Эпизод 2. Прохоровка. Легенда и Реальность

Курская битва часто упоминается как поворотный пункт Второй Мировой войны, фактически решившийся 12 июля 1943 года в крупнейшем танковом сражении в районе Прохоровки. Этот тезис встречается главным образом в советской историографии. Предположительно, передним краем всего хода Второй Мировой Войны был широкий перешеек между рекой Псел и железнодорожной станцией Прохоровка недалеко от Белгорода. В поистине титаническом поединке между двумя стальными армадами на ограниченном пространстве столкнулись не менее 1500 танков. С советской точки зрения это представляло собой столкновение двух подвижных лавин - 800 советских танков против 750-800 немецких. 12 июля 400 немецких танков были уничтожены и подразделения танкового корпуса СС понесли потери. Маршал Конев мелодраматически назвал эту битву «лебединой песней немецких танковых войск».

Создателем мифа о Прохоровке является генерал-лейтенант Ротмистров, командовавший 5-й гвардейской танковой армией, понесшей 12 июля самые большие потери за все время своего существования. Так как ему было необходимо оправдать себя перед Сталиным, он сочинил легенду о великой победе над 2-м танковым корпусом СС. Этот миф был также принят западными историками и существует по сей день.

Командарм-5 гв ТА Павел Алексеевич Ротмистров

«Случайно как раз в это же время немецкие танки пошли в атаку с противоположной стороны поля. Огромные массы танков бросились в лобовое столкновение. Воспользовавшись суматохой, экипажи Т-34 атаковали Тигры и Пантеры, на коротком расстоянии вели огонь по бортам или задней части, где хранились боеприпасы. Провал наступления немцев под Прохоровкой ознаменовал конец операции Цитадель. Более 300 немецких танков были уничтожены 12 июля. Битва под Курском вырвала сердце у немецкой армии. Советский успех под Курском, в котором так много было поставлено на карту, был важнейшим успехом в ходе всей войны».

В немецкой историографии видение этого сражения еще более драматизировано. В "крупнейшей танковой битве в истории", " сошлись друг с другом в открытом ближнем бою на участке не более 500 метров в ширину и 1000 метров в глубину два бронетанковых соединения со сложнейшей структурой.

Что представляла собой в реальности битва под Прохоровкой.

Во-первых, необходимо отметить, что 2-й танковый корпус СС 12 июля 1943 года не мог потерять 300 или (как у Ротмистрова) 400 танков;

В общей сложности во всей операции «Цитадель» его общие потери составили только 33 танка и штурмовых орудия, что однозначно видно из немецких документов. Он не мог противостоять на равных советским войсками, даже не теряя Пантер и Фердинандов, потому что их в его составе не было;

Кроме того, фикцией является высказывание Ротмистрова об уничтожении 70 Тигров. В тот день только 15 танков этого типа были готовы к использованию, из которых только пять участвовали в боевых действиях в районе Прохоровки. Всего в составе 2 танкового корпуса СС декретом 12 июля в общей сложности в рабочем состоянии было 211 танков, 58 штурмовых орудий, 43 истребителя танков (самоходных орудий). Однако, поскольку панцергренадерская дивизия СС "Мертвая голова" в этот день наступала севернее - выше реки Псел, то противостоять 5 гвардейской танковой армии должны были 117 исправных и боеготовых танков, 37 штурмовых орудий и 32 истребителя танков, а так же еще 186 боевых машин.

У Ротмистрова утром 12 июля было 838 боевых машин уже готовых к бою и еще 96 танков были на подходе. Он думал о своих пяти корпусах и отвел 5 гвардейский механизированный корпус в резерв и передал ему около 100 танков, чтобы защитить свой ​​левый фланг от наступавших с юга сил 3 танкового корпуса Вермахта. В бой было вовлечено 186 танков и САУ дивизий «Лейбштандарт» и «Рейх» против 672 советских. Оперативный план Ротмистрова может быть охарактеризован двумя направлениями главного удара:

Главный удар наносился фронтально с северо-востока по панцергренадерской дивизии СС «Лейбштандарт». Он наносился от Прохоровки между железнодорожной насыпью и рекой Псел. Однако, так как река была болотистой, для маневра оставался только один участок протяженностью 3 километра. В этом районе правее Псела был сосредоточен 18 танковый корпус, а левее железнодорожной насыпи - 29 танковый корпус. Это означало, что в первый день битвы более 400 боевых машин пошли на 56 танков, 20 истребителей танков и 10 штурмовых орудий «Лейбштандарта». Превосходство русских было примерно пятикратным.

Одновременно должен был быть нанесен еще один удар во фланг немцам на стыке между дивизиями «Лейбштандарт» и «Райх». Здесь наступал 2 Гвардейский танковый корпус, поддерживаемый 2 танковым корпусом. В общей сложности против немецкого дивизии, состоявшей из 61 боеготового танка, 27 штурмовых орудий и двенадцати истребителей танков готовы были выступить около 200 советских танков.

Кроме того, не следует забывать о соединениях Воронежского фронта, особенно о 69 армии, которая воевала на этом направлении. В полосе сражения 5 гвардейской танковой армии в дополнение к частям резерва также действовали соединения 5 гвардейской армии, например, 9 гвардейская парашютно-десантная дивизия. Ватутин так же отправил Ротмистрову 5 артиллерийских и 2 минометных полка, усиленных противотанковыми подразделениями, и 10 противотанковых артиллерийских бригад. В результате в районе Прохоровки плотность огня была таковой, что шансы выжить вне броневой защиты были минимальными. Советские контратаки была поддержаны двумя воздушными армиями, в то время как немецкая сторона, только эпизодически могла рассчитывать на поддержку авиации в кульминационный момент битвы. 8 воздушный корпус должен был выделить две трети имевшихся в его распоряжении самолетов для действий на других фронтах, в частности в полосе наступления 9 армии.

В связи с этим не следует пренебрегать психологическим аспектом. Во 2 - м танковом корпусе СС начиная с 5 июля, солдаты были в непрерывных боях и испытывали серьезные трудности в снабжении. Теперь они нашли свежие советские части, а именно элитные части пятой Гвардейской танковой армии во главе с П.А. Ротмистрова, известным специалистом по танкам в Красной Армии. Немцы опасались принципов ведения войны русскими войсками, отличительной чертой которых было лавинообразные массированные атаки без учета потерь. Опасения вызывало не только подавляющее численное превосходство. Атакующие солдаты часто впадали в своеобразный транс, и совершенно не реагировали на опасность. Какую роль сыграла водка в боевых действиях на Восточном фронте не было секретом для немцев, в русской историографии, видимо, только недавно начали рассматривать эту тему. По словам двух американских военных историков, столь яростная атака под Прохоровкой 12 июля не обошлась без применения психотропных препаратов.
Это может быть частичным объяснением непонятных событий, которые произошли на высоте 252,2. Для остальных это было полной неожиданностью. Это было выдающимся достижением Ротмистрова и его штаба - быстро и незаметно ввести в бой армаду танков и других транспортных средств. Это должно было быть логическим завершением трехдневного марша протяженностью 330-380 км. Немецкая разведка и в самом деле ожидала контратаки, но не такого масштаба.

День 11 июля завершился локальным успехом для панцергренадерской дивизии «Лейбштандарт». На следующий день дивизии была поставлена задача преодолеть противотанковый ров. Затем она «гигантской волной» захлестнула высоту 252,2. Заняв высоту, Лейбштандарт вышел к совхозу Октябрьский, где натолкнулся на сопротивление 9 гвардейской воздушно-десантной дивизии в 2,5 километрах от Прохоровки. Но в то же время они сами оголили фланги своей позиции. На правом фланге Лейбштандарт могла поддержать моторизованная дивизия «Дас Рейх». Еще более опасная ситуация сложилась на левом крыле, которое почти висело в воздухе.

Командир 2 танкового корпуса СС обергруппенфюрер П. Хауссер (слева) ставит задачу командиру артиллерии дивизии СС Мертвая голова бригадефюреру СС Приссу

Так как атака моторизованной дивизии СС Мертвая голова была не в восточном, а, скорее, северном направлении, ударные клинья разошлись. Был создан разрыв, который отслеживался разведывательным отделом Лейбштандарта, но вряд ли контролировался им. Удар противника вдоль Псла мог привести к фатальным последствиям на этом этапе. Поэтому Лейбштандарту и было поручено остановить продвижение противника.

2 танковый корпус СС перешел в наступление на следующий день. Первым ударом под ощутимым воздействием всей артиллерии корпуса последовал удар дивизии "Мертвая голова" на Псельском плацдарме и господствующей высоте 226,6. Только после захвата высот к северу от реки Псел, два других подразделений могли продолжать свою атаку. Соединения Лейбштандарта наступали разрозненно. На правом южном крыле железнодорожной насыпи действовал 1-й моторизованный полк СС, левее, ближе к высоте 252,2, действовал 2 моторизованный полк СС. Танковый полк передислоцировался на плацдарм за высотой 252,2, чтобы восстановить силы. Но полк на самом деле состоял только из одного батальона с тремя ротами, и одного батальона тяжелых танков с четырьмя боеготовыми Тиграми. Второй батальон, укомплектованный танками "Пантера", был отправлен в полосу действия дивизии «Дас Рейх».

Необходимо отметить следующий яркий момент - на пространстве между станцией Прохоровка и рекой Псел не было немецкой танковой армии количеством в 800 боеготовых танков, как утверждают советские историки, а всего один танковый батальон. Также является легендой, факт, что утром 12 июля в бою сошлись две танковые армады, атаковавшие сомкнутым строем, подобно закованным в броню рыцарям.

Согласно Ротмистрову, в 7-30 (8-30 по московскому времени) начались атаки танкистов Лейбштандарта - «В глубоком молчании противник появился позади нас, не получив достойного ответа, потому что у нас было семь трудных дней боев и сон, как правило, был очень короткий».

На переднем краю в это время действовал 3 танковый батальон 2 танково-гренадерского полка СС, чьим командиром был штурмбанфюрер Йохен Пайпер (когда нибудь я доделаю его жизнеописание, чертовски интересная личность была), который стал известен позднее (в ходе наступления в Арденнах).

Йоахим Пайпер

За день до этого его соединение заняло окопы на высоте 252,2. На этом холме на утро 12 июля разыгралась следующая сцена: «Мы почти все спали, когда они вдруг при поддержке авиации бросили на нас все свои танки и мотопехоту. Это был ад. Они были вокруг нас, над нами, и между нами. Мы сражались друг против друга». Первым немецким танкистом, который увидел приближающиеся колонны советских танков был оберштурмфюрер Рудольф фон Риббентроп (сын рейхсминистра иностранных дел И. фон Риббентропа - А.К.)

