Как найти работу в анголе нефтяной компании. Работа и вакансии в анголе

October 23rd, 2012

Наши за границей второй раз за свою историю побывали на загадочном Черном континенте. Африка таит еще тысячи загадок и в 2011 году мы обязательно заглянем и не раз на эту таинственную землю. Крымчанин Алексей Иванович Чумаш около трех лет работал монтажником, крановщиком, механиком на возводимой российскими специалистами в Анголе фабрике по добыче алмазов. О том, как жилось ему на чужой земле, как работают и живут простые ангольцы, чем удивила Ангола - узнайте в этом интервью.

с охраной аэропорта

- Как вы туда попали, Алексей Иванович?

Случайно. На это место было много желающих. Меня пригласил знакомый, который давно знал меня как опытного крановщика. Не ради хвастовства скажу, это действительно так: я за свою жизнь освоил все виды подъемной техники. Даже если встречал незнакомую машину, большого труда разобраться в ее устройстве и принципе работы для меня не составляло.

прилет

- Сколько вам тогда было лет?

56. Это был 1996 год. Я в то время работал в Крымске на большом автокране. Строительство в городе шло полным ходом, правда, это в основном были частные особняки. Моя работа хорошо оплачивалась и была востребована. Бросить ее и уехать в другую страну было рискованно, но как показало время, оно того стоило. За неполные три года работы в Африке я помог детям встать на ноги, обеспечивал семью всем необходимым.

- Вы знали какой-нибудь иностранный язык?

Португальский я не знал, но у нас был переводчик, который, кстати, учился в России и хорошо владел русским. Во время одиннадцатичасового перелета из Москвы в Луанду, столицу Анголы, я почитал русско-португальский разговорник и выучил самые, на мой взгляд, необходимые фразы: как попросить воды, поесть и так далее. Проявить свои знания особенно не пришлось, потому что условия жизни для нас были созданы на высшем уровне: фешенебельное жилье, еда, как в ресторане, великолепное обслуживание.

В этой стране почти 70% населения живет менее чем на два доллара в день, а стоимость базовой потребительской корзины на неделю составляет 50 долларов. Это одна из тех стран, которые потребляют больше всего шампанского в расчете на душу населения и где горы мусора на улицах соседствуют с роскошными автомобилями. С падением цен на нефть на горизонте замаячили красные флажки, а на повестке дня встал вопрос о том, что «нефтезависимость» может оказаться фатальной: аналитики предупреждают — необходимо в срочном порядке диверсифицировать экономику.

Во второй половине марта провинция Бенгела, на юге Анголы, оказалась в зоне затопления. Сильные дожди привели к гибели десятков людей, многие семьи оказались без крыши над головой, были разорены сельскохозяйственные угодья. Горячий тропический воздух. Едем по дороге, которая связывает аэропорт Катумбела и город Бенгелу и смотрим на обломки. Бедные районы отрезаны от шоссе небольшими озерами, так что люди вынуждены идти по воде, если им необходимо куда-то выбраться из своих изолированных районов. Кругом лужи. Дороги в колдобинах. Во время нашей прогулки по городу замечаем наваленные то тут, то там мешки с песком.

«Это чтобы сдерживать воду и защитить магазины», — объясняет Марко Невеш (Marco Neves), сидящий за рулем своего квадроцикла и указывающий на теперь уже сухую дорогу. — 20 дней назад здесь не было этих ям, все теперь вверх дном из-за дождя», — продолжает он.

В 33 года Марко является управляющим партнером в семейном бизнесе cash and carry «Martins e Neves», а также сети супермаркетов «Продовольственная точка». Имея двойное гражданство, Марко Невеш также занимается экспортным бизнесом в Португалии.

«Там расположены сельскохозяйственные земли», — показывает он нам семейные наделы. «Правда, сельское хозяйство в Анголе устарело», — замечает бизнесмен, который делает для нас экскурс в ангольскую экономику.

По его словам, демографическое давление в городах таково, что земли утрачивают свою сельскохозяйственную ценность и приобретают ценность в качестве недвижимости. Поэтому семья пытается получить разрешение на застройку.

«В соседних странах все работает эффективнее, чем в Анголе: Намибия поставляет нам картофель по цене, которую я не могу себе позволить. Техническое обслуживание тракторов дорого, у них есть доступ к кредитам, которого нет здесь. В Анголе существуют законодательные программы, но для этого надо иметь нужного покровителя, а у нас такого нет. Требуются неимоверные усилия, по этим каналам трудно пробиться, приходится “давать на лапу”».

Дед Марко занимался выращиванием и экспортом бананов. Он единственный из четырех братьев остался в Анголе после обретения страной независимости в 1975 году.

Финансовый кризис в Анголе, вызванный падением цены на основной источник дохода страны — нефть, — начиная с июня выводит из равновесия счета компании Марко, равно как и многих других ангольских и португальских компаний. У Марко около 200 сотрудников, в большинстве своем ангольцы. Были уволены двое из четырех португальских сотрудников, поскольку «каждый иммигрант стоит очень дорого» — это заработная плата, плюс оплата дома, страхования, генератора электроэнергии...

Экспорт Португалии в Анголу пережил наибольшее падение за последние пять лет, а показатели за февраль оказались настолько низкими, что Ангола переместилась с четвертого на шестое место в списке главных клиентов Португалии. Португальское правительство даже создало линейку кредитов в размере 500 миллионов евро для поддержки некоторых из примерно 10 тысяч компаний, экспортирующих в Анголу и испытывающих трудности в получении оплаты.

