Герой советского союза белоусов леонид георгиевич. Белоусов леонид георгиевич

Главная

Сочинения

Б елоусов Леонид Георгиевич - помощник командира 4-го гвардейского истребительного авиационного полка по лётной подготовке 1-й гвардейской истребительной авиационной дивизии Военно-воздушных сил Краснознамённого Балтийского флота, гвардии майор.
Родился 16 марта 1909 года в городе Одессе (Украина) в семье рабочего. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1930 года. Освоил профессию слесаря на Одесском заводе имени Январского восстания.

В Красной Армии с 1930 года. В 1933 году окончил Одесское военное пехотное училище, а в 1935 году - Борисоглебскую школу военных пилотов. Участвовал в советско-финляндской войне 1939-40 годов, совершив несколько десятков боевых вылетов, за что в январе 1940 года получил свою первую награду - орден Красного Знамени.
С началом Великой Отечественной войны командир эскадрильи истребительного авиаполка ВВС КБФ Белоусов Л.Г. принимал участие в обороне полуострова Ханко, где его полк и дислоцировался до эвакуации 7 ноября 1941 года в Кронштадт. В последующем, защищая героический Ленинград, прикрывал ледовую трассу "Дорогу жизни" на Ладожском озере.
В декабре 1941 года при выполнении боевого задания капитан Белоусов Л.Г. получил тяжёлое ранение, в результате которого у него были ампутированы ноги. В 1944 году он возвратился в свой полк, преобразованный в 4-й гвардейский истребительный авиаполк, научился летать с протезами и в должности помощника командира полка по лётной подготовке совершил ещё 40 боевых вылетов, в воздушных боях сбил 3 самолёта противника. Всего за годы войны Л.Г. Белоусов совершил 300 боевых вылетов. В 1945 году ему присвоено воинское звание "майор".
С 1945 года гвардии майор Белоусов Л.Г. в отставке по болезни. Инвалид Великой Отечественной войны I-й группы.

У казом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1957 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в годы Великой Отечественной войны, Белоусову Леониду Георгиевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 10837).
Работал на речном транспорте. Затем, несмотря на ранения и болезни, стал начальником аэроклуба. Возглавлял 1-й Ленинградский таксомоторный парк. Более трёх десятков лет являлся внештатным сотрудником - лектором общества "Знание".
Жил в городе Санкт-Петербург. Умер 7 мая 1998 года. Похоронен в Санкт-Петербурге на Серафимовском кладбище.
Награждён орденом Ленина, 2 орденами Красного Знамени, 2 орденами Отечественной войны 1-й степени и медалями, в том числе "За оборону Ленинграда".
В Одессе в память о мужественном земляке, Герое Советского Союза Белоусове Л.Г., на здании завода имени Январского восстания установлена мемориальная доска. Имя Героя носила пионерская дружина средней школы №188 в Ленинграде (Санкт-Петербурге), и доныне носит средняя школа в Минске.Его имя увековечено на мемориальной доске с именами Героев Советского Союза морских авиационных полков Балтийского флота, установленной на Аллее Славы в городе Кронштадт.
Сочинение:
Веление долга. М., 1958. 62 с.
Фото Героя из фондов Музея Авиации ВМФ при Военно-морской академии имени Н.Г.Кузнецова.

Биография предоставлена Уфаркиным Николаем Васильевичем (1955-2011)