Рудольф фон Риббентроп

Когда он взглянул в это утро на высоту 252,2, он увидел пурпурную сигнальную ракету, что означало «Внимание, танки». В то время как другие две танковые роты продолжали стоять позади рва, он пошел с семью танками Panzer IV своей роты в атаку. Вдруг он увидел огромную танковую колонну, идущую к нему. "Пройдя 100 - 200 метров, мы были потрясены - перед нами появились 15, 20, 30, 40, а затем и просто бессчетное число русских Т-34. Теперь эта стена танков шла на нас. Машина за машиной, волна за волной, наращивая невероятное давление, на максимальной скорости шла на нас. У семи немецких танков не было никаких шансов против превосходящих сил. Четверо из них были немедленно захвачены, а другие три танка спаслись».

В этот момент в бой вступил 29-й танковый корпус под руководством генерал-майора Кириченко, состоящий из 212 боевых машин. Атака шла силами 31-й и 32-й танковых бригад и 53-й мотострелковой бригады, при поддержке полка самоходок и 26-го гвардейского воздушно-десантного полка. Когда танки прошли пик высоты 252,2 на максимальной скорости, они пошли вниз по склону в атаку на две немецкие танковые роты, которые стояли в низине и открыли по ним огонь. Русские ошибочно приняли немецкие танки за «Тигры» и хотели уничтожить их, используя свое техническое превосходство. Немецкий очевидец сообщал: «Те, кто видел все это, верил в атаку камикадзе, на которую вынужденно шли русские. Если бы танки русских продолжили прорыв, за этим последовал бы крах немецкого фронта».

Однако в считанные минуты все изменилось, и, казалось бы, неизбежный успех обернулся для атакующих катастрофой. Причиной этого была невероятная советская неосторожность. Русские забыли про свои противотанковые рвы. Вышеупомянутые препятствия 2 метра в глубину были вырыты советскими саперами ниже уровня высоты 252,2 по всей линии немецкой - а теперь советской - атаки. Немецкие солдаты увидели следующую картину: «Все новые Т-34 шли на холм, а затем набирали скорость и обрушивались в свои же противотанковые рвы, прежде чем увидеть нас». Риббентропа спасло то, что он сумел на своем танке проскочить между советскими танками, укрытый плотным облаком пыли: «Ну, очевидно, это были T-34, пытавшиеся выбраться из своих же рвов. Русские были сконцентрированы на мосту и представляли собой удобную цель для окружения, большая часть их танков была расстреляна. Это был Ад из огня, дыма, убитых и раненых, а также горящих Т-34,!» - писал он.

На противоположной стороне рва, было только две немецких танковых роты, которые не смогли бы остановить эту стальную лавину. Но теперь не было "стрельбы по движущейся цели". Наконец, в бой ввели четыре танка «Тигр», которые находились на левом фланге дивизии. 2 танковому полку СС удалось до полудня провести контратаку, чтобы захватить высоту 252,2 и совхоз Октябрьский. Передний край этой высоты был похож на танковое кладбище. Здесь были наиболее обгорелые обломки более чем 100 советских танков и нескольких бронетранспортеров из батальона Пайпера.

Как видно из материально-технической документации дивизии Лейбштандарт 12 июля дивизией было захвачено более 190 брошенных советских танков. Большинство из них были найдены на небольшом участке, на указанном холме. Тем не менее, это число казалось настолько невероятным, что обергруппенфюрер Пауль Хауссер, командир II танкового корпуса СС, отправился на передовую, чтобы своими глазами увидеть это. По последним сведениям русских, только 29-й танковый корпус 12 июля потерял 172 из 219 танков и штурмовых орудий, 118 из которых были потеряны безвозвратно. В живой силе потери составили 1 991 человека, из них 1 033 мертвых и пропавших без вести.

"Pappa" Хауссер. Судя по профильной фотке, экскурсия на Бородинское поле у него уже состоялась

В то время как на высоте 252,2, фронтальное наступление 19-го танкового корпуса было отражено, достигла апогея критическая ситуация на левом фланге дивизии "Лейбштандарт". Здесь наступление частей 18 танкового корпуса генерал-майора Бахарова, наступавшего в районе реки Псел силами 170, 110 и 181 танковых бригад, поддерживали 32-я мотострелковая бригада и ряд частей фронтового подчинения, такие как 36-й гвардейский танковый полк, оснащенный британскими танками "Черчилль".

Командир 18 танкового корпуса генерал-майор Б.С. Бахаров

С немецкой точки зрения это неожиданное нападение было наихудшим вариантом развития событий, а именно - удар наносился в описанный ранее разрыв между моторизованными дивизиями СС "Мертвая голова" и "Лейбштандарт". 18 советский танковый корпус почти беспрепятственно проник вглубь вражеских позиций. Левый фланг 2 танкового полка СС пришел в беспорядок, четкой линии фронта более не существовало. Обе стороны потеряли контроль, управление, а ход битвы рассыпался на множество отдельных сражений, в которых было трудно определить, "кто нападает, а кто защищается".

Командир дивизии "Лейбштандарт Адольф Гитлер" оберфюрер СС Теодор Виш

Советские представления об этой битве полны мифов, а в следующем эпизоде ​​уровень драматизма достигает апогея. Утром 12 июля к наступлению присоединился второй батальон 181-й Бронетанковой бригады 18 Танкового корпуса, по линии Петровка - Псел. Снарядом, выпущенным из танка Тигр, был подбит танк Т-34 командира батальона гвардии капитана Скрипкина. Водитель танка Александр Николаев заменил его в горящей машине.

Старший лейтенант (в период Курской битвы капитан) П.А. Скрипкин,

командир 1-го танкового батальона 181 тбр 18 тк с дочерью Галей. 1941 г.

Этот эпизод традиционно трактуется так: "Водитель танка Александр Николаев вскочил обратно в горящий танк, завел двигатель и помчался в сторону противника. Танк несся, как пылающий огненный шар, навстречу врагу. "Тигр" остановился и приготовился к отступлению. Но было слишком поздно. Горящий советский танк на полной скорости врезался в немецкий. Взрыв сотряс землю. Смелость советских танкистов потрясла немцев, и они отступили".

Танкист Александр Николаев

Этот эпизод стал визитной карточкой Курской битвы. Художники запечатлевали эту драматическую сцену на художественных полотнах, режиссеры - на киноэкранах. Но как этот инцидент выглядел в реальности? Механик-водитель якобы взорвавшегося "Тигра" шарфюрер Георг Лецш описывает события следующим образом: "Утром рота была на левом фланге второй танковой дивизии. Вдруг, около 50 танков противника под защитой небольшого леса атаковали нас широким фронтом [...] я подбил 2 танка Т-34, один из которых, пылая как факел, несся на меня. Я смог в последний момент увернуться от горящей громады металла, шедшей на меня с огромной скоростью". Удар 18 танкового корпуса удалось отразить с большими потерями, в том числе (по советским данным) 55 танков.

Не менее неудачно развивалась атака советских войск в к юго-востоку от железнодорожной насыпи Прохоровка - Белгород. В совхозе Сталинское 1 стоял панцергренадерский полк СС, действовавший на правом крыле дивизии Лейбштандарт, не имея никакой танковой поддержки и располагая легкобронированными истребителями танков «Мардер» в качестве усиления. Им противостояли 25 танковая бригада 19-го танкового корпуса, при поддержке 1446-го самоходно-артиллерийского полка 28-го Гвардейского воздушно-десантного полка и части соединений 169-й танковой бригады 2 танкового корпуса.

Южнее находился растянутый правый фланг 2 танкового корпуса СС, который прикрывала дивизия "Дас Рейх". В этом направлении действовали 2-й гвардейский танковый корпус и 2 танковый корпус. Их атаки, запланированные в направлении Ясная Поляна-Калинин, были отбиты после тяжелых боев. Затем немецкие войска контратаковали и захватили находившееся на левом крыле село Сторожевое.

Наиболее значительных успехов достигла 12 июля моторизованная дивизия СС "Мертвая голова", которая вопреки советским представлениям не сражалась с 5-й гвардейской танковой армией генерала Ротмистрова в районе Прохоровки. На самом деле, все танки действовали на противоположном берегу Псел и напали оттуда на север. Несмотря на понесенные потери, дивизия планировала контратаковать в районе Михайловки, чтобы ударом в спину опрокинуть советские танки, которые наносили удар по дивизии "Лейбштандарт". Но эта попытка не удалась из-за болотистых берегов реки. Только в районе Козловки остались некоторые пехотные части, действовавшие в составе 6 моторизованного полка СС. Они остались на южном берегу для обеспечения резерва.

Группенфюрер СС Макс Зимон - командир дивизии "Мертвая голова"

Также неверно утверждение Ротмистрова о том, что он начал 12 июля наступление на позиции "Мертвой головы" силами 5-го гвардейского мехкорпуса и с помощью своих резервов. Хотя он послал 24 гвардейскую танковую бригаду и 10-ю гвардейскую мехбригаду в наступление к северу реки Псел. Но, как пишут американские историки, эти соединения задержались на марше и приняли участие в сражении только на следующий день.

Дивизия "Мертвая голова" в это время атаковала позиции 5-й Гвардейской армии генерала Алексея Семеновича Жадова, усиленной частями 6-й гвардейской армии и 31-танкового корпуса. К середине дня сокрушительные атаки русских в направлении дороги Прохоровка-Карташевка были отбиты, что вызвало нервозность Ротмистрова. Он боялся потерять управление своими соединениями из-за угрозы своим флангам и тылу. Это самое северное наступление стало символом всего дня 12 июля. Немецкие войска были первоначально удивлены силой советского контрнаступления и скучились для обороны, но затем резко перешли в контратаку и отбросили советские соединения с большими потерями, из-за чего во второй половине дня русские не могли продолжать наступление.

12 июля 1943 года произошло одно из центральных событий Великой Отечественной войны - танковая битва в районе станции Прохоровка. Когда Сталин узнал о потерях советских войск в этом сражении, он пришел в ярость. «Верховный решил снять меня с должности и чуть ли не отдать под суд», - вспоминал главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров. Только вмешательство начальника Генерального штаба Василевского спасло командарма от трибунала. Что же так рассердило генералиссимуса?

Подготовка к танковому сражению: потери на марше 5 июля 1943 года согласно плану «Цитадель», немецкие войска перешли в наступление в направлении Курска и Белгорода. В зоне действия Воронежского фронта противнику удалось продвинуться на 35 километров. Советские войска несли большие потери: с 5-го по 8 июля были подбиты 527 танков, 372 из них сгорели.

