Поход объединенных сил русских на половцев. Половцы: первые враги Руси

Глава шестая БИТВА НА РЕКЕ КАЛЬМИУС Час битвы близок. Сегодня грозно Враги сойдутся померить силы. Пусть трус уходит, пока не поздно, Сегодня многих снесут в

Половцы относились к кочевым племенам. Согласно разным источникам, у них были и другие названия: кипчаки и команы. Половецкий народ относился к тюркоязычным племенам. В начале 11 века, они изгнали печенегов и торков из причерноморских степей. Затем направились на Днепр, а дойдя до Дуная стали владельцами степи, которая стала называться Половецкой. Религией половцев являлось Тенгрианство. Эта религия основана на культе Тенгри-хана (вечного сияния неба).

Повседневный быт половцев практически не отличался от других племенных народов. Их главным занятием являлось скотоводство. К концу 11 века тип кочевания половцев сменился от таборного до более современного. За каждой отдельной частью племени крепились участки земель - под пастбища.

Киевская Русь и половцы

Начиная с 1061-ого и вплоть до 1210-ого года, половцы совершали постоянные набеги на русские земли. Борьба Руси с половцами длилась довольно долго. Насчитывалось около 46 крупных набегов на Русь и это без учета более мелких.

Первая битва Руси с половцами была 2 февраля 1061 года под Переяславлем, они спалили окрестности и ограбили ближайшие деревни. В 1068 году половцы разбили войска Ярославичей, в 1078 году в битве с ними погиб Изяслав Ярославич , в 1093 году половцы одержали победу над войсками 3-х князей: Святополка , Владимира Мономаха и Ростислава, а в 1094 году заставили Владимира Мономаха оставить Чернигов. В дальнейшем, было совершено несколько ответных походов. В 1096 году половцы потерпели первое поражение в борьбе с Русью. В 1103 году были разгромлены Святополком и Владимиром Мономахом, затем служили на Кавказе царю Давиду Строителю.

Окончательный разгром половцев Владимиром Мономахом и многотысячной русской армией произошел в результате крестового похода в 1111 году. Чтобы избежать окончательного уничтожения, половцы сменили место кочевания, перебравшись за Дунай, а большая часть их войска вместе с семьями ушли в Грузию. Все эти «общерусские» походы против половцев, возглавил Владимир Мономах. После его смерти в 1125 году, половцы принимали активное участие в междоусобных войнах русских князей, участвовали в разгромах Киева в качестве союзников в 1169 и 1203 годах.

Очередной поход на половцев, так же именуемый как побоище Игоря Святославовича с половцами, описанное в «Слово о полку Игореве» состоялся в 1185 году. Этот поход Игоря Святославовича, был примером одних из числа неудавшихся. Спустя некоторое время, часть половцев приняли христианство, и в половецких набегах наступил период затишья.

Половцы прекратили свое существование как самостоятельный, политически развитый народ после европейских походов Батыя (1236 - 1242 гг.) и составили большую часть населения Золотой Орды , передав им свой язык, легший в основу формирования других языков (татарский, башкирский, ногайского, казахского, каракалпакского, кумыкского и других).

(1111)
Полкостень (1125) Чёрный лес (1168) Ростовец (1176)
Хорол (01.03.1184) Орель (30.07.1184) Каяла (1185)

Русско-половецкие войны - серия военных конфликтов, длившихся на протяжении примерно полутора веков между Древнерусским государством и половецкими племенами . Была очередным столкновением интересов древнерусского государства и кочевников причерноморских степей. Другой стороной этой войны было усиление противоречий между раздробленными русскими княжествами, правители которых нередко делали половцев своими союзниками.

Как правило, выделяется три этапа военных действий: начальный (вторая половина XI века), второй период, связанный с деятельностью знаменитого политического и военного деятеля Владимира Мономаха (первая четверть XII века), и заключительный период (до середины XIII века) (его частью был знаменитый поход новгород-северского князя Игоря Святославича , описанный в «Слове о полку Игореве»).