Родился 3 (16) марта 1909 в городе Одесса (Украина) в рабочей семье. Украинец. В подростковом возрасте ушел из семьи, беспризорничал.
В годы гражданской войны в качестве воспитанника 151-го стрелкового полка 51-й Перекопской стрелковой дивизии помогал бойцам разведывательного взвода, был музыкантом в музыкальной команде.
Окончил школу ФЗУ в 1925 году.
С 1925 года работал слесарем и сварщиком в паровозоремонтном цехе Одесского завода имени Январского восстания.
В Красной Армии с 30 ноября 1930 года.
Окончил Одесское пехотное училище (учился с ноября 1930 года по ноябрь 1933 года).
Окончил 2-е училище командиров звеньев (Борисоглебскую военную авиационную школу лётчиков) (учился с ноября 1933 года по сентябрь 1935 года).
Служил в частях ВВС Краснознамённого Балтийского флота: с сентября 1935 года командовал звеном в 3-й эскадрилье 31-й авиационной бригады, с сентября 1937 года – командовал отрядом в той же эскадрилье.
В феврале 1938 года на истребителе И-16 взлетел по тревоге, чтобы отогнать чужой самолёт, нарушивший границу и, уже возвращаясь, в сложных метеоусловиях, потерпел аварию при посадке. В результате аварии и пожара, у летчика сильно обгорело лицо, а также обгорели руки и грудь.
Находясь в госпитале, перенес более 20 (35) пластических операций без наркоза и, не окончив полностью лечение, вернулся в свою часть.
С мая 1938 года был помощником командира 2-й эскадрильи 13-го истребительного авиационного полка ВВС Краснознамённого Балтийского флота, с сентября 1940 года командовал 4-й эскадрильей того же полка, базировавшейся на аэродроме полуострова Ханко.
Присвоено звание капитана.
Участвовал в советско-финляндской войне с 30 ноября 1939 года по 12 марта 1940 года, совершил около 20 - 30 боевых вылетов.
Участвовал в Великой Отечественной войне с 22 июня 1941 года. Во главе своей 4-й эскадрильи принимал участие в обороне полуострова Ханко.
Совершил 25 боевых вылетов.
С сентября 1941 года занимал должность заместителя командира 13-го истребительного авиационного полка ВВС Краснознаменного Балтийского флота.
В декабре 1941 года начал болеть, из-за осложнений после полученных ранее ожогов.
19 февраля 1942 года выбыл из рядов действующей армии и был отправлен в тыл на лечение.
В госпитале Алма-Аты у него началась газовая гангрена, сначала ему вынуждены были ампутировать правую ногу выше колена, а затем пришлось ампутировать ниже колена и левую ногу.
В мае 1943 года ввиду полной инвалидности был уволен в запас.
Лечился в госпиталях 426 дней, освоил протезы и добился разрешения вернуться на фронт.
В апреле 1944 года возвратился в свой полк, к тому времени ставший 4-м гвардейским истребительным авиационным полком, был старшим летчиком (помощником командира по лётной подготовке и воздушному бою).
С протезами летал сначала на самолетах По-2 и УТИ-4.
7 июля 1944 года совершил первый самостоятельный полет на истребителе Як-7.
В 1945 году ему было присвоено воинское звание «майор».
Летая с протезами на истребителях Як-1 и Ла-5, совершил 10 боевых вылетов и провёл 2 воздушных боя*.
В феврале 1945 года, из-за ухудшения самочувствия, в звании майора был уволен в запас.
В июле 1945 года был назначен начальником Ленинградского аэроклуба, затем работал на речном транспорте, возглавлял 1-й Ленинградский таксомоторный парк.
Более 30 лет являлся внештатным сотрудником-лектором общества «Знание», с лекциями объездил всю страну - от Калининграда до Камчатки.
Занимался литературной деятельностью, написал книгу «Веление долга» (Москва, 1958).
Проживал в городе Санкт-Петербург (Россия).
Умер 7 мая 1998 года. Похоронен на Серафимовском кладбище в Санкт-Петербурге.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1957 года, за мужество и воинскую доблесть, проявленные в годы Великой Отечественной войны, Белоусову Леониду Георгиевичу было присвоено звание Героя Советского Союза (медаль «Золотая Звезда» № 10837).
Награждён орденом Ленина (10.04.1957), двумя орденами Красного Знамени (07.02.1940, 1941), двумя орденами Отечественной войны 1-й степени (26.05.1945, 06.04.1985), медалями «За боевые заслуги» (03.11.1944, «За оборону Ленинграда» (22.12.1942), «За победу над Германией» (09.05.1945) и многими другими.

Примечание:
* Во многих литературно-художественных и военно-мемуарных источниках утверждается, что, летая с протезами Л. Г. Белоусов, произвел 40 боевых вылетов и сбил 2 самолета, но это не соответствует действительности. Неверно также утверждение, что в общей сложности он совершил более 300 боевых вылетов.

Рецензии

"Неверно также утверждение, что в общей сложности он совершил более 300 боевых вылетов"...
отец мой Антонов Алексей Антонович мотористом у Белоусова был, в 1-м таксомоторном парке после войны вместе работали, Белоусов - возглавлял, а отец работал там же слесарем и был парторгом организации...есть его воспоминания, правда там много напутал автор, но оттуда по Ханко: ..." Вытаскиваем из самолета обессилевшего донельзя Белоусова, опускаем тут же на землю и начинаем заниматься машиной. Каково Леньке?! ... И каково нам?! Буквально в считанные минуты он снова в небе".
Эвакуировались с Ханко только 2 декабря 1941года,"...технический состав эвакуировался на кораблях. Около 8 тысяч защитников полуострова были погружены на теплоход “Иосиф Сталин”. Но техсостава полка Голубева там не было, поскольку они отправляли свои самолеты в Кронштадт. Им досталось старенькое гидрографическое судно, которому было приказано следовать за теплоходом". Ладога, в районе деревни Кобон - "Короткий зимний день клонился к закату. Время выполнения боевых вылетов закончено. Домой не вернулся лишь самолет Леонида Белоусова. На аэродроме царит напряжение, Леша Антонов не находит себе места: у Леонида заканчивается запас топлива, скоро бак будет пустым. А самолета нет! Ленька Белоусов, лучший друг! Все... Топливо кончилось!.. Понурив головы, устало, еле передвигая ноги, уходят ребята с поля. Алексей все ждет. Тоска и боль сжимают его сердце. Глаза застилают слезы. И вдруг послышалось прерывистое урчание. Самолет! Он летел неровно, словно подбитая птица, низко над землей. Едва коснувшись ледяного наста, качнулся и замер, без всяких признаков жизни. Леша со всех сил бросился к самолету. Подбежав к машине, он взлетел на крыло и сорвал фонарь. В кресле он увидел безжизненное тело своего друга. Рядом уже были подбежавшие товарищи. Алексей разорвал отворот куртки и приник к груди Белоусова.
- Жив! Ребята, жив бродяга! - заорал он, что есть мочи.
Мигом вытащили Леонида из кабины самолета, оторвали примерзшие нащечники и начали растирать спиртом. Через некоторое время Белоусов тяжело приоткрыл веки и сквозь опухшие губы еле слышно процедил:
- Что же вы, варвары, спирт транжирите?.. А у меня на счету “юнкерс”... - и не договорив, снова потерял сознание.
Медики быстро уложили Леонида на носилки. Алексей, поддерживая друга, бежал некоторое время рядом. Но потом его бесцеремонно оттолкнули, и механик побрел назад к самолету..." Вот после этого Белоусов и был эвакуирован в Алма-Ату, где и были ампутированы ноги...
Отец рассказывал, что под протезы ему мастерили специальные накладки, чтобы не скользили зимой по обшивке самолета