Исчерпав оборонительный потенциал, командующий Воронежским фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин 6 июля обратился в Ставку Верховного Главнокомандования (ВГК) с просьбой усилить фронт. Было принято решение перебросить в район боев 5-ю гвардейскую танковую армию под командованием П. А. Ротмистрова.

Предстояло передислоцировать целую танковую армию на расстояние 350 километров всего за 3 дня. Несмотря на настоятельный совет Сталина, Ротмистров решил не пользоваться железной дорогой, а перевезти боевые машины своим ходом. Преимуществом этого решения было то, что танки с ходу могли включиться в бой. Так впоследствии и произошло. Существенным недостатком были выработка моторесурса и неизбежные поломки в дороге.

Растянувшиеся на многие километры танковые колонны практически не подвергались атакам с воздуха. Возможно, в этом помогла слаженная работа советской авиации.

Однако не боевые потери были внушительны. В ходе передислокации вышли из строя более 30% танков и самоходных артиллерийских установок (САУ). К 12 июля удалось восстановить лишь половину сломанной техники. 101 боевая машина по различным причинам отстала. Один танк подорвался на мине. Кроме того, на марше погиб один офицер 25-й танковой бригады и получили увечься два мотоциклиста.

Однако в целом передислокация 40 тысяч человек и около тысячи танков, САУ и другой техники была проведена успешно, и к моменту контрнаступления под Прохоровкой 5-я гвардейская танковая армия была полностью боеспособна.

Ресурсы перед боем

Встречное танковое сражение на поле под Прохоровкой считается переломным моментом в Курской оборонительной операции. Однако в Ставке ВГК этот контрудар был воспринято как провал. И дело не только в том, что поставленные боевые задачи не были выполнены, но и в громадном количестве разбитой, сожженной боевой техники и человеческих потерь.

Перед началом битвы в 5-й гвардейской танковой армии П. А. Ротмистрова числились 909 танков, из них - 28 тяжелых Mk. IV Churchill Мk.IV, 563 средних танка Т-34 и 318 легких танков Т-70. Однако после марша на ходу остались только 699 танков и 21 самоходная установка.

Им противостоял 2-й танковый корпус СС, в распоряжении которого имелись 294 танков и самоходных штурмовых орудий, из них в боеготовом состоянии были только 273 боевые машины, включая 22 Т-VIE "Тигр".

Таким образом под Прохоровкой столкнулись 232 тяжелых и средних танка вермахта и 699 легких и средних танков Красной армии - всего 931 боевая машина.

Потери в сражении под Прохоровкой

Н. С. Хрущёв в своих мемуарах описывает ситуацию, когда они вместе с Георгием Жуковым и командующим 5-й танковой армией Ротмистровым проезжали в окрестностях Прохоровки. «На полях виднелось много подбитых танков и противника, и наших. Проявилось несовпадение в оценке потерь: Ротмистров говорит, что видит больше подбитых немецких танков, я же углядел больше наших. И то, и другое, впрочем, естественно. С обеих сторон были ощутимые потери», - отмечал Хрущев.

Подсчет результатов показал, что со стороны советской армии потерь было значительно больше. При невозможности маневрировать на поле, забитом бронетехникой, легкие танки не смогли использовать свое преимущество в скорости и один за другим гибли под дальнобойными снарядами артиллерии и тяжелых боевых машин противника.

Донесения командиров танковых подразделений свидетельствуют о больших потерях личного состава и техники.

29-й танковый корпус потерял 1033 человек убитыми и пропавшими без вести, 958 человек - ранеными. Из 199 танков, участвовавших в атаке, сгорели или были подбиты 153 танка. Из 20 самоходных артиллерийских установок на ходу осталась одна: 16 уничтожены, 3 отправлены в ремонт.

18-й танковый корпус потерял 127 человек убитыми, 144 человека - пропавшими без вести, 200 человек - ранеными. Из 149 танков, участвовавших в атаке, сгорели или были подбиты 84.

2-й гвардейский танковый корпус потерял 162 человека убитыми и пропавшими без вести, 371 человека - ранеными. Из 94 танков, участвовавших в атаке, сгорели или были подбиты 54.

2-й танковый корпус из 51 танка, принявшего участие в контрударе, безвозвратно потерял 22, то есть 43% .

Таким образом, суммируя донесения командиров корпусов, 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова лишилась 313 боевых машин, 19 САУ и, как минимум, 1466 человека убитыми и пропавшими без вести.

Официальные данные вермахта несколько отличаются от вышеприведенных. Так, по результатам отчетов немецких штабов в плен были захвачены 968 человек; подбиты и уничтожены 249 советских танков.

Расхождение в цифрах относится к тем боевым машинам, которые смогли своим ходом покинуть поле сражения, а уже потом окончательно утратить боеспособность.

Сами же гитлеровцы больших потерь не понесли, лишившись не более 100 единиц техники, из которых большая часть была восстановлена. Уже на следующий день, судя по донесениям командиров дивизий «Адольф Гитлер», «Мертвая голова» и «Рейх», к бою была готова 251 единица техники - танки и самоходные штурмовые орудия.

Уязвимость советских танков, столь наглядно выявленная в битве под Прохоровкой, позволила сделать соответствующие выводы и дала толчок к переориентированию военной науки и промышленности в направлении разработки тяжелых танков с пушкой, стреляющей на дальние расстояния.

Ровно 70 лет назад, в 1943 году, в те же самые дни, когда пишется эта заметка, в районе Курска, Орла и Белгорода шла одна из крупнейших битв во всей истории человечества. «Курская дуга», закончившаяся полной победой советских войск, стала переломным моментом Второй мировой войны. Но оценки одного из самых известных эпизодов битвы — танкового сражения под Прохоровкой — настолько противоречивы, что разобраться, кто на самом деле вышел из него победителем, весьма сложно. Говорят, что настоящая, объективная история любого события пишется не раньше, чем через 50 лет после него. 70-летний юбилей Курской битвы — отличный повод, чтобы выяснить, что же на самом деле случилось под Прохоровкой.

«Курской дугой» назывался выступ на линии фронта шириной около 200 км и глубиной до 150 км, который образовался по итогам зимней кампании 1942-1943 годов. В середине апреля немецкое командование разработало операцию под кодовым названием «Цитадель»: планировалось одновременными ударами с севера, в районе Орла, и с юга, от Белгорода, окружить и уничтожить советские войска в районе Курска. Далее немцы должны были снова наступать на восток.

Казалось бы, не так уж сложно предугадать такие планы: удар с севера, удар с юга, охват в «клещи»… На деле же «курская дуга» была не единственным подобным выступом на линии фронта. Для того, чтобы немецкие планы подтвердились, нужно было задействовать все силы советской разведки, которая в этот раз оказалась на высоте (есть даже красивая версия, что всю оперативную информацию в Москву поставлял личный фотограф Гитлера). Основные детали немецкой операции под Курском были известны задолго до её начала. Советское командование точно знало день и час, назначенный для немецкого наступления.

Курская битва. Схема сражения.

Встретить «гостей» решили соответствующим образом: впервые в Великую Отечественную войну Красная Армия выстроила мощную, глубоко эшелонированную оборону на предполагаемых направлениях главных ударов врага. Нужно было измотать противника в оборонительных боях, а затем перейти в контрнаступление (основными авторами этой идеи считаются маршалы Г.К.Жуков и А.М.Василевский). Советская оборона с разветвленной сетью траншей и минными полями состояла из восьми рубежей общей глубиной до 300 километров. Численное превосходство также было на стороне СССР: более 1300 тысяч человек личного состава против 900 тысяч у немцев, 19 тысяч орудий и минометов против 10 тысяч, 3400 танков против 2700, 2172 самолета против 2050. Правда, здесь надо учитывать тот факт, что немецкая армия получила существенное «техническое» пополнение: танки «Тигр» и «Пантера», штурмовые орудия «Фердинанд», истребители «Фокке-Вульф» новых модификаций, бомбардировщики «Юнкерс-87 D5». Но советское командование имело определенное преимущество за счет выгодного расположения войск: Центральный и Воронежский фронты должны были отражать наступление, на помощь им в случае необходимости могли прийти войска Западного, Брянского и Юго-Западного фронтов, а в тылу был развернут еще один фронт — Степной, создание которого гитлеровские военачальники, как они впоследствии признавались в мемуарах, проморгали начисто.

Бомбардировщик «Юнкерс 87» модификации D5 - один из образцов новой немецкой техники под Курском. У наших самолёт получил прозвище «лаптежник» за неубирающееся шасси.

Однако подготовиться к отражению удара — только половина дела. Вторая половина заключается в том, чтобы в боевых условиях, когда обстановка постоянно меняется и планы корректируются, не допустить роковых просчетов. Для начала советское командование применило психологический приём. Немцы должны были начать наступление в 3 часа утра 5 июля. Однако ровно в этот час на их позиции обрушился массированный огонь советской артиллерии. Таким образом, уже в самом начале битвы гитлеровские военачальники получили сигнал о том, что их планы раскрыты.

Первые три дня битвы, при всей их масштабности, можно описать довольно коротко: немецкие войска увязли в плотной советской обороне. На северном фасе «курской дуги» ценой больших потерь противнику удалось продвинуться на 6-8 километров в направлении Ольховатки. Но 9 июля обстановка изменилось. Решив, что довольно биться в стену лбом, немцы (в первую очередь — командующий группы армий «Юг» Э. фон Манштейн) попытались сосредоточить все силы на одном, южном направлении. И здесь немецкое наступление было остановлено после масштабного танкового сражения у Прохоровки, которое я рассмотрю во всех подробностях.

Сражение, пожалуй, по-своему уникально тем, что точки зрения на него среди современных историков разнятся буквально во всём. От признания безоговорочной победы Красной Армии (версия, закрепившаяся в советских учебниках) до разговоров о полном разгроме немцами 5-й гвардейской армии генерала П.А.Ротмистрова. В качестве доказательства последнего тезиса обычно приводятся цифры потерь советских танков, а также тот факт, что сам генерал чуть не угодил за эти потери под трибунал. Однако позицию «пораженцев» тоже нельзя принимать безоговорочно по нескольким причинам.

Генерал Павел Ротмистров — командующий 5-й гвардейской танковой армии.

Во-первых, сражение под Прохоровкой часто рассматривается сторонниками «пораженческой» версии вне общей стратегической обстановки. А ведь период с 8 по 12 июля был временем самых напряженных боёв на южном фасе «курской дуги». Главной целью немецкого наступления был город Обоянь — этот важный стратегический пункт позволял соединить силы группы армий «Юг» и наступавшей на севере 9-й немецкой армии. Чтобы предотвратить прорыв, командующий Воронежским фронтом генерал Н.Ф. Ватутин сосредоточил на правом фланге противника крупную танковую группировку. Если бы гитлеровцы сразу попытались прорваться к Обояни, советские танки ударили бы по ним из района Прохоровки во фланг и тыл. Понимая это, командующий 4-й немецкой танковой армии Гот решил сначала взять Прохоровку, а затем продолжить движение на север.

