Биография

Ранние годы

Майкл родился 22 сентября 1791 года в Ньюнгтон-Баттсе (ныне Большой Лондон). Его отец был небогатым кузнецом из лондонского предместья. Кузнецом был и старший брат Роберт, всячески поощрявший тягу Майкла к знаниям и на первых порах поддерживавший его материально. Мать Фарадея, трудолюбивая и необразованная женщина, дожила до времени, когда её сын добился успехов и признания, и по праву гордилась им. Скромные доходы семьи не позволили Майклу окончить даже среднюю школу, с тринадцати лет он начал работать как поставщик книг и газет, а затем в возрасте 14 лет пошёл работать в книжную лавку, где обучался и переплётному ремеслу. Семь лет работы в мастерской на улице Блэндфорд стали для юноши и годами напряженного самообразования. Всё это время Фарадей упорно занимался - он с упоением читал все переплетаемые им научные труды по физике и химии, а также статьи из «Британской энциклопедии», повторял в устроенной им домашней лаборатории эксперименты, описанные в книгах, на самодельных электростатических приборах. Важным этапом в жизни Фарадея стали занятия в Городском философском обществе, где Майкл по вечерам слушал научно-популярные лекции по физике и астрономии и участвовал в диспутах. Деньги (по шиллингу на оплату каждой лекции) он получал от брата. На лекциях у Фарадея появились новые знакомые, которым он писал много писем, чтобы выработать ясный и лаконичный стиль изложения; он также старался овладеть приёмами ораторского искусства.

Начало работы в Королевском институте

Фарадей даёт публичную лекцию

Обратив внимание на тягу юноши к науке, в 1812 году один из посетителей переплётной мастерской, член Лондонского королевского общества Дено, подарил ему билет на цикл публичных лекций знаменитого физика и химика, первооткрывателя многих химических элементов Г. Дэви в Королевском институте. Майкл не только с интересом выслушал, но и подробно записал и переплёл четыре лекции, которые послал вместе с письмом профессору Дэви с просьбой взять его на работу в Королевский институт. Этот «смелый и наивный шаг», по словам самого Фарадея, оказал на его судьбу решающее влияние. Профессор был удивлён обширными знаниями юноши, но в тот момент в институте не было вакантных мест, и просьба Майкла была удовлетворена лишь через несколько месяцев. В Дэви (не без некоторого колебания) пригласил Фарадея на освободившееся место лаборанта в химической лаборатории Королевского института, где он проработал много лет. В самом начале этой деятельности осенью того же года вместе с профессором и его женой он совершил длительное путешествие по научным центрам Европы (1813-1815 гг.). Это путешествие имело для Фарадея большое значение: он вместе с Дэви посетил ряд лабораторий, где познакомился со многими выдающимися учёными того времени, в том числе с А. Ампером , М. Шеврелем , Ж. Л. Гей-Люссаком и А.Вольтой , которые в свою очередь обратили внимание на блестящие способности молодого англичанина.

Первые самостоятельные исследования

Фарадей за опытами в лаборатории

Постепенно его экспериментальные исследования всё более переключались в область физики. После открытия в 1820 Х.Эрстедом магнитного действия электрического тока Фарадея увлекла проблема связи между электричеством и магнетизмом В в его лабораторном дневнике появилась запись: «Превратить магнетизм в электричество». Рассуждения Фарадея были следующими: если в опыте Эрстеда электрический ток обладает магнитной силой, а, по убеждению Фарадея, все силы взаимопревращаемы, то и магниты должны возбуждать электрический ток. В том же году им была предпринята попытка найти поляризующее действие тока на свет. Пропуская поляризованный свет через воду, находящуюся между полюсами магнита, он пытался обнаружить деполяризацию света, однако опыт дал отрицательный результат .

В 1823 году Фарадей становится членом Лондонского королевского общества и назначается директором физической и химической лабораторий Королевского института, где и проводит свои эксперименты .

В 1825 году в статье «Электромагнитный ток (под влиянием магнита)» Фарадей описывает опыт, который, на его взгляд, должен показать, что ток, действующий на магнит, испытывает с его стороны противодействие. Этот же опыт описан в дневнике Фарадей от 28 ноября 1825 года. Схема опыта выглядела так. Два провода, разделённые двойным слоем бумаги, располагались параллельно друг другу. При этом один подключался к гальваническому элементу , а второй - к гальванометру . По мысли Фарадея, при протекании тока в первом проводе должен был индуцироваться ток во втором, что фиксировалось бы гальванометром. Однако и этот эксперимент дал отрицательный результат .

В 1831 году, после десяти лет непрерывных поисков, Фарадей нашёл, наконец, решение своей проблемы. Существует предположение, что к этому открытию Фарадея подтолкнуло сообщение от изобретателя Джозефа Генри , который также проводил индукционные опыты, однако не публиковал их, считая малозначительными и пытаясь придать своим результатам некую систематичность. Генри, однако, опубликовал сообщение о том, что ему удалось создать электромагнит, способный поднять тонну. Это стало возможным за счёт применения изоляции проводов, позволившей создавать многослойную обмотку, значительно усиливающую магнитное поле .

Фарадей так описывает свой первый успешный эксперимент:

Двести три фута медной проволоки в одном куске были намотаны на большой деревянный барабан; другие двести три фута такой же проволоки были проложены в виде спирали между витками первой обмотки, причем металлический контакт был везде устранен посредством шнурка. Одна из этих спиралей была соединена с гальванометром, а другая - с хорошо заряженной батареей из ста пар пластин в четыре квадратных дюйма с двойными медными пластинками. При замыкании контакта наблюдалось внезапное, но очень слабое действие на гальванометр, и подобное же слабое действие имело место при размыкании контакта с батареей

В 1832 году Фарадей открывает электрохимические законы , которые ложатся в основу нового раздела науки - электрохимии , имеющего сегодня огромное количество технологических приложений.

Избрание в Королевское общество

В 1824 Фарадей был избран членом Королевского общества, несмотря на активное противодействие Дэви, отношения с которым стали у Фарадея к тому времени довольно сложными, хотя Дэви любил повторять, что из всех его открытий самым значительным было «открытие Фарадея». Последний также воздавал должное Дэви, называя его «великим человеком». Спустя год после избрания в Королевское общество Фарадея назначают директором лаборатории Королевского института, а в он получает в этом институте профессорскую кафедру.

Фарадей и религия

Майкл Фарадей был верующим христианином и продолжал верить даже после того, как узнал о работах Дарвина. Он принадлежал к сандиманианской (англ. ) секте, члены которой интерпретировали Библию буквально. Учёный был выбран старейшиной секты в 1840 году, однако в 1844 году вместе с ещё 13 людьми был из неё исключён по неизвестным причинам. Однако уже через несколько недель Фарадей был принят обратно. Несмотря на то, что в 1850 году он снова был на грани исключения из секты, что, по её правилам, означало бы пожизненное исключение, в 1860 году Фарадей был выбран старейшиной во второй раз. На этом посту он находился до 1864 года .

Труды в русских переводах

• Фарадей М. Избранные работы по электричеству . М.-Л.: ГОНТИ, 1939. Серия: Классики естествознания. (Сборник разных работ и фрагментов).
• Фарадей М. Силы материи и их взаимоотношения. М.: ГАИЗ, 1940.
• Фарадей М. Экспериментальные исследования по электричеству . В 3 тт. М.: Изд. АН СССР, 1947, 1951, 1959. (Оригинальное название: Experimental Researches in Electricity ).

См. также

Примечания

Литература

• Радовский М. И. Фарадей . М.: Журнально-газетное объединение, 1936. Серия: Жизнь замечательных людей , выпуск 19-20 (91-92).

Ссылки

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Учёные по алфавиту
• Родившиеся 22 сентября
• Родившиеся в 1791 году
• Родившиеся в Лондоне
• Умершие 25 августа
• Умершие в 1867 году
• Умершие в Принстоне
• Физики по алфавиту
• Химики по алфавиту
• Физики Великобритании
• Химики Великобритании
• Физикохимики Великобритании
• Учёные, в честь которых названы физические единицы измерения
• Члены Лондонского королевского общества
• Члены Французской академии наук
• Почётные члены Санкт-Петербургской академии наук
• Члены и члены-корреспонденты Национальной академии наук США
• Награждённые медалью Копли
• Машиностроители

Wikimedia Foundation . 2010 .

Майкл Фарадей: краткая биография и его открытия

Майкл Фарадей родился в Ньюингтоне-Баттс 22 сентября 1791 года. Поселок в дальнейшем переименован в Большой Лондон. Майкл Фарадей из небольшой семьи: отец с матерью имели еще одного сына и двух дочерей. Небольшая и дружная семья отправила юного Майкла в школу, которую пришлось оставить для работы рассыльным в лондонском книжном магазине. После практики там же он стал учеником переплетчика. Получить полное образование так и не удалось, однако у юного Фарадея проявилась тяга к книгам, которые, конечно же были доступны в лавке переплетчика. Позднее ученый вспоминал, как зачитывался трудами по электричеству , стараясь проводить самостоятельные опыты.

Семья поддерживала таланты Майкла, но вскоре отец скончался и юноше пришлось самостоятельно устраиваться в жизни. Поворот в карьере случился после 1810 года – Майкл Фарадей активно посещал Городское философское общество , был замечен на научно-популярных лекциях по физике, диспутируя с учеными, большинство из которых посещали и магазин переплетчика. Позднее приглашен в Королевский институт на цикл лекций , что помогло ему завести нужные знакомства и проявить себя.

В 1824 году стал членом Лондонского королевского общества , заслуживши славу «короля экспериментов». Заслуги юного ученого были признаны Парижской Академией наук. В 1825 году стал руководителем лаборатории Королевского института. В 1831 году обнаруживает существование электромагнитной индукции в ходе многочисленных экспериментов, а в последующие годы установил свой первый закон.

Майкл Фарадей, открытия:

• Экстратоки при замыкании электрической цепи;
• Определение направление электрического движения;
• Доказанные животного и магнитного термоэлектричества;
• Выведение понятий: анод, ион, катод, электрод, электролиз, электролит;
• Изобрел вольтметр;
• Доказанные идеи сохранения электрического заряда (1843 год);
• Гипотеза о единстве сил природы и взаимопревращении;
• Создал учение об электромагнитном поле;
• Изучил электромагнитную природу света – «Мысли о лучевых колебаниях» 1846 года;
• Открыл явление диамагнетизма (1854 год);
• Открытие парамагнетизма (1857 год);
• Продвинулся в магнитооптике;
• Закрепил понятие электромагнитного поля;

После открытий Альберта Эйнштейна, вложения в развитие науки Майклом Фарадеем были одними из самых грандиозных за всю историю 19 века. Несмотря на будоражащие изобретения и лучезарность мышления, Майкл Фарадей жил очень тихо, вероятно, перенесший гармоничность, к которой его приучили в семье с детства, на всю остальную жизнь. Был вместе с женой представителем «гласитов», протестантской ветви. Умер Майкл Фарадей 25 августа 1967 года в Лондоне. Увековечили Майкл Фарадея именем астероида и лунной кратера, а также единицей измерения – фарад.

