Признание алкоголика. Как избавиться от алкогольной зависимости? Исповедь анонимного алкоголика

Главная

Бунин

Химическая зависимость, вызываемая алкоголем, лишь немного слабее героиновой. По силе вызываемой зависимости алкоголь стоит на третьем месте. Можно ли победить зависимость и вылечиться от алкоголизма? Да! — считает наша героиня.

Мы беседуем с Денизой — выздоравливающим алкоголиком, как она сама себя называет. Передо мной красивая, взрослая, уверенная в себе женщина, и сложно поверить, что когда-то она не могла прожить дня без алкоголя.

Дениза рассказывает, что такое зависимость и как ей удалось начать трезвую жизнь, которую она ведет уже более 10 лет.

— Какова была ваша история отношений с алкоголем? Почему вы употребляли алкоголь, что заставляло вас пить? Удовольствие от вкуса, эмоциональная разрядка, за компанию...

— Я всегда была робкой, закомплексованной и тихой девочкой, считала себя некрасивой, никчемной. Мама моя не уделяла внимания воспитанию женственности и умения общаться с людьми. Для нее главным была только хорошая успеваемость.

Чисто случайно в 15 лет попробовав алкоголь, я вдруг показалась себе привлекательной, раскованной, мальчишки общались со мной на равных.

На следующий день я испытала первое в жизни похмелье. Нормальный человек скажет себе: больше никогда эту пакость в рот не возьму, еще не хватало так мучиться! Моя же первая мысль была такая: в следующий раз надо выпить что-нибудь другое и не в таких количествах, чтобы плохо не было.

Это включилось и активизировалось дремлющее до того алкогольное мышление и поведение.

Этот эмоциональный подъем, чувство полета, своей уникальности и заставляли меня пробовать вновь и вновь. Я еще не знала, что это капкан, и он уже захлопнулся.

А вкус мне всегда был противен – даже у самых дорогих напитков. Цель пития не во вкусе, а в «ударе по мозгам». Это САМОЕ ГЛАВНОЕ для алкоголика – как можно быстрее улететь в параллельную реальность. И в этой реальности есть иллюзия бурной и активной жизни, отсутствие одиночества.

— А как вы поняли, что это именно зависимость? Как быстро вы это осознали? Многие отрицают факт зависимости, считая, что могут бросить в любой момент...

— То, что это зависимость, я долго не понимала. Года в 24 стала смутно подозревать, что что-то в моей жизни не так. Хотя к этому времени я уже бросила институт, поступила в другой, тоже бросила, потеряла две работы, а похмеляться по утрам начала уже в 19.

Полностью осознала я, что зависима, уже после тридцати лет. А раз так, то пить мне по жизни положено. В общем, особого стресса я не испытала. И стала активно и бурно отстаивать право пить, когда хочу, делать то, что я считаю нужным. Собственно, это уже развивалась морально-этическая деградация.

А отрицание болезни – совершенно нормальный симптом алкоголизма. И не многие грешат отрицанием, а все. Такова психическая составляющая болезни.

— Был ли какой-то поворотный момент, когда вы осознали, что это уже зависимость?

— Есть такое понятие — ощущение дна. Это личное, глубинное, душевное переживание, которое заставляет человека решиться поменять свою жизнь.

У кого-то торкнуло после угрозы смерти. А кто-то приходит в АА (Анонимные алкоголики — Прим. ред. ) и говорит: «Я мерседес пропил, на жигулях езжу». Это его дно. Оно у всех разное. Но суть его одна: Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ!

У меня это произошло так. Как обычно, вечером, с трудом дождавшись, когда уснет мой маленький сын, я ушла к себе в комнату и выудила из загашника свои ежевечерние пять пузырьков пустырника (я уже пила суррогаты – они сильнее забирали), налила в пузырек водички, чтобы заглотнуть сразу, поднесла ко рту – и тут внезапно, откуда-то сверху свалился леденящий ужас.

У меня задрожали руки-ноги, и как будто кто-то из-за плеча четко сказал: «Подруга, а ты ведь без этого больше не можешь жить!»

Чтобы заглушить этот ужас, я ушла в штопор – получился он с короткими перерывами почти на полгода.

И вот сижу я дома после этого длительного запоя, мне плохо физически. А морально еще хуже. И вдруг, неожиданно, как удар изнутри, как щелчок в голове, пришла мысль – а ведь меня уже нет!!!

Я рассматривала фотки, где я, маленькая первоклашка, с белым бантом на макушке и букетом в руках. И я поняла, что этой девочки нет. Что я убила ее своими собственными руками.

И тут же всплыло, как четыре года назад моя подруга говорила мне об АА. Я к телефону, звоню – она после первого же гудка сняла трубку. Я ничего не стала говорить, просто выпалила – дай адрес!!! Она даже не переспросила, какой. Вздохнула – слава богу, пиши… Через 40 минут я уже была на своей первой группе.

Потом уже в АА мне объяснили, что это было дно. Оно так и приходит – единомоментно, как удар. Мама вечером сказала, что у меня выражение лица, глаз стало другим. Сразу! Меня уже не надо было уговаривать, в чем-то убеждать. Я уже все поняла сама.

ДЛЯ СПРАВКИ

Любой, кого интересует проблема алкоголизма и ее решение, может совершенно свободно посетить ОТКРЫТОЕ собрание АА в своем городе. В расписаниях групп указано, какие собрания открытые, для всех желающих, а какие закрытые – только для алкоголиков.

Группы АА можно найти также в интернете на специальных форумах и сайтах.

— Сколько времени вы уже пили к тому моменту и в каких количествах?

— Вообще, стандартная доза для нормального, хорошего настроения – примерно 250 г водки. Но дело в том, что, в отличие от здоровых людей, алкоголь влияет на зависимых по-другому. Мы не можем остановиться.

Для поддержания такого хорошего настроения необходимо постоянно добавлять еще и еще, причем в геометрической прогрессии. Если первый всплеск хорошего и легкого настроения наступил от 100 г водки, а через час все пошло на спад, то выпить уже надо 150 г, потому что такие же 100 г настроение не вернут, надо уже больше.

У меня уже начались псевдозапои, возникли постоянные проблемы со здоровьем, депрессии.

В общей сложности я пила с 15 до 36 лет. Сейчас мне 47.

— Как относилась ваша семья к зависимости, поддерживала ли или вы остались одна с проблемой?

— Мама мучилась из-за меня, переживала. И конечно, она была очень рада, что я пошла в АА. Сложностей было много. Ведь люди, живущие с алкоголиком, сами становятся больными – созависимыми. И у них отрицание намного сильнее, чем у алкоголиков. Моя мама и по сей день не признает, что у нее что-то не в порядке.

— Как удалось бросить пить, победить зависимость? Только при помощи АА?

— Во-первых, победить зависимость НЕЛЬЗЯ. Это равнозначно тому, как если бы человек пытался остановить силой на ходу поезд.