Связи В отставке

начальник Ленинградского аэроклуба

Белоусов, Леонид Георгиевич (3 (16) марта (19090316 ) - 7 мая ) - советский лётчик истребитель Великой Отечественной войны , . C 1944 года летал и воевал без обеих ног.

Краткая биография

Родился в г. Одессе. Во время Гражданской войны юный Лёня, к тому времени оставшийся без отца, прибился к отряду красноармейцев-разведчиков. В качестве воспитанника полка «прослужил» три года.

Затем работает на заводе, в паровозоремонтном цехе.

В 1930 году поступает в Одесское пехотное училище, которое и заканчивает через три года. Однако по его окончании он не был направлен в пехотную часть, а в числе небольшой группы «пехотных» командиров направлен в Краснознамённую школу военных лётчиков в Борисоглебск.

7 ноября 1941 года его эскадрилья 13 ИАП перелетает в пос. Выстав на Ладожском озере, откуда по 1942 год выполняет задачи по прикрытию «Дороги жизни» , уже занимая должность заместителя командира полка.

…В один из трудных боевых дней я почувствовал, что ноги перестают меня слушаться, словно к ним привязаны железные гири. Обгоревшие во время несчастного случая на границе, они теперь снова стали донимать меня всё усиливающимися резкими болями.

В результате развившейся болезни началась газовая гангрена правой ноги.

В тыловом госпитале в Алма-Ате пришлось ампутировать сначала правую, а затем и левую ногу, причём правую ногу выше колена. После выписки из госпиталя возвращается в Ленинград. Там, в 1944 году с помощью боевых товарищей сумел восстановить навыки лётчика сначала на самолёте По-2 , затем УТИ-4, Як-7 и наконец Ла-5 . В этом же году возвращается в свой полк, к тому времени ставший 4-м Гвардейским истребительным авиаполком. В его составе совершает боевые вылеты на прикрытие кораблей и разведку. К февралю 1945 года помощник командира по лётной подготовке и воздушному бою 4-го Гвардейского истребительного авиационного полка (1-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, ВВС Балтийского флота) гвардии майор Л. Г. Белоусов произвёл 300 боевых вылетов, лично сбил 3 самолёта противника. Воевал до конца войны.

В 1957 году Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и воинскую доблесть, проявленные в годы ВОВ Белоусову было присвоено звание Герой Советского Союза, с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

После окончания войны - вышел в отставку. В июле 1945 года назначен начальником Ленинградского аэроклуба, работал на речном транспорте. Несмотря на болезни и ранения возглавлял 1-й таксомоторный парк. Более 30 лет являлся внештатным сотрудником-лектором общества «Знание».

Сочинения

Белоусов Л. Г. Веление долга . - М.: Молодая гвардия, 1958.

Память

В Одессе, на здании завода имени Январского восстания, установлена мемориальная доска.
Его имя носят средние школы в городах Санкт-Петербурге(ГОУ СОШ № 188) и Минске.
В пос. Выстав(Ленинградская область) установлен памятник лётчикам 4ГИАП.

Ссылки

Белоусов, Леонид Георгиевич на сайте «Герои страны »

Примечания

См. также

Категории:

Персоналии по алфавиту
Родившиеся 3 марта
Родившиеся в 1909 году
Родившиеся в Одессе
Умершие 7 мая
Умершие в 1998 году
Умершие в Санкт-Петербурге
Герои Советского Союза
Кавалеры ордена Ленина
Кавалеры ордена Красного Знамени
Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
Награждённые медалью «За оборону Ленинграда»
Родившиеся 16 марта
Лётчики Великой Отечественной войны
Участники советско-финской войны
Мемуаристы СССР
Похороненные на Серафимовском кладбище

Wikimedia Foundation . 2010 .

Леонид Георгиевич Белоусов (3 (16) марта (19090316 ) - 7 мая ) - советский лётчик−истребитель Великой Отечественной войны , Герой Советского Союза . C 1944 года летал и воевал без обеих ног.

Краткая биография

Затем работает на заводе, в паровозоремонтном цехе.

