21.02.2012 | Научные открытия в зоологии и биологии. Февраль 2012

Зоологи открыли новые виды мельчайших рептилий

Группа немецких и американских учёных обнаружила на островах севера Мадагаскара четыре новых вида карликовых хамелеонов. Первооткрыватели считают, что эти ящерицы могут быть самыми маленькими рептилиями в мире.

Совсем юные особи вида Brookesia micra умещаются на спичечной головке (фото Jorn Kohler).

Как сообщает Wired, все новые виды относятся к роду Brookesia. Длина самой маленькой из новоявленных брукезий, названной B. micra, вместе с хвостом составляет 24 мм, и стало быть, это наименьший хамелеон на Земле. Особи трёх других видов не превышают в длину 29 мм.

Исследователи говорят, что представители новых видов внешне они очень похожи друг на друга, однако имеют замечательные генетические различия, судя по которым, можно сказать, что между появлением этих хамелеонов на Земле могли пройти миллионы лет.

Учёные отмечают, что все новые ящерицы имеют очень маленький ареал (он ограничивается несколькими квадратными километрами), и по этой причине хамелеоны находятся под угрозой вымирания вместе со своей крошечной средой обитания.

Самцы (слева) и самки (справа) новых видов. A и B - B. tristis. C и D - B. confidens. E и F - B. micra. G и H - B. desperata (фото Frank Glaw).

Так, B. micra живёт лишь на одном острове Nosy Hara, а виды B. desperata и B. tristis полагаются на небольшие лесные массивы, которые официально считаются заповедниками, но страдают от незаконной вырубки, а она в последнее время значительно возросла, частично в связи с политическим кризисом на Мадагаскаре. Зоологи сознательно дали видам кричащие о помощи названия: desperata означает отчаянный, а tristis - печальный. (В наименовании четвёртого вида, B. confidens, такого призыва нет.)

Портрет взрослого самца «отчаянного вида» B. desperata (фото Frank Glaw).

"Поразительные примеры миниатюризации и микроэндемизма" учёные описали в статье, опубликованной в свободном доступе журналом PLoS ONE.

Биологи обнаружили у дрозофил самолечение алкоголем

Если потенциальные жертвы этой осы, личинки плодовой мушки, приняли на грудь, агрессор не только провалит свой план, но и умрёт в страшных муках.

Как сообщает LiveScience, американские биологи из университета Эмори экспериментировали с чернобрюхой дрозофилой (Drosophila melanogaster). Личинки этих мушек питаются грибками и бактериями с гнилых плодов.

«По существу они живут в запое, - объясняет Шленке (Todd A. Schlenke). - Количество алкоголя в их естественной среде обитания может варьироваться от 5 до 15 процентов. Представьте себе, что весь ваш суточный рацион еды и питья состоит из 5-процентного спирта. Мы не смогли бы так жить, а у плодовых мушек действует хороший механизм детоксикации».

Однако некоторые дрозофилы могут сопротивляться осиному яду и иммунной реакцией бороться с яйцами ос. Клетки крови этих мушек испускают убийственные для яиц химические вещества.

«Между иммунной системой мушек и ядом осы идёт непрекращающаяся эволюционная битва. Любой новый механизм защиты дрозофил, как правило, распространяются путём естественного отбора», - комментирует Тодд Шленке, предположивший, что такой защитой для D. melanogaster может быть алкоголь.

Для проверки теории исследователи наполнили дрожжами чашку Петри. С одной стороны блюдца учёные подмешали 6-процентный спирт, а с другой — нет, после чего выпустили в чашки личинок дрозофилы и позволили им свободно перемещаться в любую сторону.

По прошествии 24 часов 80% инфицированных осами личинок оказались на «алкогольной стороне» блюдца, тогда как незаражённых в этом подобии бара было только 30%.

Между тем тех немногих ос, что покусились на «проспиртованных» личинок, ждала ужасная смерть. «Во многих случаях внутренние органы осы выпадали из её ануса, - говорит Шленке. - Осы были вывернуты наизнанку».

Зоологи объяснили появление полосок у зебр

Прежде чем создавать свою модель для анализа, учёные тщательно пересчитали ширину чёрных и белых полосок на разных частях тела, пользуясь шкурами трёх видов зебр (фото Adam Egri et al./ Journal of Experimental Biology).

Венгерские исследователи предложили новую версию назначения чёрных и белых полос, интриговавших ещё Чарльза Дарвина. Причины их появления оказались неожиданно связаны с насекомыми.

Адам Эгри (Adam Egri) из университета имени Лоранда Этвёша (Eotvos Lorand Tudomanyegyetem) и его коллеги считают, что чередование чёрных и белых полосок защищает зебр от кровососущих насекомых.

Биологи из Будапешта решили возродить и перепроверить гипотезу, впервые высказанную ещё в 1930-х годах. Учёные утверждают, что полосатые лошадки привлекают гораздо меньше слепней, чем однородный чёрный, коричневый, серый или белый эквиваленты.

Дело в особенностях зрения насекомых. Снижение привлекательности полосатой поверхности происходит не столько из-за чередования яркости, сколько из-за поляризационных эффектов.

Белые и чёрные полоски отражают свет с разной поляризацией, объясняют учёные, и это сбивает слепней с толку (полосы путаются в их голове, нарушают работу системы ориентации в пространстве).

Для экспериментальной проверки гипотезы биологи воспользовались подносами с маслом, сообщает New Scientist. Оно было необходимо для поимки надоедливых мух. Охотились исследователи близ Будапешта на фермах, где водилось немало нужных насекомых.

Подносы чёрного цвета были покрыты белыми узорами различного вида - испытывались толстые и тонкие полосы, ленты, идущие параллельно и пересекающиеся крест-накрест, и так далее.

Авторы отмечают, что по горизонтальной поляризации света слепни научились определять воду. Ведь у водоёмов насекомые пьют, спариваются, откладывают яйца. На снимках несколько вариантов тестовых подносов. Сверху вниз - цветное изображение, степень поляризации, угол поляризации и доля поверхности, определяемой слепнем как вода, то есть привлекающая его внимание (фото Adam Egri et al./ Journal of Experimental Biology).