Майкл фарадей, цитаты:

• «Важно знать, как относиться ко всем вещам спокойно»;
• «Чем больше у меня дела, тем больше я учусь»;
• «Даже самое чудесное явление реально, если оно полностью согласуется с законами природы»;
• «Наука выигрывает, когда ее крылья раскованы фантазией»;
• «Продолжай пытаться – кто знает, а вдруг это возможно…»;

(Пока оценок нету)

ФАРАДЕЙ (Faraday), Майкл

Английский физик Майкл Фарадей родился в предместье Лондона в семье кузнеца. Окончив начальную школу, с двенадцати лет он работал разносчиком газет, а в 1804 г. поступил в ученики к переплетчику Рибо, французскому эмигранту, всячески поощрявшему страстное стремление Фарадея к самообразованию. Чтением и посещением публичных лекций молодой Фарадей стремился пополнить свои знания, причем его влекли главным образом естественные науки – химия и физика. В 1813 г. один из заказчиков подарил Фарадею пригласительные билеты на лекции Гемфри Дэви в Королевском институте, сыгравшие решающую роль в судьбе юноши. Обратившись с письмом к Дэви, Фарадей с его помощью получил место лабораторного ассистента в Королевском институте.

В 1813–1815 гг., путешествуя вместе с Дэви по Европе, Фарадей посетил лаборатории Франции и Италии. После возвращения в Англию научная деятельность Фарадея протекала в стенах Королевского института, где он сначала помогал Дэви в химических экспериментах, а затем начал самостоятельные исследования. Фарадей осуществил сжижение хлора и некоторых других газов, получил бензол. В 1821 г. он впервые наблюдал вращение магнита вокруг проводника с током и проводника с током вокруг магнита, создал первую модель электродвигателя. В течение последующих 10 лет Фарадей занимался исследованием связи между электрическими и магнитными явлениями. Его исследования увенчались открытием в 1831 г. явления электромагнитной индукции. Фарадей детально изучил это явление, вывел его основной закон, выяснил зависимость индукционного тока от магнитных свойств среды, исследовал явление самоиндукции и экстратоки замыкания и размыкания. Открытие явления электромагнитной индукции сразу же приобрело огромное научное и практическое значение; это явление лежит, например, в основе работы всех генераторов постоянного и переменного тока.

Стремление выявить природу электрического тока привело Фарадея к экспериментам по прохождению тока через растворы кислот, солей и щелочей. Результатом этих исследований стало открытие в 1833 г. законов электролиза (законы Фарадея). В 1845 г. Фарадей обнаружил явление вращения плоскости поляризации света в магнитном поле (эффект Фарадея). В том же году он открыл диамагнетизм, в 1847 г. – парамагнетизм. Фарадей ввёл в науку ряд понятий – катода, анода, ионов, электролиза, электродов; в 1833 г. он изобрел вольтметр. Используя огромный экспериментальный материал, Фарадей доказал тождественность известных тогда «видов» электричества: «животного», «магнитного», термоэлектричества, гальванического электричества и т.д.

В 1840 г., ещё до открытия закона сохранения энергии, Фарадей высказал мысль о единстве «сил» природы (различных видов энергии) и их взаимном превращении. Он ввёл представления о силовых линиях, которые считал физически существующими. Идеи Фарадея об электрическом и магнитном полях оказали большое влияние на развитие всей физики. В 1832 г. Фарадей высказал мысль о том, что распространение электромагнитных взаимодействий есть волновой процесс, происходящий с конечной скоростью; в 1845 г. он впервые употребил термин «магнитное поле».

В 1824 г., несмотря на противодействие Дэви, претендовавшего на открытия своего ассистента, Фарадей был избран членом Королевского общества , а в 1825 г. стал директором лаборатории в Королевском институте. С 1833 по 1862 гг. Фарадей состоял профессором химии Королевского института. Весьма популярны были публичные лекции Фарадея; широкую известность приобрела его научно-популярная книга «История свечи ».

Открытия Фарадея завоевали широчайшее признание во всём научном мире; его именем впоследствии были названы законы, явления, единицы физических величин и т.д. Русский физик А. Г. Столетов так охарактеризовал значение Фарадея в развитии науки: «Никогда со времен Галилея свет не видал стольких поразительных и разнообразных открытий, вышедших из одной головы». В честь Майкла Фарадея Британское химическое общество учредило медаль Фарадея – одну из почётнейших научных наград.

В этот день умер великий английский физик и химик Майкл Фарадей (Michael Faraday, 1791-1867). Он вошел также и в историю анестезиологии, благодаря описанию аналгетического, эйфорического и снотворного эффекта ингаляции серного эфира, аналогичному действию закиси азота. Сообщение Фарадея об этом было опубликовано в 1818 г. в «Ежекваратальном журнале науки и искусства» («Quarterly Journal of Science and the Arts Miscellanea»).

Майкл Фарадей

Детство и юность Фарадея. Знакомство с Гемфри Дэви.

ФАРАДЕЙ, МАЙКЛ (Michael Faraday, 1791-1867), английский физик и химик. Родился 22 сентября 1791 г. в предместье Лондона в семье кузнеца и горничной. В многочисленных биографиях ученого обычно упоминается, что Фарадей родился в провинциальной деревушке, называвшейся «Ньюингтонские полигоны». Этот взгляд так устоялся и укоренился, что многие биографы просто не замечают, что «Ньюингтонские полигоны» находились как раз в месте расположения известного лондонского вокзала Ватерлоо, практически в самом сердце современного Лондона.
Он рано узнал нужду. В девять лет, когда цены в Лондоне на продукты резко подскочили, каравай хлеба был ему недельной нормой пищи. Образование Майкла Фарадея, по его же собственным словам, «было самым заурядным и включало в себя начальные навыки чтения, письма и арифметики, полученные в обычной дневной школе» . Возможно, он так бы никогда и не стал великим ученым, если бы пошел, например, в ученики кузнеца к своему отцу. Но Фарадею повезло.
С 12 лет Майкл начал работать разносчиком газет, а затем учеником в переплетной мастерской при книжном магазине Жоржа Рибо. Это ремесло и познакомило его с печатным словом и открыло широкий простор для самообразования. Он получил возможность держать в руках тысячи книг, и не только держать, но и читать. Фарадей жадно прочитывал все журналы и книги, которые переплетал.
В переплетной мастерской Фарадей познакомился с книгами, навсегда поразившими его воображение и изменившими его судьбу: «Британской энциклопедией», «Беседами о химии» - сочинением мадам Марсэ (верность всех опытов была собственноручно проверена юным Фарадеем) и «Письмами о разных физических и философских материях, писанных к некоторой немецкой принцессе» русского академика Леонарда Эйлера, возникшими в большей мере под впечатлением долгой и плодотворной переписки автора с Ломоносовым. Последняя книга оставила особенно глубокий след: Эйлер, как и Ломоносов, считал, что все явления в своей основе едины и взаимосвязанны. Мы увидим потом, как подобная точка зрения помогла Фарадею сделать свои великие открытия.
Нельзя не удивляться тому, как усердно заучивал он сведения, добываемые из чтения журналов по химии, когда сама терминология должна была ставить его довольно часто в тупик.
Фарадей тратил много денег на постановку опытов, описывавшихся в «Энциклопедии». Чувство глубокой симпатии вызывает место из его письма к приятелю: «Первая построенная мною батарея состояла из несметного числа пар пластин!!! из семи пар. Каждая пластина - непомерной величины!!! с полупенсовик. Я, милостивый государь, сам, собственноручно, вырезал эти пластины...»
Но книги были не самым главным сокровищем лавки месье Рибо, беглого француза. Лавку посещало большое число образованных людей того времени, а завсегдатаи, естественно, не могли не приметить в лавке молодого (тем временем Фарадею уже исполнилось 19 лет) переплетчика, жадно любившего книги.
В 1813 г. некий мистер Денс (Dance), член Королевского института в Лондоне, принес ему для переплета стопку журналов по химии. Увлекшись их чтением, Фарадей просрочил выполнение переплетов и вызвал неудовольствие заказчика. Зато, когда Денс узнал причину опоздания и увидел, до какой степени серьезно этот переплетчик изучает химические журналы, он расстрогался и предложил ему взять в подарок одну из книг по собственному выбору. Фарадей выбрал книгу Гемфри Дэви (Humphry Davy, 1778-1829). Тогда Денс пригласил Фарадея послушать одну из ближайших публичных лекций своего друга Дэви, что окончательно вскружило голову юноше и предопределило всю его дальнейшую блестящую научную карьеру.
Под влиянием лекций Дэви Майкл решил навсегда связать свою жизнь с наукой. Сначала он написал наивное письмо о своем решении и желании самому президенту Лондонского Королевского общества сэру Джозефу Бэнксу (Joseph Banks). Письмо, само собой разумеется, осталось без ответа. Вот что писал по этому поводу сам Фарадей: «Когда я был подмастерьем, мне посчастливилось прослушать четыре последние лекции сэра Г. Дэви... Я сделал краткие записи этих лекций, а затем переписал их целиком, снабдив такими рисунками, какие сумел сделать. Желание заниматься научной работой, хотя бы и самой примитивной, побудило меня, новичка, не знакомого со светскими правилами, написать по душевной простоте сэру Джозефу Бэнксу, в то время президенту Лондонского Королевского общества. Вполне естественно было затем узнать у привратника, что моя просьба оставлена без ответа» .
Однако через несколько месяцев по совету Дэнса Фарадей повторяет тот же эксперимент с письмом, но на сей раз отправляет его лично сэру Гемфри Дэви, который и сам вышел из средних слоев английского общества. Майкл приложил к письму конспект лекций Дэви, разумеется, отлично переплетенный. Ответ пришел уже через 5 дней в большом конверте с пометкой золотыми буквами: «Королевский институт Великобритании».
Фарадей написал об этом в своих воспоминаниях: «Воодушевляемый мистером Дэнсом (который был членом Королевского института и достал мне билеты на лекции Дэви), я написал сэру Гемфри Дэви, послав в качестве доказательства серьезности моих намерений сделанные мною записи его последних четырех лекций. Ответ пришел немедленно, доброжелательный и благоприятный» .
Ответ был вежливым, но, в общем, скорее отрицательным - возможности принять Фарадея на работу не было - не было вакансии. Но Фарадею снова повезло, на этот раз за счет бедного сэра Гемфри. Во время одного из опытов в лаборатории произошел взрыв и осколки разорвавшейся колбы попали Дэви в глаза; в результате сэр Гемфри не мог ни читать, ни писать, потому-то сэр Гемфри, вспомнив про старательного переплетчика, решил взять его к себе до выздоровления секретарем, а заодно и поближе познакомиться с ним.