Во-вторых, само название «сражение у Прохоровки» — не совсем корректно. Боевые действия 12 июля шли не только непосредственно у этой деревни, но также севернее и южнее её. Именно столкновения танковых армад по всей ширине фронта позволяют более-менее объективно оценить итоги дня. Проследить, откуда появилось раскрученное (говоря современным языком) название «Прохоровка», тоже не составляет труда. Оно начало фигурировать на страницах отечественной исторической литературы в 50-е годы, когда генсеком КПСС стал Никита Хрущев, который — какое совпадение! — в июле 1943-го находился на южном фасе курского выступа в качестве члена военного совета Воронежского фронта. Неудивительно, что Никите Сергеевичу понадобились яркие описания побед советских войск на этом участке.

Схема танкового сражения под Прохоровкой. Три основных немецких дивизии обозначены аббревиатурами: «МГ», «АГ» и «Р».

Но вернемся к боевым действиям 10-12 июля. К 12-му числу оперативная обстановка у Прохоровки была крайне напряженной. До самой деревни немцам оставалось не более двух километров — дело одно решительной атаки. Если бы им удалось взять Прохоровку и закрепиться в ней, часть танковых корпусов могла бы спокойно повернуть на север и прорваться на Обоянь. Над двумя фронтами — Центральным и Воронежским — в этом случае нависла бы реальная угроза окружения. В распоряжении Ватутина оставался последний существенный резерв — 5-я гвардейская танковая армия генерала П.А.Ротмистрова, насчитывавшая около 850 машин (танков и самоходных артиллерийских орудий). Немцы располагали тремя танковыми дивизиями, в составе которых было в общей сложности 211 танков и САУ. Но, оценивая соотношение сил, нужно иметь в виду, что на вооружении гитлеровцев были новейшие тяжелые «Тигры», а также модернизированные четвертые «панцеры» (Pz-IV) с усиленной бронезащитой. Основную силу советских танковых корпусов составляли легендарные «тридцатьчетверки» (Т-34) — прекрасные средние танки, однако они, при всех своих достоинствах, не могли на равных соперничать с тяжелой техникой. Кроме того, гитлеровские танки могли вести огонь на дальние дистанции, обладали лучшей оптикой и, соответственно, точностью стрельбы. С учётом всех этих факторов преимущество Ротмистрова было весьма незначительным.

Тяжелый танк «Тигр» - основная ударная единица немецких танковых войск под Курском.

Однако при этом нельзя списывать со счетов несколько ошибок, допущенных советскими генералами. Первую совершил сам Ватутин. Поставив задачу наступать на немцев, он в последний момент перенес время наступления с 10 утра на 8.30. Невольно возникает вопрос о качестве разведки: немцы утром стояли на позициях и сами ждали приказа к атаке (как позже стало известно, она была запланирована на 9.00), а их противотанковая артиллерия была развернута в боевой порядок на случай советских контратак. Наносить упреждающий удар в такой ситуации было самоубийственным решением, что и показал дальнейший ход боя. Наверняка Ватутин, если бы он был точно информирован о немецком расположении, предпочел бы дождаться атаки гитлеровцев.

Вторая ошибка за «авторством» уже самого П.А.Ротмистрова касается использования легких танков Т-70 (120 машин в составе двух корпусов 5-й гвардейской армии, вышедших в утреннюю атаку). Под Прохоровкой Т-70 шли в первых рядах и особенно сильно пострадали от огня немецких танков и артиллерии. Корни этой ошибки довольно неожиданно обнаруживаются в советской военной доктрине конца 1930-х годов: считалось, что лёгкие танки предназначены в первую очередь для «разведки боем», а средние и тяжелые — для решающего удара. Немцы же действовали с точностью до наоборот: их тяжелые клинья прорывали оборону, а легкие танки и пехота шли следом, «зачищая» территорию. Несомненно, к Курску советские генералы были детально знакомы с тактикой гитлеровцев. Что заставило Ротмистрова принять такое странное решение — загадка. Возможно, он рассчитывал на эффект внезапности и надеялся задавить противника числом, но, как я уже написал выше, внезапного нападения не получилось.

Что же на самом деле произошло под Прохоровкой, и почему Ротмистрову едва удалось избежать трибунала? В 8.30 утра советские танки начали наступать на немцев, стоявших на хороших позициях. Параллельно завязался воздушный бой, где, судя по всему, ни одна из сторон не взяла верх. Первые ряды двух танковых корпусов Ротмистрова были расстреляны фашистскими танками и артиллерией. Ближе к полудню в ходе яростных атак часть машин прорвалась к позициям гитлеровцев, но потеснить врага не удалось. Дождавшись, когда наступательный порыв армии Ротмистрова иссякнет, немцы сами перешли в атаку, и… Казалось бы, должны были легко выиграть сражение, но нет!

Общий вид поля боя под Прохоровкой.

Говоря о действиях советских военачальников, надо отметить, что они грамотно распорядились резервами. На южном участке фронта дивизия СС «Рейх» продвинулась всего на пару километров и была остановлена в основном за счет огня противотанковой артиллерии при поддержке штурмовой авиации. Дивизия «Адольф Гитлер», измотанная атаками советских войск, осталась на прежнем месте. Севернее Прохоровки действовала танковая дивизия «Мертвая голова», которая, если верить немецким отчетам, вообще не встречала в этот день советских войск, но при этом почему-то прошла всего 5 километров! Это нереально маленькая цифра, и мы можем с полным правом предположить, что задержка «Мертвой головы» — на «совести» советских танков. Тем более, именно в этом районе оставался резерв из 150 танков 5-й и 1-й гвардейских танковых армий.

И еще один момент: неудача в утреннем столкновении под Прохоровкой ничуть не умаляет достоинств советских танкистов. Экипажи танков бились до последнего снаряда, проявляя чудеса храбрости, а иногда — и чисто русской смекалки. Сам Ротмистров вспоминал (и вряд ли он выдумал такой яркий эпизод), как командир одного из взводов, лейтенант Бондаренко, на которого двигались два «тигра», ухитрился спрятать свой танк за горящую немецкую машину. Немцы решили, что танк Бондаренко подбит, развернулись, и один из «тигров» тут же получил снаряд в борт.

Атака советских «тридцатьчетвёрок» при поддержке пехоты.

Потери 5-й гвардейской армии в этот день составили 343 танка. Немцы, по оценкам современных историков, потеряли до 70 машин. Однако здесь речь идёт только о безвозвратных потерях. Советские войска могли подтянуть резервы и отправить поврежденные танки на ремонт. У немцев, которые должны были наступать во что бы то ни стало, такой возможности не было.

Как оценивать итоги сражения у Прохоровки? С тактической точки зрения, а также принимая во внимание соотношение потерь — ничья, или даже незначительная победа немцев. Однако если посмотреть на стратегическую карту — очевидно, что советские танкисты смогли выполнить главную задачу — затормозить немецкое наступление. 12 июля стало переломным днём в Курской битве: операция «Цитадель» провалилась, и в этот же день севернее Орла началось контрнаступление Красной Армии. Второй этап сражения (операция «Кутузов» силами в первую очередь Брянского и Западного фронтов) стал успешным для советских войск: к концу июля противник был отброшен на исходные позиции, а уже в августе Красная Армия освободила Орел и Харьков. Военная мощь Германии была окончательно сломлена, что предопределило победу СССР в Великой Отечественной войне.

Разбитая гитлеровская техника под Курском.

Любопытный факт. Было бы несправедливо не дать слово одному из инициаторов советской операции под Курском, поэтому привожу версию событий Маршала Советского Союза Георгия Жукова: «В своих мемуарах бывший командующий 5-й танковой армией П. А. Ротмистров пишет, будто бы решающую роль в разгроме бронетанковых войск армий «Юг» сыграла 5-я танковая армия. Это нескромно и не совсем так. Обескровили и измотали врага войска 6-й и 7-й гвардейских и 1-й танковой армий, поддержанные артиллерией резерва Главного Командования и воздушной армией в период ожесточенных сражений 4—12 июля. 5-я танковая армия имела дело уже с крайне ослабленной группировкой немецких войск, потерявшей веру в возможность успешной борьбы с советскими войсками».

Маршал Советского Союза Георгий Жуков.

Люди плохо усваивают уроки истории, и может быть потому, что нет правдивых и точных учебников. Взгляды отечественных историков на некоторые события прошлого во многом зависят от официальной точки зрения. Сейчас возможности высказывать собственное мнение больше и разгораются жаркие споры вокруг глобальных исторических явлений и отдельных эпизодов.

Сражение под Прохоровкой одни называют решающей частью оборонительной фазы Курской битвы, а другие - случайной стычкой моторизованных частей, закончившейся для Красной Армии страшными потерями.

Огненная дуга

Сталинградский разгром потряс военную машину фашистской Германии, но её мощь по-прежнему оставалась велика. Основной ударной силой вермахта, не подводившей гитлеровское командование до сих пор, были танковые корпуса, в составе которых действовала элита - бронетанковые дивизии СС. Именно они должны были прорвать эшелонированную советскую оборону при ликвидации курского выступа, именно с их участием произошло сражение под Прохоровкой на южном фасе курской дуги («фас» - сторона оборонительных укреплений, обращенная к неприятелю).

То, что основные события будут происходить под Курском, для обеих сторон стало ясно к весне 1943-го года. Разведданные говорили о сосредоточении в этом районе мощных войсковых группировок, но дальнейшее показало, что для Гитлера оказалось неожиданностью количество и мощность подготовленных Красной Армией оборонительных линий, количество советских «тридцатьчетвёрок», ставших главной силой танковых армий Красной Армии, повлиявших на ход Курской битвы, на ход сражения под Прохоровкой.

Операция германских войск, получившая наименование «Цитадель», имела целью возвращение Германии стратегической инициативы, но стала итогом окончательного перелома в ходе войны. Тактический замысел германского командования был прост и логичен и состоял в двух сходящихся ударах из Орла и Белгорода с соединением у Курска. В случае успеха в котле оказалось бы полтора миллиона советских солдат.