Испытания показали, что слепни менее охотно летят на тонкие полосы, чем на толстые, и меньше попадаются в подносы с параллельными полосами, нежели с пересекающимися.

Ну а поскольку через укусы слепней передаются заболевания, ясно, что полосатые создания в древней Африке статистически имели больше шансов вырасти и дать потомство, чем варианты с иной окраской. Авторы работы считают, что версия с насекомыми может объяснить полосатость шкур зверей и в некоторых иных случаях, помимо зебр.

О результатах исследования учёные отчитались в Journal of Experimental Biology.

В этом наборе тестов биологи постепенно уменьшали ширину полосок и смотрели, сколько насекомых попадёт в поднос (фото Adam Egri et al./ Journal of Experimental Biology).

Другие известные объяснения полосок, причин их появления и функций многочисленны, но ни одна пока окончательно не утверждена.

Одна из них гласит, что зебры «придумали» такую окраску для маскировки в высокой траве. (Но это плохо работает на открытых равнинах.) Вторая - что полосы сбивают с толку крупных хищников путём создания оптических иллюзий. Особенно это мельтешение запутывает взгляд, когда рядом быстро перемещаются несколько животных. (Это вероятная, но не бесспорная причина.) Третья версия - полоски нужны для социального взаимодействия, как опознавательный знак, особенно важный при ухаживании. (Такое назначение возможно, но из этого не следует, что появились они по этой причине.) Четвёртый вариант - полосы нужны для терморегуляции. (И эта гипотеза не доказана.)

Добровольная кастрация стала ответом пауков на каннибализм самок

Пауки вида Nephilengys malabarensis придумали необычную тактику спасения от кровожадных самок - чтобы повысить шансы на выживание своего потомства и при этом не оказаться съеденными, они "отламывают" свой половой орган после спаривания.

Результаты исследования биологов из Национального университета Сингапура (National University of Singapore) подивили даже видавших виды учёных. Они долго не могли понять, зачем самцы фактически стерилизуют себя.

Однако оказалось, что таким образом самцы "доводят начатое до конца" и при этом успевают сбежать, прежде чем паучиха решит, что партнёр пойдёт на закуску.

Отделившийся от тела самца половой орган, находясь в теле самки, продолжает в течение долгого времени испускать сперму, пишут биологи в статье в Biology Letters. Можно было бы задержаться и закончить процесс, но добровольная кастрация спасает пауку жизнь.

Длительное осеменение "издалека" увеличивает шансы самца продолжить род, так как больше его спермы попадает в половые органы женской особи, кроме того, кончик перекрывает отверстие, не позволяя другим паукам совокупиться с той же самкой.

Любопытно, что самки тоже иногда прерывают процесс совокупления, обламывая кончик полового органа паука, таким образом они, вероятно, регулируют длительность акта оплодотворения.

На этом снимке красным квадратом выделен обломанный кончик полового органа самца, торчащий из туловища самки (фото D. Li et al., Biol. Lett., The Royal Society).

Учёные также не исключают, что пауки-евнухи приобретают и некоторое преимущество для себя лично. Добровольная кастрация может делать их агрессивнее и проворнее, что помогает в охоте и борьбе с другими особями.

Ученые: Собаки умнее, чем шимпанзе

Команда исследователей из Института Макса Панка (Лейпциг, Германия) провела исследование, результаты которого удивили всех - оказалось, что собаки по уровню интеллекта превосходят шимпанзе, хотя последние считаются самыми разумными существами после человека.

В ходе работы ученые предложили животным, среди которых были только собаки и шимпанзе, принести из дальней части комнаты, в которой они находились, различные предметы. Все объекты представляли собой схожие пары, такие как кусок шланга и отрез веревки. За правильно определенную вещь испытуемое животное награждалось едой.

Человек может выполнять подобные задания уже в возрасте 14 месяцев, поэтому испытание было квалифицировано как достаточно легкое. Тем не менее, ни один из тестируемых шимпанзе не смог справиться с ним так же быстро, как это сделали собаки. К тому же, количество собак, полностью выполнивших задание, было на 25% больше, чем количество шимпанзе справившихся с работой.

Впрочем, этому феномену ученые нашли достаточно логичное объяснение: «Собак разводят для того, чтобы они выполняли приказы человека. Они имеют высокую восприимчивость к кооперативным связям человека, что делает их незаменимым инструментом в таких видах деятельности, как охота и выпас скота».

Одна из гипотез, подтвердившихся в ходе исследования, говорит о том, что собаки воспринимают человеческую речь, как определенный набор императивов и пространственных директив, которые регулируют их поведение.

Данное исследование соотносится с предыдущей работой британских ученых, которые решили выяснить, какое домашнее животное умнее - собака или кошка. Для этого было выделено 11 критериев когнитивной деятельности, в 5 из которых сильнее оказались кошки, а в 6 - собаки, что доказало незначительное превосходство собак над кошками. Впрочем, радоваться оказалось рано - как свидетельствует статистика, жители Великобритании, имеющие высшее образование, в качестве домашнего питомца чаще предпочитают кошку, нежели собаку.

Глаза пауков "размывают" изображение для оценки расстояния - ученые

Передние глаза-“дальномеры” паука-скакуна Hasarius adansoni

Пауки-скакуны оценивают расстояние до своей жертвы при помощи "размытия" изображения, которое позволяет им вычислять точную дистанцию до цели по тому, насколько нечетким становится зеленый компонент картинки на сетчатке их передних глаз, заявляют японские биологи в статье, опубликованной в журнале Science.

Позвоночные и беспозвоночные животные используют несколько методов определения расстояния при помощи глаз. К примеру, люди оценивают дистанцию до предметов при помощи бинокулярности своего зрения, которая позволяет определять расстояние по разнице между изображениями в правом и левом глазах. Другие животные и насекомые крутят головой, оценивая дистанцию по смещению предмета относительно удаленного фона.

Группа ученых под руководством Акихисы Теракиты (Akihisa Terakita) из университета города Осака (Япония) изучала устройство глаз пауков-скакунов вида Hasarius adansoni, пытаясь выяснить секрет необычайной точности прыжков этих членистоногих.

