17. Индоевропейская семья языков.

18. Славянские языки, их возникновение и место в совеременном мире.

19. Внешние закономерности развития языка. Внутренние законы развития языка.

20. Родство языков и языковые союзы.

21. Искусственные международные языки: история создания, распространения, современное состояние.

22. Язык как историческая категория. История развития языка и история развития общества.

1) Период первобытнообщинного, или родоплеменного, строя с племенными (родоплеменными) языками и диалектами;

2) Период феодального строя с языками народностей;

3) Период капитализма с языками наций, или национальными языками.

2. На смену бесклассовой первобытнообщинной формации пришла классовая организация общества, что совпало с образованием государств.

22. Язык как историческая категория. История развития языка и история развития общества.

1) Период первобытнообщинного, или родоплеменного, строя с племенными (родоплеменными) языками и диалектами;

2) Период феодального строя с языками народностей;

3) Период капитализма с языками наций, или национальными языками.

2. На смену бесклассовой первобытнообщинной формации пришла классовая организация общества, что совпало с образованием государств.

23. Проблема эволюции языка. Синхронический и диахронический подход к изучению языка.

24. Социальные общности и типы языков. Языки живые и мёртвые.

25. Германские языки, их возникновение, место в современном мире.

26. Система гласных звуков и её своеобразие в разных языках.

27. Артикуляционная характеристика звуков речи. Понятие дополнительной артикуляции.

28. Система согласных звуков и её своеобразие в разных языках.

29. Основные фонетические процессы.

30. Транскрипция и транслитерация как способы искусственной передачи звуков.

31. Понятие о фонеме. Основные функции фонем.

32. Фонетические и исторические чередования.

Исторические чередования

Фонетические (позиционные) чередования

33. Слово как основная единица языка, его функции и свойства. Соотношение слова и предмета, слова и понятия.

34. Лексическое значение слова, его компоненты и аспекты.

35. Явление синонимии и антонимии в лексике.

36. Явление полисемии и омонимии в лексике.

37. Активная и пассивная лексика.

38. Понятие о морфологической системе языка.

39. Морфема как мельчайшая значимая единица языка и часть слова.

40. Морфемная структура слова и её своеобразие в разных языках.

41. Грамматические категории, грамматическое значение и грамматическая форма.

42. Способы выражения грамматических значений.

43. Части речи как лексико-грамматические разряды. Семантические, морфологические и другие признаки частей речи.

44. Части речи и члены предложения.

45. Словосочетания и его типы.

46. Предложение как основная коммуникативная и структурная единица синтаксиса: коммуникативность, предикативность и модальность предложения.

47. Сложное предложение.

48. Литературный язык и язык художественной литературы.

49. Территориальная и социальная дифференциация языка: диалекты, профессиональные языки и жаргоны.

50. Лексикография как наука о словарях и практике их составления. Основные типы лингвистических словарей.

49. Территориальная и социальная дифференциация языка: диалекты, профессиональные языки и жаргоны.

Территориальная дифференциация языка. Прежде чем перейти к рассмотрению различных более или менее частных аспектов узлового для данной проблематики понятия территориального диалекта, отметим два обстоятельства общего порядка. Во-первых , необходимо учитывать невозможность структурного определения языкового или диалектного статуса того или иного объединения (проблема: самостоятельный язык или диалект другого языка). По сравнению с неизбежно произвольным - в данном отношении - характером структурных критериев довольно твердую опору в этом отношении составляют критерии социологического порядка. Среди последних наиболее оперативными являются наличие (или, наоборот, отсутствие) взаимопонимаемости, единого литературного языка, а также единого самосознания народности. Во-вторых , следует иметь в виду, что территориальный диалект является исторически изменчивой, зависящей от уровня социального развития общества формой существования языка. Согласно определению В. М. Жирмунского, " диалект представляет единство не исконно данное, а сложившееся исторически в процессе общественно обусловленного взаимодействия с другими диалектами общенародного языка, как результат не только дифференциации, но и интеграции: единство развивающееся, динамическое, как о том свидетельствует характер изоглосс языковой карты, наглядно отражающей связь истории языка с историей народа" . Ни дифференциальные признаки диалекта, ни тенденции его развития не остаются тождественными для разных эпох. Так, если докапиталистические общественно-экономические формации постоянно способствуют диалектной дифференциации языка, то отношения эпохи капитализма, и особенно - социализма, делают диалекты категорией деградирующей и даже пережиточной. Мощным фактором постепенной элиминации диалектов являются национальные языки, начинающие складываться уже в процессе перехода от феодализма к капитализму. Строго говоря, сам термин "территориальный диалект" применим только к диалектам донациональной эпохи, так как в процессе становления нации территориальные диалекты превращаются в диалекты территориально-социальные.

Основной причиной возникновения диалектных различий является ослабление связей и относительная изоляция различных группировок языковой общности. Поскольку язык представляет собой явление исторически изменяющееся, в нем постоянно зарождаются различные инновации, которые, возникнув первоначально в одном месте, затем постепенно распространяются. Как правило, однако, сколько-нибудь тесная связь между членами языковой общности затрудняется.

В наиболее общем случае в роли факторов, затрудняющих возможности непосредственного общения, выступают факторы физико-географического порядка (ср. наличие горных хребтов, лесных и водных массивов, пустынных пространств и т. п.). Очень ярким примером действия этого фактора служит, например, глубокая диалектная дифференциация почти всех нахско-дагестанских языков, локализующихся в горных отрогах Большого Кавказа, многие из диалектов которых распадаются к тому же на большое число говоров и подговоров, характеризующих нередко отдельные кварталы аулов. Диалектные различия имеются в эстонском языке почти на каждом из островов, расположенных вблизи морского побережья Эстонии. Основной предпосылкой формирования горно-марийского и лугового марийского языков (вернее - диалектов) явилось разделение их ареалов массивом Волги.

Затрудняющим языковое общение препятствием часто является административное деление территорий: государственное, феодальных земель и т. п. Так, размещение языка саамов по территории четырех государств - СССР, Финляндии, Норвегии и Швеции- послужило причиной образования довольно сильных различий между его диалектами. В очень многих случаях диалектный ландшафт языков отражает историческое членение страны на феодальные земли (это имеет место в немецком, итальянском, грузинском и других языках). Диалектной дифференциации языка способствует и существование определенных центров, сплачивающих окружающее население. Так, Казань в прошлом связывала воедино жизнь чувашских уездов своей губернии, обособляя их от смежной Симбирской губернии. Северо-западная часть Чувашии, входившая в состав Козьмодемьянского уезда с центром г. Козьмодемьянском на Волге в марийской части уезда, со времени разделения на уезды почти 150 лет жила своей несколько обособленной жизнью. Естественно, что в этих условиях не могли не образоваться диалектные различия.

Иноязычное окружение диалекта также способствует его обособлению от других диалектов. В Красновишерском районе (северо-восточная часть Пермской области) живет около 4000 человек, говорящих на особом диалекте языка коми, отличающемся как от коми-пермяцкого, так и от коми-зырянского наречий. Коми, населяющие Красновишерский район, живут небольшой группой в среднем и частью верхнем течении р. Язьвы, левом притоке р. Вишеры, образуя в административном отношении так называемый Верхнеязьвинский куст Красновишерского района. Образованию особого диалекта во многом способствовало иноязычное окружение, изолировавшее его от основной массы коми-пермяцкого населения.

Разобщение диалектов может возникнуть и как следствие инфильтрации иноязычного населения на территорию данного народа. "Из-за территориального разобщения, которое часто возникало под влиянием иноязычных народов, отдельные группы мордвы на долгое время лишались возможности общаться друг с другом. В результате, несмотря на общность происхождения, приблизительно 90% слов, фонетический облик многих лексических единиц, восходящих к одному и тому же этимологическому источнику, за это время успел значительно измениться" . Причиной возникновения диалектных различий может быть влияние других языков и иноязычных субстратов, например, самаркандско-бухарская подгруппа узбекских говоров обнаруживает довольно сильное таджикское влияние. Они не только не имеют сингармонизма, но и вполне повторяют таджикскую звуковую систему - в частности, вокализм из шести гласных .