Обстановка на Руси и в степях северного Причерноморья к началу столкновений

К середине XI в. в рассматриваемом регионе произошёл ряд важных перемен. Властвовавшие на протяжении столетия в «Дикой степи» печенеги и торки , ослабленные борьбой с соседями - Русью и Византией , не сумели остановить вторжение на причерноморские земли пришельцев из алтайских предгорий - половцев, именуемых также куманами . Новые хозяева степей разбили врагов и заняли их кочевья. Однако им пришлось принять на себя и все последствия соседства с соседними странами. Долгие годы столкновений восточных славян со степными кочевниками выработали определенную модель отношений, в которую были вынуждены вписаться и половцы.

Между тем, на Руси стартовал процесс распада - князья начали вести активную и безжалостную борьбу за уделы и прибегать при этом к помощи сильных половецких орд для борьбы с конкурентами. Поэтому появление новой силы в Причерноморье стало тяжелым испытанием для жителей Руси.

Соотношение сил и военная организация сторон

О половецких воинах известно не столь много, однако их военную организацию современники считали довольно высокой для своего времени. Основной силой кочевников, как и у любых степняков, были отряды легкой кавалерии, вооруженной луками. Половецкие воины, помимо луков, имели также сабли, арканы и копья. Богатые воины носили кольчуги. По всей видимости, половецкие ханы имели и собственные дружины с тяжелым вооружением. Известно также (со второй половины XII века) о применении половцами тяжелых самострелов и «жидкого огня», заимствованных, возможно, у Китая ещё со времен жизни их в районе Алтая, либо в более поздние времена у византийцев (см. греческий огонь). Половцы использовали тактику внезапных нападений. Они действовали, в основном, против слабо защищенных деревень, но редко атаковали укрепленные крепости. В полевом бою половецкие ханы грамотно разделяли силы, использовали летучие отряды в авангарде для завязки боя, которые затем подкреплялись атакой основных сил. Таким образом, в лице куманов русские князья столкнулись с опытным и умелым противником. Не зря давний враг Руси - печенеги были наголову разбиты половецкими войсками и рассеяны, практически перестав существовать.

Тем не менее, Русь имела огромное превосходство над своими степными соседями - по подсчетам историков, население древнерусского государства составляло в XI веке уже свыше 5 миллионов жителей, кочевников же было несколько сот тысяч Успехи половцев были обусловлены, прежде всего, разрозненностью и противоречиями в стане их противников.

Древнерусское войско по своей структуре в эпоху раздробленности значительно изменилось по сравнению с более ранним периодом. Теперь оно состояло из трех основных частей - княжеской дружины, личных отрядов аристократов-бояр и городских ополчений. Военное искусство русских стояло на довольно высоком уровне.

XI век

Походы русских князей в степи в начале XII века

Удар, нанесенный половцам на Трубеже, был для кочевников очень болезненным. В битве погиб один из главных половецких ханов, Тугоркан . Но сила степняков все ещё была велика. В 1097 году Любечский съезд князей прекратил усобицу на востоке Руси, съезд в Уветичах (1100) - усобицу на западе Руси . На Долобском съезде было принято решение об общем походе в степь, ставшем первым в целой серии таких походов.

Перемирие длилось недолго. Половцы готовили новый удар по Руси, но в этот раз Мономах их упредил. Благодаря вылазке в степь рати под началом воеводы Дмитра выяснив, что несколько половецких ханов собирают воинов в большой поход на русские земли, переяславский князь предложил союзникам самим напасть на врага. На сей раз выступили зимой. 26 февраля 1111 года Святополк Изяславич, Владимир Мономах и их союзники во главе большой армии двинулись вглубь половецких кочевий. Войско князей проникло так далеко в степи, как никогда ранее - до самого Дона. Были захвачены половецкие города Шарукань и Сугров . Но основные силы хан Шарукан вывел из-под удара. 26 марта, надеясь на усталость русских воинов после долгого похода, половцы обрушились на союзную армию на берегах речки Салницы . В кровопролитной и ожесточенной битве победа вновь досталась русским. Враг бежал, княжеская рать беспрепятственно вернулась домой.

После того как Владимир Мономах стал великим князем Киевским, русские войска совершили очередной крупный поход в степь (во главе с Ярополком Владимировичем и Всеволодом Давыдовичем) и захватили у половцев 3 города (). В последние годы жизни Мономах отправил Ярополка с войском за Дон против половцев, но он не нашёл их там. Половцы откочевали подальше от границ Руси, в кавказские предгорья.