Гемфри Дэви (Humphry Davy, 1778-1829)
Портрет работы Джеймса Лонсдэйла.

«Везение» Фарадея продолжалось всего несколько дней - глаза Дэви постепенно зажили, и Дэви с сожалением расстался с понравившимся ему своими глубокими знаниями и старательностью юношей. Расстался всего на несколько недель - в лаборатории Дэви освободилась должность лаборанта. Протокол Королевского института от 1 марта 1813 г. сухо сообщает: «Сэр Гемфри Дэви имеет честь информировать директоров, что нашел человека, которого желательно назначить на должность... Его имя - Майкл Фарадей... Его данные кажутся хорошими, его характер активный и бодрый, а образ действий разумный. Решено: Майкл Фарадей займет место, ранее занимавшееся мистером Пейном, на тех же условиях» .
И вот, что пишет об этом Фарадей: «Когда я был еще журнальным переплетчиком, я уже интересовался химией и имел отвращение к торговым делам. Случилось, что мистер Денс, член Royal Institution, взял меня, чтобы послушать одну из лекций Гемфри Дэви. Мое желание уйти из торговли, которую я считал делом порочным и эгоистичным и стремление пойти на службу науки, которая, как мне казалось, двигается прямо и свободно, толкнули меня сделать смелый и простой шаг, - написать сэру Гемфри Дэви и просить его, не сможет ли он помочь осуществить мою идею. Когда при личном свидании он согласился на мою просьбу и взял меня работать в его лаборатории, он нашел нужным заметить, что наука - ревнивая любовница, которая приносит мало денежного благополучия тому, кто собирается жить с ней».

Совместное путешествие с Гемфри Дэви по Европе.

Гемфри Дэви только что женился и собирался в свадебное путешествие на континент. А так как, увлеченный научными исследованиями, он даже при таких обстоятельствах не хотел прерывать своих опытов, то ему пришло в голову захватить с собой портативную химическую лабораторию. Фарадей, который был на тринадцать лет моложе своего хозяина, должен был сопровождать его в качестве лакея, служителя для мытья химической посуды и секретаря. Он с радостью согласился, и осенью 1813 г. они уехали в Европу почти на два года.
Это путешествие сыграло огромную роль в становлении Фарадея как ученого. Фарадей вместе с сэром Гемфри и его молодой женой побывал во Франции, Италии, Германии, Бельгии, познакомился со многими выдающимися учеными Европы. «Это утро - начало новой эпохи в моей жизни. До сих пор, насколько мне помнится, я не отъезжал от Лондона на расстояние больше двенадцати миль» - вспоминал он о начале этого путешествия. В Париже они встречались с Ампером, Гей-Люссаком, Гумбольдтом. На глазах Фарадея Дэви сделал в Париже одно из своих блестящих открытий - он признал в неизвестном веществе, переданном ему Ампером, новый химический элемент - йод.
Химик Дюма писал, что «Фарадей оставил о себе самые приятные, никогда не увядающие воспоминания, которых не мог бы вызвать его шеф. Мы восхищались Дэви, но мы любили Фарадея» . В Генуе Фарадей помогал Дэви проводить опыты с электрическим скатом. Задача опытов - выяснить, не вызывает ли электрический разряд ската разложения воды.
Во Флоренции они провели сжигание алмаза в атмосфере кислорода и окончательное доказательство единой природы алмаза и графита. При этом Деэи воспользовался уникальной по величине линзой, принадлежавшей великому герцогу Тосканскому. С ее помощью Дэви вместе с Фарадеем направили лучи солнца на алмаз, лежащий в платиновой чашечке под стеклянным колпаком, заполненным кислородом. Фарадей вспоминал: «Сегодня мы выполнили великий эксперимент, заставив гореть алмаз, и, несомненно, то, что мы наблюдали, было исключительно интересным и красивым... Сэр Г. Дэви заметил внезапно, что алмаз явно горит. Когда алмаз убрали из фокуса линзы, он продолжал быстро сгорать. Сверкающий алмаз светился багровым светом, переходящим в пурпурный, и, помещенный в темноту, горел еще около четырех минут» .
В академии Чименто Фарадей и Дэви с восхищением осматривают уникальные экспонаты - бумажный телескоп самого Галилея и магнитный камень, поднимающий 150 фунтов.
В Риме они наблюдали, но без особого доверия, за опытами Моричини, пытающегося намагнитить стальные иголки с помощью солнечных лучей и считающего, что это ему блестяще удается.
В Милане - следующая запись: «Пятница 17 июня 1814 г. Милан. Видел Вольта, который пришел к сэру Г. Дэви: он бодрый старик, на груди - красная ленточка, очень легок в разговоре».
В Женеве - знакомство с членом правительства республики, врачом и физиком Шарлем де-ля Ривом и его сыном Огюстом, которому было в то время всего 13 лет (через шесть лет Огюст, девятнадцатилетний профессор, покажет Араго, Марсе, Пикте и другим известным лицам опыты Эрстеда, что повлечет за собой цепь великих событий).
Во время путешествия Фарадей начал довольно бегло говорить по-французски и по-немецки. И наконец, самое главное последствие общения Фарадея и Дэви -трудно себе представить более великолепную школу для Фарадея, глубоко преданного науке, но все же пока еще дилетанта. Очень скоро оказалось, что этот юноша-переплетчик, которого Дэви брал для услуг и в качестве служителя лаборатории, проявил такие яркие самостоятельные исследовательские способности и такую научную инициативу, что временами создавались довольно неприятные коллизии. Дэви умел, по-видимому, сдерживать свои дурные чувства и зарождавшуюся подозрительность по отношению к своему служителю и ассистенту. Кроме того, «растирание красок для великого художника» является, пожалуй, обязательной и лучшей школой для ученого, тем более что для Фарадея это «растирание красок» вылилось в совместные исследования со всемирно известным ученым и знакомство с наиболее заметными проблемами и людьми науки того времени. Фарадей писал в одном из своих писем из-за границы: «Я мог бы высказать тысячу жалоб, но, размышляя обо всем трезво и объективно, я думаю, что мне вообще нет никакой нужды жаловаться на кого бы то ни было» .
В связи с этим несколько удивляют сетования некоторых биографов Фарадея, подчеркивающих «несчастную судьбу» Майкла Фарадея, отправившегося «не по своей воле» в Европу в унизительном положении «слуги» сэра Гемфри, особо упирая на то, что Фарадей, мол, жестоко страдал, мучимый своенравной супругой Дэви. Действительно, жена Дэви, в отличие от своего супруга, явно не умела побороть в себе все возраставшую неприязнь к любознательности и научным успехам молодого лабораторного служителя. Она устраивала мужу сцены и отказывалась от визитов к европейским ученым, когда вместе с ними бывал приглашен к обеду и Фарадей, как это случилось в Женеве у физика де-ля Рив. Но тут надо твердо оговорить, что в конфликтах между Фарадеем и леди Джейн не последняя в них обычно одерживала верх. «...Леди Джейн... любит показать свою власть, и я с самого начала обнаружил с ее стороны серьезные намерения подавить меня. Случайные ссоры между нами, в каждой из которых я оказывался победителем, происходили так часто, что я перестал обращать на них внимание. Ее авторитет ослабевал, и после каждой ссоры она вела себя мягче» , - писал впоследствии Фарадей.
Хотя леди Джейн удалось в конечном счете добиться своего. Настороженность Дэви по отношению к помощнику усилилась, когда при личном знакомстве Фарадею оказывали открытые признаки внимания такие ученые, как Ампер, Шеврель и Гей-Люссак, заметившие необыкновенные исследовательские способности молодого лаборанта.
Надо сказать, что в блестящей карьере и яркой биографии Гемфри Дэви оказалось все же темное пятно. Это его дальнейшее неприязненное отношение к Фарадею, о чем мы расскажем несколько позже.

Начало научной карьеры Фарадея. Открытие наркотизирующих свойств серного эфира.

Майкл Фарадей в начале своей научной карьеры.
Портрет работы Чарльза Тёрнера (Charles Turner, 1773-1857).

Майкл Фарадей вернулся из путешествия зрелым, самостоятельно мыслящим ученым. По возращении в Англию Фарадей приступил к обширным и чрезвычайно плодотворным исследованиям в лаборатории Королевского института сначала в области химии, а затем и по электричеству. Как-то из Флоренции пришла посылка с образцами тосканского известняка - герцогиня, во время поездки познакомившаяся с Дэви, просила сделать анализ минерала, видимо, на предмет оценки принадлежащих ей природных богатств. Дэви, занятый в то время отработкой конструкции знаменитой безопасной шахтерской лампы, предложил выполнить достаточно тривиальную работу Фарадею. Тот скоро окончил анализы, передал результаты Дэви и был несказанно удивлен, когда последний отдал материал в научный журнал в качестве оригинальной статьи, первой научной статьи Майкла Фарадея - «О химическом анализе едкой тосканской извести» (1816).
Уже в первой статье четко прослеживаются основные черты Фарадея-исследователя: глубина, редкое упорство в достижении цели, исчерпывающая полнота, спокойствие, свойственное лишь великим умам. Следует упомянуть об убежденности Фарадея во всеобщей связи явлений - убежденности, разделявшейся тогда далеко не всеми. Восхищает любовь Фарадея к порядку и полной определенности - он не признавал непроверенных фактов, а манера точно составлять отчеты неоднократно приводила в восторг директоров института.
До 1821 г. Фарадей опубликовал около 40 научных работ по химии. Для нас, анестезиологов, конечно же, в первую очередь огромный интерес представляет его статья, посвященная свойствам серного эфира. Во время работы над изучением свойств сгущенных газов и паров жидкостей Фарадей установил с н о т в о р н о е действие паров эфира. Это было в 1818 г. и Фарадей напечатал об этом в «Ежекваратальном журнале науки и искусства» («Quarterly Journal of Science and the Arts Miscellanea»). Вот этот текст:

«V. Эффекты ингаляции паров серного эфира.