В нижне-вычегодских русских говорах имеются такие особенности, как появление среднеевропейского l , пропуск предлогов и т. п., возникшие под влиянием коми языка. По утверждению А. М. Селищева, ряд черт русско-сибирских говоров возник вследствие иноязычного влияния, например, слабосмычный b w или w b (w b oda, dw b a), мягкие ch и dћ вместо мягких t и d (чело - "тело"; чача - "тятя", джело - "дело"); передвижка в ряде согласных s - sh , z - ћ (шам или шчам - "сам", шобака или шчобака - "собака"); j вместо l, r (бjат - "брат", jибa - "рыба", jаxка - "лавка") и т. д. .

Причиной диалектных различий нередко является их разное происхождение. Так называемый цаконский диалект новогреческого языка очень сильно отличается от других диалектов. Это объясняется тем, что он происходит непосредственно от лаконского. диалекта древнегреческого языка, тогда как остальные диалекты ведут свое происхождение от общегреческого койнэ эллинистического периода .

По мнению Е. Д. Поливанова, в современном узбекском языке существуют три типа наречий, генетически относящихся к трем разным группам тюркских языков: к юго-восточной, или чагатайской группе, юго-западной огузской группе и северо-западной, или кыпчакской группе . Это означает, что в состав узбекского народа частично вошли так называемые чагатайские узбеки, туркмены и казахи.

Различия в области религии также могут быть причиной обособления диалектов. Так, например, в Саратовской области имеется село Малый Красный Яр, население которого говорит на окающем говоре. Несмотря на то что этот говор находится в соседстве с акающими говорами, многие старые черты этого говора сохраняются очень устойчиво. Это объясняется тем, что жители данного села были раскольниками, старообрядцами. Они мало общались с соседями, вели замкнутый образ жизни, даже жён брали из далеких севернорусских окающих же деревень, что не могло не сказаться на состоянии их говора . Крещеные татары, изолированные в религиозном отношении, оказались также изолированными и в области языка. А это повлекло за собой то, что в их языке сохранились некоторые старые формы и оказалось мало арабских заимствований .

Нетрудно видеть, что особенно глубокие диалектные различия возникают там, где имеет место взаимодействие нескольких из названных факторов одновременно.

Выше были охарактеризованы только основные факторы, способствующие разобщению языковых массивов. Наряду с ними существует известное количество каких-то мало заметных, трудно уловимых факторов, затрудняющих распространение языковых явлений и обусловливающих в свою очередь дифференциацию диалектов на поддиалекты и более мелкие единицы территориального членения языка. Имеются, например, такие случаи, когда слово бытует только в одной деревне. В другой деревне, отделенной расстоянием всего в каких-нибудь десять или пятнадцать километров, оно уже не употребляется.

Так, у носителей тонашевского диалекта мокша-мордовского языка существуют названия предметов и понятий, распространение которых ограничено территорией с. Тонашево и соседних сёл: Вертелим, Кулдым, например: фтун "решительно", йосыпс "зря" и т. д. . Очевидно, сам факт удаленности одного населенного пункта от другого даже на небольшое расстояние уже создает известные препятствия для распространения языковых явлений. Можно также предполагать, хотя этот вопрос детально не изучен, что разные звуки, слова и формы диалекта обладают далеко не одинаковыми возможностями широкого распространения. Диалектные различия возникают оттого, что в зонах изоляции начинают происходить самостоятельные изменения самого различного характера во всех языковых сферах, осуществляющиеся к тому же неравномерно. Иногда они заходят так далеко, что диалекты с течением времени превращаются в самостоятельные языки.

Социальная дифференциация языка. Каждый язык имеет не только территориальные различия. Неоднороден язык и в социальном отношении. В этом плане он варьирует в самых различных направлениях. Могут, например, существовать возрастные особенности языка : речь ребенка будет всегда отличаться от речи взрослого, речь старшего поколения нередко отличается от речи младшего, есть языки, в которых язык женщин в области произношения в известной мере отличается от языка мужчин. Вариативность речи может зависеть от общеобразовательного уровня . Человек образованный говорит иначе, чем человек малообразованный. Известный отпечаток на речевые особенности людей может накладывать род их занятий, круг интересов и т. п. Принадлежность к определенному классу , социальное происхождение, среда , в которой человек постоянно вращается, также способствуют появлению некоторых речевых особенностей.

Внутри данного языка, - отмечал А. Мейе, - определяемого единством произношения и, в особенности, единством грамматических форм, в действительности существует столько особых словарей, сколько имеется социальных групп, обладающих автономией в пределах общества, говорящего на этом языке.

Факторы, способствующие возникновению речевой вариативности в социальном плане, настолько многообразны, что в пределах этой главы невозможно дать их полную исчерпывающую характеристику. Необходимо охарактеризовать, однако, основные типы социальных вариантов речи.

Основная трудность состоит в том, что многие исследователи включают в понятие так называемых социальных диалектов речи явления, хотя внешне и сходные, но совершенно различные по своей природе. Нет даже сколько-нибудь стабильной классификации этих явлений. Не отличается упорядоченностью и сама номенклатура названий социальных вариантов речи. В русской лингвистической литературе термины "арго " и "жаргон " употребляются нетерминологично, нередко выступая как синонимы. Термину "жаргон" иногда придается стилистически сниженное значение, наблюдается стремление закрепить этот термин за наименованием замкнутой речевой системы какой-нибудь антиобщественной социальной группы, ср. например, "воровской жаргон". Для обозначения профессиональных лексических систем употребляются термины: "профессиональные языки", "профессиональные говоры" и даже "профдиалекты" . Существующий в западноевропейской лингвистической литературе термин "слэнг " для обозначения жаргона с более широкой социальной базой у нас не привился.

Известный интерес представляет классификация социальных вариантов речи, предложенная в последнее время В. Д. Бондалетовым. В зависимости от природы, назначения языковых признаков и условий функционирования он различает:

1) собственно профессиональные "языки" (точнее - лексические системы), например, рыболовов, охотников, гончаров, деревообделочников, шерстобитов, сапожников, а также представителей других промыслов и занятий;

2) групповые, или корпоративные, жаргоны , например, жаргоны учащихся, студентов, спортсменов, солдат и других, главным образом молодежных, коллективов; условно-профессиональные языки (арго) ремесленников-отходников, торговцев и близких к ним социальных групп;

3) условные языки (арго, жаргоны) деклассированных .

В этой классификации нет, однако, одной социальной вариации речи, которую некоторые исследователи называли классовыми диалектами. Проблема существования разновидностей речи, связанных с классовой принадлежностью, интересовала многих представителей отечественной и зарубежной социолингвистики. Нередко предполагалось, особенно в отношении к эпохе современного капиталистического общества, что единому языку господствующего класса противостоят территориально раздробленные диалекты подчиненных общественных групп (например, крестьянства, городской мелкой буржуазии и т. п.). Однако приводившиеся в специальной литературе фактические иллюстрации этого положения находят иное толкование (в частности, совпадение территориальных и классовых признаков представляет собой особенность лишь определенной эпохи в историческом развитии общества).

Исходя из сказанного, мы при последующем изложении руководствуемся следующей классификацией:

1) профессиональные лексические системы,

2) групповые, или корпоративные, жаргоны,

3) жаргоны деклассированных,

4) условные языки.

Профессиональные лексические системы. В. М. Жирмунский был совершенно прав, когда он указывал на несостоятельность бытующего в специальной литературе термина "профессиональный говор". По его мнению, термин "профессиональный говор", а тем более "профессиональный язык" основан на неправильном словоупотреблении: в исследованиях, посвященных языку плотников (Sprache des Zimmermanns), языку моряков (Seeimannssprache) и т. п., речь идет только о некоторой специальной сфере профессиональной лексики внутри того или иного классового диалекта.

"Профессиональная специализация сказывается в языковом отношении не в грамматической дифференциации, как в классовых диалектах, а в выработке специального словаря, в основном доступного лишь представителям данной профессии".