Первое и основное, конечно, АА. Именно там я узнала: чтобы разорвать этот замкнутый круг, надо просто признать свое бессилие – перед алкоголем и перед жизнью. Тогда автоматически отпадает необходимость с чем-то бороться, и можно спокойно заняться исправлением себя.

Представьте себе: человек взял себе дурацкую привычку пытаться вновь и вновь пройти через стену. Он бьется об нее головой, получает синяки, ссадины, сотрясение мозга в конце концов. А все продолжает долбиться.

Но как только он признает свое бессилие перед этой стеной, признает, что бетон крепче его головы и он все равно никогда эту стенку не победит, то пропадает желание в нее биться. Он просто обходит ее и проходит в дверь. Стена есть, она никуда не делась, только человек ее больше не замечает, она для него больше не существует.

Так и тут. Я не могу пить, как все нормальные люди, мой организм реагирует на алкоголь не так, как у других. Я сдаюсь, я признаю, что он сильнее меня. И пусть он там где-нибудь сам по себе, а я и без него проживу.

Я не виновата, что так получилось. Я оказалась больной. И нечего с болезнью воевать. Надо смириться, принять, что она есть, и начать ее лечить, то есть работать над собой.

Зависимость не возникает. Это врожденная, наследственная предраположенность. А вступит ли она в активную фазу, или нет — это лотерея. Генетика — это мозаика. Как пазл сложится, так и сложится.

И борьба в вопросе лечения зависимости — заведомо проигрышный вариант. Борьба всегда приводит к поражению. Выигрывает бой тот, кто его вообще не начинает.

Естественно, я применяю еще кое-какие методики, полезные лично для меня. Это вообще каждый для себя сам решает – ограничиваться ли только программой или еще что взять.

— Расскажите немного об АА. Как на самом деле работает эта организация? Почему программа АА действительно помогает?

— Если в двух словах, то АА – психотерапевтическая программа самопомощи. Работает она по программе 12 шагов. Принцип работы – групповая терапия. На собраниях групп читается литература, написанная самими же алкоголиками, обсуждаются главы этих книг, в соответствии с расписанием группы. Люди делятся опытом прохождения шагов, рассматривают свои житейские ситуации применительно к шагам. В общем – учатся жить трезво. Ведь иногда всему приходится учиться с нуля.

Почему помогает программа и почему она эффективна? Да потому что она основана на взаимопомощи. На обмене опытом, на общении людей с одной и той же проблемой. Лучше всего может помочь тот, кто на своей шкуре испытал беду, знает ее изнутри.

Но самое главное — работа по шагам. Она учит стать другим, предлагает полностью провести анализ своих проблем, восприятия, обид, злости и прочих эмоций, нарушающих душевный покой. То есть провести инвентаризацию самого себя, проработать недостатки.

Мало перестать пить. Без личностных изменений ничего хорошего не получится. Непьющий алкоголик, но при этом не меняющий своего мышления, становится отвратительным и невыносимым человеком.

А суть программы в том, чтобы так поменять свою собственную систему координат, чтобы, во-первых, алкоголю там не осталось места, во-вторых, чтобы измениться самому.

У нас поразительные примеры есть. Люди меняют в своей жизни ВСЕ. Получают другие профессии, на 180 градусов меняют свои вкусы, привычки, увлечения. Заводят новые семьи.

Я сама вышла замуж в трезвости, в 43 года. И впервые по любви. Потому что в пьянке за любовь принимается все, что угодно: страсть, зависимость от человека, невроз. Но любовью это не бывает.

Алкоголизм — болезнь замороженных чувств. И их тоже в АА «размораживают», человек вновь может чувствовать, как все нормальные люди.

А поначалу новички в ответ на вопрос «Что ты чувствуешь?» начинают рассказывать, что они думают. Они не видят разницы!!!

— Есть ли у вас какие-то практические советы тем, кто хочет бросить пить, но не может справиться с собой?

Все эти советы дает АА. От себя могу добавить.

Выздоровление имеет в основе АБСОЛЮТНУЮ честность перед собой. Ведь никому мы так не врем, как самим себе. Поэтому и родственники все должны знать и стараться понять. Другое дело, что некоторые не в состоянии понять.

Но если человек перед собой честен, осознает, принимает свою проблему, работает над ней, то никакие провоцирующие моменты ему не страшны.

Сейчас мне даже странно вспоминать, что я когда-то пила. Неужели это была я??? Такое чувство, что это я просто книгу прочитала про какую-то странную женщину, которая никак не могла найти простой путь выхода.

В компании и гости где пьют, я не хожу. Не потому что боюсь соблазна. Просто мне совершенно неинтересно в таких компаниях. Люди ведь себя со стороны не видят. Но, глядя трезвыми глазами, видишь удручающую картину. Даже неалкоголики становятся похожими на бездарных, переигрывающих актеров. И резко глупеют после каждой рюмки.

Мне элементарно жалко бездарно и тупо тратить время. В моей семье не пьют. И ни малейшей потребности в допинге у меня нет вот уже почти десять лет. С того самого момента, когда я на уровне души признала свое бессилие.

Я ничего себе не запрещаю. И в АА никто и ничего не запрещает. Я спокойно могу пойти, купить бутылку и выпить – только НЕЗАЧЕМ. Мне это просто больше не надо.

Я свободна!!!

Как бросить пить: комментарий эксперта

Сергей Минаев, врач-психиатр

«При постановке диагноза «алкогольная зависимость/алкоголизм» в клинической практике врач обязан следовать формальным указаниям МКБ-10.

На деле же для врача стационара имеют принципиальное значение два признака: повышение толерантности к алкоголю (когда каждый раз требуется большая доза для достижения того же эффекта) и сформированный абстинентный синдром (когда проходят первичные явления опьянения и на первый план выступает интоксикация).

Основные признаки абстиненции — сухость слизистых оболочек, потливость, тремор конечностей, головная боль, тошнота, рвота, кишечная дисфункция, колебания АД и температуры тела.

Для врача абстинентный синдром и похмелье разные вещи. Для преодоления абстинентного синдрома помогает исключительно прием очередной дозы алкоголя, а похмелье может проходить самостоятельно.

Именно поэтому на второй стадии алкоголизма человек попадает в замкнутый круг, когда для снятия неприятных физиологических симптомов требуется прием спиртного и возникает запой.

Вторая стадия алкоголизма может длиться до десятков лет. В клинической практике для понимания «запущенности» конкретного случая врач всегда интересуется, сколько мл водки (или иного спиртного напитка в пересчете на водку) требуется пациенту для снятия абстинентного синдрома.

Выделяют и первую стадию алкоголизма, когда появляются первые признаки зависимости, в первую очередь психологические: стремление к ситуационному употреблению, то есть когда человек подсознательно ищет какой-либо повод для приема спиртного; также потихоньку, но пока еще не явно, начинает повышаться толерантность к алкоголю, что наутро проявляется похмельем.