XII-XIII века

Со смертью наследника Мономаха Мстислава русские князья возвращаются к практике использования половцев в междоусобицах: Юрий Долгорукий пять раз приводил половцев под стены Киева во время войн с князем Изяславом Мстиславичем , затем с их помощью Изяслав Давыдович черниговский боролся против Ростислава Мстиславича смоленского, затем войска Андрея Боголюбского и половцев изгнали из Киева Мстислава Изяславича (1169), затем Рюрик Ростиславич смоленский защищал Киев от Ольговичей и половцев (1181), затем находящийся под властью Романа галицкого Киев был разгромлен Рюриком, Ольговичами и половцами (1203), затем половцев использовали Даниил волынский и Владимир Рюрикович киевский против венгров , а затем Ольговичи - против них в междоусобице середины 1230-х годов .

Возобновление походов русских князей в степи (для обеспечения безопасности торговли) связано с великим киевским княжением Мстислава Изяславича ( -).

В начале 1180-х годов силами коалиции южнорусских князей во главе со Святославом Всеволодовичем Киевским было нанесено решающее поражение половецкому хану Кобяку , он попал в плен вместе с 7 тыс. своих воинов, и хану Кончаку на Хороле (по традиционной датировке 30 июля 1183 и 1 марта 1185 года, по результатам сравнительного анализа летописей Бережковым Н. Г. соответственно 30 июля и 1 марта 1184 года ).

В первой половине XIII века и русские, и половцы стали жертвами монгольских завоеваний. При первом появлении монголов в Европе в -1223 годах русские князья объединили свои усилия с половецкими ханами, хотя монгольские послы предлагали русским князьям действовать вместе против половцев. Битва на реке Калке закончилась неудачно для союзников, но монголы вынуждены были отложить завоевание Восточной Европы на 13 лет. Западный поход монголов -1242 годов , именуемый в восточных источниках также кипчакским , то есть половецким, не встретил совместного сопротивления русских князей и половецких ханов.

Итоги войн

Итогами русско-половецких войн стала потеря русскими князьями контроля над Тмутараканским княжеством и Белой Вежей , а также прекращение половецких вторжений на Русь вне рамок союзов с одними русскими князьями против других. Вместе с тем сильнейшие русские князья стали предпринимать походы вглубь степей, но и в этих случаях половцы предпочитали отступать, избегая столкновения.

Рюриковичи породнились со многими половецкими ханами. На половчанках были женаты в разное время Юрий Долгорукий , Святослав Ольгович (князь черниговский) , Рюрик Ростиславич (князь киевский) , Мстислав Удатный , Ярослав Всеволодович (князь владимирский) . В половецкой элите получило распространение христианство: например, из упомянутых русскими летописями под 1223 годом четырёх половецких ханов двое носили православные имена, а третий крестился перед совместным походом против монголов.

Список городов на Руси, взятых половцами

• между и - Стародуб , Горошин.
• - Торческ .
• - в союзе с Олегом Святославичем . Чернигов . Владимир Мономах принял решение о сдаче города Олегу со словами не хвалиться поганым . В оплату за помощь Олег отдал на разграбление половцам окрестности города.
• - Устье. Половецкий хан Куря.
• - Юрьев в Поросье . Гарнизон, выдержавший долгую осаду и не получивший помощи из Киева, принял решение об оставлении города. Половцы сожгли пустой город.
• (возможно) - в союзе с Андреем Боголюбским . Киев . Защитники сказали своему князю : Что стоишь? Езжай из города! Нам их не перемочь
• - Римов (Курское княжество).
• - в союзе с Рюриком Ростиславичем . Киев .

См. также

Напишите отзыв о статье "Русско-половецкие войны"

Примечания

Источники

• Гумилев Л. Н. «Древняя Русь и Великая степь.» - М.: ООО «Издательство АСТ», 2002. - 839 с.
• Егоров В. Л. «». Отечественная история, 1994, № 6
• Разин Е. А. «История военного искусства VI-XVI вв.» С.-Пб.: ООО «Издательство Полигон»; 1999. - 656 с.
• Шефов Н. А. "Самые знаменитые войны и битвы России. -М.: Вече, 2000. - 528с.