Отличительная особенность профессиональной терминологии заключается в том, что она всегда возникает под давлением определенной практической необходимости. Известно, что континуум мира, окружающего человека, в разных языках членится по-разному. При всех этих различиях существует определенная закономерность - степень интенсивности членения определяется практикой. Чем больше человеку приходится сталкиваться с определенным участком или областью действительности, тем интенсивнее членится она в языке. Житель внутренних областей страны, не сталкивающийся в своей жизненной практике с морем, обычно довольствуется общими понятиями - море, берег, отмель, ветер, буря и т. д. Большего ему не требуется. Другое дело рыбак, промышляющий в море. Ему далеко не безразлично, находится он в открытом море или вблизи от берега, дует ветер южный или северный, имеет отмель песчаное или каменистое дно. Практическая заинтересованность порождает соответствующую терминологию.

Так, например, у русских поморов, живущих на берегах Белого моря, существует специальная терминология, связанная с рыболовством, охотой на морского зверя и мореходством. Ниже приводятся некоторые образцы этой терминологии: базар "скопище чаек и других морских птиц на прибрежных скалах и береговых утесах", баклыш "небольшой островок с крутыми скалистыми берегами", бережнее "ближе к берегу", бетать "ехать наперерез или вкось ветра", голоменно "слишком далеко от берега", гора "материк", голомя "открытое море", губа "залив моря", дёр "хороший клёв рыбы", дутыш "отверстие во льду, сделанное морским зверем", корга "подводная или надводная низменная отмель", летнёй "южный ветер", лосо "гладкая ровная поверхность моря", приглуб "глубина в море или реке вблизи берега", стамин "ледяная гора", торох "сильный порыв ветра", юро "небольшое стадо рыбы или морского зверя" и т. д.

Не меньшим разнообразием отличается рыболовецкая терминология рыбаков низовьев реки Дона, например, кабарожник "мелкий сазан", киляк "молодой лещ", талаверка "мелкая густера", сетчик "рыбак, ловящий рыбу сетями", аламан "невод для ловли хамсы", дуб "большая многовесельная лодка, используемая для транспортировки невода", каюк "небольшая двухвесельная лодка, используемая для перевоза рыбы и мелких орудий лова", семень "лом для пробивания прорубей", драчка "невод для лова бычка" и т. д.

Если обратиться к терминологии, связанной с профессией плотника, то и здесь можно найти немало специальных терминов, например, слега - "длинная балка", пёрка "сверло у коловорота", матица "поперечная балка, поддерживающая потолок дома", лучковая пила "пила с особой ручкой", ножовка "маленькая пила с одной ручкой", дорожить "сделать особым инструментом желоб на тесине, чтобы с крыши легче скатывалась вода", и т. д.

Каждая профессия имеет специальный словарь. К сфере профессиональной лексики относится также искусственно созданная научная и техническая терминология, обычно фиксируемая в специальных словарях научных или технических терминов. Между профессиональной лексикой, возникшей естественным путем, и искусственно созданной терминологией существуют точки соприкосновения. В речевой практике эти две лексические системы нередко смешиваются. Однако искусственно созданная терминология отличается большей устойчивостью, стандартностью и не имеет территориальных вариантов.

Профессиональная лексика обычно употребляется в деловых стилях, отличается точностью значений и мало экспрессивна.

Вместе с тем профессиональная терминология, в особенности самобытная терминология, может сопровождаться употреблением иногда довольно образных идиоматических выражений, ср., например, некоторые идиоматические выражения, бытующие в языке поморов: набирать гребень (о волне) "повышаться", пойти в жар , например, вода пошла в жар , т. е. "потекла быстрее" (в период прилива или отлива) и т. п., специальные выражения существуют у плотников, например, рубить в лапу, рубить в ус, тянуть бровку , в лексике ямского промысла в говорах Томской области отмечены такие идиоматические выражения, как ходить в ямщину "заниматься товарным извозом", гонять почту "доставлять почту", жить с бичика "добывать средства к существованию извозом" и т. д.

В профессиональном языке летчиков известны выражения лечь на курс, посадить на три точки и т. д.

Однако эти идиоматические выражения скорее относятся к лексической сфере профессиональных жаргонов, чем к профессиональной лексике в собственном смысле этого слова.

Групповые, или корпоративные, жаргоны обычно возникают в группах людей, тесно между собою чем-нибудь связанных. Формы связи могут быть самыми различными. Важно, чтобы эта связь каким-то образом объединяла людей, например, служба в армии, обучение в институте или школе, занятие туризмом, спортом, коллекционированием и т. п. Даже отъезд людей для работы на Крайний Север порождает особые жаргонные слова, например, моржовые или комариные - названия надбавки к зарплате в зоне Крайнего Севера. Длительное пребывание людей на фронте во время Отечественной войны вызвало появление специфических жаргонных слов, например, сабантуй "сильный артиллерийский обстрел", рама "немецкий разведывательный самолет" и т. д. Жаргон возникает в среде людей, предающихся различным порокам, например, картежной игре, пьянству и т. п.

В лексике групповых, или корпоративных, жаргонов, конечно, есть элементы профессионализма. Ср. такие выражения солдатского жаргона, как сидеть на губе , т. е. "быть на гауптвахте", лимонка - название особого вида гранаты; в жаргоне следователей существует глагол расколоться , например: Подождем, пока он не расколется , т. е. "не выдаст своей тайны", среди аспирантов употребителен глагол остепениться , членам ученых советов хорошо известно выражение бросить черный шар , т. е. "забаллотировать", школьники часто употребляют выражение получить кол , т. е. "единицу" и т. д. Однако основная особенность групповых, корпоративных жаргонов заключается не в этом.

Здесь, как правильно замечает В. Стратен, сказывается не столько деловая потребность, сколько стремление к экспрессии и игра словами.

"Специфическим отличием арго от других видов жаргона, - писал В. М. Жирмунский, - является его профессиональная функция: в то время как...корпоративные жаргоны являются своего рода общественной забавой, языковой игрой, подчиненной принципам эмоциональной экспрессивности, арго, которым пользуются нищие, воры, бродячие торговцы и ремесленники, служит орудием их профессиональной деятельности, самозащиты и борьбы против остального общества" .

Существует довольно много различных групповых жаргонов, всех их охарактеризовать нет никакой возможности. В качестве наиболее типичного образца можно рассмотреть студенческий жаргон, или, как его иногда называют, студенческий слэнг.

Л. И. Скворцов, изучавший студенческий слэнг в наших вузах, различает в нем две основные категории слов - производственное ядро и бытовой словарь. В производственное ядро студенческой речи входят такие слова и выражения, как фак "факультет", стёпа, степуха, стипеша "стипендия", идти на шпорах "отвечать по шпаргалкам ", по диагонали или наискосок "о торопливом, поверхностном чтении учебного материала", кол "единица", историчка "учительница истории", немка "учительница немецкого язка", удочка "удовлетворительно", заход "попытка сдать экзамен", долбач "студент-зубрила", античка "античная литература", шеф "руководитель дипломной или курсовой работы", столкнуть, спихнуть "сдать экзамен или зачет" ядро "ядерная физика", общак "общежитие ", индус "студент индустриального института или техникума", шпаргалет "шпаргалка" и т. д.

Нетрудно заметить, что подобного рода профессиональная или производственная лексика довольно резко отличается от обычной профессиональной лексики или терминологии. Профессиональная лексика обычно вызывается необходимостью назвать какой-нибудь предмет или явление, с которым производственник сталкивается в своей деятельности. Чаще всего это какой-нибудь особый предмет, мало известный или совершенно неизвестный в кругу других людей. Слово студенческого слэнга не вызывается какой-либо особой необходимостью. Нет никакого смысла создавать особое название для студента индустриального института или техникума. Когда же появилось особое название индус , то основным стимулом его создания явилось стремление создать что-то более выразительное, яркое, озорное, более обращающее на себя внимание.

В общебытовой словарь входят слова, не связанные непосредственно с учебным процессом. Основу его составляют экспрессивные элементы разговорно-обиходной лексики, ср., например, рубать, хавать, хряпать, штефкать "есть, закусывать", рубон "еда, обед и т. п.", махнуться "обменяться чем-нибудь", притырить "спрятать", петрить, тямкать, тямить "понимать что-нибудь, разбираться в чем-нибудь", накрыться "исчезнуть, пропасть ", а также "не состояться" - о замыслах, планах и т. п., корочки, колеса "ботинки", филонить "бездельничать", увести "взять, присвоить или украсть", купить, прикупить "подшутить над кем-нибудь", пылить "ныть" или "болтать впустую", подкинуть "дать или одолжить кому-нибудь денег", стрельнуть "взять в долг небольшую сумму денег", "попросить папиросу или сигарету ", загорать, опухать "бездельничать, лодырничать", запрессовать "окончательно договориться о чем-нибудь, уладить какое-нибудь дело" и т. п.