Участники противоборства

На южном участке Курской дуги действовали советские войска в составе Воронежского фронта, которым командовал генерал армии Н. Ф. Ватутин. Основной силой были бронетанковые части, которые использовались для цементирования обороны и нанесения контрударов: 1-я танковая армия под командованием генерал-лейтенанта М. Е. Катукова и 5-я гвардейская танковая армия генерал-лейтенанта П. А. Ротмистрова, с участием которой и произошло сражение под Прохоровкой. В 5-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта А. С. Жадова, действовавшей при поддержке 2-й воздушной армии генерала С. А. Красовского, была сосредоточена вся советская пехота и противотанковые средства на этом участке.

Им противодействовали два германских танковых корпуса - 3-й и 2-й, который числился в составе полевых войск СС, и входившие в его состав танковые дивизии «Адольф Гитлер», «Дас Райх» и «Тотенкопф» («Мертвая голова») относились к элитным частям германской армии.

Количество танков и САУ

О количестве танков, самоходных артиллерийских установок, задействованных в боях около Прохоровки, разные источники выдают неодинаковые сведения. Официальная версия, которая базировалась на мемуарах некоторых советских полководцев, рисовала великое танковое сражение под Прохоровкой с участием полутора тысяч танков, из которых 700 - немецких, в том числе новейших - «Тигр» Т-VI и «Пантера».

В любом случае то, что произошло в поле у Прохоровки, было очень неординарным событием в истории бронетанковых войск, хотя более независимые исследования показали, что в составе танковых корпусов вермахта было около 400 единиц бронетехники, из которых легких и средних танков - 250, тяжелых «Тигров» - около 40. «Пантер» под Прохоровкой не было вовсе, а танковый корпус, в который входили 200 новейших машин, действовал на северном участке дуги.

В армии Ротмистрова числилось 900 танков и САУ, в том числе 460 Т-34 и 300 легких Т-70.

Качественный состав

В рекордные сроки заработали эвакуированные в тыл военные заводы. Т-34 с орудием калибра 76 мм - основные танки сражения под Прохоровкой. Советскую «тридцатьчетверку» немецкие танкисты к 1943 году уже оценили, и в их среде родился призыв к командованию: вместо дорогостоящих разработок просто скопировать Т-34, но делать его на немецких заводах и с новой пушкой. Недостаточность вооружения основного советского танка была понятна и нашим специалистам, и особенно ясно - после боёв на Курской дуге. Лишь в 1944 году Т-34 обрели способность уверенно поражать танки противника с помощью длинноствольной пушки калибром 85 мм,

Кроме того, что сражение под Прохоровкой показало всё еще ощутимое качественное превосходство танковой техники врага, выяснились недостатки в организации боя и в управлении экипажами. Служебная инструкция предписывала экипажам Т-34 использовать основные преимущества танка: скорость и маневренность, - вести огонь на ходу, приближаясь к немецким машинам на убойное расстояние. Добиться надежного попадания без специальных стабилизаторов стрельбы, появившихся только через тридцать лет, было невозможно, что снижало эффективность боевого применения танков при атаке.

Помимо более мощного орудия, позволявшего поражать цели на расстоянии до 2 км, танки вермахта были оборудованы беспроводными средствами связи, а именно плохая координация действий в условиях боя стала одной из важнейших причин огромных потерь в армии Ротмистрова.

Южный участок дуги

Ход событий на южном фасе Курской дуги показал, что командование Центрального фронта (генерал-полковник К. К. Рокоссовский), оборонявшего северный участок курского выступа, более точно угадало направления главного удара. Немцы сумели преодолеть линии обороны на глубину до 8 км, а оборона Воронежского фронта была пройдена на некоторых участках на 35 км, хотя выйти на оперативный простор немцы не сумели. Сражение под Прохоровкой стало результатом того, что сменилось главное направление немецкого наступления.

Первоначально танковые корпуса немцев устремлялись к Курску западнее, по направлению на Обоянь, но завязли в оборонительных построениях 6-й и 7-й гвардейских армий под мощными контрударами 1-й танковой армии Катукова. Героизм и воинское умение танкистов 1-й армии считается многими историками недооцененными, хотя именно в боях с ними немцы утратили силу дальнейшего рывка на Курск.

Выбор Прохоровки как новой цели атаки гитлеровской армии одни считают вынужденным, а в некоторых источниках он указывается как запланированный, предусмотренный еще при разработке операции «Цитадель» весной 1943 года. Захват железнодорожной станции Прохоровка, к тому же приводил к критическому затруднению обеспечения войск Воронежского фронта. Немецкая дивизия «Адольф Гитлер» и прикрывавшие её с флангов части 2 танкового корпуса СС вышли на рубеж атаки на Прохоровку к 10 июля.

Для ликвидации угрозы прорыва против них была направлена 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова, совершившая марш к окраинам Прохоровки и вошедшая в боевое столкновение с танковыми дивизиями под командованием П. Хауссера, - так началось танковое сражение под Прохоровкой. Дата, которая считается днем великого танкового сражения - 12 июля 1943 года - не может до конца отражать события, ожесточенные бои продолжались несколько дней.

Разный взгляд

Имеется несколько вариантов описания того, что впоследствии получило наименование сражение под Прохоровкой. Краткое содержание этих описаний показывает различное отношение официальной советской историографии, западноевропейских и американских историков к событиям Великой Отечественной войны. Особенное мнение встречается в мемуарах немецких генералов, которые возлагали всю вину за свои военные поражения на неадекватные решения фюрера, мешавшего им своими амбициями великого полководца. Где истина?

Мемуары Ротмистрова рисуют события 12 июля 1943 года как встречный бой с участием огромного числа танков, в ходе которого элитным танковым частям фашистов был нанесен непоправимый урон, после которого они отступили, не помышляя о дальнейшем продвижении навстречу прорыву с севера. Мало того, сражение под Прохоровкой кратко можно назвать самым крупным поражением танковых сил вермахта, после которого они уже никогда не оправились.

По-своему излагают события идеологические противники советских историков. В их изложении Красная армия потерпела страшное поражение, потеряв огромное число живой силы и бронетехники. Немецкие танки и противотанковые орудия, находясь на хорошо подготовленных позициях, издали расстреливали советские танки, неспособные нанести существенный урон противнику, а наступление германских войск было остановлено по взвешенному решению командования, в том числе из-за начавшегося наступления союзных войск в Италии.

Ход сражения

Сейчас сложно в деталях восстановить истинный порядок событий, разглядеть его среди лакированных страниц советских учебников и среди мемуаров битых генералов вермахта - субъективность и политизированность искажают исторический взгляд, направленный даже на глобальные события, такие как Великая Отечественная война. Танковое сражение под Прохоровкой может быть изложено в виде конкретных фактов.

2-й танковый корпус СС под командованием П. Хауссера, входивший в состав 4-й танковой армии, выполняя приказ её командующего - генерала Г. Гота - выходит к окрестностям железнодорожной станции Прохоровка, чтобы нанести удар в тыл 69-й советской армии и вырваться к Курску.

Немецкие генералы предполагали, что на их пути могут встретиться танковые части из резерва Воронежского фронта, и выбирали место возможного столкновения с учетом боевых качеств своей бронетехники.

Контрудар 5-й гвардейской танковой армии пришелся по касательной, почти в лоб. Танковое сражение под Прохоровкой (дата -12 июля - день кульминации боёв) началось 10 июля и длилось около недели.

Встреча с элитными танковыми дивизиями СС стала неожиданностью, и поле боя не позволило развернуть советские танки в единую лавину, - этому мешали глубокие балки и берег реки Псёл. Поэтому занявшие удобные позиции немецкие танки и САУ с дальнобойными орудиями могли вначале расстреливать идущие на них группы числом по 30-35 боевых машин. Наибольший урон немецкому танковому корпусу смогли нанести скоростные Т-34, сумевшие подойти на убойное расстояние.

Потеряв большое количество техники, армия Ротмистрова отошла с поля боя, но и Прохоровка не была захвачена обескровленными немцами, которые к 17 июля начали отходить на позиции, которые они занимали до начала Курской битвы.

Потери

Точная цифра понесенных потерь - предмет спора для всех, кто писал об истории танковых сражений, которыми изобиловала Великая Отечественная война. Сражение под Прохоровкой стало самым кровопролитным из них. Последние изыскания гласят, что 12 июля советские войска потеряли 340 танков и 19 самоходок, а немцы - 163 боевые машины. Еще больше разница в числе безвозвратных потерь: 193 танка у Ротмистрова и 20-30 - у 2-го танкового корпуса СС. Это объясняется тем, что поле боя осталось за немцами и они смогли отправить большую часть своей подбитой техники в ремонт, при этом минируя и взрывая советские танки.

5-я гвардейская танковая армия должна была стать основной силой советского контрнаступления, запланированного после окончания оборонительной фазы битвы на юге под Курском. Поэтому, когда за один день - 12 июля - в бою под Прохоровкой сгорело более половины танков и самоходок, Сталин приказал создать комиссию Государственного комитета Обороны, призванную найти причины таких потерь.

Итоги

Последние публикации военных историков, основанные на исследовании архивов, ставших доступными только в последнее время, разрушают мифы советской истории Второй мировой. Прохоровское сражение не выглядит крупнейшим противостоянием бронетанковых частей двух армий, в котором вермахт потерял главные силы этого вида войск, что стало главной причиной последующих поражений. Но и вывод о полном разгроме советской танковой армии, случайно наткнувшейся на отборные дивизии СС, выглядит неоправданным.

Немцы вытеснили противника с «танкового поля», выбили большую часть советской бронетехники, но не выполнили главную задачу - не захватили Прохоровку, не вышли навстречу северной группировке своих войск, чтобы замкнуть кольцо окружения. Конечно, бой у Прохоровки не стал главной причиной, заставившей немцев отойти, не он стал окончательным оформлением перелома в Великой войне. Известно, что решение о прекращении операции «Цитадель» было озвучено на совещании у Гитлера 13 июля, причем фельдмаршал Манштейн называет в мемуарах главной причиной высадку союзных войск в Сицилии. При этом он указывает, что в Италию была отправлена лишь одна танковая дивизия СС, что придает этой причине минимальное значение.

Логичнее сделать вывод, что наступление немцев в районе курского выступа было остановлено успешными оборонительными действиями советских фронтов и мощным контрнаступлением, которое началось в полосе Центрального фронта на северном участке дуги, а вскоре поддержанное и в районе Белгорода. Большой вклад в крах операции «Цитадель» внесло и сражение под Прохоровкой. Год 1943-й стал годом окончательного перехода стратегической инициативы к советским войскам.

Память

Событию, имеющему настоящее историческое значение, не нужно дополнительное идеологическое обоснование. В 1995 году, во время празднования полувекового юбилея Победы, на высоте 252,2, в Белгородской области, был открыт мемориальный комплекс.

