первый класс, а тут бы к празднику мама приехала без ноги и без руки, представьте, какой был бы шок.
Дети меня все время спрашивали: «Мамочка, тебе не больно?» - и пытались помогать.
- А муж?
Мой муж - спецназовец, а спецназ своих не бросает. Он воевал в Чечне, имеет право ношения крапового берета, удостоен государственных наград. Он такие вещи видел, что… Мы сейчас смеемся: он приехал на место аварии и в какой-то момент спросил у полицейских, что там в машине, может, забрать что-то. Они говорят: «Ну забирай… Нога».
Он почему-то переживал, чтобы я что-нибудь не сделала с собой. Говорил: «Почитай в интернете, как живут другие, познакомься с какими-то инвалидами».
- А были основания бояться?
Нет, в том-то и дело, я всегда была сильным человеком, он это знал. Возможно, он переживал, потому что это большая психологическая травма именно для женщины: без ноги, руки, даже без волос - меня в больнице обстригли под мальчика.
- У вас произошло к нынешнему моменту переосмысление своей внешности и красоты вообще?
Да. Оно пришло не сразу. Сначала я приняла свое тело. В больнице я похудела примерно на 20 кг и нашла в этом положительные стороны аварии. Смотрела и радовалась: «Девчонки, какая у меня худенькая нога, какой пресс!» А потом я поняла, что стала другой, когда начала помогать людям. Ощутила, что делаю что-то такое, что дает мне внутренний свет - мне так внутри хорошо!
И мне говорили: «Лен, ты изменилась. У тебя взгляд стал счастливо-осмысленный, не то что раньше: холодная красотка с волосами до пояса, на каблуках, у которой все хорошо. Сейчас от тебя исходит нечто другое». Я перестала воспринимать в штыки уличное хамство, и оно стало исчезать вокруг меня. Вот тетка на кассе не видит, что у меня одна рука, и торопит: «Что копошишься, быстрее!» - я в ответ: «Ой, простите, на весь день вам настроение испортила». А потом она замечает мою руку и сама: «Деточка, это ты меня извини, давай помогу». И вот этот внутренний свет, добрая реакция на негатив, этот кайф от того, что ты делаешь, - и есть красота.
Сейчас я уже понимаю, что с этой аварией Бог дал мне больше, чем взял. Я не вижу, чтобы это событие принесло мне потери. Только приобретения.
В Совете Федерации с Валентиной Александровной Петренко. Фото из личного
- Какова общая задача вашей работы, которую вы проводите для людей с инвалидностью? На что она направлена?
С самого начала я поняла, что эмоциональное состояние - это то, что в первую очередь помогает справляться с болезнью. Мы проводим фестиваль «Всей семьей», и он делает большое дело в объединении семей с больными и здоровыми детьми. Когда все они собираются за одним столом, то и мамочки, и дети видят, что можно нормально общаться. И отношение друг к другу меняется: ведь дети жестоки, а тут они понимают, что надо помогать друг другу. Мы хотели бы проводить этот фестиваль регулярно, в разных районах города, но нужно финансирование. Сейчас мы делаем все за свои деньги, а волонтеры помогают бесплатно - сами пишут и просят: «Пожалуйста, можно я позанимаюсь с детьми?»
Потом, у нас есть программа «Мне бы в небо»: люди с инвалидностью летают с инструкторами на дельтапланах. Первой в небо запустили меня - это потрясающе, неописуемо, такого адреналина больше нигде не получишь. Дальше я буду прыгать с парашютом.
Мы хотим открыть проект для выпускников детдомов с инвалидностью «От знакомства до супружества», но пока не хватает финансирования. Ведь они выходят из детдома и толком не знают: где знакомиться, как выстраивать отношения, что делать с собственной жизнью. Да даже вон сколько инвалидов с родителями, которым в 40 лет мамы моют голову. Сколько раз я ругалась - эти мамы говорят: «Да как я ему позволю самому, он же все разольет, будет мыться два часа, еще захлебнется к едрене фене». Да для него счастьем будет справиться самостоятельно! И вот хорошо бы вывозить выпускников в санаторий недели на три, где им можно привить бытовые навыки и познакомить их. Кстати, после одного такого слета в 2011 году две пары на колясках поженились.
Вот скажите: мы с вами сидим за одним столом и общаемся без проблем. Вы человек, который не позволил бы своей маме мыть себе голову. Так не кажется ли вам, что кто хочет - тот сам интегрируется в общество и радуется жизни, а кто сидит дома в четырех стенах, того это устраивает? Зачем вы ради таких людей, сидящих дома, затрачиваете столько усилий?
Да, я пришла сама ко всему, к чему сейчас привожу других людей. Я хотела научиться чистить картошку одной рукой и выходить на подиум, чтобы доказать себе, что я могу. Но таких, как я, немного. Есть слабые люди, которым проще ничего не делать и ныть. Но какой в этом смысл? Я делаю это, чтобы инвалид, сидящий дома, увидел, что можно жить по-другому и получать от этого удовольствие. И я вижу, что люди
Также сейчас мы открываем первое отделение реабилитации для людей с ампутацией - в Балашихе, при реабилитационном центре «Росинка». Страшно то, что никто не занимается этим в России. Нет даже статистики, сколько ампутантов у нас в стране. Реабилитация для них ограничивается выдачей протезов и минимальным обучением ходить. Специальных занятий спортом, работы с фантомными болями (а это дикие ощущения, я сама еле слезла с опиоидных анальгетиков, которые колола в пострадавшую ногу) - ничего этого нет, а это должно быть бесплатным, как инвалидная коляска для других заболеваний. У нас есть тренер по плаванию, который занимается с такими людьми, я сама с ним впервые начала плавать, и он готов работать! К тому же ничего дорогостоящего для государства в этой сфере нет. Моя цель - чтобы в будущем заработало не отделение, а профильный центр для людей, потерявших какую-то часть тела.