Отрывок, характеризующий Русско-половецкие войны

Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.
В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
– Все узнал, ваше сиятельство: ростовские стоят на площади, в доме купца Бронникова. Недалече, над самой над Волгой, – сказал гайдук.
Княжна Марья испуганно вопросительно смотрела на его лицо, не понимая того, что он говорил ей, не понимая, почему он не отвечал на главный вопрос: что брат? M lle Bourienne сделала этот вопрос за княжну Марью.
– Что князь? – спросила она.
– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]
Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.
– Где он? Можно его видеть, можно? – спросила княжна.
– Сейчас, княжна, сейчас, мой дружок. Это его сын? – сказала она, обращаясь к Николушке, который входил с Десалем. – Мы все поместимся, дом большой. О, какой прелестный мальчик!
Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…

Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d"etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Русь на протяжении всего своего существования боролась с кочевниками. Сначала это были печенеги. В XII веке на их место пришли половцы. Последняя волна привела на русские земли многочисленных монголов.

Борьба с половцами пришлась на период политической раздробленности восточных славян. Князья несколько раз отправлялись в степь, но чаще, наоборот, обороняли родные земли. Почему из всех этих случаев больше всего известен поход князя Игоря на половцев? Потому что именно он послужил источником для известного литературного памятника. Это «Слово о полку Игореве».

Биография Игоря

Князь Игорь Святославович родился в 1151 году. Он был представителем черниговской ветви династии Рюриковичей. В возрасте 29 лет унаследовал город Новгород-Северский. Земли вокруг него непосредственно соседствовали со степняками.

Русские князья часто меняли свою политику по отношению к половцам: заключали мир и союз или воевали. Так было и с Игорем. Иногда он нанимал кочевников во время с родственниками. Но наравне с этим воевал с ханами. Например, в 1171 году он разбил Кончака за Однако историческую известность получил другой поход.

Поход против степняков

В 1185 году князья южной Руси объединились, чтобы отправиться в степь и разбить там половцев. Игорь был инициатором этого вояжа. Его поддержали ближайшие родственники. Это был Всеволод Святославич (курский князь), Святослав Ольгович (рыльский князь) и Владимир Игоревич (путивльский князь). Также под русские знамена встали ковуи. Это был небольшой народ кочевников, проживавший на границах черниговских владений.

Объединенное войско было лишено многих союзников. Поход князя Игоря на половцев прошел без поддержки киевского князя Святослава. Причина заключалась в том, что северский правитель поторопился и решил не ждать сильного союзника, который еще только собирал полки. Поспешность позже сыграла роковую роль в судьбе войска. Армия направилась к берегам Донца, где у половцев были лагеря, за счет которых можно было хорошо поживиться.

Поражение

Через несколько дней в пути русское войско наткнулось на небольшой отряд противника, который был разбит. Это вскружило голову командующим. Князья решили, что раз им в первый раз улыбнулась удача, то и в дальнейшем их ждет успех. Это было ошибкой. Поход князя Игоря на половцев обернулся неудачей из-за поспешности и авантюрности.

Когда войско встретило основную армию кочевников, оно тут же было окружено из-за численного превосходства противника. Оказавшиеся в западне русские воины были перебиты, немногим удалось бежать. Неудачный поход князя Игоря против половцев обернулся для него самого пленом. Вырваться из неволи ему удалось только через несколько лет после того как он под покровом ночи сбежал на приготовленном коне.

Ответный поход половцев

После победы кочевники по традиции отправились прямиком на Русь: грабить и наживаться. Поход князя Игоря на половцев стал причиной страшного вторжения, какого уже несколько десятков лет не знали мирные жители. Был разграблен и сожжен город Римов, а также соседние села. Киевский князь, который не попал в степь из-за того, что союзники поспешили урвать лавры победителей, объединился с галицким правителем и изгнал кочевников. Кроме того, всадники никогда не задерживались на чужой территории до наступления зимы. С появлением снега они исчезали и возвращались на родину, увозя в обозе награбленные богатство.