Что касается бытового пьянства — термин больше обиходный, в настоящее время в клинической практике практически не используется. По сути к бытовым пьяницам можно относить любого человека, который прибегает к употреблению алкоголя с целью снять стресс, расслабиться, но без физической зависимости и выраженного поискового поведения. При бытовом пьянстве достаточно психотерапевтических методик.

Убедительных лабораторных данных за то, что предрасположенность к алкоголизму передается по наследству, пока нет, никто еще не отыскал конкретный ген. Однако действительно дети алкоголиков часто идут по тем же стопам. В среде врачей считают, что это связано в первую очередь с психологическим фактором. Когда дети полжизни наблюдают за своим вечно пьяным родителем, у них может сформироваться схожий стереотип поведения.

В зависимость от чего-либо чаще попадают люди у которых есть некая личностная дисгармония, неудовольствие собой или окружающим миром. Люди рождаются с разным темпераментом, базовыми личностными характеристиками, и это генетика. Но в ходе созревания человек обычно становится волен выбирать себе окружение, сопротивляться негативным моделям поведения. Именно волевые качества имеют значение.

Лечение алкогольной зависимости

Успех в лечении любого расстройства влечения, одно из которых алкоголизм, — это: признать, что имеет место проблема; не искать ей досужих оправданий и, как следствие, не искать виноватых; довериться объективному взгляду на свою проблему (будь то близкий человек или специалист) и начать лечение.

Особое внимание следует уделить нравственному и духовному развитию и поиску альтернативных инструментов купирования стресса.

Большинство людей, к сожалению, не находят подобных способов, поэтому остаются зависимыми навсегда, и для таких людей единственный способ это никогда не пить.

Но встречаются и такие, кто действительно нашел альтернативу (для кого-то это религия, для другого занятие по душе), и, думаю, для таких людей становится доступна адекватная культура употребления.

Но вопрос сложный в оценке, поэтому, чтобы не ошибиться, лучше не пить вовсе.

Медицинские подходы к лечению алкоголизма очень просты: первое — это снять абстинентный синдром, далее начинается психотерапия. Психотерапия бывает разной. Считаю, что психотерапия должна длиться долго, в идеале всю жизнь. У человека всегда должно быть место или люди, где он сможет выговориться, рассказать о проблеме без страха быть порицаемым. К специалистам-психотерапевтам обращаться для среднестатистического человека в России зачастую просто не по карману, что уж говорить о длительном курсе. Из этих соображений АА мне видится отличным решением».

Статья, которую я предлагаю Вашему вниманию, огромная. Но советую ее прочитать от начала до конца, потому что там все правда.

Особенно почитайте женщины, если Вам кажется, что Вы пьете уже многовато, так и до беды недалеко. А беда не приходит одна, как Вам это хорошо известно.

Хорошая статья — откровенная и понятная. Бросайте пить, пока не поздно. Вы многое теряете в этой жизни с водкой. Есть и другая жизнь, куда как более красочная и насыщенная в отличие от алкогольного угара.

Мы беседуем с Денизой - выздоравливающим алкоголиком, как она сама себя называет. Передо мной красивая, взрослая, уверенная в себе женщина, и сложно поверить, что когда-то она не могла прожить дня без алкоголя.

Какова была ваша история отношений с алкоголем? Почему вы употребляли алкоголь, что заставляло вас пить? Удовольствие от вкуса, эмоциональная разрядка, за компанию…

Я всегда была робкой, закомплексованной и тихой девочкой, считала себя некрасивой, никчемной. Мама моя не уделяла внимания воспитанию женственности и умения общаться с людьми. Для нее главным была только хорошая успеваемость.

Это включилось и активизировалось дремлющее до того алкогольное мышление и поведение.

А как вы поняли, что это именно зависимость? Как быстро вы это осознали? Многие отрицают факт зависимости, считая, что могут бросить в любой момент…

То, что это зависимость, я долго не понимала. Года в 24 стала смутно подозревать, что что-то в моей жизни не так. Хотя к этому времени я уже бросила институт, поступила в другой, тоже бросила, потеряла две работы, а похмеляться по утрам начала уже в 19.

- Был ли какой-то поворотный момент, когда вы осознали, что это уже зависимость?

Есть такое понятие - ощущение дна. Это личное, глубинное, душевное переживание, которое заставляет человека решиться поменять свою жизнь.

У кого-то торкнуло после угрозы смерти. А кто-то приходит в АА (Анонимные алкоголики - Прим. ред. ) и говорит: «Я мерседес пропил, на жигулях езжу». Это его дно. Оно у всех разное. Но суть его одна: Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ!

Чтобы заглушить этот ужас, я ушла в штопор – получился он с короткими перерывами почти на полгода.

ДЛЯ СПРАВКИ

Группы АА можно найти также в интернете на специальных форумах и сайтах.

- Сколько времени вы уже пили к тому моменту и в каких количествах?

Вообще, стандартная доза для нормального, хорошего настроения – примерно 250 г водки. Но дело в том, что, в отличие от здоровых людей, алкоголь влияет на зависимых по-другому. Мы не можем остановиться.

У меня уже начались псевдозапои, возникли постоянные проблемы со здоровьем, депрессии.

В общей сложности я пила с 15 до 36 лет. Сейчас мне 47.

- Как относилась ваша семья к зависимости, поддерживала ли или вы остались одна с проблемой?

Мама мучилась из-за меня, переживала. И конечно, она была очень рада, что я пошла в АА. Сложностей было много. Ведь люди, живущие с алкоголиком, сами становятся больными – созависимыми. И у них отрицание намного сильнее, чем у алкоголиков. Моя мама и по сей день не признает, что у нее что-то не в порядке.

- Как удалось бросить пить, победить зависимость? Только при помощи АА?

Во-первых, победить зависимость НЕЛЬЗЯ. Это равнозначно тому, как если бы человек пытался остановить силой на ходу поезд.

Зависимость не возникает. Это врожденная, наследственная предрасположенность. А вступит ли она в активную фазу, или нет - это лотерея. Генетика - это мозаика. Как пазл сложится, так и сложится.

И борьба в вопросе лечения зависимости - заведомо проигрышный вариант. Борьба всегда приводит к поражению. Выигрывает бой тот, кто его вообще не начинает.

Расскажите немного об АА. Как на самом деле работает эта организация? Почему программа АА действительно помогает?

Если в двух словах, то АА – психотерапевтическая программа самопомощи. Работает она по программе 12 шагов. Принцип работы – групповая терапия. На собраниях групп читается литература, написанная самими же алкоголиками, обсуждаются главы этих книг, в соответствии с расписанием группы. Люди делятся опытом прохождения шагов, рассматривают свои житейские ситуации применительно к шагам. В общем – учатся жить трезво. Ведь иногда всему приходится учиться с нуля.

Но самое главное - работа по шагам. Она учит стать другим, предлагает полностью провести анализ своих проблем, восприятия, обид, злости и прочих эмоций, нарушающих душевный покой. То есть провести инвентаризацию самого себя, проработать недостатки.