«Завеса упала, когда в стране началась нехватка иностранной валюты, что едва ли произошло в результате одного только падения цен на нефть. Когда нет валюты, чтобы платить поставщикам, мы вынуждены сокращать импорт: но если не покупать, страна умрет с голоду», — говорит он.

Компания Марко не в состоянии платить поставщикам из-за нехватки иностранной валюты, начавшейся в декабре.

Обычно компания получает восемь контейнеров в месяц; в январе поставок не было вообще, то же самое повторилось в феврале; в марте, правда, было получено четыре контейнера.

«В банке у меня лежат кванзы, однако у самого банка нет долларов и евро, которые он мог бы мне продать», — говорит Марко.

Мы прибыли в супермаркет «Продовольственная точка», все здесь белое: полы, стены, полки. Есть мясной отдел, фрукты и овощи, холодильники со свежими продуктами. С учетом расходов на строительство и оборудование инвестиции в супермаркет составляют около одного миллиона евро, что в Португалии обошлось бы в примерно 250 тысяч, рассказывает владелец.

Полки полны португальскими продуктами: мелькают марки безалкогольных напитков, соков, оливкового масла, кофе, молока и т.д. Местное производство не способно удовлетворить потребности страны, и в этом супермаркете 75-80% продукции является португальской. Но если присмотреться к ценам, то понимаешь, что они намного превосходят португальские. Так, килограмм красной фасоли стоит около 700 кванз (6 евро), килограмм риса — 1,1 евро, курица — около 6 евро.

«У нас нет промышленности, мы все импортируем из Португалии», — объясняет Марко, пока мы идем по коридорам супермаркета в поисках продуктов базовой потребительской корзины на неделю. Производитель молока выставляет продукт на продажу в Португалии по цене 60 центов за литр; человек, который будет продавать молоко в Анголу, возьмет за него 70 центов. Для доставки в Анголу необходим транспорт, и эта компания прибавляет еще свой процент сверху. У правительства есть таможенная ставка и тариф на молоко — цена уже выросла до евро. Импортеры продают литр за 1,10 евро, а супермаркеты, которые покупают в cash end carry, продают его за 1,20 евро.

Как пояснил Марко Невеш, есть и другие факторы: в Европе техник компании по производству соков может сесть на самолет low cost и быстро оказаться в Португалии за относительно низкую цену; в случае Анголы нужна виза, авиабилеты, дорогостоящее жилье и т.д. Так, техническое обслуживание обходится в копеечку.
— Несмотря на затраты, бизнес окупается?

— Окупается.

Уровень продаж остается высоким, тогда как конкурентов по-прежнему мало.

Мы приступили к заполнению корзины. На полках с бобовыми Марко выбирает самую дешевую фасоль, купленную на развес в мешках по 50 кг. По сравнению с марками, где продукт уже упакован, получается дешевле, поскольку этому благоприятствуют таможенные тарифы.

— В чем логика? Если закупить 50 килограммов, мне необходимо нанимать рабочую силу из местных и создавать рабочие места для того, чтобы расфасовывать фасоль по упаковкам, наклеивать этикетки и взвешивать на весах; если же импортировать уже упакованный продукт, мне понадобится только один человек, который будет вынимать его из коробки.

Логика, таким образом, состоит в том, чтобы создавать рабочие места и начинать «производить» что-то на местном уровне.

Перед полками с пивом Марко Невеш рассказывает о квотах, поскольку этот вид продукции относится к тем, на которые правительство планировало наложить ограничения в отношении импорта — эта мера была приостановлена в конце марта, неизвестно до какого времени. Цель квот? Стимулировать местное производство. Политика квот практикуется во многих странах, в том числе в Европейском Союзе, и Марко Невеш согласен с ними, но считает, что им должны предшествовать тщательная подготовка и изучение количества соответствующих продуктов, чтобы удовлетворить нужды населения.

— Если Ангола потребляет столько же или больше пива, чем Португалия, имеет смысл развивать промышленность и создавать рабочие места здесь, чтобы получать конечную продукцию, не оплачивая другим странам все затраты на ее производство. Самое популярное пиво в Анголе это Cuca, но элиты пьют португальское импортное пиво Superbock и Sagres (которые, кстати, являются португальскими продуктами с наибольшей долей экспорта в Анголу — на них в прошлом году было потрачено 143 миллиона евро).

— Это признак статуса?

— И его тоже. Здесь действует своего рода эффект Павлова. Так как у Анголы есть воздушный мост с Португалией, у нас образовалась тесная связь с португальскими марками. Это чистый маркетинг, но здесь задействовано и подсознание. Если я покупаю определенную продукцию, я вспоминаю, что пил в детстве.

В период с декабря, когда признаки кризиса стали наиболее очевидными, по конец марта цена на все продукты, по подсчетам Марко, увеличилась в среднем на 10%. Между тем, мы продолжаем наполнять красную тележку продуктами первой необходимости, отдавая предпочтение самой дешевой альтернативе.

— Люди не перестали потреблять. Но цены на некоторые продукты взлетели из-за спекуляций. Курица, например, относилась к продуктам, на которые распространялись квоты: цена на нее возросла и до сих пор не снижается.

Реальные потери для бизнеса будут известны лишь во втором квартале этого года, объясняет Марко, рассчитывая, что они окажутся между 10 и 15%.