…В один из трудных боевых дней я почувствовал, что ноги перестают меня слушаться, словно к ним привязаны железные гири. Обгоревшие во время несчастного случая на границе, они теперь снова стали донимать меня всё усиливающимися резкими болями.

В результате развившейся болезни началась газовая гангрена правой ноги.

В тыловом госпитале в Алма-Ате пришлось ампутировать сначала правую, а затем и левую ногу, причём правую ногу выше колена. После выписки из госпиталя возвращается в Ленинград. Там, в 1944 году с помощью боевых товарищей сумел восстановить навыки лётчика сначала на самолёте По-2 , затем УТИ-4, Як-7 и, наконец, Ла-5 . В этом же году возвращается в свой полк, к тому времени ставший 4-м Гвардейским истребительным авиаполком. В его составе совершает боевые вылеты на прикрытие кораблей и разведку. К февралю 1945 года помощник командира по лётной подготовке и воздушному бою 4-го Гвардейского истребительного авиационного полка (1-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, ВВС Балтийского флота) гвардии майор Л. Г. Белоусов произвёл 300 боевых вылетов , лично сбил 3 самолёта противника. Воевал до конца войны.

В 1957 году Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и воинскую доблесть, проявленные в годы ВОВ Белоусову было присвоено звание Героя Советского Союза , с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» .

После окончания войны - вышел в отставку. В июле 1945 года назначен начальником Ленинградского аэроклуба, работал на речном транспорте . Несмотря на болезни и ранения, возглавлял 1-й таксомоторный парк. Более 30 лет являлся внештатным сотрудником-лектором общества «Знание» .

Умер 7 мая 1998 года. Похоронен в Санкт-Петербурге на Серафимовском кладбище .

Сочинения

Белоусов Л. Г. . - М.: Молодая гвардия, 1958.

Память

В Одессе, на здании завода имени Январского восстания, установлена мемориальная доска .
Его имя носят средние школы в городах Санкт-Петербурге (ГОУ СОШ № 188) и Минске.
В посёлке Выстав (Ленинградская область) установлен памятник лётчикам 4ГИАП.

Напишите отзыв о статье "Белоусов, Леонид Георгиевич"

Ссылки

. Сайт «Герои Страны ».

airaces.narod.ru/all10/belous_l.htm

Примечания

См. также

Отрывок, характеризующий Белоусов, Леонид Георгиевич

Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.

Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C"est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]

Это печально... В юном возрасте людям свойственно искать себе пример для подражания. Если стране нужны были Герои, то и киностудии получали «социальный заказ» - и снимали великолепные фильмы про героев. Миллионы мальчишек стремились быть похожими на Чкалова, Гагарина, героев легендарного фильма «Офицеры». Потом «пришли иные времена» и киноэкраны заполонили бесчисленные фильмы и сериалы. Главные «герои» в них: бандюки, рэкетиры, проститутки, да «менты» по своему поведению, языку, «замашкам» и рожам ничем от бандюков не отличающиеся.

Когда больше не кому подражать, и не на кого равняться – этих бандюков и берут в пример миллионы ребят во всех концах страны…

А мы потом удивляемся «росту преступности», дикому количеству жестокости и немотивированных убийств в нашей жизни. Вклад «мастеров искусств» в этот феномен – несомненен.

Строчку из знаменитой песни: «Когда страна прикажет быть героем, у нас героем становится любой!» - в душах очень многих молодых людей заменили «бабки», выпивон да бабы, а символом «успеха» в жизни стало сытое безделье. В годы тяжелейших испытаний страны победила благодаря совсем другим людям. О них и будет идти речь…

Сначала расскажу об одном Герое. Он и в советское время был, к сожалению, малоизвестен. Его жизнь и подвиг находился как бы «в тени» другого легендарного Героя Советского Союза Алексея Маресьева. А теперь, после десятилетий развала, деградации народного духа и памяти - и подавно почти никто не знает про мужество, жизнь и подвиг Леонида Белоусова…

Леонид Белоусов перед очередным боевым вылетом. 1944 год

Я родился и вырос в Ленинграде, на проспекте Добролюбова. На этом же проспекте жил и Леонид Белоусов. Иногда, гуляя с родителями по родной улице, мы встречали грузного мужчину, в больших чёрных очках, медленно прогуливавшегося в сопровождении пожилой женщины. Видно было, что идёт он с трудом, опираясь на палочку. Это не вызывало особого удивления. Живых фронтовиков тогда было много, и инвалидов среди них – тоже встречалось немало. Гораздо больше внимания привлекала Золотая Звезда Героя Советского Союза на его груди. Это вызывало в то время у всех уважение и восхищение. Но даже не эта Звезда привлекала особое внимание к нему. Потрясало его ЛИЦО. Точнее – лица-то как такового у человека не было… Сплошной огромный ожог, покрытый розовой кожей и шрамами. Его нос, губы, брови, уши – были явно «сделаны» хирургами заново и не походили на обычные человеческие. Объяснить это невозможно. Такое лицо надо ВИДЕТЬ… Далеко не каждый мог, без содрогания, вблизи посмотреть в лицо Героя хоть несколько секунд. Его израненный, сожженный облик показывал, что звание Героя досталось ему страшной ценой.