Алкоголизм - болезнь замороженных чувств. И их тоже в АА «размораживают», человек вновь может чувствовать, как все нормальные люди.

- Есть ли у вас какие-то практические советы тем, кто хочет бросить пить, но не может справиться с собой?

Все эти советы дает АА. От себя могу добавить.

Фраза: «Я выздоравливающий алкоголик, готов рассказать, как бросил пить», прозвучала глотком надежды в бесконечном потоке людского бессилия.

… Передо мной два парня. Спортивные, подтянутые. Глядя на них, сложно представить, что ещё пару лет назад они дня не могли прожить без спиртного либо дозы наркотика. Но факт остаётся фактом: сегодня они не просто ведут трезвый образ жизни, они помогают другим людям избавиться от страшной болезни.

— Проблема алкоголизма и наркомании в России стоит на первом месте, при этом люди не знают, куда обращаться, где искать спасения, — говорят они. – Мы расскажем о нашем обществе анонимных алкоголиков, где нам помогли вернуться к жизни. В мире оно было образовано в 1938 году, в России — в 1985 году. Сегодня в нём больше 400 групп, в Новосибирске — три, в Бердске — одна.

Мы не коммерческая организация. Каждый, придя на очередное собрание группы, вносит на общие нужды не более 100 рублей и то по возможности. Это негласный закон. Если вы придёте и предложите, к примеру, 1000 рублей, но вы не член нашего сообщества, мы просто их не возьмём. Мы не религиозная организация. Постулаты нашей программы — это честность, готовность помочь другим людям, и всё основано на 12 шагах выздоровления.

— Что это за шаги?

— Разве возможно припомнить все случаи, когда вы причиняли зло?

— По мере отрезвления они всплывают в памяти. Большинство людей отказываются от денег, говорят: «Оставайся человеком, иди по пути, который выбрал». Кто-то просит помощи для своих пьющих или употребляющих наркотики близких, — говорит Алексей. — Моя бывшая девушка, у которой я просил прощения, воскликнула: «Я такое только в книжках читала! Не надо мне денег, потрать их на своего ребёнка». Рассчитываясь за прошлые грехи, мы меняемся. 12-й очень важный шаг – помощь тем, кто ещё страдает от алкоголизма и наркомании.

— Всё, что вы рассказываете, прекрасно и замечательно, только как человеку, который замордовал семью, но при этом считает, что здоров и живёт правильно, объяснить, что он болен? Как помочь ему пересмотреть своё поведение и в целом жизнь?

— Истории тех, кто приходит в группу, похожи, как близнецы, — говорит Андрей. – Никто не считает себя зависимым. Все думают: «Я молодой, живу, как хочу, в любой момент остановлюсь». Так думал и я, когда меня с треском выгнали из Вооруженных Сил, когда первый раз поднял руку на родителей, которые «докапывались по пустякам». Но однажды…

Я пришёл домой, а в моей комнате нет мебели, на полу лишь простыня и подушка без наволочки. Со словами: «Живёшь, как собака, вот и живи, мы больше тебе не помощники», — родители ушли. Это подействовало! До этого они меня спонсировали, жалели, боролись за моё выздоровление. Я прошел три кодировки, удалился в религию, прожив в монастыре какое-то время; меня откачивали в наркологии, лечили в реабилитационных центрах, мама возила мою фотографию к экстрасенсу… Ничего не помогало до тех пор, пока родители не перестали со мной «водиться», пока я совсем не дошёл до ручки.

Когда я увидел эту простыню на голом полу, что-то щелкнуло внутри. Я попросил близких в очередной раз отвезти меня к наркологу. После небольшого курса реабилитации врач посоветовал мне обратиться в общество анонимных алкоголиков. Ребятам, которым сейчас помогаю, я всегда говорю: «Для алкаша чем хуже, тем лучше». Есть такой термин – оправданная жёсткость. Именно такая жёсткость мне помогла.

— Знаю людей, которые ради семьи и детей бросили пить. Но они стали очень злыми: место, заполняемое алкоголем, пустует…

— Бросить пить – это самое начало выздоровления. Представьте, что пьющий человек – это сосуд, наполненный грязью. Его помыли, но он пустой, его надо чем-то наполнить. Мы наполняем добротой. Рассказываем таким же, как мы, как избавиться от страшной болезни, учим, помогаем… Именно поэтому, прочитав вашу статью, мы приехали в Бердск из Новосибирска. Если не будем помогать людям, вновь наполнимся злобой, обидами и претензиями к этому миру.

У нас есть знакомый парень, который после кодировки не пьёт семь лет. Он постоянно злой! Боже упаси, чтобы наша жизнь стала такой же. В сообществе мы учимся жить без алкоголя и наркотиков, но при этом чувствовать себя свободными людьми. Достигнуть этого можно, только помогая другим.

Если вам плохо, вы хотите избавиться от болезни, но не получается, приходите в группы анонимных алкоголиков. Мы всем говорим, что наше сообщество вовсе не панацея. Если есть другие способы избавления, здорово! Если нет, постараемся помочь мы.

Расписание работы группы анонимных алкоголиков в Бердске можно узнать по адресу: aansk @yandex .ru Телефон горячей линии: 8-953-786-83-04.

Исповедь

Алексей:

— Впервые я попробовал алкоголь в 12 лет. Мне не понравился его вкус, но понравился эффект. Уходили комплексы, я спокойно общался с девушками, становилось легко и просто. В 14 лет напился так, что попал в реанимацию. Двое суток меня откачивали. После этого один лишь запах спиртного вызывал у меня рвотный рефлекс. Однако душа требовала допинга, я стал употреблять наркотики, а через какое-то время вновь начал пить. Так продолжалось несколько лет.

Но наступил момент, когда я захотел избавиться от алкоголя и наркотиков. Тщетно. С утра я говорил себе, что не буду пить, а к вечеру был пьян в стельку. Кодировки, экстрасенсы, центры… Мне сказали, что от проблемы можно убежать, сменив место жительства. Я поменял семь(!) городов. Были даже попытки суицида.

Однажды в свой день рождения я ждал поздравлений, внимания, заботы, а оказалось… Я один, передо мной бутылка виски, даже мама не позвонила. Мне стало страшно.

Прочитав о 12 шагах к выздоровлению, я ничего не понял. Это то же самое, что прочитать инструкцию по управлению боингом, сесть за штурвал самолета и полететь. Я пришёл в группу, попросил провести меня по шагам. Сознание перевернулось.

Андрей:

— Первый раз я напился в пятом классе. Друг стащил из дома чекушку водки, мы решили выпить «по крышечке». Он так и сделал, а я не смог остановиться, пока не допил всё. В старших классах парни брали по бутылке пива, а я – две. На выпускном в военном институте, шествуя мимо трибун, я был настолько пьян, что вместо фуражки кинул вверх диплом о высшем образовании. Мне ставили кодировку, говорили: «Выпьешь — умрешь». Через месяц я решил: «Лучше сдохну», пошёл и напился.