Святослав (князь Киева) сначала был разозлен на Игоря за то, что тот отправился в степь втайне от союзника. Однако после того как стало известно, что неудачливый полководец оказался в плену, родственник забыл обиду и долго оплакивал его, думая, что тот не вернется.

Литературный памятник

Через несколько лет поход новгород-северского князя Игоря на половцев лег в основу известного «Слова...». Автор этого литературного достояния неизвестен. Произведение чудом уцелело и стало по-настоящему известным только в XIX веке, когда общественность получила список, составленный графом Мусиным-Пушкиным.

Это прекрасный образец тогдашнего языка. «Слово...» является путеводителем по древнерусскому фольклору. Из-за своей значимости произведение попало в школьную программу. Многие сюжеты и фразеологизмы (например, «плач Ярославны») стали всенародными и крылатыми.

Оригинальная рукопись была куплена графом Мусиным-Пушкиным у ярославского монастыря. Продажа состоялась из-за того, что религиозное учреждение закрывалось. Вскоре оригинал погиб в пожаре, однако к этому времени было составлено несколько полных списков, благодаря чему изданные копии дожили до нашего времени. Наследие «Слова...» часто сравнивают со значением сказаний европейских бардов Средневековья.

Князь Игорь и его поход против половцев стали одними из узнаваемых символов древней Руси. Сам Рюрикович, после того как сбежал из плена, прожил еще несколько лет. Как старший среди своих ближайших родственников, он получил в наследство Чернигов, где и скончался в 1201 году.

ПОЛОВЕЦКИЕ НАБЕГИ - на-па-де-ние от-ря-дов по-лов-цев (смотреть Кип-ча-ки) на тер-ри-торию Древнерусского государства , русских кня-жеств в середине XI - начале XIII веков.

По-лов-цы поя-ви-лись в южно-русских сте-пях в 1030-1040-е годы. Основными объ-ек-та-ми их аг-рес-сии ста-ли Ви-зантийская им-пе-рия и Древнерусское государство.

Сис-те-ма по-гра-нич-ной обо-ро-ны на южных гра-ни-цах Древнерусского государства, ос-но-ву ко-то-рой со-ста-ви-ли це-поч-ки ук-ре-п-лён-ных пунк-тов, свя-зан-ных ме-ж-ду со-бой в еди-ную во-ен-ную и ком-му-ни-ка-ци-он-ную сеть, сло-жи-лась в окон-чательном ви-де при ки-ев-ском князе Вла-ди-ми-ре Свя-то-сла-ви-че, а за-тем по-сто-ян-но ук-ре-п-ля-лась и ус-лож-ня-лась. Древнерусская обо-ро-нительная ар-хи-тек-ту-ра XI века яв-ля-лась га-ран-ти-ей безо-пас-но-сти от ко-чев-нических ар-мий, од-на-ко бло-ки-ро-вать на-бе-ги по-лов-цев, ата-ко-вав-ших различные уча-ст-ки южно-русских гра-ниц, не по-зво-ля-ла. В хо-де на-бе-гов по-лов-цы, как пра-ви-ло, не штур-мо-ва-ли и ред-ко оса-ж-да-ли круп-ные го-ро-да (Ки-ев, Чер-ни-гов и другие), ра-зо-ряя сель-скую ме-ст-ность и не-боль-шие го-ро-да. Главные эко-но-мические фак-то-ры половецких набегов: ра-бо-тор-гов-ля, угон ко-ней для про-да-жи, за-хват плен-ных для об-ме-на за вы-куп и гра-бёж. Ха-ны и, ви-ди-мо, по-ло-вец-кая знать до-би-ва-лись от русских кня-зей по-дар-ков.