Конечно, никто не подходил к нему на улице с расспросами или просьбами автографа, это не было тогда принято. Про его подвиг мы ничего толком не знали. Ни радио, ни телевизор, ни газеты про Белоусова почему-то не рассказывали. Даже фамилию соседа - Героя я узнал только спустя десяток лет.

После окончания училища мне довелось несколько лет прослужить под Гатчиной. Там в лесу находился довольно большой военный городок, располагалось несколько воинских частей нашей 6 ОА ПВО. Я там и служил на различных должностях политсостава.

Одной из наших обязанностей была организация празднования Дней Победы и других военных праздников. На них мы частенько приглашали ветеранов Великой Отечественной войны. Они рассказывали нашим воинам, офицерам и жителям городка о своей боевой молодости, живых и павших товарищах, их подвигах и наградах. Кто-то делал это лучше, кто-то похуже, в общем, мероприятия эти были довольно привычными и особого интереса (будем откровенны) обычно не вызывали.

Как-то раз, накануне очередного праздника, председатель Совета ветеранов нашей 6 ОА ПВО дал нам новый номер телефона и предложил: «Позвоните Белоусову Леониду Георгиевичу. Вот кто умеет выступать! Да и сам он – человек-легенда. Правда, инвалид. Болеет частенько, и ходить ему трудно. Надо будет отвезти его от дома до части и обратно на машине». С этим проблем не было. Обычно мы ветеранов так и возили.

Телефон оказался не самого Белоусова, а его друга, который ездил с ним в дальние поездки, в качестве сопровождающего. Созвонились, согласовали детали, и в означенный день и час я приехал на «уазике», по указанному адресу, на родной проспект Добролюбова. Меня уже поджидали два немолодых ветерана. В одном из них я узнал знакомого с детства Белоусова, со Звездой Героя на лацкане пиджака. Вторым был - сопровождающий, его друг, (фамилии которого, к большому сожалению, я не помню). Белоусов, не без труда, взобрался на высокую подножку «уазика» и сел в кабину рядом с водителем.

Мою попытку ему помочь пресёк сопровождающий: «Не лезь! Он сам».

Добрались без особых проблем. В зале гарнизонного Дома офицеров уже было полно народу: солдаты, офицеры и прапорщики гарнизона, женщины – военнослужащие были собраны «на мероприятие».

Вместо обычного «президиума» был только небольшой стол и несколько стульев полукругом, лицом к залу. (Так попросил оформить сцену друг Белоусова, в ходе наших переговоров о деталях встречи).

После традиционного вступительного слова командира корпуса, выступил друг Белоусова, кратко рассказавшего про Героя. Его рассказ про Леонида Георгиевича был довольно обычным и кратким: «Перед вами боевой летчик, участник советско-финской и Великой Отечественных войн, заместитель командира полка. В составе 13 ИАП, ставшего впоследствии 4 –м гвардейским ИАП участвовал в обороне Ханко и «Дороги жизни», воздушных боях над Ленинградом и Карельским перешейком. Несколько раз был сбит в воздушных схватках с врагом (ведь мы воевали с очень умелым, умным и коварным противником!!!), получил тяжёлые ранения.

С 1944 года гвардии майор Белоусов летал БЕЗ ОБЕИХ НОГ».

(Тут в полусонном зале прошла волна изумления и недоумения. «Как без ног??? Он – без ног?!» - переспрашивали друг друга собравшиеся. Было видно, что Белоусов пришёл с палочкой и медленно поднялся на сцену, но впечатление безногого он отнюдь не производил).

«Освоил полёты на ПО-2, УТИ-4, Як-7, ЛА-5» - продолжал рассказ сопровождающий. «Совершил 300 боевых вылетов. Уже без ног смог лично сбить два вражеских истребителя». Этот рассказ, конечно, произвел определённое впечатление на зал.
Потом слово было предоставлено самому Белоусову. Он с усилием поднялся со своего стула и подошёл к микрофону. На протяжении всего выступления (а оно было не слишком продолжительным, минут 40-50). Белоусов выступал СТОЯ, не снимая своих тёмных очков. Но главное не это. Главное – КАК он выступал.

Ни до, ни после этого я не видел более яркой, эмоциональной и искренней речи.

Рассказать про ТАКОЕ выступление – невозможно. Его надо было слышать и видеть, находиться среди людей зала, к которым обращался Герой со своей, удивительной и неистовой речью.

Надо сказать, что голос у Белоусова был довольно высокий и резкий, но это не портило его выступления. Про себя он совсем ничего не рассказывал. Он говорил только про своих боевых друзей. Лётчиков, сражавшихся с жестоким и смелым врагом с первых дней страшной войны. Про боевых друзей-истребителей отчаянно дравшихся с врагом на своих фанерных «ишачках» и «чайках». Они в тяжелейших условиях сбивали немецких асов в небе того горького и страшного лета 1941 года. Про то, как они воевали на полуострове Ханко, где располагалась наша военно-морская база, в глубине Финляндии. Про то, как им приходилось и взлетать, и садиться под ежедневным обстрелом финской артиллерии, стремившейся уничтожить маленький авиагарнизон базы. Про то, как один из них изловчился сбить «Юнкерс», израсходовав в бою всего СЕМЬ патронов. Про то, как отважно дрались и погибали его боевые товарищи, отдавая свои молодые жизни за Родину и её свободу.