Главной темой его стало танковое сражение под Прохоровкой. Фото высокой, 60-метровой звонницы обязательно присутствует в гаджетах туристов, проезжающих мимо этого памятного поля. Памятник оказался достоин величия мужества и стойкости, проявленных на легендарном русском поле.

Битва под Прохоровкой Новоспасский Константин Михайлович

БИТВА ПОД ПРОХОРОВКОЙ Путеводитель по музею «Прохоровское танковое сражение»

БИТВА ПОД ПРОХОРОВКОЙ

Путеводитель по музею «Прохоровское танковое сражение»

Поле, широкое русское поле! На черноземной, чуть пологой равнине с глубокими оврагами и впадинами, окаймленной зелеными лесными полосами, золотой разлив созревающих хлебов, строения колхозных сел, отделений совхоза «Октябрьский»; в небе ясная синь. Междуречье Северского Донца и Псла. Ныне оно, в память о грозных и славных событиях июля 1943 года, названо Полем танкового сражения. О них сурово напоминают, оставаясь навечно в сердцах людей, памятники, скульптуры, обелиски на братских могилах с именами воинов-героев, погибших на белгородской земле, сражаясь за свою Родину, за коммунистическое будущее. Один из таких памятников стоит около асфальтированного шоссе Яковлево - Прохоровка. На высоком постаменте танк - Т-34, № 213. Надпись гласит:

«Здесь, на этом поле, 12 июля 1943 года произошло величайшее в истории Великой Отечественной войны танковое сражение, которое сыграло важную роль в разгроме немецко-фашистских войск на Курской дуге».

Позади, будто прикрывая тридцатьчетверку, два орудия истребительной артиллерии, чьи снаряды превращали в лом броню вражеских машин, изготовленную из рурской стали. А рядом - знак:

«Летчикам 162-го гвардейского Висленского орденов Суворова, Богдана Хмельницкого бомбардировочного авиационного полка 2-й воздушной армии, погибшим в боях на Курской дуге и над полем Прохоровского сражения, от однополчан, пронесших победное знамя до Берлина и Праги.

«Никто не забыт, ничто не забыто!»

К этой залечившей раны войны земле, к её памятникам не зарастает народная тропа - в Прохоровку идут и едут воины - ветераны-солдаты и полководцы, участники боев на Огненной дуге, матери и отцы героев, - а героями были все, сражавшиеся здесь, - их дети и внуки, наши друзья из разных стран мира. В их сердцах и чувства гордой благодарности и клятва верности… Только Прохоровский народный музей боевой и трудовой славы, с 1979 года преобразованный в музей «Прохоровское танковое сражение» - филиал областного краеведческого музея, посетило свыше 300 тысяч человек.

Материалы музея - карты и схемы боевых действий, фотографии (на стендах и в альбомах) воинов, воспоминания ветеранов, книги о Курской битве, среди авторов которых - выдающиеся советские военачальники, реликвии войны и другие документы, - рисуют картины июльских боев, воссоздают образы героев, рассказывают о подвигах отважных. И вместе с этим - в музее много материалов о нерушимом единстве тыла и фронта, советского народа и Красной Армии, трудовых подвигах во имя разгрома врага.

Весной 1943 года, когда советские войска по замыслу командования встали на Курском выступе в преднамеренную оборону, развернулась работа по созданию глубоко-эшелонированной оборонительной полосы. 183-я стрелковая дивизия генерала А. С. Костицина располагалась на рубеже Береговое, Ямки, Лески, Сажное. Находясь в постоянной боевой готовности, дивизия за три месяца отрыла 218 км. траншей и ходов сообщения, 23 км. противотанковых рвов, построила 38 дзотов, 22 участка заграждения, 315 пулеметных окопов и ряд других инженерных сооружений. Большую помощь воинам оказали жители сел Прохоровского района: в создании оборонительного рубежа ежедневно участвовало до двух тысяч трудящихся прифронтовых сел. А всего на строительстве оборонительных рубежей, в том числе железной дороги Ржава - Старый Оскол, работало по 5–8 тысяч граждан Прохоровского района. Вместе с тем, прохоровцы засеяли 9854 гектара. Организаторами этой по-фронтовому ударной работы явились партийные организации, Советы, правления колхозов. Трудящиеся прифронтовых областей внесли свой огромный вклад в создание крепкой стратегической обороны, которая сыграла большую роль в разгроме врага на Огненной дуге. Они с честью выполнили свой патриотический долг. Их воодушевлял призыв - «Все для фронта, все для победы!».

5 июля противник перешел в наступление по сходящимся направлениям на Курск: бои начались одновременно как на северном, так и на южном фасах выступа.

«Общий замысел операции сводился к следующему: двумя одновременными ударами в общем направлении на Курск - из района Орла на юг и из района Харькова на север - окружить и уничтожить на Курском выступе советские войска. В дальнейшем, судя по директиве Гитлера, противник намеревался расширить фронт наступления из района восточнее Курска на юго-восток и разгромить советские войска в Донбассе. План последующих действий ставился в зависимость от результатов сражения на Курской дуге. (Великая Отечественная война Советского Союза. Краткая история 2 доп. изд. Воениздат М. 1970, стр. 238). Эта операция носила кодовое название - «Цитадель».

Коммунистическая партия, правительство, советский народ сделали все, чтобы ещё более укрепить вооруженные силы, оснастить их современной боевой техникой, оружием в такой степени, чтобы они превосходили врага.

Во главе соединений и частей стояли хорошо подготовленные, вооруженные опытом войны командиры, личный состав владел боевым мастерством.

В залах музея есть фотографии героев - офицеров и рядовых. Ярким свидетельством возросшей боевой мощи Советской Армии явилось сражение под Прохоровкой. - Это одна из замечательных страниц мужества и героизма советских воинов в годы Великой Отечественной войны. Оно произошло на завершающем этапе оборонительного сражения советских войск. На северном фасе Курского выступа войска Центрального фронта (командующий генерал К. К. Рокоссовский) измотали ударную группировку группы армий «Центр» и остановили её продвижение, а войска Воронежского фронта (командующий генерал Н. Ф. Ватутин) нанесли серьезное поражение ударной группировке группы армии «Юг». Однако противник все ещё старался осуществить план своего летнего наступления и 9 июля 1943 года группа армии «Юг» предприняла последнюю попытку прорваться через Обоянь к Курску и ударить по тылам Центрального фронта. На узком участке Владимировка - Орловка - Сухо-Солотино - Кочетовка оно бросило в бой 500 танков, поддерживаемых авиацией 4-го воздушного флота. За день сражения советские войска уничтожили 295 танков, тысячи солдат и офицеров противника. Враг захлебнулся и был вынужден на Обо-янском направлении перейти к обороне.

Противник не терял надежды найти слабое место в обороне Воронежского фронта и любой ценой пробиться к Курску. Утром 10 июля командующий группой «Юг» фельдмаршал Манштейн направил 2-й танковый корпус «СС» на Прохоровку. Здесь на широком фронте от Васильевки до Сажного оборонялись 183-я стрелковая дивизия генерал-майора А. С. Костицина и 2-й танковый корпус генерал-майора А. Ф. Попова. Эти соединения уже понесли большие потери в людях и боевой технике.

Удар на Прохоровку противник планировал нанести из района Грязное, Красная Поляна с запада; его оперативная группа «Кемпф» должна была из района Мелехово - Верхний Олыцанец с юга наступать на Прохоровку силами 3-го танкового корпуса.

Ставка Верховного Главнокомандования выдвинула на Прохоровское направление 5-ю гвардейскую общевойсковую армию генерал-лейтенанта А. С. Жадова, которая заняла тыловую полосу обороны 6-й гвардейской армии от Обояни до Прохоровки, и 5-ю гвардейскую танковую армию генерал-лейтенанта П. А. Ротмистрова.

11 июля противник нанес сильные удары с воздуха группами по 40–50 самолетов по 5-й гвардейской армии. В 9 ч. 30 м. 130 танков неприятеля атаковали её подразделения из района совхоза «Комсомолец».

В 12 ч. 30 м. немцам удалось прорвать оборону 183-й стрелковой дивизии и 2-го танкового корпуса и развить тактический успех в северо-восточном направлении на Прохоровку. Командующий 5-й гвардейской армией генерал А. С. Жадов с ходу ввел в бой 9-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию и 42-ю гвардейскую дивизию, которые вступили в единоборство с танками противника. В 15 ч. 30 м. враг потеснил 9-ю гвардейскую воздушно-десантную дивизию, захватил совхоз «Октябрьский» и продолжал двигаться к Прохо-ровке.

К исходу дня командующий 5-й гвардейской танковой армией генерал-лейтенант П. А. Ротмистров развернул две танковые бригады. Вместе с гвардейцами-воздушнодесантниками они остановили танки противника в двух километрах от Прохоровки на рубеже Грушки - Прелестное - Лутово.

В этой сложной обстановке командующий Воронежским фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин принял решение: с утра 12 июля 1943 года нанести два контрудара по сходящимся направлениям на Покровку - Яковлево.

С северо-востока на Яковлево должны были наносить удар 5-я гвардейская танковая, 5-я гвардейская общевойсковая армия и часть сил 69-й армии; с северо-запада на Яковлево контрудар наносили 1-я танковая и 6-я гвардейская армии; 49-й стрелковый корпус 7-й гвардейской армии предпринял контратаки из района Батрацкая Дача на Разумное - Дальние Пески.

Основная роль в контрударе 12 июля отводилась 5-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской общевойсковой армиям. Однако противник 11 июля захватил рубежи развертывания 5-й гвардейской танковой армии и усложнил её положение. Командованию корпусов и танковых бригад пришлось на ходу изменять свои планы.

В 18 часов 11 июля в оперативное подчинение 5-й гвардейской танковой армии были переданы 2-й танковый корпус генерал-майора А. Ф. Попова и 2-й гвардейский Тацинский корпус полковника А. С. Бурдейного, насчитывающие в своем составе 187 танков и незначительное количество артиллерии. Генерал Н. Ф. Ватутин передал в оперативное подчинение 5-й гвардейской танковой армии также 10-ю истребительную противотанковую артиллерийскую бригаду подполковника Ф. А. Антонова, 1529-й полк самоходных артиллерийских установок (САУ), 1522 и 1148-й гаубичные артполки, 93-й и 148-й пушечные артполки, 16-й и 80-й гвардейские минометные полки. Но эти части имели большой недокомплект, так как они понесли большие потери в предшествующих боях.

В результате этого 5-я гвардейская танковая армия имела 850 танков, в том числе 501 - «Т-34».