Пер-вым упо-мя-ну-тым в ис-точ-ни-ках половецким набегом на тер-ри-то-рию Древнерусского государства яв-ля-ет-ся при-ход в январе - феврале 1062 года по-лов-цев под руководством ха-на Ис-ка-ла. Пе-ре-яс-лав-ский князь Все-во-лод Яро-сла-вич 2 февраля вы-сту-пил про-тив них, но был раз-бит про-тив-ни-ком, ко-то-рый по-сле ус-пеш-но-го на-бе-га ото-шёл в сте-пи. В 1068 году по-лов-цы пред-при-ня-ли но-вый на-бег и раз-гро-ми-ли в бит-ве на реке Аль-та объ-е-ди-нён-ное вой-ско ки-ев-ско-го князя Изя-сла-ва Яро-сла-ви-ча, чер-ни-гов-ско-го князя Свя-то-сла-ва Яро-сла-ви-ча и пе-ре-яс-лав-ско-го князя Все-во-ло-да Яро-сла-ви-ча. Это по-ра-же-ние при-ве-ло к Ки-ев-ско-му вос-ста-нию 1068 года, по-влёк-ше-му за со-бой пер-вое свер-же-ние с ки-ев-ско-го сто-ла Изя-сла-ва Яро-сла-ви-ча. Вер-нув-ший-ся в Чер-ни-гов Свя-то-слав Яро-сла-вич со-брал вой-ско (около 3 тысяч человек) и 1 но-ября на-нёс по-лов-цам (около 12 тысяч человек) по-ра-же-ние близ города Сновск. В 1071 году половецкий набег ока-зал-ся на-прав-лен на зем-ли у Рас-тов-ца и Не-яти-на - го-род-ков к юго-за-па-ду от Кие-ва. В 1079 году - началу 1090-х годов основные си-лы по-лов-цев бы-ли при-вле-че-ны ви-зан-тий-ца-ми для борь-бы с пе-че-не-га-ми, в свя-зи с чем половецкие набеги пре-рва-лись.

Но-вый этап половецких набегов при-шёл-ся на 1093-1107 годы, ко-гда чис-ло на-бе-гов и их раз-ру-шительная си-ла рез-ко воз-рос-ли. В это вре-мя русские кня-зья на-чи-на-ют пред-при-ни-мать специальные по-ло-вец-кие по-хо-ды для пре-ду-пре-ж-де-ния во-енной ак-тив-но-сти по-лов-цев. В 1093 году, по-сле аре-ста ки-ев-ским князем Свя-то-пол-ком Изя-сла-ви-чем по-ло-вец-ких по-слов, при-быв-ших с пред-ло-же-ни-ем о ми-ре, по-лов-цы со-вер-ши-ли но-вый боль-шой на-бег. Они оса-ди-ли и взя-ли город Тор-ческ, раз-би-ли 26 мая на реке Стуг-на вой-ска ки-ев-ско-го князя Свя-то-пол-ка Изя-сла-ви-ча, чер-ни-гов-ско-го князя Вла-ди-ми-ра Все-во-ло-до-ви-ча Мо-но-ма-ха и его бра-та, пе-ре-яс-лав-ско-го князя Рос-ти-сла-ва Все-во-ло-до-ви-ча (уто-нул), раз-би-ли 23 ию-ля на Же-ля-ни у Кие-ва вой-ска Свя-то-пол-ка Изя-сла-ви-ча, ра-зо-ри-ли зем-ли во-круг Кие-ва и Вы-шго-ро-да. В 1094 году ки-ев-ский князь был вы-ну-ж-ден за-клю-чить с по-лов-ца-ми мир, ко-то-рый был скре-п-лён его бра-ком с до-черью ха-на Ту-гор-ка-на.