Предметно-понятийное содержание студенческого жаргона очень многообразно. Наиболее легко в нем выделяются два слоя - спортивная лексика и лабушско-стиляжья лексика (от лабух "музыкант").

Спортивная лексика включает слова и выражения, связанные с областью спорта, например: подковать "подбить в игре", "нанести травму", поливать "бить мячом по воротам, бросать мяч в корзину", банка, плюха, штука "гол, очко" и т. д.

Лабушско-стиляжья лексика имеет в общебытовом студенческом словаре довольно ярко выраженную социальную специфику. Это в большинстве случаев слова, заимствованные из жаргона стиляг, например, берлять "есть, питаться", хилять "идти", выхил "выходка", башли, бабки, шайбочки, финаги "деньги", чувак "парень", чува, чувиха, кадришка "девушка", топталовка или Бродвей "главная улица", "место встреч и прогулок", кирять "пить, выпивать", кирной, бухой "пьяный", керосин, мур, гоп "вечеринка, выпивка", предки "родители", хива, шобла, кодла, хевра, хавира, шарага "группа "своих"", хата "квартира", рок "рок-н-ролл" и т. д.

По своим особенностям стиляжий жаргон близок к воровскому, поскольку он объединяет лексику, связанную с определенными сферами быта, к тому же специально окрашенную.

В общебытовую лексику студенческого слэнга входит также экспрессивная и оценочная лексика, например: шедеврально, потрясно, клево, колоссально и т. п. (при положительной оценке чего-либо), сапог, охламон, прохиндей (пренебрежительно о человеке), молоток (положительно о человеке), леди, детка, цыпа, мордочка (положительно о девушке), старик, мужик (о мужчине). Существует экспрессивная или просто излюбленная фразеология: дать по мозгам "удивить, ошарашить", до лампочки "мало дела до чего-либо", "ни к чему", как штык "обязательно", "точно" и т. п.

Жаргоны деклассированных употребляются в сферах людей, принадлежащих к уголовному миру, обычно отбывающих срок наказания в тюрьмах, лагерях и т. п. или занимающихся преступной деятельностью на свободе. Несмотря на наличие территориальных разновидностей, этот жаргон обладает относительным единством. По своей специфике он резко отличается от групповых, или корпоративных, жаргонов. Поэтому есть основание рассматривать его отдельно.

Воровской жаргон имеет некоторые общие черты с профессиональными лексическими системами. В нем довольно богато представлена терминология, выражающая различные воровские специальности, например: ширмач "карманный вор", мойщик "магазинный вор", майданщик "поездной вор", скокарь или домушник "вор по квартирам", голубятник "вор белья", мокрушник "вор-убийца", кассир или медвежатник "взломщик несгораемых шкафов", стопарь "вор-грабитель", клюкушник "грабитель церквей", банщик "вокзальный вор" и т. д. Довольно разветвленную синонимику имеет глагол воровать, украсть , например: торговать, работать, стырить, купить, сбондить, стибрить и т. д.; много глаголов, обозначающих неудачную кражу: завалиться, засыпаться, сгореть, зашухариться и т. д. Богато представлена синонимика, связанная со словом деньги: сара, сарочка, сармак, сарга, рыжье и т. д.; особые названия существуют для рубля, тысячи, трех копеек, десяти копеек и т. д. Несколько названий имеет воровской притон: гоп, шалман, хевра, хаза, малина и т. д. Существует несколько названий для кошелька и портмоне: кожа, шмель, висячка и т. д. Развернутой синонимикой обладает глагол доносить или донести: лягнуть, хапать, продать, барнаулить и др.

Довольно развита терминология, относящаяся к воровскому быту. Много слов, связанных с ругательствами, например: легавый, сука, кобёл, шкет, пацан, шпана и т. п., много синонимов имеет слово проститутка: шмара, маруха, баруля, малява, бикса, мигнетка, броха и т. п. Не скупится преступный мир и на пренебрежительные названия для своих постоянных врагов - представителей органов милиции, уголовного розыска, суда и т. д., ср. название милиционера: легавый, легаш, мент, мильтон и т. д., работники Московского уголовного розыска имеют прозвище мурки , ср. также другие названия для работников уголовного розыска - жабы, лягушки и т. п.

Воровской жаргон богат образными идиоматическими выражениями типа ширму крыть "заниматься карманными кражами" (от слова ширма "кашне, которым прикрывают руки при совершении карманных краж"), сару коцать, букв. "бить деньги" в том же значении, нарезать винта "убежать из места заключения", стукнуть шпалерам "убить кого-либо из револьвера", брать на перетырку "организовать быструю передачу по рукам украденной вещи", стоять на стреме "караулить" и др.

Лексике воровского жаргона нередко присущ циничный и грубый эвфемизм, стремящийся прикрыть обычными по внешней форме словами различные преступные действия: "украсть" выражается глаголом купить , "ударить кого-либо ножом" - поцарапать пером , "заниматься карманными кражами" - крыть ширму , "воровать" - работать или торговать и т. д. Удачная кража называется чистой работой , медвежатник или кассир означает "взломщик сейфов"; человек, принадлежащий к уголовному миру, называется просто свой или своя ; "убивать с целью ограбления" выражается внешне безобидным глаголом мокрить и т. д.

В этом цинизме ярко отражена особая психология людей уголовного мира, презрение к нормам и правилам человеческого общежития, напускная бравада и грубость. "Ирония и юмор, насмешка и презрение к существующему, - замечает В. М. Жирмунский, - порождаются не столько положительным социальным идеалом, сколько нигилистическим отрицанием всех общезначимых социальных ценностей, анархическим бунтарством и циническим аморализмом".

Типология воровского жаргона имеет смешанный характер. В нем содержатся и некоторые признаки корпоративных жаргонов, и отдельные элементы условных языков, существующих на базе своеобразного воровского просторечия.

Процесс появление языковых вариантов языка (разновидностей языка, форм существования языка, функциональных стилей) в результате его варьирования в разных социальных и территориальных условиях. Территориально обусловленная Д. я. (на уровне фонетики, лексики, синтаксиса) лежит в основе территориальных языковых образований в рамках данного национального языка - наречий, диалектов, говоров. Социально обусловленная Дя. выражается в возникновении таких разновидностей языка, как социальные диалекты. Дифференциация по половому признаку проявляются в наличии гендерных разновидностей речи (языка). Использование языка с различными коммуникативными целями в разных сферах человеческой деятельности является причиной функционально-стилистической дифференциации, в результате чего формируются разнообразные функциональные стили. Д.я. является одной из основных проблем, изучаемых в социолингвистике.

социальная дифференциация языка

территориальная дифференциация языка

функционально-стилистическая дифференциация языка.

Диалекты, просторечия, жаргоны

Диалект - разновидность общенародного языка, употребляемая в качестве средства общения между людьми, связанными тесной территориальной общностью.

Выделяются три группы территориальных диалектов.

• 1. Севернорусские диалекты распространены к северу от Москвы, на территории Ярославской, Костромской, Вологодской, Архангельской и некоторых других областей. Им присущи следующие особенности:
• 1) оканье - произношение звука [о] в безударном положении там, где в литературном языке [а];
• 2) цоканье - неразличение звуков [ц] и [ч] (цасы, курича);
• 3) [знааш], [знаш] - стяжение гласных в личных окончаниях глагола;
• 4) совпадение формы творительного падежа множественного числа существительных с формой дательного падежа [пошли за грибами да за ягодами].
• 2. Южнорусские диалекты распространены к югу от Москвы, на территориях Калужской, Тульской, Орловской, Тамбовской, Воронежской и других областей. Им присущи особенности:
• 1) аканье - неразличение звуков [о] и [а] [вада];
• 2) яканье - произношение звука [д] после мягкого согласного на месте Я› Е;
• 3) особое произношение звука [г], он произносится как щелевой [г];
• 3. Среднерусские диалекты занимают промежуточное положение между северно- и южнорусскими. Они расположены между районами распространения северных и южных диалектов. Отличающие черты:
• 1) иканье - произношение звука [и] на месте Я и Е (питух);
• 2) произношение звука [ш] на месте щ (шастье);
• 3) произношение [ж] долгого мягкого на месте жж и зж.