Эти членистоногие обладают парой хорошо развитых передних глаз, которые выступают одним из важнейших инструментов охоты. Как правило, повреждение данных органов сопровождается потерей способности совершать точные прыжки. По словам ученых, передние глаза скакунов должны использовать некий особый механизм для оценки расстояния, так как они не являются бинокулярными и не умеют фокусироваться на конкретной точке для определения смещения.

Как отмечают исследователи, сетчатка Hasarius adansoni и многих других пауков устроена особым образом. На ней присутствует четыре слоя с разными наборами светочувствительных рецепторов. Каждый слой отвечает за распознавание четырех отдельных цветов. Это объясняется тем, что паук не умеет произвольно фокусировать изображение и поэтому ему приходится считывать разные компоненты света по отдельности на тех слоях, на которых картинка будет наиболее четкой.

Теракита и его коллеги заметили, что рецепторы зеленого света находятся не там, где фокусируются волны зеленого света. Ученые предположили, что паук использует эту часть сетчатки не для распознавания зеленой части видимого спектра, а для оценки расстояния по тому, насколько "размытым" будет изображение по сравнению с картинкой других цветов.

Для проверки этой гипотезы биологи поймали несколько скакунов и посадили их в клетку, которая освещалась монохромной лампой зеленого или красного света. По замыслу исследователей, красное излучение должно было сбивать "прицел" пауков и их прыжки были бы короче, чем реальное расстояние до их цели.

Как и ожидали ученые, скакуны очень точно прыгали и захватывали свою добычу при освещении зеленым светом. Свет красного "солнца" вынуждал их подопечных делать ошибки. В таких случаях пауки недобирали до 10% от расстояния до цели. Этот результат хорошо согласуется с теоретическими выкладками, объясняющими физику "промахов".

Ученые полагают, что такая методика оценки расстояния хорошо подходит для ее имитации при помощи цифровых устройств и может послужить основой для создания искусственных аналогов глаза.

Касатки могут разрушить современные морские экосистемы

Касатки, охотящиеся в безледных водах Арктики, могут нарушить морские экосистемы, сообщили сегодня в канадском Университете Манитобы. По словам ученых, млекопитающие все активнее осваивают северное водное пространство в связи с тем, что арктические льды тают очень быстро. В итоге касатки встраиваются в те экосистемы, к которым раньше почти не имели отношения.

Исследователи пытаются понять, какие изменения произойдут в пищевой цепочке. Как будут вести себя хищники в ближайшем будущем, как изменится их рацион в связи с новыми осваиваемыми угодьями, как поведут себя в изменяющихся условиях млекопитающие поменьше, а также как можно сохранить имеющиеся виды млекопитающих в связи с глобальным потепление? - все эти вопросы пока остаются без ответов.

Пока научные наблюдения, во многом основанные на опыте и знании коренных канадских народов, показывают, что в районах, оккупированных касатками, более мелкие морские обитатели предпочитают «схорониться» на мелководье или, наоборот, на глубине и переждать время охоты крупных хищников.

Зоология - одна из классических биологических наук. Ее зарождение, не считая первоначального накопления сведений о животных, связано с античными временами. Великий ученый и мыслитель Древней Греции Аристотель, считающийся родоначальником ряда наук, в IV в. до н. э. впервые систематизировал накопленные знания о животных и разделил все известные ему виды на две группы - животных, имеющих кровь, и животных без крови. К первой группе им были отнесены позвоночные животные (звери, птицы, земноводные, пресмыкающиеся, рыбы), ко второй - беспозвоночные (насекомые, пауки, раки, моллюски, черви). Аристотель впервые выдвинул идею о соподчинении частей организма, которая много позже будет воплощена в учении о корреляциях.

Эпоха Римской империи оставила нам многотомный труд Пли-ния Старшего (23-79 гг. н. э.) «Естественная история», в которой два тома посвящены живым организмам. Правда, большей частью это были сведения, почерпнутые из работ Аристотеля.

Падение Римской империи и установление господства христианской церкви привели к упадку наук. В эту эпоху, получившую название средневековья, занятие естественными науками не только не поощрялось, но прямо преследовалось. Признавались лишь библейские догмы о сотворении мира.

Накопление зоологических знаний возобновляется только в последовавшую за средневековьем эпоху Возрождения, с XV в. Ученых интересовало главным образом строение организма, поэтому наибольшие успехи были достигнуты в области анатомии. Знаменитый художник и ученый Леонардо да Винчи (1452-1519), изучая кости и суставы, установил сходство в строении костей ноги лошади и человека, несмотря на их внешнюю непохожесть. Тем самым он открыл явление гомологии, которое в дальнейшем объединило многих внешне различных животных и помогло заложить основу теории эволюции.

Своего расцвета природоведение эпохи Возрождения достигло в трудах швейцарца Конрада Геснера (1516-1565), сообщившего много сведений о животных, хотя зачастую не оригинальных, а почерпнутых из трудов древних ученых. В XVI-XVII вв. большой вклад в изучение анатомии животных, а также человека внесли врачи. Крупнейшим анатомом эпохи Возрождения был Андреас Везалий (1514-1564), опубликовавший первую наиболее точную работу по анатомии человека. Габриеле фаллопий (1523-1562) изучал органы размножения. Ему принадлежит описание труб, идущих от яичников к матке. Бартоломео Эустихио (1510-1574) открыл трубу, соединяющую ухо с горлом. Изучая кровообращение, Уильям Гарвей (1578-1657) обнаружил существование в сердце односторонне действующих клапанов и доказал, что кровь течет по венам в сердце и затем поступает в артерии, т.е. постоянно движется в одном направлении. Книга Гар-вея «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных» (1628) вызвала полный переворот в зоологии.

Огромное значение для развития зоологии имело изобретение микроскопа. Голландец Антон Левенгук (1632-1723) при помощи изготовленного им микроскопа дал первое описание кровяных телец и капилляров, его помощник первым увидел сперматозоиды, но главным было открытие простейших, сделанное при рассматривании под микроскопом капли воды. В этот же период английский ученый Роберт Гук (1635-1703) выполнил ряд тонких микроскопических работ и в 1665 г. опубликовал книгу «Микро-графия», в которой впервые в истории биологии была изображена клетка. Это открытие имело важные последствия.

