Ввод советских войск в польшу 1939 кратко. польский агитационный плакат

Главная

Про природу

Нас учили не так, конечно. О том, что написано ниже, нам не говорили.
Думаю, и сегодня Польский поход описывается как взятие под защиту белорусов и украинцев в условиях распада польского государства и агрессии нацистской Германии.
Но это было. Поэтому у поляков совсем другой взгляд на то, что происходило, начиная с 17 сентября 1939 года.

Было четыре часа утра 17 сентября 1939 года, когда Красная Армия приступила к осуществлению приказа № 16634, который накануне выдал народный комиссар обороны маршал Климент Ворошилов. Приказ звучал кратко: «Начать наступление на рассвете 17-го».
Советские войска, состоявшие из шести армий, сформировали два фронта — белорусский и украинский и начали массированную атаку на восточные польские территории.
В атаку было брошено 620 тысяч солдат, 4700 танков и 3300 самолетов, то есть в два раза больше, чем было у Вермахта, напавшего на Польшу первого сентября.

Советские солдаты обращали на себя внимание своим видом
Одна жительница городка Дисна Виленского воеводства, описывала их так: «Они были странные — маленького роста, кривоногие, уродливые и страшно изголодавшиеся. На головах у них были причудливые шапки, а на ногах — тряпичные ботинки». В виде и поведении солдат была еще одна черта, которую местные жители заметили еще отчетливее: животная ненависть ко всему, что ассоциировалось с Польшей. Она была написана на их лицах и звучала в их разговорах. Могло показаться, что кто-то уже давно «пичкал» их этой ненавистью, и лишь теперь она смогла вырваться на свободу.

Советские солдаты убивали польских пленных, уничтожали мирное население, жгли и грабили. За линейными частями шли оперативные группы НКВД, чьей задачей была ликвидация «польского врага» в тылу советского фронта. Им была поручена задача взять под контроль важнейшие элементы инфраструктуры польского государства на оккупированных Красной Армией территориях. Они занимали здания государственных учреждений, банков, типографий, редакции газет; изымали ценные бумаги, архивы и культурные ценности; арестовывали поляков на основании подготовленных заранее списков и текущих доносов своих агентов; ловили и переписывали сотрудников польских служб, парламентариев, членов польских партий и общественных организаций. Многие были сразу же убиты, не имея шансов даже попасть в советские тюрьмы и лагеря, сохранив хотя бы теоретические шансы на выживание.

Дипломаты вне закона
Первыми жертвами советского нападения пали дипломаты, представлявшие Польшу на территории Советского Союза. Польский посол в Москве Вацлав Гжибовский в полночь с 16 на 17 сентября 1939 года был срочно вызван в Народный комиссариат иностранных дел, где заместитель министра Вячеслава Молотова Владимир Потемкин попытался вручить ему советскую ноту с обоснованием атаки Красной Армии. Гжибовский отказался ее принять, заявив, что советская сторона нарушила все международные соглашения. Потемкин ответил, что нет уже ни польского государства, ни польского правительства, заодно объяснив Гжибовскому, что польские дипломаты не имеют больше никакого официального ранга и будут трактоваться как находящаяся в Советском Союзе группа поляков, которую местные суды имеют право преследовать за противоправные действия. Вразрез положениям женевской конвенции советское руководство попыталось воспрепятствовать эвакуации дипломатов в Хельсинки, а потом арестовать. Просьбы заместителя декана дипломатического корпуса посла Италии Аугусто Россо к Вячеславу Молотову, остались без ответа. В итоге польских дипломатов решил спасти посол Третьего рейха в Москве Фридрих-Вернер фон дер Шуленбург, который вынудил советское руководство дать им разрешение на выезд.

Однако до этого в СССР успели произойти другие, гораздо более драматичные, истории с участием польских дипломатов.
30 сентября польский консул в Киеве Ежи Матусинский был вызван в местное отделение Наркоминдела. В полночь он вышел в сопровождении двух своих шоферов из здания польского консульства и пропал без вести. Когда об исчезновении Матусинского узнали остававшиеся в Москве польские дипломаты, они вновь обратились к Аугусто Россо, а тот отправился к Молотову, который заявил, что, скорее всего, консул с шоферами бежал в какую-нибудь соседнюю страну. Не удалось ничего добиться и Шуленбургу. Летом 1941 года, когда СССР стал выпускать поляков из лагерей, генерал Владислав Андерс (Władysław Anders) начал формировать на советской территории польскую армию, и в ее рядах оказался бывший шофер консула Анджей Оршинский (Andrzej Orszyński). Согласно его показаниям, данным под присягой польским властям, в тот день всех троих арестовало НКВД и перевезло на Лубянку. Оршинского не расстреляли только чудом. Польское посольство в Москве еще несколько раз обращалось к советским властям по поводу пропавшего консула Матусинского, но ответ был одним и тем же: «У нас его нет».

Репрессии затронули также сотрудников других польских дипломатических представительств в Советском Союзе. Консульству в Ленинграде запретили передать здание и находившееся в нем имущество следующему консулу, а НКВД силой выдворило из него персонал. У консульства в Минске был организован митинг «протестующих граждан», в результате которого демонстранты избили и ограбили польских дипломатов. Для СССР Польша, как и международное право не существовали. Произошедшее с представителями польского государства в сентябре 1939 года, было уникальным событием в истории мировой дипломатии.