— Общий доход от продаж снизился, потому что у нас в распоряжении уже нет такого количества доступной продукции, я не могу покупать столько же, сколько покупал раньше. В ассортименте меньше продуктов, некоторые полки пустуют, и покупают меньше. Раньше мне не приходилось считать каждую копейку: мы продавали продукты, не входящие в обязательный рацион, это была продукция класса премиум, я шел на риск и закупал ее, сегодня уже не решаюсь. Например, среди разных видов молока самый дорогой, премиум, я больше не закупаю. Точными данными мы пока не располагаем, но, по оценкам, снижение продаж составляет 10-15%.

Неизвестно, правда, какая доля потерь связана с кризисом, а какой ущерб обусловлен приходом на рынок конкуренции.

На кассе счет составил 50 евро. В корзине девять товаров: сухое молоко, 22 евро (входит в базовый рацион населения, поскольку ультрапастеризованное молоко дороже, к тому же не у всех в домах есть электроэнергия), курица (почти шесть евро), соевая мука (4,6 евро), рис (1,1 евро), фасоль (6,2 евро), сахар (1,09 евро), масло (2,5 евро), уксус (0,90 евро) и мыло (0,50 евро). На уличном рынке общая стоимость тех же продуктов существенно не отличается.

По данным Всемирного банка за 2009 год, почти 70% населения Анголы живет менее чем на два доллара в день — то есть подобная потребительская корзина должна обеспечивать примерно месячное существование человека (62 доллара). Сотрудница на кассе зарабатывает около 500 евро в месяц — по ее мнению и по словам Марко Невеша, это хорошая зарплата — продовольственная корзина, рассчитанная на месяц, заберет 40% от этой зарплаты.

Район Мирамар в Луанде представляет собой богатую зону, где находятся дома дипломатов и здания посольств. Он расположен на возвышенности, откуда открывается роскошный вид на город: уже возведенные небоскребы, небоскребы на стадии строительства, на горизонте залив, тянущаяся вдоль моря дорожка, где португальцы совершают свои вечерние пробежки. Отсюда Луанда представляется городом перемен, как будто сошедшим с открытки крупным нефтяником, африканским гигантом, стоящим во главе группы стран с интенсивно развивающейся экономикой.

Именно в Мирамаре находится одна из резиденций Жузе Эдуарду душ Сантуша (José Eduardo dos Santos), дом величиною в квартал. Рядом с ним раскинулся ухоженный сад с фонтанами и прудами, но даже в выходные здесь встречается совсем немного играющих детей и подростков — одна или две группы. На улице неподалеку автосалоны с «Ягуарами» и прочими автомобилями класса люкс. Как и во многих районах Луанды, здесь блеск и нищета живут бок о бок. Перед самым автосалоном ухабистая дорога, мусорная свалка, а на нижней улочке — дома, которые запросто можно было бы назвать трущобами.

В марте город наводнили дожди, сделав запах мусора непереносимым. Его уборка не производится из-за того, что соответствующие компании не получают от правительства средств ввиду «отсутствия ликвидности», они также жалуются на плохое состояние дорог, которое не позволяет им добраться в определенные районы. Поездка по самому центру Луанды в нормальном автомобиле может, на самом деле, вылиться в настоящее приключение — помимо интенсивного движения, из-за которого на то, чтобы преодолеть расстояние в один километр, может понадобиться полчаса, зачастую на дороге разверзаются огромные ямы.

При каждом торможении к окнам автомобилей подбегают коробейники со всем мыслимым и немыслимым товаром: кешью, фруктами, картами для оплаты мобильной связи, наушниками с логотипами известных брендов, пакетами с питьевой водой, вплоть до шлангов с душевой лейкой и таких неожиданных предметов, как крышки для унитазов. К тому же, именно на улице можно выгоднее всего обменять доллар — нам удалось выручить 140 кванз, тогда как в банке курс варьируется около 110 кванз за доллар.

Это лишь один из контрастов города, где есть дома, сдающиеся в аренду за 25 тысяч долларов в месяц, а напротив них жилища без элементарных санитарных условий. Ангола обладает одним из самых низких индексов человеческого развития (149-е место среди 187 стран, по последним данным ООН). И даже сегодня, спустя 13 лет после окончания гражданской войны, которая длилась 27 лет, страна продолжает вкладывать больше средств в оборону, нежели в сферу образования и здравоохранения — по данным журнала Exame Angola, бюджет Министерства обороны почти в пять раз превышает средства, отведенные на здравоохранение и образование, вместе взятые.

Столица Луанда это один из самых дорогих городов мира. Обед в ресторане одного и того же ранга в Португалии стоил бы не больше 8 евро, тогда как в Луанде он может обойтись в 20 евро. За ночлег в дешевой гостинице в Португалии платят не больше 15 евро, в Луанде он стоит 150.

Высокая стоимость жизни в Анголе объясняется такими факторами, как высокие затраты на экономический рост ввиду отсутствия инфраструктуры, — поясняет экономист Мануэл Алвеш да Роша (Manuel Alves da Rocha), директор Центра изучения и научных исследований (CEIC) Католического университета Анголы. «Да и уже созданная инфраструктура оставляет желать лучшего. Это приводит к увеличению расходов на функционирование экономики. Потом, существует ряд проблем, которые, не знаю, смогут ли разрешиться в Анголе, а именно: генераторы и вода. Все работает от генераторов, что и обуславливает огромные производственные затраты, а стоимость воды, поступающей в дома, высока, потому что источники ее расположены слишком далеко от города. У нас низкая производительность экономики, неэффективные транспортные системы и ряд факторов, которые вбирают в себя все трудности и 27 лет гражданской войны».