В конце XVII - первой половине XVIII в. были заложены основы систематики животного мира. Первую попытку в этом направлении сделал английский натуралист Джон Рей (1628-1705). В книге «Систематический обзор животных», вышедшей в 1693 г., Рей предложил классификацию животных, базирующуюся на совокупности внешних признаков, к примеру, по наличию когтей и зубов. Так, млекопитающих он разделил на две группы: животных с пальцами и животных с копытами. Последние, в свою очередь, были разделены на однокопытных (лошадь), двукопытных (корова) и трехкопытных (носорог). Были выделены и более дробные единицы.

Несмотря на несовершенство классификации Рея, принцип, положенный в ее основу, получил развитие в трудах знаменитого шведского ученого Карла Линнея (1707-1778). В 1735 г. Линней опубликовал книгу «Система природы», в которой изложил свою классификацию растений и животных. Он по праву считается основателем систематики, изучающей классификацию видов живых организмов. Близкие виды Линней группировал в роды, близкие роды - в отряды, а близкие отряды - в классы. Все известные виды животных были сгруппированы в 6 классов: млекопитающие, птицы, амфибии (объединивший пресмыкающихся и земноводных), рыбы, насекомые и черви. Каждый вид у Линнея имел двойное латинское название: первое слово в нем - название рода, второе - вида. Форма бинарной (двойной) номенклатуры сохранилась до сих пор. Линней стоял на позиции неизменяемости видов, хотя в конце концов был вынужден допустить возможность образования новых видов путем гибридизации.

В конце XVIII - начале XIX в. французский зоолог Жорж Кювье (1769-1832) разработал основы сравнительной анатомии животных и, в частности, учение о корреляциях. Кювье был основоположником палеонтологии. На основе этих работ в 1825 г. Анри Бленвиль ввел в систему понятие «тип» - высшую таксономическую единицу.

Французский биолог Жорж Бюффон (1707-1788) высказал идею изменяемости видов под влиянием окружающей среды. Бюффон - автор 44-томной энциклопедии «Естественная история»;

он установил наличие у животных рудиментарных органов, которые были когда-то нормально развитыми.

Другой французский естествоиспытатель, Жан Батист Ламарк (1744-1829), посвятил себя детальному изучению исторического развития живой природы. Он впервые ввел в употребление термины «беспозвоночные» и «позвоночные животные», много работал над систематизацией беспозвоночных, среди которых различал уже 10 классов, и в1815-1822 гг. опубликовал большой труд «Естественная история беспозвоночных животных». В процессе таксономических работ ему неоднократно приходилось задумываться над возможностью эволюционного процесса. Его главный труд «Философия зоологии» (1809) посвящен изложению научной теории эволюции животного мира. Ламарк считал, что организмы меняются под прямым воздействием среды и приобретенные признаки наследуются, однако ему была чужда идея естественного отбора.

Против идеи неизменяемости видов в этот же период выступили русские ученые К. Ф. Рулье (1814-1858) и К.М.Бэр (1792-1876). Рулье призывал изучать животных в их естественном окружении и во взаимодействии со средой обитания. Его по праву можно считать провозвестником экологии. К. М. Бэр - автор выдающихся исследований в области эмбриологии животных, создатель учения о зародышевых листках.

Значительное влияние на развитие зоологии оказала сформировавшаяся в конце 30-х годов XIX в. клеточная теория. Ее создатели - М.Шлейден (1804-1881) и Т. Шванн (1810-1882). Эта теория убедительно показала единство живых организмов на клеточном уровне.

С выходом в свет знаменитого труда Чарлза Дарвина (1809- 1882) «Происхождение видов» (1859) начинается новый период в развитии биологии в целом и зоологии в частности. В книге Дарвина изложено эволюционное учение и определен важнейший фактор эволюции - естественный отбор.

Идеи Ч.Дарвина стали использоваться зоологами для разработки истории животного мира. Наибольший вклад в развитие филогении животных в XIX в. внесли такие ученые, как Э. Геккель (1834-1919) и Ф.Мюллер (1821-1897). Последний, будучи эмбриологом, установил закономерности во взаимоотношениях индивидуального развития (онтогенеза) и филогенеза животных. В 1866 г. Э. Геккель сформировал свой «биогенетический закон», согласно которому зародыши в процессе развития повторяют в сокращенном виде эволюционный путь, пройденный их предками («онтогенез повторяет филогенез»).

Доказательства эволюции, приведенные Ч.Дарвином, возбудили большой интерес к сравнительному изучению различных групп животных, в связи с чем возникают такие науки, как эволюционная сравнительная анатомия и эволюционная сравнительная эмбриология. В создании последней ведущая роль принадлежит русским зоологам И.И.Мечникову (1845-1916) и А.О.Ковалевскому (1840-1901). Выводы сравнительной эмбриологии, основанные на эволюционном учении, служили веским доказательством в пользу единства происхождения всех типов животного царства. Уже в начале XX в. было детально выяснено эмбриональное развитие большинства типов животных. В это же время В.О.Ковалевский (1842-1883) работами по ископаемым копытным заложил основы эволюционной палеозоологии. Чрезвычайно быстро развиваются систематика и зоогеография. Еще в додарви-новские времена Н. А. Северцов (1827-1885) установил связь между особенностями фауны и физико-географическими условиями, в которых развивается эта фауна. Тем самым была заложена основа экологической зоогеографии.

Вторая половина XIX в. отмечена появлением новой науки - экологии. Русские зоологи сформулировали многие главные положения и методические принципы теоретической экологии. Московский профессор К. Ф. Рулье одним из первых показал значение изучения животных в сообществе с другими организмами и фактически сформулировал понятие о популяции. В конце XIX - начале XX в. были проведены обширные исследования, в которых применялись экологические принципы при разработке проблем в области охотничьего хозяйства и борьбы с вредителями (М.Н.Богданов, Л.П.Сабанеев, А. А. Силантьев, Б.М.Житков и др.).