В 1095 году в от-вет на по-ход русских кня-зей по-лов-цы два-ж-ды со-вер-ша-ли на-бе-ги на город Юрь-ев, оса-ж-дая его, и в ито-ге за-ста-ви-ли жи-те-лей по-ки-нуть го-род. Вес-ной 1096 года ха-ны Бо-няк и Ку-ря со-вер-ши-ли половецкие набеги на Ки-ев и Пе-ре-яс-лавль. В кон-це мая к Пе-ре-яс-лав-лю по-до-шли военные си-лы ха-на Ту-гор-ка-на, ко-то-рые в ию-не бы-ли раз-биты вой-ском Свя-то-пол-ка Изя-сла-ви-ча и Вла-ди-ми-ра Мо-но-ма-ха, при этом хан Ту-гор-кан и его сын бы-ли уби-ты. 20.6.1096 года на Ки-ев вто-рич-но на-пал хан Бо-няк, бы-ли раз-граб-ле-ны и ра-зо-ре-ны все ок-ре-ст-но-сти, раз-граб-ле-нию и по-жа-ру под-верг-ся Кие-во-Пе-чер-ский монастырь, а так-же за-го-род-ные дво-ры кня-зей. Вла-ди-мир Мо-но-мах в сво-ём «По-уче-нии» так-же упо-ми-на-ет вой-ны с ха-на-ми Аса-ду-ком, Сау-ком, Бел-кат-ги-ном и другие, ко-то-рые при-шлись при-мер-но на это же вре-мя. В мае 1107 года хан Бо-няк со-вер-шил на-бег на ок-ре-ст-но-сти Пе-ре-яс-лав-ля и уг-нал ко-ней. Ле-том то-го же го-да ха-ны Бо-няк и Ша-ру-кан по-до-шли к южной гра-ни-це Древнерусского государства и ос-та-но-ви-лись близ города Лу-бен, од-на-ко бы-строе вы-сту-п-ле-ние войск ки-ев-ско-го князя Свя-то-пол-ка Изя-сла-ви-ча, пе-ре-яс-лав-ско-го князя Вла-ди-ми-ра Мо-но-ма-ха и его сы-но-вей (Мсти-сла-ва Вла-ди-ми-ро-ви-ча , Яро-пол-ка Вла-ди-ми-ро-ви-ча и Вя-че-сла-ва Вла-ди-ми-ро-ви-ча), а так-же нов-го-род-се-вер-ско-го князя Оле-га Свя-то-сла-ви-ча за-ста-ви-ло их об-ра-тить-ся в бег-ст-во; в сра-же-нии был убит брат ха-на Бо-ня-ка - Таз. В 1113 году ха-ны Бо-няк и Ае-па пред-при-ня-ли половецкие набеги на город Вырь (на реке Сейм), но бе-жа-ли, по-лу-чив ин-фор-ма-цию о при-бли-же-нии войск ки-ев-ско-го князя Вла-ди-ми-ра Мо-но-ма-ха и нов-го-род-се-вер-ско-го князя Оле-га Свя-то-сла-ви-ча. Ус-пе-хи по-ло-вец-ких по-хо-дов русских кня-зей в 1103-1116 годы при-ве-ли к то-му, что половецкие набеги пе-ре-ста-ли быть стра-те-гической уг-ро-зой для Древнерусского государства, а по-лов-цы ста-ли уча-ст-во-вать главным образом в ме-ж-ду-кня-же-ских усо-би-цах по при-гла-ше-нию русских кня-зей, от-ка-зав-шись от соб-ст-вен-но на-бе-гов. В ре-зуль-та-те на про-тя-же-нии 1113-1169 годов половецкие набеги прак-ти-че-ски не бес-по-кои-ли Южную Русь. Лишь в 1125 году, по-сле смер-ти ки-ев-ско-го князя Вла-ди-ми-ра Мо-но-ма-ха, по-лов-цы в мае пред-при-ня-ли на-бег на по-гра-нич-ный город Ба-руч, но бы-ли раз-би-ты пе-ре-яс-лав-ским князем Яро-пол-ком Вла-ди-ми-ро-ви-чем.