Налицо также зависимость от импорта и «нефтезависимость». Нефть составляет около 95% экспорта, 75% налоговых поступлений и 50% ВВП. Являясь одним из крупнейших производителей нефти в мире, Ангола мало инвестировала в другие области, такие как сельское хозяйство. Потому падение цены на нефть вызвала в ангольской экономике столь ощутимый эффект домино. Подобное происходит не в первый раз, напоминают аналитики. Первый шок от резкого изменения цен на нефть имел место еще во время гражданской войны в 1998 году, вспоминает Мануэл Алвеш да Роша. Второй шок пришелся на 2008 и 2009 год, когда падение цен на нефть стало результатом мирового кризиса. В то время понадобилось вмешательство Международного валютного фонда.

Теперь при третьем шоке еще неизвестно, что произойдет, — говорит Алвеш да Роша, который не верит в то, что падение цены является временным. «Если на международном нефтяном рынке ничего не произойдет, экономику Анголы ждут трудные времена», — прогнозирует он, напоминая, что правительство решило снизить государственные инвестиции — второй фактор роста в стране, после экспорта нефти. Но «даже тогда сохранится значительный бюджетный дефицит».

В пересмотренном бюджете на этот год прогнозы правительства относительно роста производства были изменены с 9,2% до 6,6%, говорит экономист — первый проект бюджета на 2015 год был основан на цене 80 долларов за баррель, но был переделан в соответствии с ценой, упавшей вдвое, 40 долларов. Тем не менее, самые пессимистичные прогнозы некоторых агентств указывают на темпы роста, равные 2,5%, другие говорят о 3%. Во всяком случае, предполагается, что «интенсивность роста будет снижаться». Что касается государственного долга, то это не проблема: «Существуют возможности для совершенствования в этой области, государство может продолжать наращивать государственный долг для финансирования государственных инвестиций».

«В то время как зависимость от нефти остается на прежнем уровне, проблемы остаются», — утверждает Карлуш Розадо Карвалью (Carlos Rosado Carvalho), глава экономического еженедельника Expansão частной группы ScoreMedia. Сидя в редакции газеты, с развешенными по стенам обложками Expansão, Розадо Карвалью рассказывает: «Государство Ангола имеет большой вес за счет государственных инвестиций и занятости. Если его доход и инвестиции сокращаются, это приводит к серьезным затруднениям с экономической точки зрения, и основной проблемой становится валюта».

Но делает оговорку: «Нынешняя проблема Анголы немного напоминает лихорадку — это не болезнь, это инфекция, а нефтезависимость является симптомом, поскольку основная проблема заключается в недостаточной конкурентоспособности экономики».

В другом районе Луанды, Талатоне, где находятся офисы корпораций и торговых центров, Жайме Фидалго Кардозу (Jaime Fidalgo Cardoso), редактор журнала Exame Angolа, комментирует: «В Португалии, когда мы думаем о кризисе, то представляем себе сокращение расходов, выплаты задолженности», но «ничего подобного здесь не происходит», — утверждает он. «Долгового кризиса нет, поскольку долг Анголы чрезвычайно низкий, 36% ВВП. Также не проводится сокращений в социальной сфере, потому что подобных расходов и не было в помине. Что налицо, так это кризис ликвидности — это как в бизнесе: одно дело экономический баланс, другое — казна».

Пересмотр бюджета привел к урезанию средств в таких секторах, как сельское хозяйство (с 12,3% до 7,9%), промышленность (с 11,2% до 6,8%) и строительство (с 10,5% до 6%) — по данным Exame. Это нанесло ущерб португальским строительным компаниям — профсоюз гражданского строительства уже сделал несколько предупреждений по поводу несвоевременных выплат подрядчикам и рабочим в Анголе. Крупной португальской строительной компании пришлось переместить свои кадры из Анголы в другие страны, как сообщил нам на условиях анонимности один из сотрудников администрации, но драматизм ситуации удалось смягчить благодаря тому, что компания проявляла особую осторожность в вопросе инвестиций. Другой строительной компании уже шесть месяцев не поступают государственные выплаты, — также рассказал пожелавший остаться неназванным сотрудник.

Первым симптомом кризиса стал обмен валют, вспоминает Карлуш Розадо Карвалью. «Начался дефицит иностранной валюты; у эмигрантов, которым необходимо было делать денежные переводы, начались проблемы». Объем денежных переводов из Анголы в Португалию падает начиная с сентября. В январе они составили 15,3 млн евро, что на 24,5% меньше по сравнению с аналогичным периодом 2014 года. Розадо Карвалью подчеркивает, что это явление также отразилось на «самих ангольцах, которые хотят путешествовать, посылать своих детей на учебу за границу или лечиться».

Иными словами, кризис ударил не только по низшим классам. Луиш Фернандо, исполнительный директор частной группы MediaNova (которая владеет журналом Exame и газетой O País), не сомневается: «Кризис не в газетах или беседах экономистов, он здесь, он реален». Он сказывается на жизни представителей среднего и высшего классов — сегодня труднее поехать в отпуск, пользоваться кредитными картами, лечиться за рубежом — «хотя у людей есть на то средства, никто не соглашается проводить более серьезное лечение в Анголе», — говорит он.

В день нашей беседы, в конце марта, Луиш Фернандо пытался «спасти свою племянницу, которая учится во Франции»: «Из-за кризиса у нее почти закончились карманные деньги, и тут она вспомнила о дяде как о своем последнем спасении, и мне ничего не оставалось, как помочь ей. Речь идет не о ситуации, которая может подождать, мы говорим о человеке, который голодает».