В обществе анонимных алкоголиков, я не сразу принял всё, что мне говорили. Долго присматривался, срывался, вновь возвращался в группу… Со временем начал жить по 12 шагам. Однажды проснулся утром, а в голове… тихо. Нет злости, нет желания выпить. Это был один из счастливых моментов в жизни.

По словам моих собеседников, буквально на прошлой они встречались с алкоголиком, у которого цирроз печени, но он уверял, что не пьяница, и если захочет, в любой момент бросит пить. А вчера он умер. Вот самая главная уникальность алкоголизма: человек живёт в мире иллюзий. «Недавно мы подошли к парню и девушке, которые обитают возле мусорных баков. Спросили: «Как дела?». И они ответили, что счастливы, всё у них в порядке. Таких вряд ли можно вернуть к нормальной жизни, но большинство зависимых всё же реально спасти.

Коллаж Ольги Кашиной

Любому пьющему свойственно тешить себя мыслью, что страшная эта пропасть — алкоголизм — находится где-то далеко впереди, что уж он-то обязательно сумеет остановиться вовремя, заметив ее появление на горизонте. Так думают очень многие и не понимают, что уже давно идут вдоль этой пропасти, что она не впереди, она — притаилась рядом и терпеливо ждет, когда идущий по ее краешку человек поскользнется или оступится.

Водка уже убила нескольких моих друзей и знакомых. Их карьера была блестящей, жизнь складывалась удачно, и ничто в ней не предвещало такого страшного конца. На моих глазах ушел из жизни аспирант философского факультета МГУ, эрудит и умница Славик; я помню, как умер солист Александровского хора — блистательный тенор Вася, певший когда-то по всему миру свою знаменитую «Калинку»; как с интервалом в пол-года друг за другом тихо скончались мои соседи, чета заслуженных врачей-пенсионеров… Все эти люди были верующими, талантливыми и трудолюбивыми, всех их погубил алкоголь, и финал их жизни уже ничем не отличался от горькой судьбы спившегося тракториста или грузчика.
Я сам много лет танцевал над этой бездной на узком карнизе «умеренного пития», и мне невероятно повезло — я успел заметить, что до катастрофы мне остался всего один шаг. Этот шаг я не сделал, но хорошо запомнил, как это было страшно: понимать, что ты больше не властен над собой, что водка стала сильнее и ты уже не в силах сказать ей «нет».

Когда все началось? Трудно сказать. Может быть, началом стал наперсток портвейна, который наши деревенские родственники за семейным столом наливали мне, первоклашке, со словами: «Мужик растет — пускай привыкает». А может — две бутылки крепленого вина, которое мы с приятелем — таким же двенадцатилетним оболтусом, в обстановке строжайшей конспирации распили в лесу без всякой закуски на первомайские праздники. Отравились, конечно, со страшной силой, но все-таки первый практикум по подавлению рвотного рефлекса при выпивке состоялся для меня именно тогда.
Эти упражнения я активно продолжил спустя несколько лет, когда после восьмого класса пошел работать в ремонтные мастерские Управления механизированных работ №14, которое обслуживало строительство газопровода Уренгой-Помары-Ужгород. В мастерские стаскивали для починки «убитые» на трассе бульдозеры, трубоукладчики и экскаваторы, а я был принят туда в качестве ученика слесаря по ремонту строительной техники. Что такое «слесарь», я понял довольно быстро: на бульдозерах у нас работали шофера, которых лишили прав за пьянство, поэтому о пьяницах на Севере так и говорили — пьет, как бульдозерист. А вот спившихся бульдозеристов переводили уже в слесаря по ремонту. К ним-то меня и определили в ученики. Мне было тогда пятнадцать лет.

Слесаря оказались тихими беззлобными алкашами, которые сразу же нашли мне достойное место в своем дружном коллективе. Дело в том, что по тогдашнему КЗОТу никакие санкции за нарушение трудовой дисциплины на несовершеннолетних не распространялись, поэтому наказать или уволить меня с работы было практически невозможным делом. Этим юридическим казусом и воспользовались мои наставники: я стал «гонцом». Спиртным тогда начинали торговать с одиннадцати утра. К этому вожделенному часу я получал от коллег деньги, сумку и отправлялся через дыру в заборе к ближайшему магазину, ничуть не боясь напороться на начальство.
Покупал пару бутылок водки, плавленый сырок или банку консервов и через ту же дыру возвращался на рабочее место.
Слесаря наливали мне вровень, по-взрослому, и лишь поругивали за то, что слишком налегаю на закуску, которую по их понятиям надлежало экономить.
…Через полгода я успешно сдал экзамен на квалификационной комиссии и тоже стал слесарем по ремонту строительной техники второго разряда, сравнявшись со своими учителями в этом высоком звании. Навык пить водку, не морщась, я приобрел именно в тот период своей жизни, хотя тяги к спиртному у меня тогда еще не возникло. Просто все вокруг пили, и я пил вместе со всеми — за компанию безо всякого интереса и удовольствия.
Несмотря на юный возраст, я понимал, что все это — почти самое дно и вовсе не собирался ходить в слесарях пожизненно.

В семнадцать лет я поступил на оркестровое отделение областного музыкального училища, и до сих пор благодарю Бога за этот поворот в моей судьбе. Там меня окружал уже совсем другой народ, живущий совсем другими смыслами, проблемами и радостями. Я тоже потихоньку привыкал к этой новой жизни, а друзья, которых я тогда встретил, и по сей день остаются для меня самыми близкими людьми, хотя с той поры прошло уже двадцать пять лет. Все там было прекрасно, все мне нравилось, и лишь одно обстоятельство перекидывало мосток к моему слесарному прошлому: несмотря на всю свою утонченность и изыск, музыканты пили не слабее бульдозеристов. Примерно раз в неделю мужской этаж в общежитии сдавал пустую винную посуду. Называлось все это дело — операция «баян», поскольку пустые бутылки выносились через вахту в футляре от баяна, и нужно было лишь постараться, чтобы «баян» случайно не звякнул, когда его несли мимо коменданта и воспитателя. Те, кому было лень сдавать «баян», складировали пустую тару за передней стенкой фортепиано, которые стояли у нас в каждой комнате. Несчастный инструмент после этого начинал звучать с ощутимым хрустальным тоном.