В XX в. зоология развивалась чрезвычайно активно. Здесь мы отметим кратко только вклад отечественных ученых. В XX в. проводились основные исследования фауны Мирового океана. Фундамент наших знаний о зоогеографии северных морей заложил К. М. Дерюгин, а картину состава и биоценотического распределения данной фауны Черного моря дал в классическом труде «К вопросу об изучении жизни Черного моря» (1913) С.А.Зер-нов. Экспедиционными судами «Витязь» (Россия) и «Галатея» (Дания) изучены глубины Мирового океана до 11 тыс. м и сделаны выдающиеся зоологические открытия. Эти работы продолжает научно-исследовательский флот Российской академии наук. К числу замечательных открытий следует отнести находку «живого ископаемого» - моллюска из класса моноплакофор, расшифровку систематического положения и установление нового типа морских животных - погонофор (А. В. Иванов) и многие другие.

Очень велик объем выполненных нашими учеными энтомологических работ. Насекомые - крупнейшая группа во всем животном царстве. Среди них много вредных видов, переносчиков заболеваний человека и домашних животных, но имеется немало и полезных - опылителей цветковых растений, производителей ценных продуктов (мед, шелк, воск). В области энтомологии велик вклад таких ученых, как А. А. Штакельберг, А. С. Мончадский, Г. Я. Бей-Биенко, С. И. Медведев, О. Л. Крыжановский, Г. С. Медведев. Большое значение имели почвенно-экологические исследования научной школы академика М. С. Гилярова.

Сергей Фокин

«Не следует упускать такого богатства»

(из книги "Русская Сицилия", 2-е изд. / под ред. М. Г. Талалая. М.: Старая Басманная, 2013. С. 225-244 )

Сицилия, одна из жемчужин итальянского Средиземноморья, издавна привлекала путешественников, среди которых помимо просто туристов было немало «научных туристов» - ученых. Естествоиспытатели-зоологи особенно часто были гостями города Мессины, расположенного полукругом вдоль залива, в виду калабрийского берега и окруженного невысокими, но весьма живописными горами. Своеобразие ветров, течений и общие гидрологические особенности этого пролива, отделяющего Сицилию от Калабрии, издавна создавали уникальную возможности для сбора там представителей морской фауны, прежде всего пелагических беспозвоночных и низших хордовых, разнообразием которых славится Средиземное море . Как писал об этом наш знаменитый зоолог-эмбриолог А.О. Ковалевский:

Не следует упускать такого богатства, как Мессина. Такого изобилия Coelenterat и прозрачной икры моллюсков, как здесь, я нигде не найду <…>. Сегодня вечером погода великолепная, и я рассчитываю завтра на богатый улов .

Одним из первых эту особенность Мессинского побережья заметил еще во второй половине XVIII в. известный итальянский естествоиспытатель и один из первых экспериментальных биологов Л. Спалланцани, изучавший там в 1788 г. пелагическую фауну. С тех пор это место на северо-восточном побережье Сицилии стало надолго излюбленным для естествоиспытателей, интересующихся жизнью морских, прежде всего беспозвоночных, животных.

Вот как вспоминал Мессину один из русских зоологов С.С. Чахотин, проведший там несколько лет в начале XX в. и чудом спасшийся во время катастрофического мессинского землетрясения 1908 г.:

Любовь к научным исследованиям забросила меня в Мессину - этот далекий, чудно расположенный уголок юга Европы. Здесь всё своеобразно, и говорит вам о том, что вы далеко от современной жизни с ее внешней культурой, с ее тонущими в облаках дыма и пыли городами, с залитыми электрическим светом улицами и громыхающими по ним вагонами трамвая, с светящейся, бегущей толпой. <…> Нет, здесь всё застыло; гордо тянутся к темно-синему небу на площадях пальмы, острыми колючками вырезываются на его фоне кактусы. <…> Медленно и степенно шагают попарно разодетые в смешные пестрые формы блюстители порядка - карабинеры <…>. Где-нибудь возле траттории дребезжит шарманка и поет сочным, звучным голосом смуглая девочка огненные мелодичные песни Юга .

Среди «научных туристов» на Сицилии, число которых заметно возрастало с течением XIX в., преобладали сначала немецкие ученые-зоологи. Прежде всего, надо вспомнить И. Мюллера, К. Фогта, Э. Геккеля, О. и Р. Гертвигов и их учеников. Как шутили итальянцы - в середине XIX в. Мессина стала Меккой для немецких профессоров. Однако, никаких специальных условий - научных станций, лабораторий, оборудования для полевых биологических исследований в Мессине, как и вообще на побережьях Средиземного моря тогда не существовало. Ученым приходилось везти все необходимые инструменты и приспособления с собой и, устроившись в гостинице или на частной квартире, на свой страх и риск отправляться с рыбаками на сбор материала. Собранные в море или даже купленные на рынке животные потом изучались на месте, сохраняемые живыми в разнокалиберных стеклянных банках, и (или) исследовались под сравнительно примитивным микроскопом. В основном же в зафиксированном виде материал увозился для серьезного исследования порой за тысячи километров - в университеты Германии, Англии, России.

Первым эту традицию «научного туризма» попытался нарушить ученик знаменитого немецкого профессора-зоолога Э. Геккеля, приват-доцент, а впоследствии профессор Антон Дорн (1840-1909), приехавший на Сицилию осенью 1868 г. из Йенского университета и организовавший в Мессине временную морскую лабораторию. Для этой лаборатории из Глазго специально был доставлен большой аквариум с системой циркуляции воды . Испытав на себе трудности экспедиционной работы при постоянном недостатке необходимого оборудования, литературы, при незнакомстве с местными условиями, Дорн задумался над необходимостью организации постоянных (стационарных) исследований в природе . Тогда, в Мессине, Дорн работал приватно в одной из комнат палаццо Витале и вместе со своим коллегой по Йенскому университету, молодым русским зоологом Н.Н. Микулухо-Маклаем они активно занимались изучением биологии и морфологии морских обитателей.

Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846-1888) - тогда еще только начинающий зоолог (он был на 6 лет моложе Дорна) интересовался, прежде всего, фауной морских губок и морфологией мозга примитивных рыб. Дорн в это время разрабатывал вопросы жизненного цикла некоторых ракообразных. Все эти исследования требовали длительных наблюдений живых объектов, как в природе, так и в лабораторных условиях и установленный в палаццо аквариум оказался очень кстати. Понимая выгоды работы в оснащенной лаборатории, друзья стали обсуждать возможность организации постоянной биологической станции для исследования жизни обитателей моря . Встреча Дорна и Миклухо-Маклая в Мессине имела для первого и другое следствие, поскольку Миклухо-Маклай ввел Дорна в русско-польское семейство Егора Ивановича Барановского. По некоторым источникам Барановский, вместе со своим родным братом Андреем , представлял на Сицилии Русскую судоходную компанию . На дочери Егора Ивановича, Марии Барановской (1856-1918) спустя шесть лет Антон женился. Это породило впоследствии прочные связи семьи Дорна с Россией.

Предприняли друзья, как и большинство посещавших Сицилию путешественников, восхождение на вулкан Этну - самый высокий вулкан Европы. Эта экскурсия, совершенная в начале январе 1869 г., чуть не кончилась для Дорна трагически. Уже на верхнем плато, Антон поскользнулся и скатился вниз по скалистому оледенелому склону несколько десятков метров, получив, к счастью, только многочисленные ушибы и ссадины. Миклухо-Маклай, учившийся в Йене на медицинском факультете, смог осмотреть товарища и помочь ему спустится вниз. Лечение заняло несколько недель, в течение которых Николай продолжал работу в одиночку. В Мессине им была закончена работа, посвященная строению мозга хрящевой рыбы-химеры. 12 марта 1869 г. Н.Н. Миклухо-Маклай покинул Мессину. Туда ему больше не суждено было вернуться, но он состоял в постоянной переписке с Дорном и был в курсе реализации в Неаполе их общей мечты о постоянной морской зоологической станции.

Среди крупных русских ученых, работавших в Мессине, следует, прежде всего, вспомнить А.О. Ковалевского, И.И. Мечникова, Н.Н. Миклухо-Маклая и Н.П. Вагнера, хотя, конечно, отечественных ученых-биологов, работавших на Сицилии, было много больше. Далее, в последней четверти XIX в., число приезжающих на Сицилию русских зоологов резко снизилось, так как появилась возможность работать на организованной А. Дорном Неаполитанской зоологической станции и на других средиземноморских (русской и французских) биологических стационарах - Вильфранш-сюр-мер, Марсель, Баньюльс . Достаточно обособлено в этом ряду стоит жизненная история биолога С.С. Чахотина, выпускника Гейдельбергского университета, Германия (1907) и ассистента при Институте фармакологии в Мессине в 1907-1908 гг.

Так случилось, что большинство русских зоологов начало посещать Мессину с целью исследований морских организмов именно в конце 1860-х гг. Этому были определенные предпосылки. Развитие зоологической науки, да и биологии вообще во второй половине XIX в. во многом было определено опубликованным в 1859 г. знаменитым трудом Ч. Дарвина «Происхождение видов». После выхода в Англии эта книга, появившись сначала в немецком переводе Г. Бронна (1860), в 1864 г. была переведена и на русский С.А. Рачинским, выдержав в России за 9 лет три издания. Несколько дальнейших десятилетий биологи всего мира были отчасти заняты проверкой и подтверждением дарвиновских эволюционных идей. Для этого изучение организации, развития и филогенетических связей низших групп морских беспозвоночных животных оказалось наиболее перспективными. Таким образом, эволюционные исследования, основанные на сравнительно-анатомическом и эмбриологическом изучении разнообразных обитателей моря, составили значительную часть «зоологических итогов» XIX в.

Совокупными усилиями многочисленных отечественных биологов российская зоологическая школа заняла в рассматриваемый период времени одно из лидирующих мест в мировом научном сообществе. Такое утверждение особенно справедливо для эволюционной сравнительной эмбриологии беспозвоночных, основы которой в 1865-1885 гг. были заложены классиками отечественного естествознания А.О. Ковалевским и И.И. Мечниковым прежде всего в результате их многолетней работы на Средиземном море.

Начав в 1864 г. в Италии свои эмбриологические исследования с работы по развитию ланцетника, Александр Онуфриевич Ковалевский (1840-1901) последовательно сделал ряд замечательных открытий по развитию почти всех групп беспозвоночных и животных неясного (до Ковалевского) систематического положения. Кораллы, медузы, гребневики, кольчатые черви, иглокожие, плеченогие, насекомые, наконец, асцидии - изучение представителей всех этих и некоторых других групп, проведенное ученым в большинстве на Средиземном море, (в том числе и в Мессине!) дало в руки Александра Онуфриевича бесценный сравнительно-эмбриологический материал. Работы Ковалевского с необычайной ясностью показали наличие ряда общих черт в развитии всех животных. Его исследования значили для торжества эволюционного учения Дарвина больше, чем самые крупные идеи других защитников дарвинизма .

В этот период расцвета эмбриологии в России Ковалевский был отнюдь не одинок. Прежде всего, следует указать на друга, а отчасти и на научного соперника Александра Онуфриевича - Илью Ильича Мечникова (1845-1916) . Его работы по развитию насекомых, иглокожих, кишечнодышащих, также выполненные в большинстве в Италии, дополняли открытия Ковалевского. Развитие губок, медуз, сифонофор, анализ строения низших ресничных червей - области безусловного научного приоритета Ильи Ильича. Его «паренхимульная» теория происхождения многоклеточных животных, созданная в противовес геккелевской «гастрее», признается теперь многими учеными, а развитая ученым на основе опытов, сделанных в Мессине, фагоцитарная теория воспаления принесла автору Нобелевскую премию 1908 г. по иммунологии .

В первый раз Мечников попал в Мессину в апреле 1868 г, когда там уже около месяца работал Ковалевский, для которого это место было знакомым с 1866 г. В своих воспоминаниях Илья Ильич так описывал свое появление на Сицилии:

В первый раз меня увлек туда мой незабвенный товарищ и друг А.О. Ковалевский, который поехал туда весной 1868 г. В своих письмах он так восторженно описывал мне богатство мессинской морской фауны и так усиленно меня звал к себе, что я недолго думая, покинул Неаполь и поплыл в Мессину <…>. В общем, город Мессина не представлял ничего сколько-нибудь выдающегося по красоте, но зато в высшей степени живописны его окрестности. Стоило подняться на некоторую высоту, чтобы увидеть чудный вид на море и на Калабрию, или же пройтись, или проехать вдоль берега моря, по направлению к деревне Фаро, чтобы насладиться дивной природой .