Белоусов, рассказывая о боях, в основном употреблял именно это слово: «дрались». Не «сражались», не «воевали», не «вели бои», а именно «ДРАЛИСЬ». Видно было, что для него, и спустя тридцать лет после Победы, не снизилась острота восприятия, отчаяние тех жестоких боев, и он изо всех сил старался донести свои чувства и память сердца до нас, своих слушателей.

Летчики его эскадрильи Антоненко и Бринько стали первыми балтийскими Героями Советского Союза 14 июля 1941 года.

Капитан Антоненко успел провоевать всего лишь 34 дня и сбить 11 вражеских самолётов. Он погиб из-за нелепой случайности: спеша взлететь на перехват врага, не пристегнул наплечные ремни, и при посадке, когда под его самолётом взорвался финский снаряд, Антоненко выбило взрывной волной из кабины …

Его ведомый старший лейтенант Бринько провоевал всего 2,5 месяца но успел сбить 15 самолётов врага. В последнем бою он был смертельно ранен, но сумел посадить свой повреждённый И-16 на родной аэродром…Ему было всего 26 лет, Антоненко едва исполнилось 30. Совсем молодые ребята…

Некоторые фразы из рассказа Леонида Георгиевича навсегда врезались в мою память:

«Защищая Дорогу Жизни» мои боевые товарищи ежедневно совершали по пять – шесть боевых вылетов в сутки. Дрались не щадя ни себя, ни врага. Усталость была такая, что некоторые лётчики даже засыпали в кабинах в полёте!!! А при приземлении – вылезали из кабины, падали и засыпали тут же, в снегу, под крылом своего истребителя, в 20-ти градусный мороз, не чувствуя ничего от смертельной усталости и перенапряжения. Некоторые уставали так, что их не могли разбудить и привести в чувство для нового вылета. Порой нам приходилось даже прибегать к помощи наркотических средств для этого!». (Помню, как тогда всех поразили эти слова. ТАК говорить о боях было не принято).

Очень жаль, что у нас не было тогда кинокамер, или нынешней видеоаппаратуры, и мы не могли «заснять» его страстную речь. Такие ярчайшие выступления заслуживают увековечения. Это был поразительный рассказ бойца, летчика и патриота своей страны.

Его высокий, звенящий голос звучал в гробовой тишине. Никто в зале ни спал, ни шушукался, не разговаривал, и не отвлекался. Это было просто невозможно. Все, без преувеличения, были захвачены этой отчаянной речью и ловили каждое слово Белоусова.

Ключевым моментом его выступления был жест, когда он в самом конце своей речи, в момент наивысшего эмоционального накала сорвал с себя свои тёмные очки.
Зал АХНУЛ!!! Многие – «в голос». Два солдатика в первом ряду натуральным образом грохнулись в обморок, и их пришлось вынести из зала. Потрясение было всеобщим. Белоусов знал, конечно, КАКОЕ впечатление на людей производит его внешность...

И тут он сказал несколько слов и о себе, завершая свою огненную речь: «Мы отдали своей Родине всё: молодость, здоровье, жизнь. Всё, что имели и могли отдать. Миллионы моих сверстников не дрогнули в бою и погибли за вас, за нашу великую Родину, за её светлое будущее. Я несколько раз был сбит в воздушном бою, горел в самолёте и обгорел, как головешка. Был тяжело ранен и потерял обе ноги. (тут он слегка приподнимал свои брючины и зал видел, что вместо ног у него протезы. И снова АХАЛ…).

«Но я не мог оставаться в тылу, когда враг топтал нашу землю. Научился ходить на протезах, освоил новые боевые истребители и добился разрешения летать. Потом вернулся в свой полк, и дрался с беспощадным врагом вместе со своими боевыми товарищами, пока хватало сил.

Будьте же и Вы достойны нас. Мы – уже уходящее поколение. Мы сделали всё что могли, и должны были сделать для Родины в грозный час. Мы хотим быть уверены, что дрались и погибали не зря. Что наша страна – в ваших надёжных молодых рука, и вы не дрогнете в минуту испытания, как не дрогнули мы. Мы очень надеемся на вас, ребята!!!»

Овация завершила его выступление и длилась несколько минут. Овация искренняя, весь зал хлопал стоя, многие были потрясены и не скрывали эмоций.

Потом мы собрались в кабинете начальника Дома офицеров, выпили за встречу, помянули павших героев и я, как старший машины, повёз Белоусова и его друга по домам. В машине Леонид Георгиевич был молчалив и задумчив. Видно было, что весь запас сил и энергии он израсходовал во время своего выступления и не был расположен к разговорам. Молчал и его сопровождающий. Я тоже не докучал им вопросами. Довезли Белоусова до его дома. Он опять сам вышел из машины, тепло попрощался с нами, поблагодарил за приём и гостеприимство.