…В конце первого курса я был призван в армию и угодил в стройбат. После музучилища это напоминало контрастный душ. Личный состав нашей роты на три четверти был укомплектован мелкими уголовниками, уже успевшими до армии отмотать по первому сроку. Как пили там, я не хочу вспоминать в подробностях. Скажу лишь, что служили мы в самый разгар Горбачевского «сухого закона», благодаря которому вместо водки и портвейна я научился употреблять внутрь одеколон «Русский лес», антистатик «Лана 1», лосьон «Огуречный» и прочие спиртосодержащие жидкости в различных комбинациях, достойных пера Венички Ерофеева. Банальный самогон был в те годы недосягаемым деликатесом, а наши ротные умельцы умудрялись добывать спирт даже из гуталина…
И все-таки даже тогда я не считал, что спился. Хотя, описывая все это сейчас, не знаю — смеяться над этими воспоминаниями или плакать. Не спился… Что же это нужно было еще над собой сделать, чтобы посчитать себя спившимся, как еще себя поуродовать? Если бы только можно было отмотать время назад, если б можно было стереть со своей юности всю эту дрянь, словно похабное слово со стены…
Но я тогда и вправду еще мог жить без алкоголя, и пил скорее — по инерции. Организм дураку достался крепкий.
Демобилизовавшись, я вернулся в музучилище, продолжил учебу, а вместе с ней — кутежи, гулянки и обильные возлияния. Конец моего студенчества совпал с развалом СССР. К тому времени я уже женился, мы ждали ребенка. Нужно было обеспечивать семью, но сделать это на музыкантские заработки оказалось в то время невозможно. И я пошел работать на стройку, учеником каменщика, а если проще — подсобником. Опять я стал пролетарием, опять меня окружали поддатые работяги, но теперь я уже категорически отказывался выпить с ними «за уважение» и за все время работы в этой конторе не употребил на рабочем месте ни капли спиртного. Причина была проста: я стал верующим и пришел в Церковь.

Вот здесь бы и сказать, что, уверовав, я бросил пить навсегда, но — увы… Этого не произошло. Дело в том, что в Православии нет категорического запрета на употребление спиртного. Хотя, казалось бы, совершенно ясно сказано в Новом Завете …не упивайтесь вином (Еф 5 :18), и еще, что пьяницы…Царствия Божия не наследуют (1 Кор 6 :10). Но вот ведь заковыка: какой же пьющий человек признает себя пьяницей? Где критерий такой оценки? С блудом, например, понятно: переспал вне брака с женщиной — все! Ты уже блудник. С воровством то же самое, и с убийством… Там есть определенность. А как определить грань, за которой умеренно пьющий человек превращается в пьяницу, не наследующего спасения? Каждый ведь считает, что вполне себя контролирует и пьет в меру.
Вот только меру эту каждый устанавливает себе сам. Я, например, еще совсем недавно мог выпить под хорошую закуску больше литра водки и язык у меня при этом не заплетался, а на ногах я стоял твердо. Ну разве ж это называется — «упиваться», господа хорошие? Не-ет, упивается тот, кто под забором валяется, получку пропивает да жену бьет. А у меня-то все гармонично: семья сыта-одета-обута, деньги в дом приношу исправно, выпиваю исключительно на досуге, ну а на работе — ни-ни! Какой же я вам «пьяница»?
Примерно так я рассуждал лет десять подряд, успокаивая себя знаменитым тезисом: «…веселие на Руси есть пити, без того не можем жити», а также мыслями о том, что «…ее же и монаси приемлют» и что «…вино веселит сердце человека».
Много было всякого за это время, начиная с первого моего Великого поста, когда мы с приятелями путем нехитрых логических умозаключений пришли к выводу, что водка — постный продукт, поскольку ни яиц, ни мяса, ни молока в себе не содержит. Помню, как рьяно мы однажды «постились», закусывая сорокаградусную жидкость сухим черным хлебом, и как после этого я вознамерился прочесть вечернее правило. Строчки в молитвослове налезали одна на другую, я безуспешно пытался сохранить перед иконой вертикальное положение и с тоской думал, что с моей духовной жизнью, видимо, не все в порядке.
За эти десять лет в мой обиход постепенно вошли «сто грамм после работы, для снятия мышечного тонуса»; веселые застолья на встречах со старыми друзьями, которые мы уже не мыслили себе без водки; разговения после постов с обязательным «принятием внутрь» и еще много всего…
Годами я утешал себя тем, что так живут очень многие, что это не пьянство, а все то же злосчастное «умеренное употребление». С такой мыслью, как с ненадежным балансиром, я бродил по самому краю пропасти и не замечал этого, до тех пор пока меня не зашатало всерьез, пока я не увидал, что до настоящего запойного алкоголизма мне остался всего один шаг и я уже занес ногу над обрывом.

Несколько лет я работал в Подмосковье, где строил заказчикам камины по индивидуальным проектам. Работа очень хорошо оплачивалась, за несколько дней я зарабатывал столько, что нашей семье этого хватало на несколько месяцев. Правда, заказов было не очень много и только в сезон, поэтому зимой мы жили на деньги, заработанные летом, но все равно на круг получалось достаточно, чтобы не бедствовать.
Я очень уставал на этих заказах, и не только физически. Здесь у меня не было ни начальников, ни подчиненных, абсолютно все приходилось делать самому. Я сам размещал рекламу, сам договаривался с заказчиком и разрабатывал проект, сам составлял смету, занимался закупкой и доставкой материалов на объект, наконец — строил камин. Но главная забота начиналась потом, когда нужно было получить с клиента деньги за выполненную работу. И, хотя кидали меня всего пару раз, теоретически такая возможность присутствовала на каждом заказе. Приходилось постоянно быть настороже, поэтому даже когда все благополучно заканчивалось и я получал оговоренную сумму, нервное напряжение меня все равно не отпускало.
От Москвы до нашего поселка — шесть часов езды на автобусе. Я покупал себе в дорогу пару банок какого-нибудь слабоалкогольного коктейля — «джин-тоника» или «отвертки», выпивал их, и только после этого чувствовал, что все уже действительно закончилось, что деньги у меня в кармане и я, наконец, еду домой.
Однажды мне попалась какая-то совсем уж мерзкая «Отвертка», и я подумал — а чего, собственно, заниматься ерундой? Это же просто низкокачественный спирт, разбавленный вонючей апельсиновой эссенцией. Если купить чекушку хорошей водки и апельсинового сока, получится то же самое, только без побочных эффектов. И я стал снимать напряжение после заказов водкой. Очень скоро вместо чекушки я уже покупал в дорогу нормальную поллитровку, которую за шесть часов принимал на грудь полностью. Повторюсь — я тогда вообще не пьянел и дома жена лишь по запаху могла определить, что в дороге я пил. Был для меня в этом даже такой дурацкий шик типа: «Во я какой орел! Целую бутылку засадил, и — ни в одном глазу!»
Тогда я еще не знал, что с водкой такие номера не проходят, что она может ждать очень долго, но потом обязательно возьмет свое. Довольно скоро мне пришлось убедиться в этом на практике.