Когда пары эфира, смешанные с обыкновенным воздухом, подвергаются ингаляции, они производят эффект, весьма схожий с тем, который производится закисью азота. Для того, чтобы убедиться в этом действии, надо провести трубку в верхнюю часть бутылки, содержащей эфир, и дышать через нее. Стимулирующий эффект отмечается прежде всего с надгортанника, но вскоре он весьма сильно снижается. Вслед за этим обычно ощущается чувство наполнения в голове и последовательные эффекты, сходные с теми, кои производятся закисью азота.
Опуская трубку глубже внутрь бутылки, можно вдыхать больше эфира при каждой инспирации, эффект наступает более быстро, а ощущения получаются более отчетливыми в их сходстве с теми, которые бывают при газе.
Испытывая эффекты эфирных паров на лицах, которые особенно поддаются закиси азота, было обнаружено неожиданное тождество производимых ощущений. Одно лицо, которое уже испытало душевную депрессию при ингаляции газа, получило ощущения сходного рода при ингаляции паров (эфира).
Необходимо применять осторожность, производя эксперименты этого рода. Путем неразумной инспирации эфира некий джентльмен был повержен в совершенно летаргическое состояние, которое продолжалось с некоторыми периодами интермиссии более 30 часов при большом угнетении духа. В течение нескольких дней пульс был так замедлен, что создались значительные опасения за его жизнь».

Итак, наркотическое действие паров эфира, аналогичное закиси азота, было установлено и четко записано Майклом Фарадеем ещё в 1818 г. Но подобно тому, как в свое время записи его учителя Гемфри Дэви об обезболивающем действии закиси азота остались никем практически не использованными, так и теперь наблюдениям Майкла Фарадея суждено было кануть в Лету. Только через сорок лет за океаном другие люди, ничего не зная ни о Дэви, ни о Фарадее, испробовали и закись азота, и серный эфир целеустремленно, с прямой задачей хирургического обезболивания.
Можно бы задуматься, почему, отметив совершенно ясное сходство снотворного и обезболивающего действия закиси азота и эфира, оба молодых ученых совместно и при взаимной поддержке не довели дела до заметных практических результатов. Может быть потому, что к 1818 г. Дэви давно уже покончил со своими увлечениями «пневматической медициной» и был поглощен совсем иными проблемами, которые сулили ему гораздо более реальные успехи.

Достижения Майкла Фарадея в химии.

В настоящее время Майкл Фарадей известен прежде всего как выдающийся физик. К числу его фундаментальных достижений в этой области относятся открытие явлений электромагнитной индукции (1831), диамагнетизма (1845), парамагнетизма (1847), вращения плоскости поляризации света в магнитном поле (1845). Менее известны, хотя исключительно велики заслуги Фарадея в области химии, тем более, что ранняя слава пришла к Фарадею именно как к химику.

Майкл Фарадей в химической лаборатории Королевского института.
Рисунок Гэрриета Мура (Harriet Moore).

В 1815-1818 гг. он занимался химическим анализом известняка; с целью улучшения качества стали исследовал сплавы железа; изучал влияние различных добавок на качество стали. В 1821 г. он получил ряд хлорпроизводных углеводородов, в том числе гексахлорэтан C 2 Cl 6 . В 1824 г. Фарадей впервые получил в жидком состоянии хлор, затем сероводород, диоксид углерода, аммиак и диоксид азота, указав при этом общий метод сжижения газов. Он получил также в жидком виде также арсин, фосфин, бромоводород и иодоводород, этилен.

Майкл Фарадей демонстрирует своему другу
опыт по получению жидкого хлора.

В 1825 г. он заменил тяжело больного Гемфри Дэви в руководстве химической лабораторией института. В этом же году он открыл изобутилен и бензол, изучив его физические и некоторые химические свойства.

Одна из первых проб бензола, полученного Фарадеем.
Экспонат музея Фарадея, открытого в Королевском институте в 1973 г.
с высочайшего повеления Её Величества Королевы Англии.

Фарадей был одним из пионеров исследования каталитических реакций. В 1825 г. он пытался синтезировать аммиак из азота и водорода действием едкого калия в присутствии металлов. Он рассматривал адсорбцию на поверхности твердых катализаторов как чисто физическое явление. В 1826 г. он получил альфа- и бета-сульфокислоты нафталина и приготовил 15 их солей, а также положил начало исследованиям натурального каучука.
В 1828 г. впервые получил этилсерную кислоту взаимодействием этилена и
серной кислоты и показал возможность фотохимического хлорирования этилена за 15 лет до осуществленного Ж. Дюма открытия реакции металепсии.
В 1824-1830 гг. проводил работы по улучшению качества оптического стекла и предложил тяжелое свинцовое стекло, с помощью которого впоследствии, в 1845г., открыл явление магнитного вращения плоскости поляризации (эффект Фарадея).

Стекло, полученное М.Фарадеем.

В 1833-1834 гг. он установил количественные законы электролиза (законы Фарадея) и ввел термины «электролиз», «электрод», «катод», «анод», «катион», «анион», «ион», «электролит», «электрохимический эквивалент». В 1833 г. он стал Фуллеровским профессором химии Королевского института и занимал эту должность, созданную специально для него до 1862 г.

Прибор, изготовленный Фарадеем для проведения опытов по электролизу.
Экспонат музея Фарадея в Королевском институте.

Коллоидный раствор золота.
Экспонат музея Фарадея в Королевском институте .

Первые шаги Майкла Фарадея в изучении электромагнетизма.

Начав свою научную деятельность как химик, Майкл Фарадей постепенно обратил свои интересы на физику, а именно, на проблемы электромагнетизма. Перемена в тематике его занятий случилась в августе 1820 г. - в это время по Европе рассылался Эрстедом (Hans Christian Orsted) его знаменитый труд «О воздействии электрического конфликта на магнитную стрелку».
В августе Дэви получил по почте только что напечатанную в Англии работу Эрстеда. Дэви и Фарадей немедленно повторили эксперимент Эрстеда и с восхищением убедились, что Эрстед прав - протекание тока в проводе неизбежно вызывает отклонение размещенной поблизости магнитной стрелки.
И знаменитый Дэви, и еще неопытный Фарадей с внезапной ясностью ощутили, как и все, видевшие опыт, что рушится стена между двумя дотоле никак, казалось, не связанными друг с другом силами природы - электричеством и магнетизмом. Стена начала рушиться, и обнаружились неведомые связи, повеяло свежим воздухом новых открытий.

Фарадей демонстрирует опыт с прототипом электродвигателя.

Был август. Потрясенный Араго уже интенсивно работает, развивая опыты Эрстеда, показанные ему молодым де-ля Ривом; он замечает, что не только стрелки компаса, но и железные опилки легко «чувствуют» наличие электрического тока - они облепляют проволочку с током; при выключении тока опилки опадают черными хлопьями...
Был август. Только в сентябре об опытах Эрстеда узнает Ампер (Andre-Marie Ampere), которому суждено первому понять и истолковать их. Ампер, «этот докучливый умник Ампер», опередил всех, развив свою стройную теорию образования магнетизма за счет электричества и потратив всего две недели (плюс, разумеется, всю предыдущую жизнь).
Фарадею и Дэви это не удалось. Все произошло слишком быстро. В августе они узнали об опытах Эрстеда, а уже в сентябре Ампер предложил стройную теорию, объясняющую непонятные опыты.
Нельзя сказать, что Дэви и Фарадей были в восторге от теории Ампера. Но разрушить изящное здание было трудно: с какой бы стороны к нему ни подобраться, оно оказывалось безупречным. Шли месяцы, а Дэви и Фарадей не могли предложить ничего, что могло бы заменить теорию Ампера.
Кончилась осень, прошла зима, наступила весна 1821 года. Дэви постепенно отдалялся от задач, связанных с электричеством, Фарадей был упорен, но тоже никаких опровержений теории Ампера не находил.
Прошла весна, наступило лето, коллеги Фарадей разъехались кто куда. Дэви, как и его друг Волластон, известный химик и физик (он открыл палладий и родий, а также линии, которые впоследствии несправедливо назовут фраунгоферовыми, а не волластоновыми), уехал на курорт, а Фарадей остался в душном Лондоне и упорно работал над новыми проблемами связи электричества и магнетизма.
В то время произошло важное для Фарадея и его открытий событие. Редактор научного журнала «Философские анналы» доктор Филиппс предложил Фарадею написать обзорный очерк истории электромагнетизма. Предложение было весьма почетным, но в какой-то мере, по-видимому, объяснялось и тем, что Дэви и Волластона в Лондоне в то время не было.
Фарадей с жаром принялся за дело. Будучи, как уже говорилось, человеком пунктуальным, привыкшим все делать с исчерпывающей полнотой, привыкшим проверять всех и вся - «люди склонны ошибаться», - он решает лично проделать все опыты, которые привели к пониманию электромагнетизма. Он стал возвращаться домой еще на два часа позже, чтобы суметь выполнить многочисленные эксперименты. Под занавес (хочется говорить театральным языком: история возвышения Фарадея пока еще напоминает жизнеописания великих актеров и актрис, завоевавших сцену после того, как их случайно выпускали на публику из-за болезни «кумира» или другой неожиданности) Фарадей решил осуществить опыт, о котором как-то месяца 2 назад говорили в его присутствии Дэви и Волластон. Идея опыта была, по-видимому, ими еще недостаточно отработана - речь шла о том, что проволока, через которую пропущен ток, как будто должна под действием магнита вращаться вокруг своей оси.
В самом указании на возможность электромагнитного вращения нового ничего не было - о нем говорил еще Ампер. Но идея эксперимента была новой.
Установка состояла из серебряной чаши с ртутью, посреди которой ставился на торец брусковый магнит. В ртути плавала пробка, проткнутая медной проволокой; другой конец проволоки шарнирно укреплялся над магнитом и подсоединялся к полюсу вольтова столба. Другой полюс столба подсоединялся непосредственно к серебряному сосуду.
Таким образом образовалась электрическая цепь:

• «плюс» вольтова столба;
• серебряная чаша;
• ртуть;
• проволочка;
• «минус» вольтова столба;
• «вольтов столб»;
• «плюс» вольтова столба.