Расстрелянная армия
Уже в первые дни после вторжения Красной Армии в Польшу начались военные преступления. Сначала они затронули польских солдат и офицеров. Приказы советских войск изобиловали призывами, адресованными польскому мирному населению: его агитировали уничтожать польских военных, изображая их как врагов. Простых солдат призыва
ли убивать своих офицеров. Такие приказы давал, например, командующий Украинским фронтом Семен Тимошенко. Эта война велась вразрез международному праву и всем военным конвенциям. Сейчас даже польские историки не могут дать точную оценку масштаба советских преступлений 1939 года. О многих случаях зверств и жестоких убийств польских военных мы узнали лишь спустя несколько десятков лет благодаря рассказам свидетелей тех событий. Так было, например, с историей командующего Третьего военного корпуса в Гродно генерала Юзефа Ольшины-Вильчинского.
22 сентября в окрестностях поселка Сопоцкин его автомобиль окружили советские военные с гранатами и автоматами. Генерала и сопровождавших его людей ограбили, раздели и почти сразу же расстреляли. Жена генерала, которой удалось выжить, рассказывала спустя много лет: «Муж лежал лицом вниз, левая нога была прострелена под коленом наискось. Рядом лежал капитан с раскроенной головой. Содержимое его черепа вылилось на землю кровавой массой. Вид был ужасен. Я подошла ближе, проверила пульс, хотя знала, что это бессмысленно. Тело было еще теплым, но он был уже мертв. Я начала искать какую-нибудь мелочь, что-то на память, но карманы мужа были пусты, у него забрали даже Орден воинской доблести и образок с изображением Богоматери, который я дала ему в первый день войны».

В Полесском воеводстве советские военные расстреляли целую взятую в плен роту батальона Корпуса охраны пограничья «Сарны» — 280 человек. Жестокое убийство произошло также в Великих Мостах Львовского воеводства. Советские солдаты согнали на площадь кадетов местной Школы офицеров полиции, выслушали рапорт коменданта школы и расстреляли всех присутствующих из расставленных вокруг пулеметов. Никто не выжил. Из одного польского отряда, сражавшегося в окрестностях Вильнюса и сложившего оружие взамен за обещание отпустить солдат по домам, были выведены все офицеры, которые были тут же казнены. То же самое произошло в Гродно, взяв который советские войска убили около 300 польских защитников города. В ночь с 26 на 27 сентября советские отряды вошли в Немирувек Хелмской области, где ночевало несколько десятков юнкеров. Их взяли в плен, связали колючей проволокой и забросали грантами. Полицейских, которые защищали Львов, расстреляли на шоссе, ведущем в Винники. Аналогичные расстрелы происходили в Новогрудке, Тернополе, Волковыске, Ошмянах, Свислочи, Молодечно, Ходорове, Золочеве, Стрые. Отдельные и массовые убийства взятых в плен польских военных совершались в сотнях других городов восточных регионов Польши. Издевались советские военные и над ранеными. Так было, например, в ходе боя под Вытычно, когда несколько десятков раненых пленных поместили в здании Народного дома во Влодаве и заперли там, не оказав никакой помощи. Через два дня почти все скончались от ран, их тела сожгли на костре.
Польские военнопленные под конвоем Красной армии после Польского похода в сентябре 1939 года

Иногда советские военные использовали обман, вероломно обещая польским солдатам свободу, а иногда даже представляясь польскими союзниками в войне с Гитлером. Так произошло, например, 22 сентября в Винниках неподалеку от Львова. Возглавлявший оборону города генерал Владислав Лангер подписал с советскими командующими протокол передачи города Красной Армии, по которому польским офицерам обещали беспрепятственный выход в направлении Румынии и Венгрии. Договор почти сразу же был нарушен: офицеров арестовали и вывезли в лагерь в Старобельске. В районе Залещиков на границе с Румынией русские украшали танки советскими и польскими флагами, чтобы изобразить из себя союзников, а потом окружить польские отряды, разоружить и арестовать солдат. С пленных часто снимали мундиры, обувь и пускали их дальше без одежды, с нескрываемой радостью стреляя по ним. В целом, как сообщала московская пресса, в сентябре 1939 года в руки советской армии попало около 250 тысяч польских солдат и офицеров. Для последних настоящий ад начался позже. Развязка произошла в Катынском лесу и подвалах НКВД в Твери и Харькове.

Красный террор
Террор и убийства мирного населения приобрели особые масштабы в Гродно, где было убито как минимум 300 человек, в том числе принимавших участие в обороне города скаутов. Двенадцатилетнего Тадзика Ясинского советские солдаты привязали к танку, а потом протащили по мостовой. Арестованных мирных жителей расстреливали на Собачьей Горе. Свидетели этих событий вспоминают, что в центре города лежали груды трупов. Среди арестованных оказались, в частности, директор гимназии Вацлав Мыслицкий, руководительница женской гимназии Янина Недзвецка и депутат Сейма Константы Терликовский.
Все они вскоре умерли в советских тюрьмах. Раненым приходилось скрываться от советских солдат, потому что в случае обнаружения их ждал немедленный расстрел.
Красноармейцы особенно активно изливали свою ненависть на польских интеллигентов, помещиков, чиновников и школьников. В деревне Большие Эйсмонты в Белостокском районе пыткам подвергли члена Союза помещиков и сенатора Казимежа Биспинга, который позже умер в одном из советских лагерей. Арест и пытки ждали также инженера Оскара Мейштовича, владельца имения Рогозница неподалеку от Гродно, который был впоследствии убит в минской тюрьме.
С особой жестокостью советские солдаты относились к лесникам и военным поселенцам. Командование Украинского фронта выдало местному украинскому населению 24-часовое разрешение на то, чтобы «расправиться с поляками». Самое жестокое убийство произошло в Гродненском районе, где неподалеку от Скиделя и Жидомли находилось три гарнизона, населенных бывшими легионерами Пилсудского. Несколько десятков человек было жестоко убито: им отрезали уши, языки, носы, распороли животы. Некоторых облили нефтью и сожгли.
Террор и репрессии обрушились также на духовенство. Священников избивали, вывозили в лагеря, а часто и убивали. В Антоновке Сарненского повета священника арестовали прямо во время службы, в Тернополе монахов-доминиканцев выгнали из монастырских зданий, которые были сожжены на их глазах. В селе Зельва Волковысского повета арестовали католического и православного священников, а потом жестоко расправились с ними в ближайшем лесу.
С первых дней входа советских войск тюрьмы городов и городков Восточной Польши начали стремительно заполняться. НКВД, которое относилось к пленникам со звериной жестокостью, начало создавать собственные импровизированные тюрьмы. Спустя всего несколько недель число заключенных увеличилось по меньшей мере в шесть-семь раз.