Как-то раз я приехал в Москву всего на один день по делам, не связанным с работой. Такая поездка была, скорее, в удовольствие, чем в напряг, никакой усталости или нервного напряжения в тот день у меня не было и в помине. Но когда вечером я сел в свой автобус на обратный рейс, то почувствовал непонятный, но очень сильный дискомфорт. Больше всего это было похоже на нехватку воздуха в легких, когда дышишь и никак не можешь продышаться. Организм, помимо моей воли, властно чего-то требовал, а я никак не мог разобрать — чего именно. И вдруг с удивлением и ужасом понял: водка! Нужна водка, причем не мне, а моему организму, который я так старательно приучал к ней много лет подряд. Это было не осознанное желание, и вообще не психический процесс, а скорее, физиологический: на автобус из Москвы у моего организма выработался самый настоящий условный рефлекс. Точь-в-точь как у собак академика Павлова на лампочку.
Ох, как же я закручинился, когда все это понял… Сердце сжала тоска, в голове вяло ворочалась какая-то банальность вроде: «Вот оно как бывает-то, оказывается. Ну ты и попал…» Но времени на осмысление случившегося уже не оставалось, автобус вот-вот должен был отправляться и я… быстренько побежал в магазин за поллитровкой.

Так я стал настоящим алкоголиком, перед которым уже не стояло выбора — «пить, или не пить?». Довольно быстро я обнаружил, что рефлекс на автобус у меня отнюдь не единственный. Ну вот, к примеру, закусывать в автобусе — проблема. Консервы или салатик с собой в дорогу не возьмешь, неудобно это. И я брал к водке нарезку какого-нибудь мясного деликатеса, который обычно не покупал из-за дороговизны. А тут чего экономить — с заказа ведь еду, денег полный карман! Так и привык, что вкусная еда — приложение к водке. Поэтому, когда дома жена готовила котлеты или жаркое, я уже не мог воспринимать их иначе, как — закуску. И опять бежал в магазин…
А дальше пошло-поехало: стресс снять — чекушка, с женой поссорился — чекушка, тоскливо стало долгими зимними вечерами — три дня подряд по чекушке.
Как-то я подсчитал, что если бы раз в неделю выпивал, скажем — литр водки, это было бы почти вдвое меньше, чем мой ежедневный «чекушечный» аперитивчик. С такими объемами моя бедная печень уже не справлялась. Я начал пьянеть. Описывать это противно, да и нет тут ничего интересного. Скажу лишь, что из самого трезвого человека в любой пьющей компании я превратился в обыкновенного пьянчужку, тупо косеющего уже через сорок минут после начала банкета.
Было совершенно ясно, что это — последний звонок, что дальше со мной начнет происходить то, что я уже много раз видел раньше на примере других, но тешил себя самодовольной мыслью о том, что уж с моей-то способностью — пить, не пьянея, мне такая беда не грозит. А теперь она не просто грозила, она уже победно ухмылялась, глядя мне в лицо. И выбор передо мной был совсем небольшой: падать в этот мрак дальше, до упора, или все-таки напрячь остатки воли и хотя бы попытаться из него выбраться.

Совсем завязать с выпивкой уже не получалось. Чтобы хоть как-то упорядочить свое пьянство я твердо решил: больше ни в коем случае не пить в одиночку. Со стороны эта решимость может показаться смешной, но другого выхода я для себя тогда не видел и как мог держался этого правила. Если уж совсем поджимало и прихватывало — покупал бутылку и шел в гости. Усаживаясь в автобус из Москвы, я с надеждой осматривал салон в поисках знакомого лица, и если находил себе собутыльника, то с облегчением бежал в магазин… Но один больше не пил.
Так прошел год. Пить я стал намного меньше, но тяга к спиртному не исчезала, зато стремительно сузился круг людей, с которыми можно было хлопнуть по рюмочке. Практически все мои друзья годам к 35 вышли на тот же рубеж, что и я. Каждый спасался от своего алкоголизма как мог, и никому из нас даже в голову не приходило предложить другому скоротать вечерок за бутылкой. Все мы уже поняли, что больны и старались не искушать друг друга.

Ни о зашивке, ни о кодировке никто из нас даже не думал, по очень специфической и важной причине: зашитым и кодированным алкоголикам нельзя причащаться. Дело в том, что при зашивке человеку вгоняется, с интервалом минут в десять, несколько препаратов контрастного действия, от которых его последовательно бросает то в жар, то в холод. А потом ему очень убедительно объясняют, что теперь даже капля спиртного, попав в его организм, вступит в реакцию с этой «волшебной смесью», превратится в смертельный яд и убьет его. Клин вышибают клином, рефлекс побеждается другим рефлексом, а страх смерти намного сильнее тяги к алкоголю. Во всяком случае, все зашитые, которых я знаю лично, испуганно шарахаются даже от кефира и кваса, опасаясь мизерной доли спирта, образующейся там при брожении.
А ведь православная Евхаристия совершается на виноградном вине. Следовательно, для зашитого человека дорога к Причастию заказана. Вернее, он может, конечно, подойти к Чаше, но только при условии, что вера в истинность Тела и Крови Христовых окажется у него сильнее страха смерти. Но о таких случаях я не слыхал ни разу.
Хотя один мой друг умудрился найти выход и из этой дилеммы. Он зашивается на год, по окончании этого срока идет в храм, причащается и… зашивается еще на год, до следующего причастия. Такой вот странный у человека ритм евхаристической жизни. Я не сторонник подобных методов, но в данном случае просто не знаю, как к этому относиться. Потому что без зашивки этот мой друг за несколько месяцев превращается в настоящее животное, пьющее беспробудно с интервалом дней в пять-шесть между трехнедельными запоями. Страшнее всего то, что он до сих пор не считает себя алкоголиком и уверен, что пьет умеренно, его запои лишь — досадное недоразумение, а зашивается он — так, «на всякий случай»…

Время шло, я старался пить как можно реже и меньше, но иногда, совершенно неожиданно для себя, все-таки срывался в штопор. Не знаю, сколько бы еще тянулась эта моя позиционная война со своим алкоголизмом, если бы однажды Господь не сотворил чудо.
…В очередной раз я сорвался, когда приехал к друзьям в подмосковный Обнинск. Дело было Великим постом, накануне праздника Благовещенья. Мы сидели с другом в его музыкальной студии, он показывал мне материал для своего нового альбома, я рассказывал ему о своих немудреных делах, а на следующий день мы собирались вместе пойти в храм, где настоятелем был еще один мой старый друг. Я приехал именно к ним, я вообще не думал о выпивке, потому что оба они — абсолютно непьющие люди. И вдруг… Какой-то полузнакомый гитарист Колян, случайно забредший в студию… Какой-то сомнительный повод — вроде бы дочка у него родилась, что ли… какая-то нелепая убежденность в том, что — «святое же дело, нужно же обмыть…»
Короче, напился я тогда ужасно. На следующий день мы пришли в храм уже к концу праздничного богослужения. Там меня многие знали, любили и очень обрадовались, когда я появился. Ребята с клироса звали меня попеть на молебне, я вяло отнекивался и норовил стать поближе к выходу. Голова раскалывалась, мутило до темноты в глазах, а на душе было так мерзко, что жить дальше не хотелось.
Я смотрел на икону Богородицы, но молиться не мог даже в уме. Слов не было. Я просто стоял и плакал от собственного бессилия, оттого что так и не смог победить в себе эту мерзость, оттого что большая часть жизни уже прожита, и — так глупо…