Диалекты разрушаются под напором литературного языка, который с помощью средств массовой информации проникает в самые отдаленные районы.

Просторечие - разновидность общенародного русского языка. Оно не имеет прикрепленности к какому-то определенному месту - это речь городского малообразованного населения, не владеющего нормами литературного языка. Основная черта просторечия - анормативность, т. е. отсутствие в речи норм литературного языка.

Современное русское просторечие имеет следующие характерные черты.

• 1) использование слов, обозначающих степень родства при обращении к незнакомым людям: папаша, браток, дочка, сестренка, мужчина, женщина;
• 2) употребление существительных в уменьшительном суффиксе: вам чайку? Височки побрить?;
• 3) замена некоторых слов, которые ложно понимаются как грубые: отдыхать (вместо спать), выражаться (вместо говорить), кушать (вместо есть);
• 4) использование эмоциональной лексики в «размытом» значении: наяривать, шпарить, откалывать, чесать.
• 5) выравнивание согласных в основе слова при спряжении: хочу - хочут, пеку - пекет;
• 6) смешение родов существительных: съем всю повидлу, какой яблок кислый;
• 7) наращивание окончания- ов в родительном падеже множественном числе: много делов, нет мостов;
• 8) склонение несклоняемых существительных.

Жаргомн (фр. jargon) -- социолект; отличается от общеразговорного языка специфической лексикой и фразеологией, экспрессивностью оборотов и особым использованием словообразовательных средств, но не обладающий собственной фонетической и грамматической системой. Жаргонные слова или выражения называют «жаргонизмами»

Часть жаргонной лексики -- принадлежность не одной, а многих (в том числе и уже исчезнувших) социальных групп. Переходя из одного жаргона в другой, слова их «общего фонда» могут менять форму и значение: «темнить» в арго -- «скрывать добычу», потом -- «хитрить (на допросе)», в современном молодёжном жаргоне -- «говорить неясно, увиливать от ответа».

Лексика жаргона строится на базе литературного языка путём переосмысления, метафоризации, переоформления, звукового усечения и т. п., а также активного усвоения иноязычных слов и морфем. Например: гоу - "пошли"[источник не указан 111 дней], крутой -- «модный», «деловой», хата -- «квартира», баксы -- «доллары», тачка -- «автомобиль», рвануть -- «пойти», баскет -- «баскетбол», чувак -- «парень» (из цыганского языка). В современном языке жаргон получил широкое распространение, особенно в языке молодёжи.

Как явление социальное язык является достоянием всех людей, принадлежащих к одному коллективу. Язык создается и разви­вается обществом.

Вопрос о связи языка и общества имеет разные решения. Согла­сно одной точке зрения, связь языка и общества отсутствует, т.к. язык развивается и функционирует по своим законам (польский уче­ный Е. Курилович), согласно другой - эта связь является односто­ронней, т.к. развитие и существование языка полностью определя­ется уровнем развития общества (французский ученый Ж. Марузо) или наоборот - язык сам обусловливает специфику духовной куль­туры общества (американские ученые Э. Сепир, Б. Уорф). Однако наибольшее распространение получила точка зрения, согласно ко­торой связь языка и общества является двусторонней. влиянии языка на развитие общественных отношений свиде­тельствует прежде всего тот факт, что язык - один из консолидиру­ющих факторов образования нации. Он является, с одной стороны,предпосылкой и условием ее возникновения, а с другой - результа­том этого процесса. Кроме того, об этом свидетельствует и роль
языка в воспитательной и образовательной деятельности общества,т.к. язык является орудием и средством передачи от поколения к поколению знаний, культурно-исторических и иных традиций.

Влияние общества на язык является опосредованным (например, в и-е языке имелось прилагательное *patrio-s (лат. patrius) "отцов­ский", но не было прилагательного со значением "материнский", т.к. в древнем патриархальном обществе владеть чем-либо мог то­лько отец). Одной из форм такого влияния является социальная дифференциация языка, обусловленная социальной неоднородно­стью общества. Яркой иллюстрацией такой социальной дифферен­циации языка являются изменения, которые произошли в русском языке после Октябрьской революции, когда в язык хлынуло огром­ное количество новых, социально окрашенных слов, произошло изменение традиций усвоения литературного языка, в частности, норм произношения. Влияние общества на язык проявляется и в дифференциации многих языков на территориальные и социальные диалекты (язык деревни противопоставляется языку города, языку рабочих, а также литературному языку). В языкознании различают следующие основные социальные формы существования языка:

идиолект - совокупность особенностей, характеризующих язык отдельного индивидуума;

говор - совокупность идиолектов, однородных в языковом от-ношении, характерных для небольшой территориально ограниченной группы людей;

диалект - совокупность говоров, объединенных значительным внутриструктурным языковым единством (признак территориальной непрерывности не является обязательным);

язык (народности или нации) - совокупность диалектов, языковые различия между которыми могут определяться как собственно лингвистическими, так и социальными факторами;

литературный язык - высшая (наддиалектная) форма сущест-вования языка, характеризующаяся нормированностью, а также наличием широкого диапазона функциональных стилей.

О связи языка с обществом свидетельствует и факт стилистической дифференциации языка, зависимость использования языковых средств от социальной принадлежности носителей языка (их профессии, уровня образованности, возраста) и от потребности общества в целом (ср. наличие различных функциональных стилей, представляющих язык науки, делопроизводства, массовой информации и т.д.).

Связь языка с обществом является объективной, не зависящей от воли отдельных индивидуумов. Однако возможно и целенаправленное влияние общества (и в частности, государства) на язык, когда проводится определенная языковая политика, т.е. сознательное, целенаправленное воздействие государства на язык, призванное способствовать его эффективному функционированию в различных сферах (чаще всего это выражается в создании алфавитов или письменности для бесписьменных народов, в разработке или усовер-шенствовании правил орфографии, специальной терминологии, ко дификации и др. видах деятельности, хотя иногда языковая поли­тика государства может и тормозить развитие национального лите­ратурного языка, как было, например, в России в XIX в., когда цар­ское правительство запрещало печатание книг на украинском языке и преподавание в школах Украины велось на русском языке).

5.Местные (территориальные) диалекты одного и того же языка. Отличия их друг от друга в области фонетики, словарного состава, грамматики.
Диалект - совокупность говоров, объединенных значительным внутриструктурным языковым единством (признак территориальной непрерывности не является обязательным).
Диалект - территориально ограниченная форма существования языка.

Они объединяются в говоры: наречия. К диалектной лексике относятся слова, распространение которых ограничено той или иной территорией. Диалекты - это говоры крестьянского населения, до сих пор являющиеся средством устного общения среди значительной части населения. Они имеют фонет., морфолог. и синтакс. особенности, а также специфическую лексику. Эти различия могут быть небольшими, и говорящие на разных диалектах данного языка понимают друг друга (диалекты славян.яз-в); Для др. языков может так сильно отличаться друг от друга, что общение между говорящими затруднено или невозможно (диалект немецкого языка).

В современном немецком языковое влияние диалекта очень заметно. До сих пор ощутима сильная диалектная окраска городского просторечия и разговорной речи вообще. Наиболее отчетливо в лексике, при этом некоторые областные слова проникают в литературу. Диалекты непригодны в качестве средства общенационального языкового общения. Развитие литературного языка в период национальной жизни народа всегда ведет к резкому ослаблению диалектов и уменьшению числа и активности диалектизмов.

Территориальные диалекты - одна из самых распространенных форм существования языка.

ТД существуют теперь в виде говоров. Говор - это наименьшая территориальная единица языка, обслуживающая жителей населенного пункта (села, деревни) и имеющая отличительные особенности во всех сторонах языковой системы.