Это было время борьбы за объединение Италии, которую возглавил Дж. Гарибальди и даже в далекой от метрополии Мессине социальная активность была весьма заметна. Ковалевский, появившийся в Мессине в марте, писал общему с Мечниковым знакомому, профессору-зоологу из Казани Николаю Петровичу Вагнеру (1829-1907) :

Я живу в Hotel di Milano, № 6 (Strada Garibaldi) . Волей - неволей вижу все процессии и манифестации либеральных мессинцев или мессинианцев в пользу Гарибальди и Мадзини, а вчера и третьего дня должен был смотреть все мучения Христа, так как всё это было представлено в лицах и путешествовало мимо моих окон <…>. Неудобство Мессины то, что тут нет Джованни и тому подобных и надо самому ловить <…>. Что касается до рыбного рынка, то он небогат .

Тем не менее, Ковалевский с успехом исследовал в Мессине развитие сифонофор, медуз и оболочников. Не отставал от него и Мечников:

Я усердно работал над развитием низших животных в надежде найти в ней ключ к пониманию генеалогии организмов. После дня, проведенного за микроскопом, мы с Ковалевским обменивались добытыми результатами, спорили и проверяли друг друга. Но усиленное микрокопирование в Мессине с ее ярким солнцем расстроило мое зрение. Мне приходилось отрываться от занятий по нескольку часов подряд <…>. Несмотря на препятствия, мне удалось все-таки добыть кое-какие интересные результаты (особенно по истории иглокожих); но всё же болезнь глаз принудила меня покинуть Мессину и снова вернуться в Неаполь .

В апреле к Ковалевскому в Мессину приехала жена с новорожденной дочкой Ольгой, которая была крещена местным греческим священником . Крестным отцом ребенка стал Мечников:

Я держал дитя в качестве крестного отца. Ковалевский же был особенно озабочен тем, как бы остатки восковых свечей, употребляемые во время церемонии, не были затеряны, а послужили бы материалом для заливания препаратов, которые в то время заключались в смесь воска и оливкового масла .

В последствие Мечников работал в Мессине еще 2 раза. В 1880 г. это был достаточно короткий визит. Ученый в своих воспоминаниях писал:

Две первые недели мая были проведены мною в Мессине, куда я отправился со специальной целью изучить образование гаструлы немертин и где, кроме того, мне удалось найти вышеупомянутую ортонектиду .

Следующий, последний визит Мечникова в Мессину (1882-83), оказался знаковым в его научной судьбе. Илья Ильич вспоминал:

На этот раз мы поселились не в самой Мессине, а в ее окрестностях, в местечке Ринго, на самом берегу моря <…>. В чудесной обстановке Мессинского пролива, отдыхая от университетских передряг, я со страстью отдался работе .

Мечниковым было обнаружено, что у низших животных, обладающих кишечным пищеварением, существуют блуждающие клетки, сохраняющие способность к внутриклеточному пищеварению. Отчасти исследованием этих клеток он и занялся. Идея Мечникова заключалась в том, что, по-видимому, такие клетки в организме могут поглощать не только пищевые частицы, но и чужеродные тела. Эти клетки ученый назвал фагоцитами (пожирающие клетки). В дальнейшем Илья Ильич развил зародившуюся у него идею в детально разработанную фагоцитарную теорию, объясняющую многие явления воспаления и невосприимчивости организмов к инфекционным заболеваниям . Ученый писал:

Мне пришло в голову, что подобные клетки должны служить в организме для противодействия вредным деятелям <…>. Я сказал себе, что если мое предположение справедливо, то заноза, вставленная в тело личинки морской звезды должна в короткое время окружиться подвижными клетками, подобно тому, как это наблюдается у человека, занозившего себе палец <…>. Я сорвал несколько розовых шипов и тотчас вставил их под кожу великолепных, прозрачных как вода, личинок морской звезды <…>. И на другое утро с радостью констатировал удачу эксперимента. Этот последний и составил основу «теории фагоцитов», разработкой которой были посвящены последующие 25 лет моей жизни <…>. Таким образом, в Мессине совершился перелом в моей научной жизни. До того зоолог, я сразу сделался патологом .

Перелом, связанный с Мессиной, произошел и в жизни Сергея Степановича Чахотина (1883-1993) - ученого-биофизика и экспериментального клеточного биолога, как и многие из упомянутых выше россиян, проведшего часть жизни на Средиземном море. Биография этого ученого оказалась тесно связанной с историей Мессины и требует более подробного рассмотрения.

Студентом медицинского факультета Московского университета Чахотин был арестован за участие в беспорядках в 1902 г. и после заключения в «Бутырках» выслан «на родину». Поскольку по паспорту родиной у С.С. Чахотина значился Константинополь , то он вынужден был уехать за границу и решил продолжить обучение в Германии.

Сергей Степанович учился 3 семестра на медицинском факультете в университете Мюнхена, 2 семестра в Берлинском университете и 5 семестров на естественном отделении физико-математического факультета Гейдельбергского университета. Среди его главных учителей-биологов в Германии - профессора братья О. и Р. Гертвиги и О. Бючли, в Гейдельбергском зоологическом институте которого Чахотин специализировался с 1904 г. За время обучения Сергей Степанович дважды работал на морской австрийской зоологической станции в Триесте (4 месяца), трижды - на русской зоологической станции в Виллафранке (10 месяцев) и полгода в фармакологическом институте в Мессине. В 1907 г. в Гейдельбергском университете С.С. Чахотин защитил диссертацию на степень доктора философии «Die Statocyste der Heteropoden» (Структура и физиология органов равновесия у моллюсков) с высшей оценкой - «summa cum laude» . В 1912 г. эта работа была удостоена малой Бэровской премии Императорской Академии Наук. Первая опубликованная статья молодого ученого - «О биоэлектрических токах у беспозвоночных» была написана по материалам исследований Чахотина, выполненных в Мессине (1907). После этого он получил место ассистента при местном Институте фармакологии.