Недели через три я вдруг с изумлением понял, что с тех пор ни разу не выпил. Более того — я целых три недели вообще не замечал, что не пью. Это было невероятно, этого просто не могло быть, но факт — упрямая вещь. Мне больше не хотелось выпить нигде и ни при каких обстоятельствах. Теперь я спокойно мог сидеть за праздничным столом, уставленным водкой, и никакого желания или стремления к спиртному не испытывал. Все мои рефлексы на алкоголь исчезли настолько одномоментно, что я даже не заметил, как это произошло. Будто Господь взял меня и опять поставил на тот самый перекресток, с которого я много-много лет назад ушел не по той дороге. Только теперь я уже хорошо знал, куда она ведет. Слишком хорошо…

Тут бы этой сказке и кончиться счастливо. Да только не получилось из меня добра-молодца. Мало-помалу, разок, другой, третий… Нет, я очень аккуратно сейчас пью, и отлично понимаю, что каждый мой глоток — шаг по той самой проклятой дороге. Но единственное, на что меня сегодня хватает, это всего лишь — не частить, шагать пореже. А ведь был шанс, была прекрасная возможность вообще никогда больше не прикасаться к этой отраве, забыть о ней навсегда. Почему же я ею не воспользовался? Не знаю… Видно, кроме алкоголизма есть во мне что-то еще, что толкает и толкает к краю, переламывая даже опытное знание, так дорого мне доставшееся.

Когда я слышу о чудесном исцелении уверовавшего пьяницы, то не радуюсь за него. Мне за него страшно. Да, Господь может исцелить алкоголика чудесным образом, и я знаю об этом не понаслышке. Но вот запретить себе пить после такого исцеления человек может только сам. Потому что Бог никого не кодирует, не зашивает и никому не завязывает горло на узел. Он лишь обращается к каждому из нас словами пророка Моисея: жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое. (Втор 3 :19) И не от чудесного исцеления зависит дальнейшая судьба такого человека, но от его решимости и твердости в выборе между жизнью и смертью.
…А я все топчусь на своем перекрестке. То пробегу несколько шажков по дороге к смерти и проклятию, то испуганно отпрыгиваю обратно в жизнь. Это и есть для меня сегодня — умеренное питие. И чем оно закончится, знает один лишь Господь…

Это включилось и активизировалось дремлющее до того алкогольное мышление и поведение.

А вкус мне всегда был противен - даже у самых дорогих напитков. Цель пития не во вкусе, а в «ударе по мозгам». Это САМОЕ ГЛАВНОЕ для алкоголика - как можно быстрее улететь в параллельную реальность. И в этой реальности есть иллюзия бурной и активной жизни, отсутствие одиночества.

А отрицание болезни - совершенно нормальный симптом алкоголизма. И не многие грешат отрицанием, а все. Такова психическая составляющая болезни.

— Был ли какой-то поворотный момент, когда вы осознали, что это уже зависимость?

У меня это произошло так. Как обычно, вечером, с трудом дождавшись, когда уснет мой маленький сын, я ушла к себе в комнату и выудила из загашника свои ежевечерние пять пузырьков пустырника (я уже пила суррогаты - они сильнее забирали), налила в пузырек водички, чтобы заглотнуть сразу, поднесла ко рту - и тут внезапно, откуда-то сверху свалился леденящий ужас.

Чтобы заглушить этот ужас, я ушла в штопор - получился он с короткими перерывами почти на полгода.

И вот сижу я дома после этого длительного запоя, мне плохо физически. А морально еще хуже. И вдруг, неожиданно, как удар изнутри, как щелчок в голове, пришла мысль - а ведь меня уже нет!!!

И тут же всплыло, как четыре года назад моя подруга говорила мне об АА. Я к телефону, звоню - она после первого же гудка сняла трубку. Я ничего не стала говорить, просто выпалила - дай адрес!!! Она даже не переспросила, какой. Вздохнула - слава богу, пиши… Через 40 минут я уже была на своей первой группе.

Потом уже в АА мне объяснили, что это было дно. Оно так и приходит - единомоментно, как удар. Мама вечером сказала, что у меня выражение лица, глаз стало другим. Сразу! Меня уже не надо было уговаривать, в чем-то убеждать. Я уже все поняла сама.

ДЛЯ СПРАВКИ

Группы АА можно найти также в интернете на специальных форумах и сайтах.

— Сколько времени вы уже пили к тому моменту и в каких количествах?

— Вообще, стандартная доза для нормального, хорошего настроения - примерно 250 г водки. Но дело в том, что, в отличие от здоровых людей, алкоголь влияет на зависимых по-другому. Мы не можем остановиться.

У меня уже начались псевдозапои, возникли постоянные проблемы со здоровьем, депрессии.

В общей сложности я пила с 15 до 36 лет. Сейчас мне 47.

— Как относилась ваша семья к зависимости, поддерживала ли или вы остались одна с проблемой?

— Мама мучилась из-за меня, переживала. И конечно, она была очень рада, что я пошла в АА. Сложностей было много. Ведь люди, живущие с алкоголиком, сами становятся больными - созависимыми. И у них отрицание намного сильнее, чем у алкоголиков. Моя мама и по сей день не признает, что у нее что-то не в порядке.

— Как удалось бросить пить, победить зависимость? Только при помощи АА?

Первое и основное, конечно, АА. Именно там я узнала: чтобы разорвать этот замкнутый круг, надо просто признать свое бессилие - перед алкоголем и перед жизнью. Тогда автоматически отпадает необходимость с чем-то бороться, и можно спокойно заняться исправлением себя.

Естественно, я применяю еще кое-какие методики, полезные лично для меня. Это вообще каждый для себя сам решает - ограничиваться ли только программой или еще что взять.

— Если в двух словах, то АА - психотерапевтическая программа самопомощи. Работает она по программе 12 шагов. Принцип работы - групповая терапия. На собраниях групп читается литература, написанная самими же алкоголиками, обсуждаются главы этих книг, в соответствии с расписанием группы. Люди делятся опытом прохождения шагов, рассматривают свои житейские ситуации применительно к шагам. В общем - учатся жить трезво. Ведь иногда всему приходится учиться с нуля.

— Есть ли у вас какие-то практические советы тем, кто хочет бросить пить, но не может справиться с собой?

Все эти советы дает АА. От себя могу добавить.

Я ничего себе не запрещаю. И в АА никто и ничего не запрещает. Я спокойно могу пойти, купить бутылку и выпить - только НЕЗАЧЕМ. Мне это просто больше не надо.

Я свободна!!!

Как бросить пить: комментарий эксперта

Сергей Минаев, врач-психиатр

Лечение алкогольной зависимости

Но вопрос сложный в оценке, поэтому, чтобы не ошибиться, лучше не пить вовсе.

Разделы