Когда цепь замыкалась и по ней тек электрический ток, появилась возможность изучить взаимодействие тока с магнитным полем брускового магнита. Поскольку проволочка могла легко передвигаться, можно было надеяться, что те «магнитные» силы, которые отклоняют магнитную стрелку в опытах Эрстеда, заставят вращаться и проволочку.
Действительно, при включении тока проволочка начала быстро вращаться вокруг магнита. Поменяв «плюс» с «минусом» или переставив магнитик «с ног на голову» (выставив из ртути наружу, скажем, северный полюс вместо южного), можно было добиться, чтоб направление вращения изменялось.
Таким образом, Фарадей создал первый в мире электродвигатель. Думаем ли мы теперь, глядя на впечатляющие махины гидрогенераторов, электродвигателей судов и электровозов, что они с их исполинской мощью суть порождения несложного прибора Фарадея, в котором впервые в мире взаимодействие поля и тока дало вращение легчайшей проволочке!
Итак, очерк по истории электромагнетизма, заказанный Фарадею, определенно «вытанцовывался» да еще столь эффектным образом! Впрочем, была одна заминка: как быть с тем, что Фарадей идею опыта фактически заимствовал из разговора, при котором случайно присутствовал (хотя, как выяснилось впоследствии, Фарадей понял основную роль опыта неправильно!).
Лучше всего было бы показать статью Дэви, но того не было в Лондоне, Волластон тоже уехал к морю, а редактор срочно требовал статью. И Фарадей сдал статью в номер.
Когда Дэви и Волластон вернулись из отпуска, их ожидал уже номер журнала со статьей Фарадея, где ни словом не упоминалось о Волластоне или Дэви... Статья была подписана одной буквой «М», а дополнения с описанием электромагнитного вращения - полным именем Фарадея.
По Королевскому институту поползли слухи...
Под, угрозу стал не только приоритет Фарадея в осуществлении электромагнитного вращения, но и вся его научная карьера - что может быть страшнее для ученого, чем обвинение в научной недобросовестности!
Фарадей решает поговорить с Волластоном начистоту. Он пишет ему обстоятельное и откровенное послание и через некоторое время получает ответ: «Сэр! Мне кажется, что Вы находитесь в заблуждении, преувеличивая силу моих чувств по поводу тех обстоятельств, о которых Вы пишете. Что касается мнения, которое другие лица могут иметь о Ваших поступках, то это дело целиком Ваше и меня не касается, но если Вы считаете, что не заслужили упрека в недобросовестном пользовании чужими мыслями, то Вам, как мне кажется, не следует придавать большого значения всему этому происшествию.
Однако, если Вы тем не менее не отказались от желания иметь беседу со мной и если Вам удобно зайти ко мне завтра утром, между десятью и 10,5 часами, то можете быть уверены, что застанете меня дома.
Ваш покорный слуга У.Х. Волластон».
Встреча состоялась, причем, по-видимому, Волластон принял во внимание обстоятельства, из-за которых его имя не было упомянуто в статье, и с высоты своих научных заслуг решил отказаться от каких-либо претензий к Фарадею, молодому, симпатичному ему ученому, не числящему еще за собой каких-либо серьезных научных заслуг. По-видимому, он так и не понял до конца революционности опыта, считая прибор Фарадея малозначащей игрушкой. А это был первый электродвигатель! Знай это Волластон, он, вероятно, не отказался бы от претензий так легко.
Так или иначе, после встречи отношение Волластона к Фарадею стало очень сердечным - он не упускал случая заглянуть в лабораторию молодого исследователя, замолвить о нем доброе слово.

Конфликт с Гемфри Дэви. Семейная жизнь Фарадея.

Хотя Фарадею удалось наладить взаимоотношения с Волластоном, то, к сожалению, того же нельзя было сказать об взаимоотношениях с Гемфри Дэви. Учитель относился к Фарадею все прохладнее и прохладнее. Он испытывал к бывшему ученику сложные чувства: и бесспорное восхищение способностями Фарадея, и ревность по отношению к более удачливому коллеге, и гордость за него, и обиду за отрицательный отзыв, написанный на одно из изобретений Дэви Фарадеем. Не разобрался Дэви как следует и в случае с открытием электромагнитного вращения.
Как это ни странно, но Дэви были явно неприятны крупные научные успехи его прежнего служителя. Чего ему не хватало? Богатство жены позволяло Дэви жить очень широко, путешествовать. Научная слава его была огромной и он был удостоен высшей чести, возможной в Англии - кресла президента Лондонского Королевского научного общества. Но когда Фарадей, ставший во главе тех лабораторий, в которых он работал простым служителем у Дэви, начал осуществлять одно за другим свои замечательные открытия, то Дэви дважды бросал тень на них и ставил под сомнение приоритет Фарадея как в идее сгущения газов, так и в самостоятельном открытии электромагнитной индукции.
Положение осложнилось тем, что Дэви был президентом Лондонского Королевского научного общества. Когда ввиду больших научных заслуг Майкла Фарадея встал вопрос об избрании его в Королевское общество (честь, эквивалентная нашему избранию в академики), Дэви не поддержал предложение (кстати сказать, первым подписал предложение Волластон). Потребовалось вмешательство друзей и доброжелателей Фарадея, чтобы сломить сопротивление Дэви и выставить кандидатуру Фарадея на голосование. Протокол общества от 1 мая 1823 г. сохраняет для нас заявление тех, кто предложил его кандидатуру:
«Сэр Майкл Фарадей, превосходно знающий основы химии, автор многих сочинений, опубликованных в трудах Королевского общества, изъявляет желание вступить в число членов этого общества, и мы, нижеподписавшиеся, рекомендуем лично нам известного Фарадея как лицо, безусловно, достойное этой чести, и полагаем, что он г будет для нас полезным и ценным членом».
Избрание Фарадея состоялось в 1824 году, через 11 лет после назначения его лаборантом. После голосования в урне оказался лишь один «черный шар». Многие исследователи полагают, что его бросил Дэви. Трудно через полтора столетия судить об этом с полной определенностью.
Звезда самого Дэви в те дни начала меркнуть. Уже несколько лет он не публиковал научных статей, в 1826 г. он в последний раз провел эксперимент в лаборатории Королевского института. Можно предположить, что он ушел на покой, устав от жизни в науке. Видимо, его созидательный гений уже иссяк, он тяжело осознавал это и удалился... Ему было всего лишь 48 лет. 50 лет он, тяжело переживая свой творческий кризис, поехал развеяться за границу, где вскоре скончался.
Он сделал много великих открытий, но, по его собственному признанию, самым великим его открытием было то, что он открыл Фарадея.
А ведь о самых великих открытиях своего ученика, Майкла Фарадея, Дэви узнать не успел - они еще впереди.
Непрятности, связанные с натянутыми отношениями с Дэви, сглаживались благополучной семейной жизнью Фарадея. В 1821 г. он женился на 21-летней Саре Бернар (Sarah Barnard). Свадьба Фарадея и дочки серебрянщика была более чем скромной - даже ближайшие друзья с удивлением узнали, что их не пригласили. Это стало началом прекрасной и неизменной преданности, дружбы и любви Сары и Майкла, любви, которую Майкл ценил выше, чем свои научные успехи. Брак был необыкновенно счастливым, хотя и бездетным.

Фарадей и Сара Бернар рождественским утром 1821 г.
Иллюстрация из книги «Электричество в повседневной жизни»
(«Electricity in Daily Life», C.F. Brackett et al., 1890).

Майкл Фарадей с женой Сарой Бернар.
Дагерротип.

Электромагнитная эпопея Майкла Фарадея.

Майкл Фарадей в 1831 г.
Художник William Brockedon (1787-1854). Рисунок углем.
Национальная портретная галерея, Лондон.

Одержимый идеями о неразрывной связи и взаимовлиянии сил природы, Фарадей безуспешно пытался каким-то образом показать, что раз уж с помощью электричества Ампер мог создавать магниты, точно так же с помощью магнитов можно создавать электричество. Логика его была проста: механическая работа легко переходит в тепло; наоборот, тепло можно преобразовать в механическую работу, например, в паровой машине. Вообще, среди сил природы чаще всего случается следующее соотношение: если А рождает В , то и В рождает А .
Если с помощью электричества получают магнетизм, то, по-видимому, возможно «получить электричество из обычного магнетизма» . Такую же задачу поставили перед собой Араго и Ампер в Париже, но они вскоре решили, что задача безнадежна.
Фарадей ставит множество опытов, ведет педантичные записи. Каждому небольшому исследованию он посвящает параграф в лабораторных записях (изданы в Лондоне полностью в 1931 г. под названием «Дневник Фарадея» ).
В записках Фарадея была найдена «шкала научных заслуг», включающая четыре ступени:

Открытие нового факта.
Сведение его к известным принципам.
Открытие факта, несводимого к известным принципам.
Сведение всех фактов к еще более общим принципам.

В соответствии с этой шкалой открытия самого Фарадея - высшая ступень. Открытие Герцем электромагнитных волн - это вторая ступень, открытие радиоактивности Беккерелем - третья ступень. Заслуга Эйнштейна - четвертая, высшая ступень.
О работоспособности Фарадея говорит хотя бы тот факт, что последний параграф «Дневника» помечен номером 16041. Блестящее мастерство Фарадея-экспериментатора и его одержимость дали результат - через 11 лет после Эрстеда, 17 октября 1831 г., он, быстро вдвигая железный сердечник в катушку, убедился в том, что в какой-то момент в цепи катушки возникает ток. Будь прибор Фарадея не на виду у него или у его ассистента в тот самый момент, когда он вставлял сердечник, неизвестно, сколько времени ему пришлось бы биться над своей задачей.

Электромагнитная индукционная катушка Фарадея.
Экспонат музея Фарадея в Королевском институте.

Интересно, что до Фарадея абсолютно такие же опыты проводил Ампер. Чтобы избежать ошибок, связанных с сотрясением приборов, и Фарадей, и Ампер поместили измерительный прибор в отдельную комнату. Разница, казалось бы, была очень небольшой: Ампер сначала вдвигал сердечник, а потом следовал в соседнюю комнату посмотреть, не появился ли ток. Пока Ампер шел из комнаты в комнату, ток, который возникает лишь во время вдвигания, то есть во время изменения магнитного поля во времени, уже успокаивался, и Ампер, придя в соседнюю комнату, убеждался в том, что «никакого эффекта нет». Фарадей же работал с ассистентом.
Об ассистенте следует, быть может, рассказать поподробнее. Артиллерийский сержант Андерсен был помощником Фарадея в течение 40 лет: «Он помогал мне при всех опытах, и я ему много обязан и благодарен за его заботливость, невозмутимость, пунктуальность и добросовестность» . Гельмгольц отмечал впоследствии, что Андерсен отличался интересной чертой - он серьезно считал, что сам выдумывает и исполняет фарадеевские опыты, оставляя на долю того «пустые разговоры».
Когда Фарадей вдвигал в катушку сердечник, Андерсен заметил отклонение стрелки прибора...
Можно снова и снова повторять за Гельмгольцем: «И от этих случайных обстоятельств зависело великое открытие!»
Через несколько дней после открытия электромагнитной индукции Фарадей набрасывает пером на бумаге и строит первый в мире электрогенератор. Очень интересно, что Фарадей изобрел униполярный генератор, то есть наиболее сложный по принципу действия из всех генераторов, известных сегодня. Еще интереснее, что точно такой же по принципу действия генератор Фарадей мог получить 9 лет назад. Стоило ему самому начать крутить вокруг магнита проволочку своего первого двигателя, а не ждать, пока она закрутится при пропускании тока, и он имел бы электрогенератор! Ведь сейчас каждому школьнику известно, что электродвигатель и электрогенератор обратимы! Но Фарадей не догадался покрутить проволочку вокруг магнитика...
«И от этой мелочи...» и так далее, по Гельмгольцу.