Активист МПЛА замечает, что проблемы с нефтью, которая в итоге становится проклятьем для страны, «случились вовремя». «У Анголы лучшие пастбища в мире, но если пойти проверить эти пастбища, то на них не увидишь пасущихся коров. Если деньги бьют струей с нефтяных платформ, то легче купить мясо за границей. Эта страна не производит абсолютно ничего, даже расчески. Ненормальна ситуация, при которой 24 миллиона питаются привозными продуктами. В нашем производстве все завязано на зарубежном товаре. Если я занимаюсь разведением кур, в производственной цепочке непременно наличествуют звенья, которые зависят от импорта — будь то даже техническая сторона дела. Если у меня нет иностранной валюты для импорта машин, я сяду на мель, обанкрочусь. Мы создали культуру нефтедолларов». Поэтому в срочном порядке нужно заняться диверсификацией экономики, но для этого потребуется несколько поколений.

Как считают некоторые, чтобы узнать, какие именно сегменты общества в настоящее время страдают от кризиса и его последствий, необходимо еще немного подождать. Некоторые, как, например, директор неправительственной организации развития ADRA Белармино Желемби (Belarmino Jelembi), утверждают, что «проблема заключается не только в том, что цена на нефть поползла вниз», но и в том, что структура государственных расходов огромна и слишком сосредоточена на централизованной структуре самого государства. Кризис затрагивает некоторые ангольские компании, которые предоставляют услуги государству в сфере питания, в больницах, в сборе мусора, анализирует он.

Оценки воздействия кризиса и его восприятие разнятся. Некоторые прибегают к сравнению. Для португальцев, таких как Жузе Родригеш (José Rodrigues), директор отдела кадров DHL, этот кризис не так серьезен, как тот, что случился в 2008 году, когда он, работая на другую компанию, в течение нескольких месяцев сидел без зарплаты. Сейчас наблюдается спад объема перевозимых DHL грузов, но он не считает правомерным «сгущать краски». За исключением возросших цен на один-два продукта, он не заметил значительной разницы, которая бы отразилась на его личных счетах — его ежемесячные расходы, в которые не входит плата за квартиру, предоставляемую компанией, по-прежнему колеблются между 1300 и 1500 долларов. Он полагает: «Сложившиеся обстоятельства компании могут использовать для того, чтобы навести порядок, сократить сотрудников, в которых по-настоящему не нуждаются, и инвестировать немного в местные кадры».

Получить точную информацию о масштабах кризиса достаточно трудно. В Анголе существует «проблема со статистическими данными, которых либо вообще нет, либо они раскрываются с очень большой задержкой», комментирует Розадо Карвалью. Дело в том, что страна не может продолжать быть нефтезависимой, необходимо работать над устранением «факторов, подрывающих конкурентоспособность в Анголе — бюрократии, коррупции, отсутствия квалифицированного труда. Это то, что не требует финансовых затрат: напротив, сами структурные реформы способны генерировать прибыль и экономить ресурсы».

Наряду с этим и ввиду «очень тесных отношений между Португалией и Анголой», журналист считает, что «происходит сдвиг парадигмы, а именно осознание того, что Анголе, независимо от падения цен на нефть, необходимо диверсифицировать и налаживать внутреннее производство продукции, импортируемой из других стран, в том числе из Португалии». «Для страны, у которой нет промышленности, имеет смысл обеспечивать определенную защиту некоторым секторам экономики; что мне кажется неправильным, так это то, что у этого протекционизма нет сроков. Многие вещи, которые мы покупаем в Португалии, мы можем приобретать у других африканских стран — и Ангола может служить в качестве выхода на более широкие рынки».

В настоящее время Португалия является крупнейшим поставщиком Анголы, опережая такие страны, как Бразилия, США и Китай.

Поэтому, по мнению Розадо Карвалью, либо португальские компании выберут другой тип продукции на экспорт, либо будет происходить естественная убыль объема экспорта. «Еще рано оценивать то, как это скажется на португальском сообществе. Португалия не может смотреть на Анголу как на подвернувшуюся возможность. У Анголы есть огромный потенциал, и если этот потенциал материализуется, естественно, будет больше необходимости в португальцах и даже португальском импорте, но не того же типа продукции, что завозился до сих пор. Мы говорим о стране с 24 миллионами жителей, с площадью в 14,5 раза превышающей площадь Португалии, и с ВВП, равным половине португальского: экономика Анголы будет расти. Теперь этот рост зависит от диверсификации экономики», которая «займет длительное время».

Несмотря на падение цен, нефть продолжает обогащать страну. Один только экспорт нефти в январе, из десяти месторождений, принес около 160 миллионов евро. И потому мы съехали с грунтовых дорог, чтобы полюбоваться на это богатство.

С вершины ночного небоскреба, в свете огней, Луанда кажется городом-космополитом. По веранде DooH Bar, бара предпринимателя Изабел Душ Сантуш (Isabel dos Santos), расхаживают как будто сошедшие с обложки журнала гости, а туалеты дам отличаются такой изысканностью, какую уже нечасто встретишь в Португалии. На столах шоколад и бокалы с напитками. Гости одеты со всей тщательностью, соответствующей пасхальным празднованиям. Шампанское здесь продается только бутылками: стоит около 250 евро. Португальский менеджер одной из крупных марок шампанского, пожелавший остаться неназванным, говорит, что воздействие кризиса заметно только на больших вечеринках: если раньше их было три в неделю, то теперь только одна.

Тем не менее, оборот продукции за последние два года вырос — увеличились возможности распределения и логистики, доставка осуществляется и в другие города, помимо Луанды, где сосредоточено 90% бизнеса. В супермаркетах, где бутылка стоит около 80 евро, кризис не ощущается.