Но-вый этап ак-ти-ви-за-ции половецких набегов при-шёл-ся на 1169 - середину 1190-х годов. В 1169 году, по-сле во-кня-же-ния в Кие-ве князя Гле-ба Юрь-е-ви-ча, днеп-ров-ские по-лов-цы по уже сло-жив-шей-ся тра-ди-ции при-шли на «съезд» к ки-ев-скому кня-зю, при-чём и ле-во-бе-реж-ные (дви-ну-лись к городу Пе-со-чен в Пе-ре-яс-лав-ском княжестве) и пра-во-бе-реж-ные (по-до-шли к городу Кор-сунь в Ки-ев-ском княжестве) од-но-вре-мен-но. По-ка Глеб Юрь-е-вич ула-жи-вал де-ла с ле-во-бе-реж-ны-ми по-лов-ца-ми, пра-во-бе-реж-ные со-вер-ши-ли на-бег на город По-лон-ный, за-хва-тив мно-го плен-ных. Про-тив них был от-прав-лен тор-че-ский князь Ми-хал-ко Юрь-е-вич с не-боль-шим от-ря-дом (1650 человек), ко-то-рый су-мел раз-гро-мить по-лов-цев, не-смот-ря на их чис-лен-ное пре-вос-ход-ст-во, по-лу-чив, од-на-ко, тя-жёлые ра-не-ния. Сле-дую-щим круп-ным половецким набегом ста-ло на-па-де-ние по-лов-цев на Ки-ев-ское княжество на «ру-саль-ной не-де-ле» (10-16 мая) 1176 года, ко-гда они взя-ли 6 по-гра-нич-ных го-ро-дов и дви-ну-лись к городу Рас-то-вец, раз-бив близ не-го вой-ска, на-прав-лен-ные про-тив них ки-ев-ским князем Ро-ма-ном Рос-ти-сла-ви-чем. 23.2.1184 года к городу Дмит-ров в Пе-ре-яс-лав-ском княжестве по-до-шли по-лов-цы ха-на Кон-ча-ка , од-на-ко не при-чи-ни-ли значительного ущер-ба.

Один из круп-ней-ших в конце XII века половецких набегов был вы-зван по-ра-же-ни-ем се-вер-ских кня-зей 12.5.1185 года, ко-то-рое по-ста-ви-ло под удар всю обо-ро-ну Южной Ру-си, осо-бен-но на ле-во-бе-ре-жье Днеп-ра. По-ло-вец-кие ха-ны раз-де-ли-ли свои си-лы: Кон-чак дви-нул-ся на Пе-ре-яс-лавль, а Кза (Гзак) - на Пу-тивль. Пе-ре-яс-лав-ский князь Вла-ди-мир Гле-бо-вич су-мел в оди-ноч-ку от-сто-ять го-род, од-на-ко был тя-же-ло ра-нен, а Кон-ча-ку уда-лось взять город Ри-мов. Од-но-вре-мен-но Кза ра-зо-рил ок-ре-ст-но-сти Пу-тив-ля, за-тем его ос-та-но-ви-ли от-прав-лен-ные в По-се-мье для ор-га-ни-за-ции обо-ро-ны сы-но-вья ки-ев-ско-го кня-зя Олег и Вла-ди-мир Свя-то-сла-ви-чи. Зи-мой 1193/1194 годов, сра-зу по-сле ухо-да от Ва-си-лё-ва войск ки-ев-ско-го князя Свя-то-сла-ва Все-во-ло-до-ви-ча и бел-го-род-ско-го князя Рю-ри-ка Рос-ти-сла-ви-ча, по-лов-цы со-вер-ши-ли на-бег, ра-зо-рив зем-ли по реке Убе-реж.

По рас-чё-там П.В. Го-лу-бов-ско-го, ле-то-пи-си за-фик-си-ро-ва-ли 46 са-мо-сто-ятельных круп-ных половецких набегов («без при-гла-ше-ния» со сто-ро-ны русских кня-зей) с 1062 года по 1210 год. Из них 19 бы-ли на-прав-ле-ны на Пе-ре-яс-лав-ское княжество, 16 - на Ки-ев-ское (в том числе 12 - на По-ро-сье), 7 - на Чер-ни-гов-ское и Нов-го-род-Се-вер-ское княжества, 4 - на Ря-зан-ское княжество.

По-след-ние из-вест-ные половецкие набеги со-стоя-лись в 1210 и 1215 годы, ко-гда по-лов-цы ра-зо-ря-ли ок-ре-ст-но-сти Пе-ре-яс-лав-ля (в 1215 году в плен по-пал пе-ре-яс-лав-ский князь Вла-ди-мир Все-во-ло-до-вич). По-сле это-го в свя-зи с из-ме-не-ни-ем си-туа-ции в сте-пи и уси-ле-ни-ем монгольской уг-ро-зы соб-ст-вен-но половецкие набеги пре-кра-ти-лись, хо-тя в во-енных ме-ро-прия-ти-ях русских кня-зей по-лов-цы уча-ст-во-ва-ли вплоть до 2-й половины 1230-х годов.