Первый электрогенератор Фарадея.
Экспонат музея Фарадея в Королевском институте.

Итак, Фарадей с интервалом в 9 лет сделал два величайших открытия, которые, можно сказать с уверенностью, произвели революцию в жизни человечества, - он изобрел электродвигатель и электрогенератор.
Интересно теперь более подробно проследить, как пришел Фарадей к своему открытию. Кроме интуитивной убежденности во всеобщей связи явлений, его, собственно, в поисках «электричества из магнетизма» ничто не поддерживало. К тому же он, как и его учитель Дэви, больше полагался на свои опыты, чем на мысленные построения. Дэви учил его:
«Хороший эксперимент имеет большие ценности, чем глубокомыслие такого гения, как Ньютон».
Все лабораторные записи Фарадея, сделанные на протяжении многих десятилетий и собранные в восьмитомном «Дневнике», не содержат ни одной математической формулы, ни одного логического построения, не подтвержденного опытом.
К тому же Фарадей не знал математики, и изящные построения блестящих математиков Ампера, Био, Савара и Лапласа были ему попросту непонятны.
И тем не менее именно Фарадею суждены были великие открытия. Дело в том, что Фарадей порой стихийно рвал путы эмпирики, некогда навязанные ему Дэви, и в такие минуты его осеняло великое прозрение - он приобретал способность к глубочайшим обобщениям.
Сейчас даже из соображений симметрии ясно, что если электрический ток (то есть движущийся электрический заряд) создает магнитное поле, то электрическое поле должно создаваться при движении магнита или магнитного поля. Для того чтобы прийти к этому выводу, Фарадею потребовалось 11 лет. За многие годы Фарадей перебрал множество комбинаций проводников, спиралей, сердечников и магнитов. Говорят, он в течение всего этого времени таскал в кармане магнит и кусок проволоки, чтобы в любое время исследовать, что произойдет при новом их взаимном расположении.
Нельзя сказать, чтобы искал он совсем уж вслепую. Фарадей опирался на аналогию с электростатической индукцией. Если к телу поднести заряд, то поверхность тела, близкая к заряду, тоже зарядится, но только электричеством другого знака. А Фарадей искал индукцию электрического тока (движущихся зарядов), полагая, что она может быть вызвана магнетизмом.
Первый проблеск удачи появился, как уже было сказано, лишь через 11 лет после начала опытов.
29 августа 1831 г. он собрал в лаборатории следующую несложную установку: на железное кольцо диаметром около шести дюймов он намотал изолированной проволокой две обмотки. Когда Фарадей подключил к зажимам одной обмотки батарею, артиллерийский сержант увидел, как дернулась стрелка гальванометра, подсоединенного к другой обмотке.
Дернулась и успокоилась, хотя постоянный ток продолжал течь по первой обмотке. Фарадей тщательно просмотрел все детали простой установки - все было в порядке.
Но стрелка гальванометра упрямо стояла па нуле. С досады Фарадей решил выключить ток, и тут случилось чудо - во время размыкания цепи стрелка гальванометра, показывающего электрическое напряжение в другой обмотке, опять качнулась и опять застыла на нуле! Вот как описывал сам Фарадей события великого дня:
«Я изготовил железное кольцо из мягкого круглого железа толщиной в 7/8 дюйма. Внешний диаметр кольца был 6 дюймов. Я намотал на одну половину кольца много витков медной проволоки, изолированных шнуром и коленкором. Всего на этой половине было намотано три куска проволоки, каждый длиной около 24 футов. Концы проволоки можно было соединить в одну обмотку или применить раздельно.
Испытание показало, что каждый из кусков проволоки вполне изолирован от двух других. Эту сторону кольца я обозначу буквой А. На другую половину кольца, отступив на некоторый промежуток от стороны А, я намотал еще два куска той же проволоки общей длиной около 60 футов. Направление витков было то же, что и на половине А. Эту сторону кольца я обозначу буквой В.
Я зарядил батарею из десяти пар пластинок, 4 квадратных дюйма каждая. На стороне В я соединил оба конца проволоки в общую цепь и приключил ее к гальванометру, который был удален от моего кольца на 3 фута. Тогда я подключил концы одной из проволок на стороне А к батарее, и тотчас же произошло заметное действие на стрелку гальванометра. Она заколебалась и затем вернулась в свое первоначальное положение. Когда я прервал контакт стороны А с батареей, немедленно же произошел новый бросок стрелки».
Фарадей был в недоумении: во-первых, почему стрелка ведет себя так странно? Во-вторых, имеют ли отношение замеченные им всплески к явлению, которое он искал?
Вот тут-то и открылись Фарадею во всей ясности великие идеи Ампера - связь между электрическим током и магнетизмом. Ведь первая обмотка, в которую он подавал ток, сразу становилась магнитом. Если рассматривать ее как магнит, то эксперимент 29 августа показал, что магнетизм как будто бы рождает электричество.
Только две вещи оставались странными: почему всплеск электричества при включении электромагнита стал быстро сходить на нет? И более того, почему всплеск появляется при выключении магнита?
На следующий день, 30 августа, новая серия экспериментов. Эффект ясно выражен, но тем не менее абсолютно непонятен.
Фарадей чувствует, что открытие где-то рядом.
23 сентября он пишет своему другу Р. Филиппсу: «Я теперь опять занимаюсь электромагнетизмом и думаю, что напал на удачную вещь, но не могу еще утверждать это. Очень может быть, что после всех моих трудов я в конце концов вытащу водоросли вместо рыбы».
К следующему утру, 24 сентября, Фарадей подготовил много различных устройств, в которых основными элементами были уже не обмотки с электрическим током, а постоянные магниты. И эффект тоже существовал! Стрелка отклонялась и сразу же устремлялась на место. Легкое движение происходило при самых неожиданных манипуляциях с магнитом, иной раз казалось - случайно. Нет, не может того быть! Разгадка где-то рядом. Но где?
Следующий эксперимент - 1 октября. Фарадей решает вернуться к самому началу - к двум обмоткам: одной с током, другой - подсоединенной к гальванометру. Различие с первым экспериментом - отсутствие стального кольца - сердечника. Всплеск почти незаметен. Результат тривиален. Ясно, что магнит без сердечника гораздо слабее магнита с сердечником. Поэтому и эффект выражен слабее. Тривиально и ясно для нас, уже знающих, в чем тут дело. Но для Фарадея роль железного сердечника ясна отнюдь не была.
Фарадей разочарован. Две недели он не подходит к приборам, размышляя о причинах неудачи.
Эксперимент триумфальный - 17 октября.
Фарадей заранее знает, как это будет. Опыт удается блестяще.
«Я взял цилиндрический магнитный брусок (3/4 дюйма в диаметре и 81/4 дюйма длиной) и ввел один его конец в просвет спирали из медной проволоки (220 футов длиной), соединенной с гальванометром. Потом я быстрым движением втолкнул магнит внутрь спирали на всю его длину, и стрелка гальванометра испытала толчок. Затем я так же быстро вытащил магнит из спирали, и стрелка опять качнулась, но в противоположную сторону. Эти качания стрелки повторялись всякий раз, как магнит вталкивался или выталкивался».
Секрет - в движении магнита! Импульс электричества определяется не положением магнита, а движением!
«Это значит, что электрическая волна возникает только при движении магнита, а не в силу свойств, присущих ему в покое».
Идея оказалась плодотворной. Если движение магнита относительно проводника создает электричество, то, видимо, и движение проводника относительно магнита должно рождать электричество! «Электрическая волна» не исчезнет до тех пор, пока будет продолжаться взаимное перемещение проводника и магнита. Значит, есть возможность создать генератор электрического тока, действующий сколь угодно долго, лишь бы продолжалось взаимное движение проволоки и магнита!
Здесь - путь к современным электрогенераторам. И поскольку Фарадей правильно оценил принцип действия нового устройства, оно было им быстро построено и испытано.
28 октября Фарадей установил между полюсами подковообразного магнита вращающийся медный диск, с которого при помощи скользящих контактов (один на оси, другой на периферии диска) можно было снимать электрическое напряжение. Это был первый электрический генератор, созданный руками человека.
Таким образом, в в 1831 г. Фарадей открыл электромагнитную индукцию, лежащую в основе работы всех электрогенераторов постоянного и переменного тока.
Кстати, говоря о том, что фарадеевский генератор вырабатывает электричество, мы никогда не задаемся вопросом: какое? Ответ для нас ясен - на свете есть лишь одно электричество, находящееся обычно в самых различных формах. Это не было ясным во времена Фарадея, и вопрос «какое?» был вполне уместен.
Фарадей сравнил действие различных «электричеств» и доказал тождественность известных тогда «видов» электричества: «животного», «магнитного», термоэлектричества, гальванического электричества и т.д. Выяснилось, что все электричества идентичны по свойствам, но различны по количеству. Например, все они могут разлагать воду, только с различной скоростью. Вывод Фарадея о том, что электричество, каким бы путем оно ни было получено, едино по своей природе, - тоже один из важнейших в истории электричества. Открытие Фарадея еще раз подтверждает остроумную мысль, некогда выраженную Исааком Ньютоном: «Природа проста и не роскошествует излишними причинами».
В 1830-х годах Фарадей также предложил понятие «поля», прекрасно продемонстрировав эту концепцию в опыте с железными опилками, помещенными в электрическом поле (см. рис.).

«Линии Фарадея» - линии электрического поля,
выложенные железными опилками.

В 1833 г. он изобрел вольтметр. В 1845 г. он впервые употребил термин «магнитное поле», а в 1852 г. сформулировал концепцию поля.
В 1845 г. Фарадей обнаружил явление вращения плоскости поляризации света в магнитном поле (эффект Фарадея). В том же году открыл диамагнетизм, в 1847 г. - парамагнетизм.

Набор лабораторного оборудования, с помощью которого
Фарадей обнаружил явление вращения плоскости
поляризации света в магнитном поле (эффект Фарадея).
Экспонат музея Фарадея в Королевском институте.

Майкл Фарадей в 1849 г.
Литография W. Bosley, сделанная с дагерротипа A. F. J. Claudet.

Свои основные работы по электричеству и магнетизму Фарадей представил Лондонскому Королевскому научному обществу в виде серий докладов под названием Экспериментальные исследования по электричеству (Experimental Researches in Electricity) . Кроме Исследований , Фарадей опубликовал работу Химические манипуляции (Chemical Manipulation, 1827) . Широко известна его книга История свечи (A Course of Six Lectures on the Chemical History of a Candle, 1861) .
Широкую известность получили публичные лекции Фарадея.