И потому оказывается «выгодно» в Анголе иметь доступ ко всем слоям общества, потому что «по своей природе ангольский потребитель нуждается в продукции подобного разряда, ведь выбор в пользу дорогих марок в целях социального самоутверждения еще является приоритетом», — продолжает менеджер. «Не имея возможности проводить маркетинговые исследования ввиду нехватки информации, мы способны делать это посредством нашей ежедневной практики. Я могу сказать, что здесь есть мероприятия, на которые приходит группа людей и просит зараз 50 бутылок шампанского. Мы видим, что они не выпьют все 50 бутылок, тем более за одну вечеринку, но они настаивают на этом ритуале. Потребность демонстрировать свой экономический потенциал очень сильна в этих людях — всем известно, что это повторяется каждую неделю и с завидной регулярностью».

В эту схему вписывается и тот факт, что страна, где около 37% населения живет, по ангольским меркам, за чертой бедности на 40 евро в месяц (по данным исследования BPI за 2013 год), в то же время обладает самой большой долей потребление шампанского на душу населения: продажи составили около 40 тысяч ящиков в год (240 тысяч бутылок), предназначенных главным образом для луандской публики, по оценкам, в 300-400 тысяч человек. «Слишком много шампанского для столь небольшого количества людей».

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Республика Ангола расположена в южной части африканского континента, омывается Атлантическим океаном и граничит с Намибией, Замбией и Демократической Республикой Конго. После окончания многолетней Гражданской войны вначале 2000 годов, политическая ситуация в стране стабилизировалась, экономика постепенно развивается, а качество жизни местного населения хоть и медленно, но улучшается. Поэтому в некоторых направлениях вполне доступна работа в Анголе для русских и других иностранцев в 2019 году.

Свыше 70% государственных доходов и более 90% экспорта страны приходится на нефтяной сектор. Именно в этой области в основном предлагаются вакансии в Анголе для соискателей из-за рубежа. Кроме того, на территории государства находятся крупные залежи алмазов, добыча и продажа которых обеспечивает дополнительные поступления в бюджет. Тем не менее подавляющая часть ангольцев живет очень бедно и занимается исключительно сельским хозяйством. О специфике трудовой миграции в Анголу в 2019 году поговорим далее.

Трудовая миграция. Вакансии и зарплата в Анголе.

Население Анголы в 2019 году составляет порядка 30,8 млн человек . В столице и самом крупном городе государства Луанде проживает около 2,8 млн. В связи с тем, что Ангола является бывшей колонией Португалии, наиболее распространенный и официальный язык в стране - португальский . Помимо африканцев, одна из самых многочисленных этнических групп в Анголе - это китайцы , которые формируют около 1,4% общего населения.

В течение последних 20 лет Ангола получила миллиардные кредиты от международных организаций и отдельных стран, что позволило частично восстановить инфраструктуру, начать строительство новых объектов и стать на путь долгосрочного развития в целом. Вместе с тем нестабильные цены на нефть в последние годы несколько замедлили экономический рост государства.

Сегодня все больше трудовых мигрантов из разных стран, включая русских и украинцев, приезжают в Анголу с целью трудоустройства. Богатое на природные ресурсы и одно из крупнейших нефтедобывающих государств Африки крайне заинтересовано в привлечении квалифицированных кадров из-за рубежа, которые в состоянии заполнить многочисленные пробелы на местном рынке труда.

Прежде всего, речь идет о технических специалистах - инженерах, строителях, программистах, геодезистах, ученых-экологах. Иногда встречаются вакансии в Анголе для медицинских работников. Стоит отметить, что иммигранты чаще всего направляются в крупный мегаполис Луанду, где стоимость жизни считается одной из самых дорогих в мире. Кроме того, в стране не полностью решены проблемы безопасности, а качество медицины оставляет желать лучшего.

По официальным данным местного Министерства труда и социального обеспечения , средняя зарплата в Анголе в 2019 году варьируется от 10 тысяч до 3 млн ангольских кванз в месяц. То есть в зависимости от сферы деятельности и региона местные работники получают в пределах 30-10 000 американских долларов. Разрыв огромный, но работа в Анголе для иностранцев обычно доступна в крупных компаниях, связанных с нефтяной отраслью, где оклады довольно высокие.

Для легального трудоустройства в Анголе необходимо заранее найти работодателя, подписать контракт и получить рабочую визу. По аналогии с большинством стран мира, вакансии отдаются иностранцам, если это в интересах местной экономики и нет кандидатов среди ангольцев. Виза выдается на 12 месяцев или на срок действия контракта с правом продления. Ответственность за выдачу разрешения на работу иностранцу и подготовку документов для местных органов власти лежит на работодателе.

Как найти работу в Анголе

Подавляющее большинство соискателей, включая, русских, находят работу в Анголе в государственных или международных компаниях, функционирующих в этой стране, деятельность которых связана с нефтью или алмазами. Как правило, востребованы опытные специалисты с техническим образованием и высоким уровнем квалификации. Для успешного поиска работы в Анголе очень важно хорошо владеть английским или португальским языком.

Популярные сайты по поиску работы в Анголе

Составьте грамотное резюме и сопроводительное письмо. Пишите предложения о трудоустройстве в крупные компании Анголы напрямую. К примеру, Sonangol Group (нефть, газ) и Diamang (алмазы). Проявляйте активность в интернете, посещайте специализированные сайты, форумы и группы в социальных сетях.

Собирайте и анализируйте информацию. По возможности отправьтесь в столицу Анголы в качестве туриста и попробуйте выйти на местного работодателя. Очень часто вакансии в Анголе для русских и иностранцев из других стран мира предлагают крупные международные компании - Chevron, ExxonMobil и Total .