Чем сложнее была обстановка, чем ответственнее задачи, тем ярче проявлялось стремление воинов связать свою судьбу с родной Коммунистической партией, - организатором и вдохновителем победы над немецко-фашистскими захватчиками.

Накануне битвы во многих батальонах накоротке прошли партийные собрания. Коммунисты давали клятву громить врага по-гвардейски. Лучшие воины вступали в ряды Коммунистической партии.

Командир танка «Т-34» сержант И. Ф. Вараксин из 181-й танковой бригады в своем заявлении писал:

«Прошу принять меня в ряды большевистской партии. Если погибну в бою, считайте меня коммунистом».

Только в 53-й мотострелковой бригаде перед боем было подано 72 заявления о приеме в ВКП(б) и 102 - в члены ВЛКСМ.

На картах-схемах рассказывается о боевых действиях войск. Наступило утро 12 июля. 5-й гвардейская танковая армия действовала на фронте 15 км между хуторами Веселый и Ямки. В первом эшелоне контрудар наносили 18-й, 29-й, 2-й гвардейский Тацинский танковые корпуса.

Во втором эшелоне (район села Красное) находился 5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус.

Правофланговый 18-й танковый корпус генерал-майора Б. С. Бахарева тремя эшелонами наносил удар на совхоз «Октябрьский». В первом эшелоне наступали 181-я и 170-я танковые бригады полковника В. А. Пузырева и подполковника В. Д. Тарасова с приданным истребительно-противотанковым артполком 10-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады (ИПТАБР). Во втором эшелоне следовала 32-я мотострелковая бригада подполковника Л. А. Струкова и 36-й гвардейский тяжелый танковый полк прорыва, в третьем эшелоне-110-я танковая бригада подполковника И. М. Колесникова.

29-й танковый корпус генерал-майора И. Ф. Кириченко развернулся по обе стороны железной дороги. В центре первого эшелона наступала 32-я танковая бригада полковника А. А. Линева, укомплектованная танками «Т-34», справа от дороги развернулась 31-я танковая бригада полковника С. Ф. Моисеева, слева - 25-я танковая бригада полковника Н. К. Володина, поддерживаемая 1446 и 1529 полками САУ.

2-й гвардейский Тацинский танковый корпус полковника А. С. Бурдейного действовал на левом фланге армии, южнее Прохоровки, против танковой дивизии противника «Райх» и наступал на Виноградовку - Беленихино. С корпусом взаимодействовали 183-я, 375-я и 93-я гвардейские стрелковые дивизии 69-й армии. Танковому корпусу была придана 10-я истребительно-противотанковая артбригада без одного полка.

2-й танковый корпус генерала А. Ф. Попова обеспечивал ввод в сражение 18-го и 29-го танковых корпусов встык между главной группировкой 5-й гвардейской танковой армии и левофланговым 2-м гвардейским танковым корпусом.

33-й гвардейский стрелковый корпус (командир генерал-майор И. И. Попов) 5-й гвардейской армии взаимодействовал с главной группировкой 5-й гвардейской танковой армии, а 32-й гвардейский стрелковый корпус генерала А. С. Родимцева наступал на правом фланге 5-й гвардейской танковой армии.

В 8 часов утра на Прохоровском направлении противник перешел в наступление танковыми дивизиями «Мертвая голова», «Райх» и «Адольф Гитлер», имевшими в своем составе до 400 танков, и 2-м танковым корпусом «СС». Сюда же были перенацелены почти все самолеты 4-го воздушного флота.

12 июля 1943 г. в боях под Прохоровной с обеих сторон участвовало около 1200 танков и штурмовых орудий.

В 8 часов началась наша артиллерийская подготовка, завершившаяся залпами гвардейских минометов. С командного пункта 5-й гвардейской танковой армии, оборудованного на невысоком холме юго-западнее Прохоровки, было хорошо видно, как на широком фронте вышли из укрытий и устремились вперед тридцатьчетверки.

Танковая армия, выйдя из балки, развертывалась в цепь, эшелон за эшелоном, и двигалась вперед. Навстречу ей из лощины начали выползать немецкие танки. Впереди шли «тигры», «пантеры», за ними следовали легкие и средние танки.

С обеих сторон загрохотала артиллерия, открыли огонь минометы. Над полем сражения появились сотни наших и вражеских самолетов. Вышла сила на силу, сталь на сталь, мир социализма на мир капитализма.

Началось кровопролитное сражение на земле и в воздухе. Наши и вражеские танки сблизились на расстояние прямого выстрела. Артиллерийская дуэль. Боевые порядки танков вскоре перемешались.

«Противник встретил наши танки огнем артиллерии, - пишет Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров, - контратакой тяжелых танков и массированным ударом авиации». (На Огненной дуге, «Воениздат», 1969 г., стр. 51).

Напряжение боя нарастало с каждой минутой. Грохот орудий, бомбовые удары, скрежет металла и лязг гусениц заглушали все. На командный пункт непрерывно поступали донесения. По радио прослушивались команды, которые передавались открытым текстом.

Утром пришло сообщение, что до 70 танков противника прорвались в полосе 69-й армии и в 6 часов заняли Рындинку и Ржавец, в 28-ми километрах юго-восточнее Прохоровки. Мог последовать тяжелый удар во фланг 2-го гвардейского танкового корпуса и в тыл 5-й гвардейской танковой армии. Генерал П. А. Ротмистров приказал полковнику Бурдейному развернуть 26-ю гвардейскую танковую бригаду в районе Плота фронтом на юг. Командир 5-го гвардейского мехкорпуса туда же направил 11-ю и 12-ю гвардейские механизированные бригады полковников Н. В. Грищенко и Г. Я. Борисенко.

В район прорыва по приказанию П. А. Ротмистрова из Больших Подъяруг был выдвинут сводный отряд его заместителя генерала К. Г. Труфанова (Отряд состоял из 1-го гвардейского мотоциклетного полка, 53-го гвардейского танкового полка прорыва, 678-го гаубичного артполка, 689-го истребительного противотанкового артполка). С отрядом генерала Труфанова взаимодействовали 81-я и 92-я гвардейские стрелковые дивизии и 96-я танковая бригада им. Челябинского комсомола 69-й армии.

В 8 часов утра генерал К. Г. Труфанов с ходу развернул боевые порядки и перешел в наступление на Рындинку - Ржавец, к 18.00 сводный отряд выбил противника из этих пунктов и закрепился на рубеже Щелоково - Рындинка - Выползовка. На левом фланге весь день шли тяжелые бои, Рындинка, Ржавец и другие населенные пункты несколько раз переходили из рук в руки.

Напряженная обстановка складывалась на главном направлении. 18-й танковый корпус во взаимодействии с 42-й гвардейской стрелковой дивизией генерала Ф. А. Боброва начал успешное наступление на совхоз «Октябрьский», где столкнулся с танковой дивизией «Адольф Гитлер».

В 10 часов утра группа из 50–60 танков врага при поддержке авиации нанесла удар встык между 181-й и 170-й танковыми бригадами, пытаясь выйти в наш тыл. На их пути встали артиллеристы 1000-го истребительного противотанкового артполка, танковые бригады открыли огонь с флангов. Противник повернул обратно, оставив на поле боя девять горящих машин, но вскоре снова атаковал позиции 2-го танкового батальона 181-й танковой бригады. Командир батальона капитан П. А. Скрипкин смело принял удар врага. Его экипаж уничтожил три танка. Комбата ранило. Сержанты А. Николаев и А. Зырянов вынесли комбата из машины, укрыли в воронке и стали перевязывать. Прямо на них двигался «тигр», сопровождаемый пехотинцами. Командир танка лейтенант Гусев и башенный стрелок сержант Р. Чернов открыли по гитлеровцам огонь из автоматов, а механик-водитель А. Николаев вскочил в свой танк «КВ»; развив скорость, мощная машина ударила «тигра» в лоб. Раздались взрывы. Оба танка запылали. Гитлеровская пехота отступила. В музее экспонируются фотографии героев битвы. --

С рубежа - колхоз «Красный Октябрь», с. Козловка в наступление перешли 95-я и 52-я гвардейские]у стрелковые дивизии полковников А. Н. Ляхова и И. М. Некрасова, но были остановлены танковой дивизией «Мертвая голова». Против этих соединений враг сосредоточил до 100 танков и штурмовых орудий.

В 12.00 после мощной артиллерийской подготовки фашисты форсировали реку Псел.

В 13.00 после ожесточенных боев неприятель овладел высотой 226,6, но на ее северных скатах встретил упорное сопротивление частей 95-й гвардейской стрелковой дивизии.

В середине дня гитлеровцы ввели в сражение вторые эшелоны и резервы, применили массированный огонь противотанковой артиллерии. Неприятельские танки, используя поддержку с воздуха, начали было охватывать фланги танковой армии. Обстановка обострилась.

В 20.00 в результате сильного налета авиации врагу удалось потеснить части 95-й и 52-й гвардейских стрелковых дивизий, продвинуться к высоте 236,7, на которой находился наблюдательный пункт генерал-лейтенанта А. С. Жадова, ворваться в хутора Веселый и Полежаев.

Создалась серьезная угроза глубокого охвата противником правого фланга 18-го танкового корпуса и выхода его в тыл 5-й гвардейской танковой армии.

Для ликвидации этой угрозы генерал-лейтенант П. А. Ротмистров направил в район Остренькое - Карташовка из второго эшелона 24-ю гвардейскую танковую бригаду полковника В. П. Карпова и 10-ю гвардейскую механизированную бригаду полковника И. Б. Михайлова, а генерал А. С. Жадов поставил на прямую наводку 233-й гвардейский артиллерийский полк подполковника А. П. Ревина и 103-й отдельный гвардейский противотанковый артиллерийский дивизион майора П. Д. Бойко.

Мужество и высокое боевое мастерство показал командир орудия гвардии сержант А. Б. Данилов: он подбил 5 танков и будучи раненым не покинул поле боя. На стенде помещен портрет отважного артиллериста. 233-й полк с ходу занял открытые позиции и открыл огонь прямой наводкой.

Героически сражались воины 95-й гвардейской стрелковой дивизии. Командир взвода противотанковых ружей 284-го гвардейского стрелкового полка гвардии лейтенант П. И. Шпетный подбил 6 танков, а когда иссякли патроны, он с противотанковыми гранатами бросился под седьмой «тигр». Герой пожертвовал своей жизнью, чтобы победить врага.

Указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии сержанту Андрею Борисовичу Данилову и гвардии лейтенанту Павлу Ивановичу Шпетному были присвоены высокие звания Героев Советского Союза.