Преступление против поляков
В эпоху Польской Народной Республики поляков пытались убедить, что 17 сентября 1939 года произошел «мирный» ввод советских войск для защиты белорусского и украинского населения, живущего на восточных рубежах Польской республики. Между тем это было жестокое нападение, которое нарушало положения Рижского договора 1921 года и польско-советский договор о ненападении 1932 года.
Вошедшая в Польшу Красная Армия не считалась с международным правом. Речь шла не только о захвате восточных польских регионов в рамках выполнения положений подписанного 23 августа 1939 года пакта Молотова-Риббентропа. Вторгшись в Польшу, СССР начал воплощать в жизнь зародившийся еще в 20-е годы план по истреблению поляков. Сначала ликвидация должна была затронуть «руководящие элементы», которые следовало как можно быстрее лишить влияния на народные массы и обезвредить. Массы же, в свою очередь, планировалось переселить вглубь Советского Союза и превратить в рабов империи. Это была настоящая месть за то, что Польша в 1920 году сдержала наступление коммунизма. Советская агрессия была вторжением варваров, которые убивали пленных и гражданских, терроризировали мирное население, уничтожали и оскверняли все, что ассоциировалось у них с Польшей. Весь свободный мир, для которого Советский Союз всегда был удобным союзником, помогшим победить Гитлера, не хотел ничего знать об этом варварстве. И поэтому советские преступления в Польше до сих пор не получили осуждения и наказания!
Вторжение варваров (Лешек Петшак, "Uwazam Rze", Польша)

Как-то непривычно такое читать, правда? Разрывает шаблон. Заставляет подозревать, что поляки ослеплены своей ненавистью к русским.
Потому что совсем это не похоже на освободительный поход РККА, о котором нам всегда рассказывали.
Ну, это если не считать поляков оккупантами.
Понятно, что наказать оккупантов - это правильно. А война - это война. Она всегда жестока.

Может быт, в этом все дело?
Поляки считают, что это их земля. А русские - что их.

17 сентября 1939 года начался польский поход Красной Армии. Официально во времена СССР (а в некоторых источниках и сейчас) этот военный конфликт назывался "Освободительный поход в Западную Белоруссию и Западную Украину". Официальный предлог был довольно интересным - "взять под защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии". Повод для вторжения звучит просто смешно, учитывая что именно у этого населения советская власть отобрала всё имущество, а у очень многих также и жизнь.

1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу, её войска успешно и довольно быстро продвигались вглубь польской территории. Не так давно был открыт очень интересный исторический факт - уже с 1 сентября СССР предоставил радиостанцию в Минске немецким ВВС в качестве специального радиомаяка, который осуществлял координатную привязку по радиокомпасам. Этот маяк использовался люфтваффе для бомбардировки Варшавы и некоторых других городов. таким образом, с самого начала СССР не скрывал своих намерений. 4 сентября в Советском Союзе началась частичная мобилизация. 11 сентября на базе Белорусского и Киевского военных округов были созданы два фронта - Белорусский и Украинский. Основной удар должен был нанести именно румынский фронт, т.к. польские войска отступали к румынской границе, оттуда планировалось контрнаступление против немецких войск.

Советские войска начали массированную атаку на восточные польские территории. В атаку было брошено 620 тысяч солдат, 4700 танков и 3300 самолетов, то есть в два раза больше, чем было у Вермахта, напавшего на Польшу первого сентября.

Польское правительство, отдав войскам непонятный приказ не вступать в бой с Красной Армией, бежало из своей страны в Румынию.

На территории Западный Украины и Белоруссии не было к тому времени регулярных воинских частей. Формировались батальоны народного ополчения без тяжёлого вооружения. Непонятный приказ Верховного Главнокомандующего дезориентировал командиров на местах. В некоторых городах Красную Армию встречали как союзников, в некоторых случаях войска уклонялись от столкновений с РККА, были также и попытки сопротивления, и упорные бои. Но силы были не равны, да и большинство польских генералов и высших офицеров вели себя исключительно трусливо и пассивно, предпочитая бежать в нейтральную Литву. Польские части на территории Западной Белоруссии были окончательно разбиты 24 сентября 1939 года.

Уже в первые дни после вторжения Красной Армии в Польшу начались военные преступления. Сначала они затронули польских солдат и офицеров. Приказы советских войск изобиловали призывами, адресованными польскому мирному населению: его агитировали уничтожать польских военных, изображая их как врагов. Простых солдат призывали убивать своих офицеров. Такие приказы давал, например, командующий Украинским фронтом Семен Тимошенко. Эта война велась вразрез международному праву и всем военным конвенциям.