Моя знакомая переезжает в Анголу!) Русские подтягиваются и это не может не радовать!)
Она задала мне некоторые вопросы об этой стране. Думаю, что ответы на них могут быть полезны ещё кому-то! Так что отвечаю открытым письмом!

Больше всего меня интересует и волнуют всякие лекарства, и болезни (особенно малярия...)

Насчёт малярии беспокоиться не стоит! Я тоже, помню, так её боялась, так боялась! И никак не могла понять людей, которые меня успокаивали. Когда вышла из самолёта, то казалось, что комары повсюду и все они малярийные! Сейчас даже вспоминать смешно!

Во-первых, в Луанде почти нет комаров. То есть по сравению, например, с подмосковной дачей – их нет вообще.
Во-вторых, не все комары являются носителями малярии.
В-третьих, даже если тебя укусил заразный комар, не факт, что ты заразишься.
В-четвёртых, комары кусают только вечером, поэтому защититься от возможных укусов очень просто: светлые брюки и светлый верх с длинными руковами по вечерам, закрытая обувь плюс спрей от комаров и никакая малярия тебе не страшна.
Ну и, в-пятых, и в самых главных – в Анголе не смертельный вид малярии! Так что не дрейфь!))))

Насколько просто купить лекарства в Анголе? с какими лекарствами проблема? что лучше привезти?

С лекарсвами засада полная. В аптеках только португальские и бразильские лекарства. Дорогие. Мне как-то сироп от кашля приспичило купить – 58 долларов, как щас помню!
Так что все нужные лекарства лучше привезти с собой, но только нужно быть готовой к тому, что на границе у тебя их могут отнять. Потому что по местным законам, ты имеешь право перевезти с собой только те лекарства, на которые у тебя рецепт от врача…. Но если не границе тебе повезёт и проверять именно твой чемодан не станут – тогда всё будет в шоколаде!

Как с ценами на продукты? в интернете совершенно разнообразная информация - якобы самый дорогой город в мире, все цены космические… сколько стоят базовые продукты питания?

Вот в начале моего пребывания здесь я тоже ценам удивлялась и даже писала о некоторых из них.

А потом, знаешь, привыкаешь как-то. Тем более, тем кто жил в Москве уже никакие цены не страшны!)

Как с продуктовой доступностью?

Все основные продукты есть. Мясо, рыба, фрукты, овощи. Пельменей, гречки и чёрного хлеба и кефира нет, но я как-то без них уже и не страдаю. А, кстати, вот тут ещё прикол – сметаны нет! Только сливки!)

По поводу разнообразных активностей: спорт, йога (а вдруг!) ?

Спорт представлен в разнообразии, есть йога (по-моему 20 долларов занятие), есть танцевальные студии, спортивные залы в ассортименте. Так что без спорта здесь не останешься!)

Климат: какую одежду брать. по прогнозу кажется что там лето круглый год, но бывают ли действительно холодные периоды? нужна ли закрытая обувь или можно обойтись шлепками?

Холодный сезон здесь, это как раз, когда у нас лето. Когда моя подруга предупреждала меня, что здесь бывает холодно – я не верила. Она мне говорит: колготки с собой возьми, а я ржунимагу!)
А она права оказалась. Самый дубарь я пока не застала, но свитера, закрытую обувь, колготки и прочее бери с собой. Долгими холодными африканскими вечерами очень даже пригодится!

Влажность: вроде я вычитала что есть. но как сильно влияет на образ жизни? как бороться?

Влажность высокая. Для кожи – прекрасно, никакие крема не нужны! А вот для одежды в шкафах – полный пердимонокль. Бороться с помощью специальных машин-осушителей воздуха. Да, есть и такое. Их нужно привозить с собой.

Работа\занятость: как возможно найти работу? я ищу пока, постулирую повсюду...Я так поняла, что ты работаешь в ВТБ, как быстро у тебя получилось? обязателен ли португальский?если да, то на каком уровне?

Основная проблема трудоустройства здесь это даже не португальский (ты его здесь быстро выучишь), это, так называемая, поголовная « анголизация ». Ангольское правительство не хочет видеть иностранцев в своей стране и всячески препятствует найму инострнанного персонала на территории Анголы. Очень трудно получить рабочую визу, а без рабочей визы работать невозможно.

Мне очень повезло с работой, но моя история скорее исключение, чем правило.
Но, как говорит мой папа – кто ищет, тот всегда найдёт! Я верю, что и у тебя всё получится!

Безопасность, можно ли прогуливаться одной?

Можно, но недлого!))) Точно тебе говорю. Я, например, хожу на работу пешком, но у меня работа под домом, да и то, когда знакомые узнают – делают круглые глаза и удивляются моей немеренной смелости! Пешие прогулки по городу, а особенно в одиночестве, а особенно с сумкой, а особенно в тёмное время суток крайне не рекомендованы в Луанде.

Дорожное движение, говорят оно там хаотичное. Можно ли водить или только с шофером?

Дорожное движение действительно хаотичное, но не хаотичнее, чем, например, в Конго. И в Конго я водила сама. Но в Луанде очень большие пробки и очень плохо с парковычными местами. Так что водитель – это просто удобно. Ну и безопасно. В случае аварии он сам разрулит ситуацию, да и полиция практически никогда не останавливает машину для проверки документов, если за рулём анголец.

Что брать обязательно и без чего в Луанде не обойтись (ну кроме пельменей и кефира:))?