6. Литературный язык, становление норм литературного языка. «Базовый» диалект. Литературный язык - это высшая (наддиалектная) форма су­ществования языка, для которого характерны высокая степень об­работанное™, полифункциональность, стилистическая дифферен­циация, тенденция к регламентации. По своему культурному и социальному статусу литературный язык противостоит территориальным диалектам, разным типам обиходно-разговорного языка, просторечию. Литературный язык -это язык официально-деловых документов, письменно-бытового общения, школьного обучения, язык науки, публицистики, язык художественной литературы, всех проявлений культуры, имеющих словесную форму выражения. Литературный язык - категория историческая. Он может обслу­живать не только нацию, но и народ. Между литературным языком нации и народности существуют, однако, различия, которые связа­ны как с характером использования языка, сферой его распро­странения, так и с характером его происхождения.Назначение литературного языка, его полифункциональность тесно связаны с уровнем развития общества, а также с языковой си­туацией в целом: литературные языки Западной Европы долгое вре­мя использовались в основном как языки эпоса, поэзии, прозы и лишь значительно позднее они начали обслуживать науку и образо­вание, поскольку в этих сферах господствовала латынь, т.е. ограни­чение функций литературного языка происходило вследствие его исключения из сфер административного управления, науки и дело­вой письменности.Основными признаками национального литературного языка яв­ляются:1) тенденция к общенародности, наддиалектности, что проявля­ется в постепенном обособлении литературного языка от узкоре­гиональных признаков одного (или нескольких) диалектов, лежащих в его основе, и последовательном объединении признаков раз­ных диалектов, подвергающихся в процессе исторического разви­тия языка своеобразной культурной обработке; вследствие этого происходит функционально-стилистическое обособление литера­турного языка, которое выражается в наличии особых, присущих только ему, пластов лексики, а также специфичных для книжно-письменных стилей синтаксических моделей;2/ письменная фиксация: наличие письменности оказывает влия­ние на характер литературного языка, обогащая его выразительные средства и расширяя сферы применения;2/ нормированность литературного языка, существование еди­ных кодифицированных норм, т.е. принятых в общественно-рече­вой практике правил произношения, словоупотребления, использо­вания грамматических и других средств языка. Понятие нормы яв­ляется центральным в определении национального литературного языка. Литературная норма складывается в процессе социально-ис­торического отбора языковых элементов. Ее характеризует устой­чивость, традиционность, ограничение вариативности, относитель­ное территориальное единообразие;4 общеобязательность норм и их кодификация: признание нормативности того или иного языко­вого явления (произношения, словоупотребления и т.д.) основыва­ется на следующих фактах: соответствие данного явления структу­ре языка, регулярной его воспроизводимости, общественном одоб­рении.

5)разветвленная функционально-стилистическая система и экс­прессивно-стилистическая дифференциация средств выражения: в истории литературных языков и их стилей различают три основных стиля, имеющих разные источники происхождения: книжный, ней­тральный (или нейтрально-разговорный) и фамильярно-простореч ный. Книжный стиль восходит обычно к литературному письмен­ному языку предшествующего периода. Нейтральный стиль восходит к общенародному языку и прежде всего к языку город­ской части населения. Фамильярно-просторечный стиль имеет сво­им источником язык городских низов, профессиональных групп, жаргоны, а также диалекты. Каждый из стилей в рамках литера­турного языка имеет свою дифференциацию;

6) дихотомичность литературного языка, т.е. объединение в его составе книжной и разговорной речи, которые противопоставлены друг другу как основные функционально-стилевые сферы. В усло­виях социальных преобразований, особенно с развитием средств массовой информации часто происходит взаимопроникновение этих функционально-стилевых сфер, вследствие чего наблюдается сближение разговорной и книжной речи. Функциональные разно­видности литературного языка реализуются в письменной и устной форме: разговорная речь - в устной форме (и только в письмах - в письменной), книжная речь - в письменной (и лишь в драматиче­ских жанрах - в устной форме).

Следует различать понятия «литературный язык» и «язык худо­жественной литературы»: литературный язык охватывает не только язык художественной литературы, но и язык науки, государствен­ного управления (официально-деловой язык), язык устных выступ­лений и т.д., поэтому в функциональном плане - это чрезвычайно емкое понятие. «Язык художественной литературы» - понятие бо­лее широкое в содержательном плане, так как в язык художествен­ных произведений для достижения выразительности, колоритности речи персонажа писателем могут быть введены диалектизмы или жаргонизмы, которые в литературном языке не допустимы (ср., например, произведения М.А. Шолохова, В.М. Шукшина).

Литературно-языковая норма –это традиционно сложившаяся си­стема правил использования языковых средств, которые признаны обществом в качестве обязательных. В сознании говорящих норма является своеобразным идеалом, обладающим качествами особой правильности, а потому общеобязательным.

Норма - это категория, с одной стороны, собственно лингвисти­ческая, а с другой - социально-историческая. Социальный аспект нормы проявляется в самом факте отбора и фиксации языковых яв­лений (особенно ярко это выражается в классовом обществе, где речь «верхушки» общества, образованных и привилегированных слоев противостоит речи «низов», народных масс), а также в нали­чии системы их оценок («правильно/неправильно», «уместно/неу­местно»). Лингвистический аспект выражается в характерной для нормы системности и связи со структурой языка.

Степень устойчивости нормы на разных уровнях языка неодина­кова. Решающим фактором является соотношение нормы и сис­темы языка: в области орфоэпии, например, система языка целиком определяет норму, поэтому она обладает наивысшей степенью устойчивости; в области лексики решающим является содержа­тельный план языковой единицы, ее смысловая точность и стили­стическая уместность, отсюда широкое использование синоними­ческих средств языка, вариативность, поэтому степень устойчиво­сти нормы соответственно ниже.

Ядро литературной нормы составляют стилистически нейтра­льные и, следовательно, наиболее широко распространенные явле­ния, периферию - явления архаические и новые, не получившие еще широкого использования в языке, а также те, которые имеют ограничения в сфере своего употребления (территориальные или профессиональные).

Норма может быть императивной (т.е. строго обязательной) и диспозитивной (т.е. не строго обязательной). Императивная норма - это норма, не допускающая вариативности в выражении языковой единицы, регламентирующая только один способ ее вы­ражения. Нарушение этой нормы расценивается как слабое владе­ние языком (например, ошибки в склонении или спряжении, опре­делении родовой принадлежности слова и др.). Диспозитивная норма - это норма, допускающая вариативность, регламентирую­щая несколько способов выражения языковой единицы (например, чашка чая и чашка чаю, творог и творог и т.д.). Вариативность в употреблении одной и той же языковой единицы часто является отражением переходной ступени от устаревшей нормы к новой (ср., например, вариативность в произношении сочетаний согласных [чт] и [чн] в русском языке: чтобы, но нечто, скучно, но сливоч­ный).

7.Понятие языкового знака: его свойства. Сходства и различия между языком и искусственными знаковыми системами. Языковой знак - чувственно воспринимаемая единица языка или речи, передающая информацию о другом предмете, явлении, находясь с ним в условной (социально и исторически обусловленной) связи.
Свойства: 1) двусторонность – свойство языкового знака представлять собой неразрывное единство материальной, чувственно воспринимаемой и идеальной сторон – мыслительного содержания, информации, закрепленной за материальным носителем; материальная сторона знака (звуковой или графический комплекс) линейна, т.е. имеет протяженность во времени и пространстве
2) системность – способность языкового знака существовать в качестве элемента знаковой системы, во взаимосвязи и противопоставлении с другими знаками языка
3) воспроизводимость – особенность, благодаря которой языковой знак не создается всякий раз заново, а воспроизводится, повторяется в относительно устойчивом, фиксированном виде
4) способность обобщать, при которой языковой знак может замещать не только конкретный объект, но и целый класс однородных объектов
5) комбинационность – способность языкового знака комбинироваться с другими знакам.
Сходства и различия: знаки языка во многом сходны со знаками других знаковых систем, искусственно созданных людьми. Сходство это таково, что язык, без сомнения, нужно считать системой знаков и правил их функционирования. Вместе с тем язык - знаковая система особого рода, заметно отличающаяся от искусственных систем.
1.Экспоненты морфем и слов, как и экспоненты дорожных и иных знаков, материальны: в процессе речи морфемы и слова воплощаются в звуковой материи, в звучании (а при письменной фиксации - в материальном начертании).
2.Все морфемы и слова обладают, как и неязыковые знаки, тем или иным содержанием: в сознании людей, знающих язык, они связываются с соответствующими предметами и явлениями, вызывают мысль об этих предметах и явлениях и, таким образом, несут опреде-ленную информацию (обычно частицу общей информации, заключенной в высказывании).
3.Подобно неязыковым знакам, морфемы языка и его слова участвуют в разнообразных противопоставлениях. Именно в силу противопоставления, как и в искусственных знаковых системах, возможны случаи нулевого экспонента, а у положительных экспонентов не все материальные свойства являются существенными: будет ли слово ворон произнесено басом или дискантом, с «обычным» или с картавым р, это не отразится на его понимании.
4.Как и в искусственных системах, связь между экспонентом и содержанием языкового знака может быть либо чисто условной, либо в какой-то степени мотивированной. Но в языковых знаках изобразительная мотивированность экспонента встречается относительно редко, главным образом в звукоподражательных словах (кукушка, мяукать и т. п.), точнее-в их корневых морфемах (куку-, мяу-). Большинство же знаков языка характеризуется чисто традиционной связью между экспонентом и содержанием.