Профессор Фарадей читает лекцию по электромагнетизму в Королевском институте. На лекции присутствуют члены королевской фамилии. В первом ряду сидит муж английской королевы с сыновьями: принцем Уэльским и герцогом Эдинбургским. Художник Alexander Blaikley.

Фарадей много внимания уделял и школьному образованию. Ежегодно он читал в Королевском институте рождественские лекции для детей. Традиция фарадеевских чтений для детей продолжается и в настоящее время.

Последние годы жизни Майкла Фарадея.

После «электромагнитной эпопеи» Фарадей был вынужден прекратить на несколько лет свою научную работу - настолько была истощена нервная система непрестанными напряженными раздумьями.

Фарадей в последние годы жизни.

Вообще Фарадей никогда не щадил себя, занимаясь наукой. Серьезно укоротили его жизнь химические опыты, где широко использовалась ртуть, беспрерывно, хотя и не намеренно, проливающаяся на пол, а затем испаряющаяся.
Оборудование его лаборатории было абсолютно негодным с точки зрения самой элементарной техники безопасности. Вот письмо самого Фарадея:
«В прошлую субботу у меня случился еще один взрыв, который опять поранил мне глаза. Одна из моих трубок разлетелась вдребезги с такой силой, что осколком пробило оконное стекло, точно ружейной пулей. Мне теперь лучше, и я надеюсь, что через несколько дней буду видеть так же хорошо, как и раньше. Но в первое мгновение после взрыва глаза мои были прямо-таки набиты кусочками стекла. Из них вынули тринадцать осколков...»
Когда, за несколько лет до смерти, Фарадею предложили квартиру в Хэмптон-Корте, дворце за Темзой, в 10 милях от Лондона, его здоровье было уже сильно подорвано работой. В одном из флигелей дворца и провел девять последних лет жизни гениальный Майкл Фарадей, великий физик, член Лондонского Королевского общества, академик Санкт-Петербургской, Флорентийской, Парижской и других славных академий.
Дворец Хэмптон-Корт был построен в XVI веке кардиналом Волсеем и оставлен им для короля Генриха VIII; в XVII веке дворец был перестроен для Вильяма III известным архитектором Кристофером Рэном (Christopher Wren, 1632-1723), прославившимся строительством лондонского собора святого Павла, дружбой с Ньютоном и песенкой, которую про него распевают:

Как-то сэр Кристофер Рен
Пошел откушать кое с кем.
Предупредил: коль спросят скоро -
Я - на строительстве собора.

Еще позже, во времена долгого царствования королевы Виктории, флигели дворца были превращены в «дома благосклонности и благорасположения», где наиболее заслуженные люди Англии могли получить бесплатные квартиры (сейчас там в основном живут теле- и кинозвезды). Нельзя сказать, что щедрость была чрезмерной - королева дворец не любила, ей был больше по душе старый Виндзор, да и слава у Хэмптон-Корта была неважная - считалось, что по нему бродят привидения - две жены Генриха VIII и няня Эдуарда VI, умершие здесь когда-то насильственной смертью.
Для Фарадея, оклад которого ни в коей мере не был соизмерим с его заслугами (Фарадей подрабатывал, будучи «смотрителем маяков» и судебным экспертом по качеству промышленных товаров), предложение бесплатной квартиры было как нельзя более кстати, и он, скрепя сердце, принял его, хотя ранее отказался от предоставления ему королевой дворянского звания и предложенной в недостаточно корректной форме пенсии - 300 фунтов стерлингов в год.
С годами он стал отказываться от всего, что могло бы помешать ему работать, от писем, от лекций, от встреч с друзьями. Последняя лекцию он прочитал на рождество 1860 г. В октябре 1861 г. сложил с себя обязанности профессора. В последний раз он работал в лаборатории 12 марта 1862 г. В 1864 г. сложил с себя обязанности главы христианской общины. В 1865 г. перестал выполнять обязанности, связанные с электрическим освещением маяков. И вообще, он в последний раз интересовался электричеством в 1865 г. - его восхитила громадная электрическая машина Хольтца.
Он писал: «... Настало время уйти из-за потери памяти и усталости мозга. Причины:
1. Колебания и неопределенность в доказательствах, на которых лектор должен настаивать.
2. Неспособность извлечь из памяти ранее накопленные сокровища знаний.
3. Тускнеют и забываются прежние представления о своих правах, чувство собственного достоинства и самоуважения.
4. Сильная потребность поступать справедливо по отношению к другим и неспособность сделать это.
Удалиться».

Со временем он отказался даже от писем друзьям: «Снова и снова рву я свои письма, потому что пишу ерунду. Я не могу уже плавно писать и проводить линии. Смогу ли я преодолеть этот беспорядок? Не знаю. Больше писать не буду. Моя любовь с Вами».
Он умер в своем рабочем кресле, в последний раз глядя из окна кабинета на осеннюю зелень и детей, играющих у ручья. Это случилось 25 августа 1867 года...
Прах его покоится на Хайгетском кладбище в Лондоне, недалеко от места захоронения Карла Маркса, столь высоко оценившего революционность идей Фарадея.
В Вестминстерском аббатстве установлена мемориальная доска Фарадею, его имя здесь находится рядом с именами самых великих ученых Англии - Ньютона, Максвелла, Резерфорда.

Надгробная плита над могилой Майкла Фарадея на
Хайгетском кладбище в Лондоне.

Использованная литература.

Карцев В. П. «Приключения великих уравнений». М.: Знание, 1986.

Юдин С.С. «ОБРАЗЫ ПРОШЛОГО В РАЗВИТИИ ХИРУРГИЧЕСКОГО ОБЕЗБОЛИВАНИЯ» (Юдин С.С. Избранные произведения. Вопросы обезболивания в хирургии. Медгиз. 1960.).

Он открыл электромагнитную индукцию, которая лежит в основе практически всего современного производства, связанного с электричеством. Его называли королем физиков и властителем молний. Именно благодаря тому, что открыл Фарадей, у нас сегодня имеется электродвигатель и трансформатор. Мы умеем использовать для своей пользы явление электролиза и воздействие электромагнитного поля на окружающие предметы и даже смогли получить удобный электрический свет. Однако о самом этом великом ученом широкой общественности известно мало, потому следует исправить эту вопиющую несправедливость.

Замечательный Майкл Фарадей: биография сына кузнеца

Этот, казалось бы, обычный мальчишка, каких сотни и даже тысячи носились в лондонских подворотнях конца восемнадцатого – начала девятнадцатого века, всегда интересовался явлениями природы. Судьба даровала ему шанс не становиться переплетчиком, как того желал отец, а разобраться в самых таинственных и неизведанных секретах мироздания, и он его с честью использовал. Фарадею принадлежит не одно и даже не два прославленных открытия, а целый ряд явлений, природа и принцип действия которых до него были туманны и неясны.

Славе этого человека мог бы позавидовать кто угодно. Он был на короткой ноге с такими прославленными современниками, как Алессандро Вольта, Жозеф Луи Гей-Люссак и Андре-Мари Ампер, являлся почетным членом семи десятков научных обществ, но при этом оставался всю жизнь глубоко верующим и религиозным человеком.

Кратко о жизни отца электромагнетизма

Когда никто в мире еще не знал, кто такой Фарадей, лондонский сорванец из пригорода Ньюингтон-Баттс уже заинтересовался книгами и науками. Его большая, но очень дружная семья решила отправить мальчонку в школу, которую он так и не смог окончить – нужно было зарабатывать на жизнь. Первая работа в переплетной мастерской и множество книг, проходящих через его руки, сделали свое дело – он влюбился в них страстно и навсегда. Мальчишка не только читал запоями все, что попадало в руки, но даже пытался самостоятельно экспериментировать. Особенной страстью он пылал к электричеству.

Самым ярким впечатлением, по его же словам, был момент, когда его, совершенно необразованного, в плохом сюртуке и без трости, пригласили прослушать курс лекций в Королевском университете. Он попал на выступление известного профессора Дэви, внимательно слушал, конспектировал, а потом вечерними часами анализировал услышанное. Написав учителю письмо, изложив в нем свои мысли и выкладки, Майкл даже не надеялся получить ответ, но тот пришел. Вскоре его пригласили на должность лаборанта. Это позволило побывать в качестве правой руки профессора в разных научных центрах Европы того времени.

Уже в шестнадцатом году девятнадцатого века он впервые выпустил в печать собственный труд, а спустя четыре года изобрел и даже сделал нержавеющую сталь, которая тогда ни ученых, ни промышленников не заинтересовала. Уже к двадцать четвертому году сынок обычного кузнеца из предместья сам стал членом Лондонского королевского общества, сформулировал и облек формой законы электролиза, выявил явления парамагнетизма, а также диамагнетизма. Его трудами вдохновлялись такие личности, как Альберт Эйнштейн и Герман Людвиг Фердинанд Гельмгольц, а среди учеников можно обнаружить имена французского химика-органика Жана Батиста Дюма (не путать с писателем), британского физика Джеймса Клерка Максвелла, английского механика и физика Уильяма Томсона барона и лорда Кельвина.

Рождение и детство Майкла

Джеймс Фарадей родился в 1761 году в предместье английской столицы в семействе потомственного кузнеца, потому особого выбора, чем заниматься, он не имел. Чаще всего дети ремесленников тут занимались тем же, что и их родители. Отец женился на очень ответственной, работящей и милой девушке с приличной репутацией по имени Маргарет, которая была всего на три года его младше. 22 сентября 1791 года на свет появился мальчик, назвать которого решено было Майклом. У него был еще брат и две сестрицы, потому маленьким семейство назвать нельзя.

В возрасте восьми лет сорванец общими усилиями был собран и отправлен в школу, но уже к тринадцати ему пришлось бросить занятия – денег катастрофически не хватало, требовалось помощь семье. Отец нашел французского эмигранта по фамилии Рибо и устроил туда сынишку рассыльным с таким прицелом, что впоследствии тот возьмет его в подмастерья. Так и случилось, а расторопный и любопытный подросток пришелся по душе переплетчику.

Становление на путь к науке

Систематическое образование физик Фарадей так и не смог получить, так как на это требовались средства, которых у семьи не было. Однако работа с книгами помогла ему определиться с интересами. В магазине французского переплетчика было чрезвычайно много самой разнообразной литературы, но Майкл обратил особое внимание на труды по физике, химии и только недавно открытому электричеству. Более того, читая об экспериментах прославленных ученых, он и сам пытался проводить свои первые опыты.