Например, в Полесском воеводстве советские военные расстреляли целую взятую в плен роту батальона Корпуса охраны пограничья «Сарны» — 280 человек. Жестокое убийство произошло также в Великих Мостах Львовского воеводства. Советские солдаты согнали на площадь кадетов местной Школы офицеров полиции, выслушали рапорт коменданта школы и расстреляли всех присутствующих из расставленных вокруг пулеметов. Никто не выжил. Из одного польского отряда, сражавшегося в окрестностях Вильнюса и сложившего оружие взамен за обещание отпустить солдат по домам, были выведены все офицеры, которые были тут же казнены. То же самое произошло в Гродно, взяв который советские войска убили около 300 польских защитников города. В ночь с 26 на 27 сентября советские отряды вошли в Немирувек Хелмской области, где ночевало несколько десятков юнкеров. Их взяли в плен, связали колючей проволокой и забросали грантами. Полицейских, которые защищали Львов, расстреляли на шоссе, ведущем в Винники. Аналогичные расстрелы происходили в Новогрудке, Тернополе, Волковыске, Ошмянах, Свислочи, Молодечно, Ходорове, Золочеве, Стрые. Отдельные и массовые убийства взятых в плен польских военных совершались в сотнях других городов восточных регионов Польши. Издевались советские военные и над ранеными. Так было, например, в ходе боя под Вытычно, когда несколько десятков раненых пленных поместили в здании Народного дома во Влодаве и заперли там, не оказав никакой помощи. Через два дня почти все скончались от ран, их тела сожгли на костре.

Террор и убийства мирного населения приобрели особые масштабы в Гродно, где было убито как минимум 300 человек, в том числе принимавших участие в обороне города скаутов. Двенадцатилетнего Тадзика Ясинского советские солдаты привязали к танку, а потом протащили по мостовой. Арестованных мирных жителей расстреливали на Собачьей Горе. Свидетели этих событий вспоминают, что в центре города лежали груды трупов. Среди арестованных оказались, в частности, директор гимназии Вацлав Мыслицкий, руководительница женской гимназии Янина Недзвецка и депутат Сейма Константы Терликовский.

Все они вскоре умерли в советских тюрьмах. Раненым приходилось скрываться от советских солдат, потому что в случае обнаружения их ждал немедленный расстрел.

Красноармейцы особенно активно изливали свою ненависть на польских интеллигентов, помещиков, чиновников и школьников. В деревне Большие Эйсмонты в Белостокском районе пыткам подвергли члена Союза помещиков и сенатора Казимежа Биспинга, который позже умер в одном из советских лагерей. Арест и пытки ждали также инженера Оскара Мейштовича, владельца имения Рогозница неподалеку от Гродно, который был впоследствии убит в минской тюрьме.

С особой жестокостью советские солдаты относились к лесникам и военным поселенцам. Командование Украинского фронта выдало местному украинскому населению 24-часовое разрешение на то, чтобы «расправиться с поляками». Самое жестокое убийство произошло в Гродненском районе, где неподалеку от Скиделя и Жидомли находилось три гарнизона, населенных бывшими легионерами Пилсудского. Несколько десятков человек было жестоко убито: им отрезали уши, языки, носы, распороли животы. Некоторых облили нефтью и сожгли.
Террор и репрессии обрушились также на духовенство. Священников избивали, вывозили в лагеря, а часто и убивали. В Антоновке Сарненского повета священника арестовали прямо во время службы, в Тернополе монахов-доминиканцев выгнали из монастырских зданий, которые были сожжены на их глазах. В селе Зельва Волковысского повета арестовали католического и православного священников, а потом жестоко расправились с ними в ближайшем лесу.

С первых дней входа советских войск тюрьмы городов и городков Восточной Польши начали стремительно заполняться. НКВД, которое относилось к пленникам со звериной жестокостью, начало создавать собственные импровизированные тюрьмы. Спустя всего несколько недель число заключенных увеличилось по меньшей мере в шесть-семь раз.

28 сентября немецкие войска захватили Варшаву, последние вооружённые столкновения на территории Польши были 5 октября. Т.е. несмотря на утверждения СССР польская армия продолжала сопротивление и после 17 сентября.

В конце сентября советские и немецкие войска встретились у Люблина и Белостока. Было проведено два совместных прохождений строем советских и немецких войск (иногда называемых парадами), в Бресте парад принимали комбриг С. Кривошеин и генерал Г. Гудериан, в Гродно - комкор В. Чуйков и немецкий генерал (фамилия пока не известна).

В результате необъявленной войны РККА потеряла 1173 человека убитыми, 2002 раненными, 302 пропавшими без вести, 17 танков, 6 самолётов, 6 орудий и 36 автомашин. Польская сторона потеряла 3500 человек убитыми, 20 000 пропавшими без вести, 454 700 пленными и большое количество орудий и самолётов.

В эпоху Польской Народной Республики поляков пытались убедить, что 17 сентября 1939 года произошел «мирный» ввод советских войск для защиты белорусского и украинского населения, живущего на восточных рубежах Польской республики. Между тем это было жестокое нападение, которое нарушало положения Рижского договора 1921 года и польско-советский договор о ненападении 1932 года. Вошедшая в Польшу Красная Армия не считалась с международным правом. Речь шла не только о захвате восточных польских регионов в рамках выполнения положений подписанного 23 августа 1939 года пакта Молотова-Риббентропа. Вторгшись в Польшу, СССР начал воплощать в жизнь зародившийся еще в 20-е годы план по истреблению польской элиты. Большевики действовали по своей привычной схеме.

17 сентября 1939 г. начался Польский поход РККА. Лондонский «Таймс» оценил это событие как "удар ножом в спину Польши", для СССР этот поход имел стратегическое значение и был признан освободительным. 7 фактов о Польском походе РККА 1939 года.

1. Если война на два фронта - польский ответ

В апреле 1939 года Польша демонстративно провела масштабные военные маневры на границе СССР. В то же время, советская сторона предложила польскому правительству рассмотреть вопрос об оборонительном союзе против третьих стран, на что получила очень жесткий отказ, смысл которого сводился к тому, что если потребуется, польская армия готова разбить и Сталина и Гитлера одновременно. Советский Союз не прореагировал на этот по сути оскорбительный демарш. По иронии судьбы несколькими месяцами спустя в сентябре 1939-го польской армии с небольшим промежутком по времени пришлось иметь дело как с немецкими, так и с советскими войсками. Говорить о войне на два фронта, конечно, нельзя. Советским войскам оказывалось лишь очаговое сопротивление, и даже в большей степени не армией, а осадниками, полицией и местным ополчением.