Потом мы повезли к дому его друга. Он жил довольно далеко от центра.

«Хочешь, я расскажу тебе про Белоусова?» - спросил он меня. «Он ведь НИКОГДА о себе на таких встречах не рассказывает, только про своих ребят, лётчиков говорит».

«Конечно расскажите, я ведь тоже про него почти ничего не знаю», - ответил я ему.

Вот то, что сохранила память из рассказа друга Леонида Белоусова:

«Леонид был отличным, мужественным лётчиком. В 1938 году он поднял свою «чайку» (истребитель И-153) на перехват нарушителя воздушной границы СССР. Во время полёта погода резко испортилась, поднялась страшная метель. Белоусов не захотел покидать свой истребитель и попытался посадить самолёт «вслепую». При посадке произошла авария, и самолёт загорелся. Товарищи с трудом вытащили Белоусова из кабины пылавшего истребителя. Он получил ужасные ожоги головы, лица, глаз. Госпиталь. 32 пластические операции на лице перенёс Леонид Георгиевич»…

«Ты хоть знаешь, КАК тогда делали пластические операции?!» - спросил вдруг меня друг Белоусова. И продолжил свой рассказ.

«Врач срезал у него кусочек кожи с плеча, или ключицы и пересаживал на очищенный от сгоревшей кожи участок лица. Потом 12 часов Леонид держал палец на этом месте. Чтобы кожа прижилась, нужна была температура 36,6 в этом месте. Иначе – возможно отторжение. И так 32 раза! Свою кожу срезают со спины и – на лицо.

Всё без наркоза, терпи, истребитель!

Муки адовы он перенёс. Веки у него сгорели почти полностью. Их ведь не восстановишь кожей со спины… С тех пор Леонид спит с открытыми глазами. Больше всего он боялся, что ослепнет и не сможет больше летать. Врачи долго не разрешали снимать ему повязку с глаз. Однажды Леонид не выдержал и сорвал её сам. И – закричал от радости. Он видел!!! А значит, смог вернуться в строй.

Началась финская война. К ним в госпиталь приехали Ворошилов и Жданов. Белоусов, чьё лицо всё еще покрывали повязки, обратился к наркому, умоляя разрешить ему отправиться на фронт. И получил это разрешение. Вернулся к себе в полк. Морозы в ту зиму стояли сильные, до 35-40 градусов, а кабина «чайки», на которой летал Белоусов – открытая. В ней и здоровое-то лицо страшно мёрзнет, а сгоревшее?! Чтобы смягчить боль Белоусов обмазывал лицо (и бинты на нём) толстым слоем жира и так летал всю финскую кампанию. Был награждён орденом Красного Знамени.

С началом Великой Отечественной – Белоусов командир эскадрильи на Ханко. Друзья в шутку за глаза называют его «несгораемый».

Затем – воюет в 13 ИАП. Этот полк прикрывает «Дорогу жизни» в осаждённый Ленинград. В декабре 1941 года в воздушном бою он был ранен, к тому же отморозил раненые, потерявшие чувствительность ноги, пока сажал самолёт. Врач поставил диагноз: спонтанная гангрена.

«Я вернусь!» - пообещал он своим боевым друзьям, когда У-2 увозил его в тыл…

Началась его долгая эпопея по госпиталям. После многих переездов он попал в алма-атинский госпиталь. Долго не давал согласия на ампутацию ноги. Но всё же врачи вынуждены были это сделать. Правую ногу пришлось ампутировать выше средней части бедра.

Беда не приходит одна. Спустя некоторое время страшный диагноз был поставлен и второй ноге Леонида Белоусова. Тут уже он не стал затягивать с операцией, и у левой ноги была ампутирована «только» ступня.
В 32 года Леонид стал инвалидом 1-й группы, без обеих ног и даже без лица…

Многие – спивались и погибали и от меньших увечий...

Белоусов же мечтал только об одном: вернуться в строй, ЛЕТАТЬ, БИТЬ ненавистного врага. Ему помогли достать хорошие протезы «подарок Рузвельта», которые он сам усовершенствовал. Освоил их. За счет долгих изнурительных и мучительных тренировок научился ходить: сначала на костылях, а затем и без них, только с палочкой. На это ушло больше года.

Наконец, он почувствовал, что сможет летать. Сможет освоить не только У-2, но и новейшие истребители. Осталось убедить в этом своих врачей.

(Книги-то то тогда про Маресьева «Повесть о настоящем человеке» - ещё не было. Дать разрешение безногому летать, было для врачей – немыслимым делом).

Белоусов добился того, чтобы его судьбу решала военно-врачебная комиссия (ВВК) под руководством главного хирурга Балтийского флота легендарного И.И. Джанелидзе. Заседание ВВК состоялось осенью 1943 года, на 2-м этаже одного из полуразрушенных обстрелами зданий Ораниенбаума. В большой зале, где заседала ВВК, имелись высокие двери, из которых можно было выйти на широкий и длинный балкон. Под ним был (с дореволюционных времен) пруд. Белоусов всё это «разведал» и серьёзно подготовился к главному событию своей жизни.