Родители и брат помогали, чем могли, всегда подбрасывали денег в нужный момент и даже приняли участие в сооружении лейденской банки (конденсатор Питера ван Мушенбрука). В возрасте девятнадцати лет юный Майкл потерял отца, но старший брат никогда не прекращал поддерживать его и помогать. Тогда он уже полным ходом трудился на должности переплетчика, пропуская через свои руки, а также и через мозг сотни научных и околонаучных сочинений.

В то же время будущий выдающийся ученый заинтересовался заседаниями городского философского общества. Он бегал вечерами на лекции, чтобы послушать об астрономии, химии и даже метафизике. Сам парень тоже зачастую стал принимать участие в спорах и диспутах.

Лаборант и ассистент

Через два года после кончины отца, все в том же книжном магазине мастера Рибо, Майкл встретил человека, далекого от науки, но круто повернувшего его жизнь, который направил ее именно в научное русло. Музыкант Уильям Денс, увидев талантливого юношу, поговорив с ним несколько минут, вручил ему билет на посещение серии лекций в Королевском институте. Лектором выступал британский агрохимик, физик и геолог, человек во всех смыслах талантливый - сэр Гемфри (Хемфри) Дэви. Фарадей на лекции сходил, все, что услышал, сразу же записал, а потом отредактировал и переплел.

В таком виде он отправил импровизированные книги ученому, а заодно попросился принять его на работу. К огромному его удивлению, Дэви вовсе не остался безучастным. Поступок Майкла польстил ему и поразил профессора до глубины души. В начале тринадцатого года девятнадцатого века молодое дарование был приглашен к сэру Гамфри, и получил должность лаборанта Королевского института. Он трудился так, что все в учебном заведении вскоре стали говорить, что этот парень далеко пойдет. Да и сам профессор помогал проводить эксперименты и ставить химические опыты своему протеже. Осенью того же года он вместе с Дэви и его супругой отправился в путешествие на два года по научным центрам старой Европы в должности секретаря.

Ученый и наставник никогда не пытался «затереть» молодое дарование, а, наоборот, знакомил его со всеми выдающимися людьми эпохи. На него не могли не обратить внимание, потому что талант его буквально бурлил и клокотал. В пятнадцатом году, после возвращения из поездки, он уже получил должность ассистента Дэви и еще усерднее принялся за работу. Довольно высокое жалование в три десятка шиллингов давало возможность не задумываться о хлебе насущном.

В следующем году он впервые выпустил один из трудов в тираж (химический анализ тосканского известняка). За последующие три года публикации следовали одна за другой, пока не превысили четыре десятка. Тогда химик Фарадей стал известен в ученом сообществе. Он даже получил прозвище короля экспериментов.

Приблизительно в этот же период у Майкла сложилась переписка с самыми знаменитыми химиками и физиками современности. Он писал Вольту, Гауссу, Грину, и эти мэтры охотно отвечали молодому человеку. К двадцатому году он уже обдумывал выплавку стали с добавлением никеля и даже провел несколько удачных экспериментов. Фактически, это было изобретение хорошо знакомой нам «нержавейки», которая тогда мало кого заинтересовала.

Счастливая любовь: что сделал Фарадей для себя

Будучи искренне верующим человеком, физик и ученый регулярно посещал церковь, что располагалась на аллее Святого Павла в лондонском Сити. Пресвитером в этой общине оказался некий Эдвард Барнард (Barnard), с которым Майкл мгновенно нашел общий язык. Сестра пастора, прелестная и скромная девушка по имени Сара, сперва сильно смутила молодого человека. Он даже написал в своем дневнике, будто «что-то приближается к нему с ложным обликом и это и есть Любовь». Он как бы испугался собственных чувств, но вскоре страсть взяла верх и любовные послания адресовались уже смущенной девушке. Они поженились в двадцать первому году.

Интересно

Мало кто знает, что Майкл Фарадей, кроме научных званий, имел также религиозные. В 1832 году он уже получил сан диакона, а к сороковому стал пресвитером. При этом он умудрялся совмещать христианские богослужения с экспериментами в области электролиза, электродинамики и других явлений природы.

Молодым супругам была выделена комната на чердаке Королевского университета. Там они имели несколько просторных комнат, а по воскресеньям, взявшись за руки, ходили на богослужения. Фарадей, как хороший сын, заботился о своей престарелой и больной матери, а вот своих детей у четы почему-то не рождалось. В итоге решено было взять на воспитание девочку Джейн, которая была круглой сиротой. Супруги ее усыновили и считали всегда собственным ребенком.

Научная карьера Фарадея: открытия во благо

К двадцатым годам Гауссом и Грином уже была разработана и сформулирована теория электростатики, а еще в начале века Вольт нашел источник постоянного тока, с чего взяла начало электродинамика. Изучение прямых связей между электричеством и обычным магнетизмом чрезвычайно увлекло Майкла, который неистово ставил эксперименты с электродугой и эффектом электролиза. Преобразование электроэнергии в механическую придумал тоже он, когда в двадцать первом решился, и напечатал труд под названием «О некоторых новых электромагнитных движениях и о теории магнетизма». В нем он описывал движение намагниченной стрелочки вокруг искусственно созданных полюсов. Это принесло ему всемирную известность и уже более материальное признание заслуг.

• В двадцать третьем году девятнадцатого века Майкла избрали членом-корреспондентом Парижской академии наук.
• В январе двадцать четвертого года Фарадей был избран членом Лондонского королевского общества. С этим связана неприятная история, когда его обвинили в плагиате, а наставник Дэви поверил, и даже голосовал против на избирательной комиссии. Однако вскоре отношения их потеплели, хотя такими же, как вначале уже не стали никогда. В 25-м престарелый профессор оставил на него всю лабораторию Королевского университета, а в 29-м скончался.
• В 1830-м он уже профессор Королевской военной академии, а спустя три года он получает также кафедру химии в Королевском университете.

Считается, что приблизительно ко времени получения высокой преподавательской должности относится открытие хорошо известной нам электромагнитной индукции (1831), а также принципа охлаждения газов сжижением. Интересно, что доказал Фарадей, работая с электричеством. Тогда уже были понятны несколько первоисточников для получения электричества (вольтов столб, разнообразные животные, гальванизм), но только он сумел провести эксперименты и выяснить, что совершенно все проявления электротока (тепловые или механические, магнитные или химические), будут абсолютно одинаковы во всех, без исключения, случаях.

Последние годы ученого Фарадея: жизнь и смерть

Ко времени начала преподавательской деятельности и получения кафедры во всем мире уже было известно, что это за человек и какие заслуги он имеет. Однако он никогда не «задирал нос», всегда был добросердечным и мягким, сочувственным к чужой беде и готовым прийти на помощь.

Стоит узнать

В 1852 году, как раз в преддверии Крымской войны, британское правительство желало подключить Майкла Фарадея к разработке новейшего химического оружия массового поражения. Когда ему озвучили приглашение, ученый пришел в необычную для него ярость. Он бегал по комнате, размахивая кулаками и притопывая сапогами. В ответном письме короне он назвал предложение некорректным и аморальным. Больше ничего подобного ему не предлагали.

К сороковому году ученый резко заболел, а медики разводили руками. Было совершенно непонятно, отчего наблюдается резкий упадок сил, потеря памяти, нежелание ни с кем общаться. Современные ученые думают, что не прошли бесследно эксперименты со ртутью, парами которой он вполне мог надышаться. «Увеселительная» поездка по Европе в сорок первом немного помогла, и он даже смог вернуться к труду. Уже в сорок пятом он изобрел поворот плоскости поляризации света в веществе, который назвали эффектом Фарадея.

Верчение столов и Нобелевская премия

Явление диамагнетизма стало его последней серьезной работой. Несколько отступившая болезнь, снова набросилась на ослабевшего гения, но даже учитывая это, он умудрился раскрыть мошенничества медиумов со столоверчением. Возмущенные оккультисты стали строчить ему гневные послания с угрозами. Но Фарадей, в свойственной ему полушуточной-полусерьезной манере, ответил, что все претензии принимает исключительно от самих призраков и привидений, а не от их вызывателей.

В пятьдесят восьмом он окончательно ушел в отставку и поселился в домике, предоставленном королевой. Здоровье его периодами ухудшалось, но порой наблюдались просветы. В один из них в шестьдесят втором году он даже вывел теорию, будто электромагнитные волны могут отклонять спектральные линии. Правда, несовершенство техники тех лет не позволило провести соответствующие эксперименты. Вместо него опыты проделал ученый Питер Зееман, который во втором году двадцатого века получил за это премию Нобеля.

Финал жизни шотландского физика

Вплоть до своих последних дней выдающийся ученый не оставлял свои труды, старательно превозмогая боль и возникающие все чаще провалы в памяти. Некоторые ошибочно считают, что он пережил любимую супругу, но это неправда, надписи на надгробных плитах этому противоречат. 25 августа 1867 года в собственном рабочем кабинете, склонившись над бумагами и держа в руках перо, Майкл Фарадей скончался.

Королева Виктория, памятуя о заслугах профессора, желала похоронить его с почестями в северной части Вестминстерского аббатства. Однако исполнили желание самого Фарадея. Он хотел скромную панихиду и обычный погост. Его могила и сейчас размещается на Хайгейтском кладбище, как раз там, где покоятся люди неангликанского вероисповедания. Правда, королева тоже настояла на своем: в аббатстве, рядом с могилой великого Ньютона, появилась мемориальная табличка с именем физика и химика.

Почитание памяти Майкла Фарадея

После кончины профессора, в честь него было названо множество понятий, да и сам он ввел некоторые термины, которые потомки будут принимать как должное.

• Фарад – единица измерения электроемкости.
• Фарадей – единица измерения электрозаряда в электрической химии.
• Диск Фарадея – первый униполярный генератор (машина для вырабатывания постоянного тока).
• Клетка Фарадея – устройство, позволяющее экранировать аппаратуру от внешних электромагнитных полей.

Это только самая верхушка айсберга, ведь открытий этот человек действительно совершил много. В честь него назван астероид и один из лунных кратеров. В Лондоне, непосредственно у самого моста Ватерлоо, установлен памятник выдающемуся ученому, а на английских банкнотах его изображение печаталось вплоть до девяносто девятого года прошлого века. Его именем названо несколько наград за заслуги в области химии и физики.

Интересные факты из жизни британского физика

Этот человек постоянно носил с собой в кармане особый «талисман» – обычный магнит.

От предложенного королевой Великобритании звания рыцаря и должности председателя Королевского общества Фарадей тактично отказался.

Ввиду развившейся в конце жизни болезни, он постоянно все забывал, потому завел журнал, куда заносил все, даже малозначительные факты.

Термины, вроде электрода, анода, катода, а также иона, тоже принадлежат этому ученому.

Не имея предварительного университетского образования, Фарадей умел объяснять сложные физические, химические и электромагнитные явления своими словами, на вполне доступном для каждого языке.