2. Катастрофа в Балбасово

Накануне Освободительного похода, 16 сентября произошла нелепая и трагическая авиакатастрофа, в которой погиб самый результативный советский летчик 30-х годов, дважды Герой Советского Союза майор Сергей Иванович Грицевец. Участник гражданской войны в Испании Грицевец уничтожил 7 самолетов противника, за что был удостоен звания Героя Советского Союза. Новыми победами Грицевец запомнился на Халхин-Голе, сбив 12 японских самолетов. Кроме того, он вывез с территории, захваченной противником, своего командира - майора В. Забалуева, посадив свой И-16 вблизи японских позиций. Оставшийся непобедимым в воздухе, Грицевец погиб не по своей вине во время посадки на аэродроме Балбасово под Оршей. Он по всем правилам в сумерках и в условиях тумана совершил образцовую посадку и, опасаясь столкновения с идущими за ним на посадку пилотами, вырулил с посадочной полосы на нейтральную. В этот момент майор П. Хара, вопреки всему, зашел на посадку с противоположной стороны, приняв нейтральную полосу за посадочную. Произошло встречное столкновение истребителей, и если Хара отделался ушибами, то Грицевец погиб от удара винта. В условиях начинавшегося похода о гибели прославленного летчика было принято решение не сообщать. Грицевцу так и не суждено было увидеть родное село Боровцы, освобожденное советскими войсками в ходе похода 1939 года в Белоруссии.

3. Трагедия Скиделя

В 30 км от Гродно находится небольшой город Скидель, в котором после получения известия о переходе границы Красной Армией началось восстание против польских властей, жестоко подавленное карателями: «30 человек каратели сразу же расстреляли. Расстреливали и просто тех, кто подвернулся под руку. Перед расстрелом издевались: одним выкалывали глаза, другим резали языки, третьим ломали прикладами пальцы на руках…». Жертв могло быть и больше, если бы не подоспевшая к месту событий группа советских танков, которая в коротком, но ожесточенном бою разгромила польский отряд.

4. На одной заправке

Примечательно, что в ходе Освободительного похода, ряд советских танковых частей нередко имел лишь всего одну заправку горючего. Нехватка топлива вызвала необходимость формировать из танков ударные подвижные группы и быстро продвигаться дальше, передавая им горючее остальных боевых машин. Поскольку серьезного противодействия со стороны польских войск не было, этот опыт оказался успешным. Однако, роковым образом та же нехватка горючего скажется в июне 1941 года, когда сотни советских танков будут брошены или уничтожены экипажами из-за отсутствия топлива.

5. Освободительный поход в искусстве

Освободительный поход нашел определенное отражение в литературе, киноискусстве и музыке. В память о советском танке в Антополе, который был сожжен окружившей его бандой (отнюдь не польскими солдатами) вместе с экипажем Александр Твардовский написал стихотворение "Танк", затем положенное на музыку В. Кочетовым. С историей Освободительного похода связано и появление известной «Песни красных полков».

6. Вильно

Вечером 18 сентября 1939 г. подвижные танковые группы 3-ей и 11-ой армий Белорусского фронта ворвались в Вильно и к середине следующего дня полностью овладели городом. Потери составили 9 танков и броневиков: погибли 13 и были ранены 24 красноармейца. Город, согласно пакту Молотова - Риббентропа (пункт 1), был передан Литве (позднее это было закреплено соответствующим советско-литовским договором). Таким образом, Литва вновь обрела свою столицу, утраченную в ходе конфликта с Польшей в 1922г. До этого времени Вильно все же считался официальной столицей Литвы (его потеря не признавалась), однако все правительственные структуры размещались в Каунасе.

7. Польские мониторы

18 сентября 1939 г. польскими экипажами на Припяти и Пине при приближении советских войск были затоплены 5 речных мониторов. Они были обследованы и подняты тогда же, в сентябре 1939-го, а затем введены в строй со сменой имен -"Винница" ("Торунь"), "Бобруйск" ("Городище"). "Витебск" ("Варшава"), "Житомир" ("Пинск"), «Смоленск» («Краков»). Корабли вошли в состав Днепровской, а затем и Пинской флотилии. Военная биография мониторов в Великой Отечественной войне оказалась короткой, но яркой - все они отличились, действуя на Припяти, Березине и Днепре, успев выполнить ряд боевых задач, не раз прорываясь из гибельных ловушек в июне-сентябре 1941 г. При оставлении Киева 18 сентября 1941 г. погиб "Витебск" - последний из остававшихся к тому моменту пяти трофейных мониторов.

Советское правительство внимательно следило за событиями в Польше. Уже 11 сентября 1939 г. последовал секретный приказ об образовании Украинского и Белорусского фронтов. К тому же 15 сентября произошло важнейшее событие: Япония и СССР заключили мирный договор, завершивший конфликт на Халхин-Голе (который японцы называют Номонханским инцидентом). 16 сентября польское правительство интернировалось в Румынию. К этому времени немецкие войска вышли на линию Львов - Владимир-Волынский - Брест - Белосток, что, в общем, соответствовало линии разграничения сфер влияния, определенную секретным протоколом договора Молотова - Рибентропа и в то же время совпадало с «Линией Керзона», границей между Советской Россией и Польшей, предложенной Англией еще в 1919 г.

16 сентября начиная с 16 часов, в частях Белорусского и Украинского военных округов начали зачитывать приказ о выступлении в «освободительный поход» (впрочем, тогда это словосочетание писали без кавычек).

17 сентября в 05:49 войска Красной Армии получили приказ перейти государственную границу с Польшей. В этот же день главнокомандующий польской армии Э. Рыдзь-Смиглы издал приказ: не считать СССР воюющей стороной и не оказывать его войскам сопротивления. В приказе говорилось: «...Части, к которым подошли Советы, должны начать с ними переговоры с целью вывода наших гарнизонов в Румынию и Венгрию» .