Вечером, перейдя в наступление, 95-я гвардейская стрелковая дивизия, 24-я гвардейская танковая бригада и 10-я гвардейская механизированная бригада на рубеже южной окраины хуторов Веселый и Полежаев были встречены сильным огнем артиллерии и минометов противника. В жестоком сражении неприятель был обескровлен и остановлен. Высота 236,7 была самой дальней точкой, куда 12 июля проникли вражеские войска танковой дивизии «Мертвая голова», но взять ее они так и не смогли.

Несмотря на тактический успех противника в северном направлении на правом фланге армии, 18-й танковый корпус и 42-я гвардейская стрелковая дивизия продолжали наступать на юг и в 17.30 ворвались в Андреевку, но, встретив сильное огневое сопротивление противника, остановились. Генерал Бахарев в 18.00 ввел в бой 36-й гвардейский танковый полк прорыва, но это не изменило положения. Корпус перешел к обороне.

Танковые бригады 29-го танкового корпуса и гвардейцы 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизии полковника А. М. Сазонова приняли на себя всю силу удара танковой дивизии «Адольф Гитлер» и части сил танковой дивизии «Райх».

Первыми в корпусе атаковали гитлеровцев 1-й и 2-й танковые батальоны 32-й танковой бригады, которыми командовали майор П. С. Иванов и капитан А. Е. Вакуленко. Бой шел с переменным успехом. Уничтожив десятки танков, продвинувшись вперед на пять километров, батальон майора Иванова вел упорный бой в окружении противника. Танкисты капитана Вакуленко выдвинулись вперед и отражали атаки «тигров».

Высокое мастерство боя показали танкисты 31-й танковой бригады. Батальоны капитана Н. И. Самойлова и майора Е. И. Гребенникова успешно громили танковые подразделения дивизий «СС», пытавшиеся прорваться к Прохоровке. В зале музея на стендах показаны подвиги советских воинов.

Напряженный бой с эсэсовцами вел танковый батальон майора Г. А. Мясникова (25-я танковая бригада). Он уничтожил три «тигра», восемь средних танков, три самоходных орудия, 15 противотанковых пушек и более 300 гитлеровцев. Заняв Сторожевое, батальон Мясникова преследовал фашистов. Танк коммуниста старшего лейтенанта Н. А. Мищенко был подожжен. Экипаж занял круговую оборону. Трое суток сражались советские танкисты без сна и отдыха, уничтожили 25 гитлеровцев. Геройский экипаж пробился к своим. Старший лейтенант Н. А. Мищенко за этот подвиг был награжден орденом Красного Знамени.

Героический поступок совершил командир танка лейтенант Солнцев. Его экипаж не ушел из горящей машины и вел огонь по врагу до последнего снаряда. Горящая факелом «тридцатьчетверка» пошла на таран фашистского «тигра». Герои погибли, но до конца выполнили свой долг перед Родиной.

29-й танковый корпус, преодолев упорное сопротивление частей танковых дивизий «Адольф Гитлер» и «Райх», к 17.00 овладел совхозом «Октябрьский» и хутором Ямки. Используя успех 18-го танкового корпуса, 53-я мотострелковая бригада обошла высоту 252,5 с юга, ворвалась в совхоз «Комсомолец» и завязала ожесточенные бои, но была отброшена противником.

Сильным огнем артиллерии и массированными ударами авиации, контратакой тяжелых танков враг остановил продвижение наших танковых корпусов и гвардейских стрелковых дивизий. Они перешли к обороне на рубеже 2 км. северо-восточнее совхоза «Комсомолец», юго-восточнее Сторожевого.

Фашистское командование 12 июля возлагало надежды не только на свои танковые дивизии, но и на артиллерию, авиацию. Массированные артиллерийские и воздушные удары следовали один за другим. Особенно сильной бомбардировке противник подверг боевые порядки 29-го танкового корпуса генерала И. Ф. Кириченко, наступавшего вдоль железной дороги на юго-запад от Прохоровки. Сплошная стена огня разделила группировку 5-й гвардейской танковой армии на две части. Это серьезно задержало наступление 29-го танкового корпуса.

Ожесточенные бои на левом фланге 5-й гвардейской танковой армии вел 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус и стрелковые соединения 69-й армии генерал-майора В. Д. Крюченкина. В связи с отставанием 29-го танкового корпуса создавалась угроза его правому флангу.

Во второй половине дня обстановка в полосе 2-го гвардейского танкового корпуса и 183-й стрелковой дивизии ухудшилась. Противник ввел в бой вторые эшелоны, овладел Беленихино и двинулся на Ивановку.

2-й гвардейский танковый корпус перешел к обороне.

Воины 5-й гвардейской танковой армии 12 июля проявили массовый героизм и несгибаемую стойкость. Наши танкисты применяли танковые тараны, отважно сражались с врагом, побеждая его. Осуществление тарана в Прохоровском танковом сражении является свидетельством высокого морального духа советских воинов, творчески и мастерски применявших все тактические приемы для завоевания победы над врагом.

Командиры танковых корпусов и танковых бригад получали с поля боя немало радиограмм волнующего содержания:

«Говорит 237-я. Стебельков. Подбили три танка, но и нас подбили. Горим, идем на таран. Прощайте, дорогие товарищи. Считайте нас коммунистами».

Принадлежность к Коммунистической партии была высшим смыслом жизни советских воинов. С именем партии они шли в горячие схватки с врагом.

В ожесточенных боях под Прохоровкой 12 июля 1943 года был окончательно сломлен танковый клин противника. В результате мощного контрудара советских войск противник не смог прорваться через Прохоровку к Курску. Операция «Цитадель» провалилась.

В бою под Прохоровкой 12 июля было выведено из строя 350 танков, самоходных орудий и около 10 тысяч солдат и офицеров противника. Однако разгром вражеской группировки не был еще достигнут. Танкисты к 14 ч. 30 м. овладели совхозом «Октябрьский» (корпус генерала Б. С. Бахарова), 63-я мотострелковая бригада ворвалась в совхоз «Комсомолец». Контратаки противника продолжались до самого вечера с переменными для него успехами, но они не произвели перелома в ходе битвы западнее Прохоровки - враг был остановлен. Части 5-й гвардейской армии закрепились на рубежах около сел Раково, Березовка, Верхопенье. Отряд генерала К. Г. Труфанова вместе с частями 69-й армии отбросил гитлеровцев на восточный берег Северского Донца, в район села Ржавец.

Наземные части Воронежского фронта энергично поддерживала 2-я воздушная армия генерала С. А. Красовского, совершившая до 1300 самовылетов, из них около 600 в районе танкового сражения. Провела 12 воздушных боев, сбив 18 вражеских самолетов.

Пятая танковая и пятая общевойсковая гвардейские армии, сражавшиеся западнее Прохоровки, 69-я армия, части 2-й и 17-й воздушных армий покрыли свои боевые знамена новой славой и готовились к предстоящим упорным боям. Ожесточенные бои происходили 13 и 14 июля. С 16 июля противник начал отвод своих войск. Прохоровский контрудар перерос в мощное контрнаступление, принесшее освобождение Белгороду и Харькову.

…Музей «Прохоровское танковое сражение» открывает героические страницы незабываемого лета 1943 года. Он создан в 1973 году как комната боевой славы, благодаря заботе партийной организации, активистов общества охраны памятников истории и культуры, всей общественности района, активному участию ветеранов войны и труда. Многое сделал для организации музея коммунист, ответственный секретарь районного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Игнат Николаевич Ефименко.

Он являлся председателем прифронтового Прохоровского райисполкома в 1943 году, в период Курской битвы.

Вместе с другими партийными и советскими активистами И. Н. Ефименко дни и ночи находился в селах и на хуторах. «Всё для фронта, всё для победы!» - Под таким девизом трудились в то исключительно трудное время все от мала до велика. И успех был достигнут.

Будучи ответственным секретарем Прохоровского районного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, И. Н. Ефименко возглавил работу энтузиастов по сбору экспонатов для музея. Сам увлекающийся человек, он привлек к этой работе журналиста М. А. Сабельникова, фотокорреспондента районной газеты Н. Е. Погорелова, участников битвы на Курской дуге К. Н. Анциферова, П. И. Кравцова, Н. И. Волошкина, А. Т. Солнцева, М. А. Сидоренко и других.

Активными помощниками И. Н. Ефименко в поисковой работе стали учащиеся средней школы, было послано 15 тысяч писем ветеранам войны, участникам Курской битвы и танкового сражения под Прохоровкой. Музей поддерживает постоянную переписку более чем с 800 участниками танкового сражения.

В этом маленьком по размерам, но огромном по содержанию, музее находится более 800 экспонатов, рассказывающих о героизме советских танкистов, летчиков, пехотинцев, артиллеристов, тружеников тыла. Среди экспонатов есть личные вещи главного маршала бронетанковых войск Героя Советского Союза П. А. Ротмистрова- его шинель, парадный мундир, китель, фуражка, бинокль, планшетка, личные вещи, письменные воспоминания об участии в боях генералов Героя Советского Союза Л. Д. Чурилова, П. Г. Гришина, Ф. И. Галкина и других военачальников.

Игнат Николаевич провел тысячи экскурсий и бесед. Взволнованный рассказ очевидца и участника событий огненных лет 1943 года слушали ветераны войны, туристы и экскурсанты из Харькова и Курска, Киева и Владивостока, Воркуты и Джамбула.

С помощью работников районного Дома пионеров он создал школу юных экскурсоводов. Учащиеся, знакомя посетителей с материалами музея, рассказывают о событиях Великой Отечественной войны, о подвигах тружеников фронта и тыла.

В одном из многочисленных писем, адресованных И. Н. Ефименко, говорится: «Пройдут годы. Музей, который организован Вашим патриотизмом, вырастет в большой музей, и за Ваш благородный труд потомки о Вас никогда не забудут». И это сбывается. Музей стал филиалом областного краеведческого музея.

Поле танкового сражения. На нем воссоздан командный пункт генерал-лейтенанта, ныне главного Маршала бронетанковых войск П. А. Ротмистрова. Памятник «Прохоровское танковое сражение», КП Ротмистрова сооружены по инициативе, на средства и силами активистов Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры.

Они и заботятся о содержании памятников в порядке и о дальнейшем их благоустройстве. К 40-летию Победы намечается установить скульптуры воинов всех родов войск, принимавших участие в битве, стелы с эпизодами боев, перечнем армий, корпусов, бригад, полков.

О том, как дороги эти памятные места, говорят сердечные записи, сделанные в книге посетителей: «Прохоровка! Символ стойкости и мужества советского солдата». Эти слова принадлежат прославленному советскому летчику, дважды Герою Советского Союза генералу А. В. Ворожейкину, участнику героического сражения.

Земля Прохоровки священна.