5. Содержание знаков искусственных систем есть отражение в сознании человека предметов, явлений, ситуаций действительности и что знаки эти служат средством обобщения и абстракции. Это в еще большей мере относится к знакам языка, фиксирующим ре-зультаты абстрагирующей работы человеческого мышления. Только так называемые имена собственные (Нева, Эльбрус, Саратов, Софокл) обозначают (и, следовательно, отражают в своем содержании) индивидуальные предметы (определенную реку, определенную гору и т. д.). Все остальные языковые знаки обозначают классы предметов и явлений, и содержание этих знаков представляет собой обобщенное отражение действительности.

Вышеизложенная методика позволяет преодолеть прежнее понимание диалекта как области с четко очерченными границами и в то же время дает возможность избежать атомизации отдельных диалектных явлений, ведущей к отрицанию понятия диалекта.<477>

Социальная дифференциация языка

Каждый язык имеет не только территориальные различия. Неоднороден язык и в социальном отношении. В этом плане он варьирует в самых различных направлениях. Могут, например, существовать возрастные особенности языка: речь ребенка будет всегда отличаться от речи взрослого, речь старшего поколения нередко отличается от речи младшего, есть языки, в которых язык женщин в области произношения в известной мере отличается от языка мужчин. Вариативность речи может зависеть от общеобразовательного уровня. Человек образованный говорит иначе, чем человек малообразованный. Известный отпечаток на речевые особенности людей может накладывать род их занятий, круг интересов и т. п. Принадлежность к определенному классу, социальное происхождение, среда, в которой человек постоянно вращается, также способствуют появлению некоторых речевых особенностей.

Внутри данного языка, - отмечал А. Мейе, - определяемого единством произношения и, в особенности, единством грамматических форм, в действительности существует столько особых словарей, сколько имеется социальных групп, обладающих автономией в пределах общества, говорящего на этом языке .

Факторы, способствующие возникновению речевой вариативности в социальном плане, настолько многообразны, что в пределах этой главы невозможно дать их полную исчерпывающую характеристику. Необходимо охарактеризовать, однако, основные типы социальных вариантов речи.

Основная трудность состоит в том, что многие исследователи включают в понятие так называемых социальных диалектов речи явления, хотя внешне и сходные, но совершенно различные по своей природе. Нет даже сколько-нибудь стабильной классификации этих явлений. Не отличается упорядоченностью и сама номенклатура названий социальных вариантов речи. В русской лингвистической литературе термины «арго» и «жаргон» употребляются нетерминологично, нередко выступая как синонимы. Термину «жаргон» иногда придается стилистически сниженное значение, наблюдается стремление закрепить этот термин за наименованием замкнутой речевой системы какой-нибудь антиобщественной социальной группы, ср. например, «воровской жаргон». Для обозначения профессиональных лексических систем употребляются термины: «профессиональные языки», «профессиональные говоры» и даже «профдиалекты». Существующий в западноевропейской лингвистической литературе термин «слэнг» для обозначения жаргона с более широкой социальной базой у нас не привился.<478>

ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ И СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЯЗЫКА

В специальной лингвистической литературе широко распро­странено понятие общенародного языка, понятного для всего наро­да. Это понятие, однако, довольно неопределенно, так как под него нередко подводятся явления различной природы: 1) под общена­родным языком понимают литературный язык, имеющий распро­странение в данном государстве, 2) общенародным языком называ­ют иногда какое-либо распространенное койнэ, например, обще­городское койнэ, 3) за общенародный язык часто выдают систему общих лексических и грамматических элементов, связывающих различные диалекты языка и дающих возможность их представи­телям договориться между собою. Такие общие элементы, конеч­но, не составляют живого языка и представляют собой некото­рую, хотя и коммуникативно действенную, абстракцию.

В связи с этим интересно привести некоторые высказывания Е. Д. Поливанова, который утверждал, что язык крупного кол­лектива не отличается абсолютным тождеством кооперативных связей и определял язык как тождество систем произносительно-звуковых символов, присущих участникам того или другого кол­лектива, определяемого наличием специальных кооперативных потребностей, что обусловливает потребность в общем и едином языке для этого коллектива. На фоне известных кооперативных свя­зей можно обнаружить еще более тесные и специфические связи внутри отдельных групп . Соответственно этому, Е. Д. По­ливанов считал необходимым внести в понятие тождества ассоци­ативных систем, которое обычно кладется в основу определения языка, признак относительности. «Есть тождество более или ме­нее полное - у небольших, тесно связанных (внутри себя) групп и тождество - неполное - у всего (национального) коллектива, в который входят эти группы. В последнем случае «общий язык» обеспечивает лишь возможность взаимного понимания (да и то, строго говоря, лишь в пределах определенных тем - соответственно тому характеру кооперативных связей, который объединяет всех членов данного коллектива), но отнюдь не единую характе­ристику системы языкового мышления (в фонетическом, морфоло­гическом и т. п. отношениях)» .

Язык никогда не бывает абсолютно единым, так как наряду с факторами, способствующими формированию его единства, действуют факторы, создающие его неоднородность. Различные вариации языка принято делить на две группы - одни из них носят названия территориальных диалектов, другие известны как его социальные варианты.
^

ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЯЗЫКА

Прежде чем перейти к рассмотрению различных более или ме­нее частных аспектов узлового для данной проблематики поня­тия территориального диалекта, отметим два обстоятельства об­щего порядка. Во-первых, необходимо учитывать невозможность структурного определения языкового или диалектного статуса того или иного объединения (проблема: самостоятельный язык или диалект другого языка). По сравнению с неизбежно произволь­ным - в данном отношении - характером структурных крите­риев довольно твердую опору в этом отношении составляют кри­терии социологического порядка. Среди последних наиболее опе­ративными являются наличие (или, наоборот, отсутствие) взаимопонимаемости, единого литературного языка, а также единого са­мосознания народности. Во-вторых, следует иметь в виду, что тер­риториальный диалект является исторически изменчивой, завися­щей от уровня социального развития общества формой существова­ния языка. Согласно определению В. М. Жирмунского, «диалект представляет единство не исконно данное, а сложившееся истори­чески в процессе общественно обусловленного взаимодействия с другими диалектами общенародного языка, как результат не только дифференциации, но и интеграции: единство развивающее­ся, динамическое, как о том свидетельствует характер изоглосс языковой карты, наглядно отражающей связь истории языка с историей народа» . Ни дифференциальные признаки диа­лекта, ни тенденции его развития не остаются тождественными для разных эпох. Так, если докапиталистические общественно-экономические формации постоянно способствуют диалектной диф­ференциации языка, то отношения эпохи капитализма, и особен­но - социализма, делают диалекты категорией деградирующей и даже пережиточной. Мощным фактором постепенной элиминации диалектов являются национальные языки, начинающие скла­дываться уже в процессе перехода от феодализма к капитализму. Строго говоря, сам термин «территориальный диалект» применим только к диалектам донациональной эпохи, так как в процессе ста новления нации территориальные диалекты превращаются в диа­лекты территориально-социальные .