Командование польских ВВС отдало приказ об эвакуации всех самолетов в Румынию. В эту страну перелетело около 100 машин: 19 бомбардировщиков PZL-37 «Лось» и по четыре десятка легких бомбардировщиков PZL-23 «Каращь», истребителей Р-7 и Р-11.

Известие о вступлении Красной Армии на территорию Польши было с восторгом встречено варшавянами. Многие из них верили, что Сталин ввел войска для оказания им помощи.

К 22 сентября части Вермахта и Красной Армии встретились практически по всей линии фронта. После соответствующих правительственных указаний немецкие войска стали последовательно отходить, передавая РККА захваченные польские города и другие населенные пункты. К 29 сентября войска вышли на рубеж Сувалки - Соколув - Люблин - Ярослав - Перемышль и далее по р. Сан. Заключенные 23 и 28 сентября договора между Германией и СССР «О дружбе и границе» окончательно закрепили очередной территориальный раздел Польши.

Переводчик И. В. Сталина Валентин Бережков, участник Освободительного похода, писал в своих воспоминаниях: «Мне, как свидетелю событий, происходивших осенью 1939 г., не забыть атмосферы, царившей в те дни в Западной Белоруссии и Западной Украине. Нас встречали цветами, хлебом-солью, угощали фруктами, молоком. В небольших частных кафе советских офицеров кормили бесплатно. То были неподдельные чувства» . В Красной Армии видели защиту от гитлеровского террора. Нечто похожее происходило и в Прибалтике. Многие бежали от наступавшего Вермахта на Восток, ища спасения на территории, контролировавшейся Красной Армией...

В сентябре 1939 г. советских солдат встречали как освободителей - с цветами и хлебом-солью. А в июне 1941 г. в Западной Украине и Западной Белоруссии так поначалу встречали уже немцев. С нашими неумелыми и жестокими действиями в конце 1939 и в 1940 гг. была связана и длительная послевоенная борьба с бандеровцами в Закарпатье».

	Т-28	БТ	Т-26	Т-38	БА
Белорусский фронт
6-я легкотанковая бригада	-	248	-	-	-
21-я тяжелая танковая бригада	105	29	-	-	19
22-я легкотанковая бригада	-	-	219	-	3
25-я легкотанковая бригада	-	-	251	-	27
29-я легкотанковая бригада	-	-	188	-	3
32-я легкотанковая бригада	-	-	220	-	5
15-й танковай корпус	-	465	-	-	122
Итого по Белорусскому фронту	105	742	878	-	179
Украинский фронт
10-я тяжелая танковая бригада	98	30	10	-	19
23-я легкотанковая бригада	-	209	9	-	5
24-я легкотанковая бригада	-	205	8	-	28
26-я танковая бригада	-	-	228	-	22
36-я легкотанковая бригада	-	-	301	-	24
38-я легкотанковая бригада	-	-	141	4	28
25-й танковый корпус	-	435	27	-	74
Итого по Украинскому фронту	98	879	724	4	200
Всего	203	1621	1602	4	379

17 сентября

Красная Армия перешла польско-советскую границу. На Польшу двинулись войска Белорусского и Украинского фронтов. В их составе насчитывалось шесть армий, в которые входили два танковых корпуса и 12 танковых бригад, имевших на вооружении 203 танка Т-28, 1614 БТ-5 и БТ-7, 1601 Т-26, 355 бронеавтомобилей. И это без учета бронетехники пехотных и кавалерийских дивизий.

В кавалерийских дивизиях имелись танковые полки из 34 - 41 БТ (в основном - БТ-2), а в пехотных дивизиях - танковые батальоны из 20 - 30 Т-37, Т-38 и Т-26. В состав рот боевого обеспечения в танковых бригадах входили и огнеметные танки. К счастью, до их боевого применения дело не дошло. В небольших количествах в разных частях на вооружении стояли танки БТ-7А с 76-мм пушкой и самоходные установки СУ-5. Бронеавтомобили применялись не только в танковых, но и в пехотных и кавалерийских частях. Основные типы советских броневиков: ФАИ и БА-20 различных модификаций, БА-3, БА-6 и БА-10. Наступление поддерживали бронепоезда 4-го и 8-го дивизионов Белорусского военного округа.

Общее количество бронированных машин РККА, участвовавших в «Освободительном походе», превосходило общее количество бронетехники в немецкой армии. Так что пять тысяч танков, которые СССР обещал выставить для оказания помощи Польше на переговорах в августе 1939 г., оказывались реальностью.

Разрозненные части и подразделения польских войск, в беспорядке отступавшие на Восток, в большинстве случаев не оказывали сопротивления Красной Армии и складывали оружие. Однако порой происходили достаточно жестокие столкновения.

25-й танковый корпус (командир - полковник И. О. Яркин), входивший в состав Конно-механизированной группы Украинского фронта, наступал с боями с первого же дня. 17 сентября были взяты Чорткув и Жидкув, на следующий день - Бучач, Черемхов. В бою под Добровами 18 сентября разведывательный батальон 5-й легкотанковой бригады, имевший всего 15 танков БТ и 13 бронеавтомобилей захватил несколько сот солдат и одну танкетку ТК-3. 1-я мотострелковая бригада в районе Монастырска разбила 54-й пехотный полк, штаб 12-й пехотной дивизии и 8-й отдельный Познанский мотоотряд.