Лекарства, которые ты принимаешь регулятно. Косметические средства, к которым привыкла. Ну а так… всё, вроде, можно купить.

Ангола очень красивая страна, а Луанда большой активный город!
Приезжай уже скорее!

Реальные истории наших эмигрантов - жизнь, проблемы, работа в Анголе без прикрас. Главная беда Анголы заключается в том, что имея огромнейшую территорию, несметные богатства природных недр и экономических уникальнейших возможностей, у нее просто фатально не хватает не только профессионалов высшего класса, а, порой, и простых рабочих. Ведь ее население так уменьшилось, что там сегодня живет не более 10-ти миллионов, а средняя продолжительность жизни там равна всего 42 годам! Некому работать, проще говоря.

А наша история началась еще с того времени, когда наш закадычный школьный друг еще тогда хвастал перед нами всякими африканскими поделками, страшными масками африканских аборигенов, но главное: у него был магнитофон «Грюндик», джинсы самых лучших фирм мира и даже кроссовки «Адидас». А все оттого, что его дед и бабка (тогда, конечно, совсем молодые люди) работали в Анголе по контракту и слали внуку все это бесценно-невиданное «добро».

Это и предопределило будущую профессию нашего друга и он, как его дед и бабулька поступ на специальность: «Добыча и обработка драгоценных кристаллов». По-простому говоря: промышленная добыча алмазов и автоматизированное превращение их в бриллианты.

Впрочем, дадим слово нашему непосредственному «ангольскому герою» и он, работая в Анголе уже более десяти лет, расскажет про жизнь и работу в этой экзотической стране лучше всех. А учитывая его неугомонную страсть поговорить, так, тем более,- читайте, думайте, внимайте:

• До 2001 года я работал на многочисленных «алмазных копях» Якутии и стал за это время профессионалом такого уровня, что мне уже не хватало всей Якутии. Да и эти вечные холода меня так достали, что от меня только из-за этого ушла жена с дочкой.


• Но, как только она улетела в Москву, через недели 2 меня также вызывают туда в наше министерство, что всегда было для нас «якутских окаменелостей» невиданной радостью. Но тогда я даже и мечтать не смел, как эта «обыденная командировка» так резко и необыкновенно позитивно изменит всю мою жизнь!


• Мне предложили контракт на освоение алмазных копей моей любимой Анголы на целых пять лет! Я, как вы понимаете, согласился на это, не думая ни единой секунды. После этого я мгновенно позвонил жене, и она тут же ко мне вернулась и теперь уж точно навсегда. А когда мы прибыли в «божественную» Луанду, где море, пальмы, небоскребы, пляжи и горы невиданных фруктов мы испытали, буквально: «и шок и трепет». Заметьте, ведь всего каких-то там 3 недели назад мы жили в Якутии. А там было на то время -45 градусов!


• Нашему счастью в те дни не было границ, ничего, кроме ежеминутной радости и неверию, что мы отныне живем в «истинном раю». Нам выделили прекрасную квартиру с видом на Атлантический океан. Мне предложили такую зарплату, что мы с женой просто остолбенели. Короче. Мы купались в истинном счастье, и началась моя работа. Скажу сразу, вначале было весьма непросто и во многих отношениях.


• Надо было работать по 20 часов в сутки, привыкать к этой постоянной жаре, да и к менталитету ангольских начальников из Министерства промышленности. Я ездил по всей стране по старым, заброшенным еще португальскими колонизаторами приискам. Наша «космическая алмазовая разведка» помогала нам находить совершенно новые залежи алмазов и проектировать, строить, бороться с местным «неспешным образом» работы и так далее.


• А работы, как выяснилось на местах, там было так много, что стоило долгих трудов и даже дипломатии, чтобы объяснить местному начальству, что без этих комплексных работ успеха не достичь никак. И скоро эта «стена непонимания», слава ангольским богам, окончательно рухнула и все мои просьбы и требования уже стали исполнять на раз-два.


• А я уже был тогда генеральным консультантом Министерства промышленности по «алмазодобывающим вопросам»! «Шишка» по-ангольским меркам громаднейшая. Разве чуть пониже президента Анголы, ей богу.


• Если быть кратким, то скажу так. На сегодня добыча алмазов стала 3-ей во всем мире, это раз. Кроме этого, я настоял, чтобы Ангола продавала не «алмазную шихту», а автоматически обработанные алмазы, уже готовые к огранке! А это сразу повышает цену продажи в несколько десятков раз! И эти вложения повысили алмазную долю во всей внешней продаже продукции и сырья Анголы с 32% до 68%! А в денежном эквиваленте эту сумму вряд ли сможет кто-либо выговорить, так она огромна. И я только за это получил лично от Президента Анголы самую высшую награду страны: «Алмазный орел» и премию.. Но это любимая история моей жены, пусть она с ней и останется. Скажу лишь то, что я совсем не собираюсь покидать Анголу и эта рубрика: «Реальные истории наших эмигрантов - жизнь, проблемы, работа в Анголе без прикрас», она не только про меня.

Она про тысячи россиян, что также живут и работают в Анголе. Каждый по своей профессии и, что-то я не слышал ни единого случая, чтобы он вернулся в Россию добровольно. Да и для чего? Ведь Ангола - это «несметный клад всей планеты». Где работы хватит не на десятки, а на сотни лет! И это не слова «удачливого человека-везунчика», а мировая статистика. Да и мнения тысяч людей, что выбрали уникальную Анголу для жизни. Иначе - в Якутию, но это, увы, не для меня, а для особых, «избыточно экстремальных любителей супертрудностей».