Основной причиной возникновения диалектных различий яв­ляется ослабление связей и относительная изоляция различных группировок языковой общности. Поскольку язык представляет собой явление исторически изменяющееся, в нем постоянно за­рождаются различные инновации, которые, возникнув первона­чально в одном месте, затем постепенно распространяются. Как правило, однако, сколько-нибудь тесная связь между членами языковой общности затрудняется.

В наиболее общем случае в роли факторов, затрудняющих воз­можности непосредственного общения, выступают факторы фи­зико-географического порядка (ср. наличие горных хребтов, лесных и водных массивов, пустынных пространств и т. п.). В частно­сти, К. Маркс отмечал тенденцию к образованию различия в языке первобытных племен, неизбежную при обширности занимаемой его носителями территории, и прямо указывал, что локальное раз­общение в пространстве вело с течением времени к появлению раз­личий в языке . Очень ярким примером действия этого фак­тора служит, например, глубокая диалектная дифференциация почти всех нахско-дагестанских языков, локализующихся в гор­ных отрогах Большого Кавказа, многие из диалектов которых распадаются к тому же на большое число говоров и подговоров, характеризующих нередко отдельные кварталы аулов. Диалект­ные различия имеются в эстонском языке почти на каждом из ост­ровов, расположенных вблизи морского побережья Эстонии. Основной предпосылкой формирования горно-марийского и луго­вого марийского языков (вернее - диалектов) явилось разделение их ареалов массивом Волги.

Затрудняющим языковое общение препятствием часто явля­ется административное деление территорий: государственное, фео­дальных земель и т. п. Так, размещение языка саамов по террито­рии четырех государств - СССР, Финляндии, Норвегии и Шве­ции- послужило причиной образования довольно сильных раз­личий между его диалектами. В очень многих случаях диалект­ный ландшафт языков отражает историческое членение страны на феодальные земли (это имеет место в немецком, итальянском, грузинском и других языках). Диалектной дифференциации языка способствует и существование определенных центров, спла­чивающих окружающее население. Так, Казань в прошлом свя­зывала воедино жизнь чувашских уездов своей губернии, обособ­ляя их от смежной Симбирской губернии. Северо-западная часть Чувашии, входившая в состав Козьмодемьянского уезда с центром г. Козьмодемьянском на Волге в марийской части уезда, со вре­мени разделения на уезды почти 150 лет жила своей несколько обо­собленной жизнью. Естественно, что в этих условиях не могли не образоваться диалектные различия.

Иноязычное окружение диалекта также способствует его обо­соблению от других диалектов. В Красновишерском районе (се­веро-восточная часть Пермской области) живет около 4000 че­ловек, говорящих на особом диалекте языка коми, отличающемся как от коми-пермяцкого, так и от коми-зырянского наречий. Коми, населяющие Красновишерский район, живут небольшой группой в среднем и частью верхнем течении р. Язьвы, левом притоке р. Вишеры, образуя в административном отношении так называемый Верхне-язьвинский куст Красновишерского района . Об­разованию особого диалекта во многом способствовало иноязыч­ное окружение, изолировавшее его от основной массы коми-пер­мяцкого населения.

Разобщение диалектов может возникнуть и как следствие ин­фильтрации иноязычного населения на территорию данного наро­да. «Из-за территориального разобщения, которое часто возникало под влиянием иноязычных народов, отдельные группы мордвы на долгое время лишались возможности общаться друг с другом. В результате, несмотря на общность происхождения, приблизи­тельно 90% слов, фонетический облик многих лексических единиц, восходящих к одному и тому же этимологическому источнику, за это время успел значительно измениться» . Причиной возникновения диалектных различий может быть влияние дру­гих языков и иноязычных субстратов, например, самаркандско-бухарская подгруппа узбекских говоров обнаруживает довольно сильное таджикское влияние. Они не только не имеют сингармо­низма, но и вполне повторяют таджикскую звуковую систему - в частности, вокализм из шести гласных - i , е, q, а, о, и .

В нижне-вычегодских русских говорах имеются такие особен­ности, как появление среднеевропейского l , пропуск предлогов и т. п., возникшие под влиянием коми-языка (ср. стр. 473 данной работы). По утверждению А. М. Селищева, ряд черт русско-си­бирских говоров возник вследствие иноязычного влияния, напри­мер, слабосмычный b w или w b (w b oda, dw b a), мягкие č и d ћ вместо мягких t и d (чело - "тело"; чача - "тятя", джело - "дело"); передвижка в ряде согласных s - љ, z - ћ (шам или шčам - "сам", шобака или шčобака - "собака", посол - посоулосо); j вместо l , r (бjам - "брат", ju 6 a - "рыба", jаx ? ка - "лавка") и т. д. .

Причиной диалектных различий нередко является их разное происхождение. Так называемый цаконский диалект новогречес­кого языка очень сильно отличается от других диалектов. Это объ­ясняется тем, что он происходит непосредственно от лаконского. диалекта древнегреческого языка, тогда как остальные диалекты ведут свое происхождение от общегреческого койнэ эллинисти­ческого периода .

По мнению Е. Д. Поливанова, в современном узбекском язы­ке существуют три типа наречий, генетически относящихся к трем разным группам тюркских языков: к юго-восточной, или ча­гатайской группе, юго-западной огузской группе и северо-западной, или кыпчакской группе . Это означает, что в состав уз­бекского народа частично вошли так называемые чагатайские уз­беки, туркмены и казахи.

Различия в области религии также могут быть причиной обосо­бления диалектов. Так, например, в Саратовской области имеется село Малый Красный Яр, население которого говорит на окающем говоре. Несмотря на то что этот говор находится в соседстве с ака­ющими говорами, многие старые черты этого говора сохраняются очень устойчиво. Это объясняется тем, что жители данного села были раскольниками, старообрядцами. Они мало общались с со­седями, вели замкнутый образ жизни, даже жён брали из далеких севернорусских окающих же деревень, что не могло не сказать­ся на состоянии их говора . Крещеные татары, изолирован­ные в религиозном отношении, оказались также изолированными и в области языка. А это повлекло за собой то, что в их языке сох­ранились некоторые старые формы и оказалось мало арабских заим­ствований .

Нетрудно видеть, что особенно глубокие диалектные различия возникают там, где имеет место взаимодействие нескольких из названных факторов одновременно.

Выше были охарактеризованы только основные факторы, спо­собствующие разобщению языковых массивов. Наряду с ними су­ществует известное количество каких-то мало заметных, трудно уловимых факторов, затрудняющих распространение языковых явлений и обусловливающих в свою очередь дифференциацию диа­лектов на поддиалекты и более мелкие единицы территориального членения языка. Имеются, например, такие случаи, когда слово бытует только в одной деревне. В другой деревне, отделенной рас­стоянием всего в каких-нибудь десять или пятнадцать километ­ров, оно уже не употребляется.

Так, у носителей тонашевского диалекта мокша-мордовского языка существуют названия предметов и понятий, распространение которых ограничено территорией с. Тонашево и соседних сёл: Вертелим, Кулдым, например: фтун "решительно", йосыпс "зря" и т. д. . Очевидно, сам факт удаленности одного населенного пункта от другого даже на небольшое расстояние уже создает изве­стные препятствия для распространения языковых явлений. Мож­но также предполагать, хотя этот вопрос детально не изучен, что разные звуки, слова и формы диалекта обладают далеко не одина­ковыми возможностями широкого распространения. Диалектные различия возникают оттого, что в зонах изоляции начинают про­исходить самостоятельные изменения самого различного харак­тера во всех языковых сферах, осуществляющиеся к тому же не­равномерно. Иногда они заходят так далеко, что диалекты с тече­нием времени превращаются в самостоятельные языки.

Существует огромная литература, посвященная описанию диа­лектов различных языков мира. Диалектология как специальная отрасль языкознания затрагивает много проблем. Наибольший интерес представляют две по существу связанные темы: 1) смеше­ние диалектов и 2) общие принципы выделения диалектов как са­мостоятельных языковых единиц.