19 сентября части 25-го танкового корпуса вышли к Галичу. На следующий день 1-я мотострелковая дивизия вела бой с поляками под Неговеце, а основные силы подошли к г. Стрый и встретились с германскими войсками. В ночь на 23 сентября корпус совершил марш в район Комарно, где встретился со 2-й горнострелковой дивизией немцев. За время боев в корпусе насчитывалось 8 убитых и 24 раненых. Потери матчасти составили 8 автомашин, а также тягач «Комсомолец» из 1-й мотострелковой бригады, разбитый в бою под Неговеце. Перешли границу и бронепоезда. Бронепоезд № 16 участвовал в захвате Дриссы, № 19 и № 21 - Фарново и Захаце. Дальнейшее продвижение «крепостей на колесах» остановилось из-за отсутствия широкой колеи на территории Польши и они несли патрульную службу в прифронтовой полосе.

18 сентября

Вечером 6-я танковая бригада (командир - полковник Болотников) вышла на южную окраину Вильно и с ходу начала его штурм. С рассветом 19 сентября бригада вела уличные бои. К 11 часам город был захвачен и удерживался до подхода 22-й и 25-й танковых бригад и 24-й кавалерийской дивизии. В числе защитников Вильно, кроме частей регулярной армии, также действовали отряды офицеров и студентов-добровольцев. Во время уличных боев для уничтожения пулеметов, установленных на крышах и чердаках домов, успешно использовались артиллерийские танки БТ-7А.

Тем временем продолжались бои между германскими и польскими войсками. Танки Pz. Kpfw. II Ausf. C 2-й моторизованной дивизии корпуса Гудериана переправились через Нарев под Замбровем. Под Кельце воевал 67-й танковый батальон 3-й легкой дивизии Вермахта.

В 19:30 18 сентября 24-я бригада выступила; в 02:00 следующих суток ее танки ворвались во Львов. Но к 6 утра, по приказу командующего, правильно оценившего обстановку, танкисты покинули город. В нем остался разведбат под командованием капитана А. В. Егорова. В 08:30 137-й полк 2-й горнострелковой дивизии Вермахта начал атаку, и разведбат оказался под огнем как немцев, так и поляков. Белые флаги, выставленные танкистами, не остановили обстрел. Пришлось открыть ответный огонь. В результате боя разведчики потеряли убитыми 3, а ранеными - 4 человек. Были подбиты 4 и сгорели 2 БА-10 и 1 БТ-7. По данным немцев, они потеряли от огня советских войск убитыми 2 офицеров (майоров) и одного унтер-офицера, а ранеными - 9 солдат. Потери вооружения - подбиты три противотанковых орудия.

В течение 19 и 20 сентября велись переговоры с немцами о выводе их войск из Львова. К 21 сентября ко Львову подошли части 38-й легкотанковой бригады, а также 10-й танковой бригады (командир - полковник Г. И. Иванов), имевшей на вооружении средние танки Т-28. При таких «веских аргументах» немцы вынуждены были оставить город. На следующий день, 22 сентября, командующий обороны Львова генерал Лангер отдал приказ о капитуляции гарнизона.

В 15:00 185 танков 24-й легкотанковой бригады в походной колонне вошли в город, но были встречены огнем противотанковых пушек из-за баррикад. Ответным огнем баррикады удалось разрушить. В течение вечера и ночи наши части занимались разоружением солдат и офицеров гарнизона.

За время боев 24-я легкотанковая бригада взяла в плен около 40.000 военнослужащих, захватила среди прочего и два бронеавтомобиля. Потери бригады составили восемь человек убитыми и 17 ранеными, пятеро пропали без вести. Из техники, кроме погибшей во Львове, оказался потерян всего один БТ-7.

20 сентября

На участке Станислав-Галич 23-я легкотанковая бригада (командир - полковник Т. А. Мишанин) под селом Красное около города Буйск встретилась с эскадроном улан, поддержанным «полуротой» танков R-35. Огнем противотанковых орудий один «тридцать пятый» уничтожили, второй - повредили. Его сожгли сами поляки при отступлении. Эскадрон был рассеян.

23-я бригада на своем дальнейшем пути уничтожила до батальона пехоты 12-пехотной дивизии армии «Карпаты», разоружила части 24-й и 25-й польских пехотных дивизий. Совершив тяжелый трехдневный марш по отрогам Карпатских гор, танковые батальоны вышли к Сходнице и Бориславлю, уже занятому немцами. После переговоров советские танки вошли в город. Сосредоточившись в районе Стрыя, бригада завершила боевые действия.

Тем временем отошедшая на запад польская «полурота» в районе Каменка-Струмилова столкнулась с разведывательным отрядом 44-й немецкой пехотной дивизии. Немцы потеряли в бою один танк, а два были подбиты. «Полурота» снова двинулась в путь, пока 25 сентября опять не встретилась с советскими войсками. У последнего танка отказал двигатель и его пришлось взорвать. Всего за неделю боев «полурота» прошла около 500 км.

21 сентября

В ночь на 21 сентября части 22-й танковой бригады (командир - полковник И. Г. Лазарев) были атакованы польским эскадроном, пытавшимся прорваться в Литву. После короткого боя группа капитана Симаченко захватила два 105-мм орудия, грузовик с амуницией и 14 коней.

21-я танковая бригада завершила свой боевой поход, выйдя в район города Вольпа. Она находилась во фронтовом резерве и в бой не вводилась.

Танкетки TKS 61-го бронедивизиона под Коморовым вели бои с немецким танковым отрядом.

22 сентября

Остатки Новогрудской кавалерийской бригады совместно с 91-м бронедивизионом начали прорыв через немецкие позиции у Томашова-Любельского к венгерской границе.

61-й дивизион поддержал контратаку 1-й польской пехотной дивизии против немецких войск на Тарнавку. После продолжительного боя дивизия капитулировала, а 61-й дивизион отошел к реке Вени.

На станции Повороск немецкими бомбардировщиками был разбит бронепоезд № 51 «Маршалек».