В залу, где заседала ВВК он вошёл во флотской шинели (в помещениях осаждённого Ораниенбаума уже было прохладно). Четко подошёл к столу, стараясь не хромать. Доложил, как полагается. Решение членов комиссии, ознакомившихся с историей болезни и записями в его медицинской книжки было однозначным: «Ни о каких полётах – не может быть и речи, товарищ майор!» - строго сообщил Белоусову Джанелидзе. «Не просите и не уговаривайте нас, не поможет!!! Мы не имеем права это делать! Вы же, извините – инвалид!!!».

И тогда Леонид быстро обошел длинный стол, за которым заседали члены ВВК и рывком распахнул створки балконных дверей. Выйдя на балкон, он скинул свою шинель, перемахнул через его перила и прыгнул в холодную воду пруда, со второго этажа! Переплыв пруд, он выбрался на берег и снова зашел в здание, где сидела потрясённая комиссия.

Никто из её членов, не мог промолвить ни слова.

Поднявшись на 2-й этаж, Белоусов, в мокром насквозь обмундировании, опять зашёл в залу и подошел к столу ВВК:

«Вот вы – все здоровые, а я – больной, инвалид. Пусть кто-нибудь из вас сделает то, что сейчас сделал я!!!» - бросил он врачам.

Взволнованный до глубины души Джанелидзе, не говоря ни слова, схватил медицинскую книжку Белоусова и написал в ней свою резолюцию: «ЛЕТАЙ, ОРЁЛ!!!».

После чего вышел из-за стола, обнял и расцеловал мокрого лётчика. Путь в небо для него был открыт.

Спустя некоторое время, его друзья из бывшего 13 ИАП, ставшего 4-м гвардейским истребительным авиаполком, встречали своего «несгораемого» и несгибаемого боевого товарища. Его назначили заместителем командира в родной полк.
Своё обещание: «Я вернусь» Белоусов сдержал, не смотря ни на что!

Потом была тяжёлая боевая учёба по освоению «строгого» в управлении ЛА-5. Освоив его, Леонид Георгиевич стал совершать боевые вылеты и на перехват врага и на штурмовку его позиций и на сопровождение своих бомбардировщиков. Всего он совершил более 300 боевых вылетов и сбил 7 вражеских самолётов, в том числе – 2, летая без ног.

В начале 1945 года его ампутированные «культи» снова воспалились от огромных нагрузок и довоевать до победы в лётном строю Белоусов не смог. Пришлось снова долго лечится. После войны он долго работал: сначала начальником аэроклуба в Озерках, в Ленинграде, затем директором таксопарка. Сейчас, когда здоровье позволяет, выступает с рассказами про войну», - так и закончил своё повествование о Леониде Георгиевиче его друг.

На моей памяти мы ещё пару раз сумели пригласить Белоусова к себе в гарнизон…

И каждый раз он выступал также блистательно, отдавая рассказу всего себя, весь жар своей души, будто шёл в яростную атаку. И всегда его слушали все «затаив дыхание», спящих и равнодушных в зале не было.

И каждый раз он, в кульминационный момент выступления, срывал свои очки, вызывая стон зала и обмороки слабонервных. Предвидя это, мы организовывали дежурство медицинской бригады (с нашатырём) для слушателей на его выступлениях.
Закончить рассказ о Белоусове надо стихотворением, написанным его другом, ветераном-гангутцем Михаилом Дудиным:

Глаза Л. Белоусова
Живет Герой Советского Союза
На старой Петроградской стороне
На пенсии,
Отяжелев от груза
Годов и славы, правильной вполне.
Жизнь – не орел,
А смерть в бою - не решка.
Под Выборгом в сороковом году
Он, сбитый, обгорел, как головешка,
Потом промерз на лютом холоду.
Он на протезах выбрался, хромая,
Из госпиталя.
Яростью грозя,
Глаза его глядели не мигая-
Не закрывались веками глаза.
Сгорели веки,
Мужеству,
Усилью
Предела нет.
И был переполох,
Когда он возвратился в эскадрилью
Как бог отмщенья,
Беспощадный бог.
Доверить истребитель инвалиду?
Доверили.
Поверили.
Пиши.
И крылья, поднимавшие обиду,
Как бы срастались с яростью души.
Об этом помнят небеса Гангута
И Ладоги седые облака,
Где поединка
Каждая минута
Была равна векам
Наверняка.
В бою есть тоже мастерство.
Полета
Особый почерк
И особый класс.
Мгновенная
Работа
Пулемета -
И падает, зажмуриваясь, ас.
А он глядит,
Как свастика кривая
Ломается от взрыва и чадит,
Не отводя лица
И не мигая -
Так мужество в грядущее глядит.
Что видит он?
Огня и крови реки,
Семирамиду в розовом саду,
Мор или мир?
...Спали мне, время, веки,
Дай разглядеть Победу и Беду!

Разделы