В этот же день находившиеся на станции Подзамче «Смели» и «Бартош Гловацкий» получили приказ о капитуляции. Они достались Красной Армии в качестве трофеев.

Части 29-й танковой бригады (командир - комбриг С. М. Кривошеин, ставший 29 мая 1945 г. Героем Советского Союза) дошли до Бреста без боя, взяли в плен более 35 тыс. солдат и офицеров польской армии. Подход Красной Армии к Бресту избавил генерала Гудериана от необходимости выполнять приказ командования вести наступление «...одной дивизией на юг, другой - на восток к Кобрину, третьей - на северо-запад к Белостоку. Осуществление этого решения привело бы к разделению корпуса на отдельные части и всякое управление им стало бы невозможным» .

22 сентября в Бресте состоялся совместный парад советских и германских войск, который принимали С. М. Кривошеин и Гейнц Гудериан. После чего немцы оставили город и «...захваченные у поляков запасы, поскольку их было невозможно эвакуировать за столь короткое время» - сокрушался Гудериан в своих мемуарах. Отметим, кстати, что в 1939 г. советская танковая бригада из 180 танков по численности примерно равнялась немецкому танковому полку, имевшему два танковых батальона по 99 машин в каждом.

23 сентября

В течение этого и следующего дня 32-я танковая бригада вела бои в районе Кобрина с отступающими группами поляков численностью от 100 до 300 человек. 25 сентября бригада совместно с частями 8-й и 143-й пехотными дивизиями заняла оборону в районе дорог Кобрин - Мадрута и Брест - Ковель. За время боев бригада потеряла всего один танк Т-26, который упал с моста, зато по техническим причинам вышло из строя 47 Т-26! Кстати, эта бригада имела на вооружении самоходные артиллерийские орудия СУ-5.

24 сентября

38-я танковая бригада (командир - комбриг П. В. Волох) получила приказ на переход из-подо Львова на Сокал и на следующий день выступила. К концу 29 сентября она подошла к Замостью. За время марша активных боевых действий не велось. Всего бригада прошла 748 км, потеряв 8 человек убитыми и 6 ранеными. Взято в плен около 30 тыс. человек, захвачено 11 танков.

25 сентября

При переправе через реку Вепш 61-й бронедивизион оставил свои последние танкетки.

36-я танковая бригада получила приказ идти на г. Холм. К 14:30 194 танка Т-26 и 23 бронеавтомобиля подошли к городу, гарнизон которого встретил их огнем из-за баррикад. Стремительной атакой баррикады были смяты и к 17 часам город был захвачен войсками Красной Армии. В плен было взято около 8 тыс. солдат и офицеров, захвачено 20 пулеметов и 10 орудий. Бригада потеряла всего 2 офицеров.

В районе Холма потеряли по плавающему Т-37 танковые подразделения 45-й и 60-й стрелковых дивизий. Причем Т-37 были подбиты огнем из крупнокалиберных пулеметов.

26 сентября

10-я танковая бригада из-подо Львова перешла в район Яворова. Всего с начала боевых действий танкисты прошли около 400 км, но потерь в танках не имели.

27 сентября

В боях с советскими войсками под Самбором остатки Новогрудской кавалерийской бригады и 91-го бронедивизиона, потерявшего свои последние машины, закончили свой боевой путь. Личный состав дивизиона попал в советский плен.

28 сентября

36-я танковая бригада (командир - комбриг Н. Богомолов), совершив марш, вышла к городу Люблин, но перед самым городом встретилась с немецкими войсками. Получив 20 сентября приказ захватить Люблин, она прошла через район г. Дубно и г. Луцка, где летом 1941 г. развернется крупнейшее танковое сражение. Пройдя 710 км бригада потеряла всего два бронеавтомобиля, подорвавшихся на минах, и захватила, как указано в донесении, один танк типа «Виккерс», скорее всего 7ТР из 2-го легкотанкового батальона , брошенный личным составом при отходе к венгерской границе.

До 30 сентября вела бои 26-я танковая бригада, командир полковник Семенченко, 228 танков Т-26. Пройдя около 600 км, она форсировала несколько рек: Збручь, Сереет, Стрыпа и другие, продвигаясь к Самбору. По пути уничтожала группы отступающих поляков из 14-й, 2-й, 27-й пехотных дивизий, 2-й кавалерийской дивизии (Новогрудская Кавалерийская бригада). Всего бригадой взято в плен 147 офицеров и 2 009 солдат, в том числе и генерал Андерс, а также один танк.

Фактически, к 25 сентября вся территория Польши была захвачена германскими и советскими войсками. Но польская армия продолжала сопротивление. До 26-го продолжались бои под Томашов-Любельским и Замостьем, до 27 сентября - под Перемышлем. Хотя 28 числа пала Варшава, крепость Модлин отказывалась капитулировать до 30 сентября. В ночь с 26-го на 27-е по приказу коменданта крепости бронепоезд «Смерч» и бронедрезины были взорваны. Стоявший как памятник бронеавтомобиль «Остин-Путиловец» сбросили в Вислу.

До 2 октября держался гарнизон полуострова Хель. До 5 октября вели бои под Коцком с XIV моторизованным корпусом противника остатки польских войск под командованием бригадного генерала Ф. Клееберга, командира оперативной группы «Полесье». Это была последняя битва польских войск с немецкими захватчиками в 1939 г.

После окончания боевых действий из частей 24-й легкотанковой бригады по распоряжению Военного Совета Украинского фронта был организован отряд численностью 152 человека с необходимым количеством автотранспорта. Его задачей стала эвакуация трофейного имущества из района Красноброд - Юзефув - Томашов, уже занятого немецкими частями. Работая самоотверженно, до 6 октября отряд вывез 9 польских танков, 10 танкеток и до 30 орудий, а также «прихватил» немецкую технику: 2 танка и 2 противотанковых орудия.

Разделы