Чахотин так вспоминал свои впечатления от сбора животных в заливе Мессины:

Вот я вышел в залитый солнцем смеющийся порт, нанял лодку, и выехал на его середину Море как зеркало. Хотя снаружи, в проливе, между Сциллой и Харибдой бурлят мощные течения, гроза рыбаков, однако в порту, закрытом со всех сторон, кроме небольшого северного входа, абсолютная гладь <…>. Тут и медузы с причудливыми щупальцами, и удивительные, прозрачные как хрусталь, сифонофоры, и бьющие своими плавниками, точно крыльями, так называемые морские бабочки, и бесчисленные цепи маленьких боченочников, сальп, и резвые, прозрачные киленогие моллюски <…>. Мирно протекала моя жизнь между наукой и семьей: я жил в Мессине с женой и двухлетним ребенком. Весь день поглощен работой в лаборатории, среди всё новых и новых опытов, новых и новых мыслей .

Казалось бы, перед молодым ученым открылась перспектива успешной научной карьеры в Италии. Но в конце декабря 1908 г. так многообещающе начавшиеся исследования Сергея Степановича в области электрофизиологи были прерваны знаменитым мессинским землетрясением, когда Чахотин был засыпан обвалившимся домом и, проведя под завалами 12 часов, чудом остался жив .

После выздоровления, по представлению Императорской Академии наук в течение трех месяцев ученый работал на Неаполитанской зоологической станции. В Неаполе он пытался восстановить материалы, собранные им в Мессине по электорофизиологии мышц беспозвоночных и феномену свечения морских животных, но утраченные под развалинами мессинской лаборатории. Это ему не вполне удалось и, вернувшись в Россию в 1909 г., Чахотин приступил к подготовке к магистерским экзаменам, которые он должен был сдавать при С.-Петербургском университете. Однако, идеи разработки новых методов исследования живой клетки, которые появились у Сергея Степановича еще в Мессине, не давали ему покоя и заставили его вернуться за границу. В 1910-1912 гг. он снова работал в Гейдельберге у проф. Бючли и в Институте экспериментальных исследований рака у проф. Черни, а позднее в Фармокологическом институте университета Генуи .

Речь шла о микрооперациях на живой клетке, для чего уже в 1910 г. в Гейдельберге Чахотиным был сконструирован первый микроманипулятор. Далее ему пришло в голову заменить механический инструмент лучом ультрафиолета (УФ). Первый образец аппарата для УФ-микроукола живых объектов был спроектирован им на базе Института экспериментального исследования рака в Гейдельберге, а собран и испытан на базе Фармакологического института в Генуе (1912), где Чахотина приютил А. Бенедиченти, его бывший профессор в Мессине. После двух лет упорной экспериментальной работы, операции на яйцах морского ежа убедительно показали - УФ-луч может служить тончайшим и избирательным инструментом воздействия на живую клетку .

С надеждой продолжить свои изыскания в России Чахотин появился в Петербурге, и после беседы с академиком И.П. Павловым, который очень заинтересовался его изобретением, был приглашен стать лаборантом (ассистентом) в его академической лаборатории физиологии . Там Сергей Степанович создал материальную базу для нового отделения - экспериментальной клеточной физиологии и продолжил работу с УФ-микроуколом.

От науки, как и многих, Чахотина оторвала надолго Первая мировая война, а потом, как когда-то в Мессине, жизнь в России обрушилась в один день - 25 октября 1917 г. Среди сотен научных работников, покинувших Россию после этого обвала 1917 г., был и С.С. Чахотин . Судьба этого, тогда молодого еще человека, оказалась более чем необычной. Он покинул Россию в 1919 г. - на долгих 39 лет и одним из немногих вернулся в СССР уже после начала хрущевской оттепели в 1958 г.

Разнообразные увлечения и таланты, может быть слишком многочисленные, привели к тому, что Чахотина вспоминают теперь больше как человека удивительной судьбы, чем как крупного ученого, а еще и политика, одного из первых отечественных эсперантистов, художника, борца за мир. Как нередко бывает, ни одна из граней его богатой натуры не оказалась решающей, но всё же, прежде всего Сергей Степанович был ученым и ученым незаурядным. Еще в начале XX в. им были изобретены приборы, широко применяемые до сих пор в экспериментальных биологических исследованиях во всем мире - один из первых микроманипуляторов (1910) и установка для локального ультрафиолетового облучения структур живой клетки (1912). Известный зоолог, президент Французской Академии Наук, проф. М. Коллери так характеризовал своего русского коллегу в конце 1930-х гг.:

Господин Чахотин работал долгое время в моем институте, и я имел возможность оценить его неиссякаемую активность и экспериментальную изобретательность. Он богат оригинальными идеями и отличается умением воплощать их в жизнь. Его метод лучевого микроукола в высшей степени остроумен и точен. Он позволяет подойти ко многим новым экспериментальным задачам .

Оглядываясь на прожитое из Москвы 1965 г. проф. Чахотин со свойственной ему склонностью к систематизации любой информации писал:

Итак, я не академик, а просто профессор, доктор биологических наук и доктор философии Гейдельбергского университета. Жизнь моя была полна приключений и многих переживаний. Резюмирую ее в виде следующей схемы. За восемьдесят лет я прошел 5 этапов, каждый из которых (особенно три последний) охватывали период в 10 лет или кратное десятку. 1. 1883 - 1893 (детство); 2. 1893 - 1902 (учеба); 3. Первый творческий биологический - поиск новой научной методики цито-физиологических работ. Его результатом было открытие метода микроопераций клетки «микропучком» и публикация соответствующих работ; 4. 1912 - 1932 (второй творческий, общественный). Поиск и открытие принципа «психологического насилия над массами» и борьбы с фашизмом и войной - его результатом была публикация моей большой книги «Le Viol Des Foules Par La Propagande Politique» изданной во Франции издательством Галлимара и переведенной на английский, итальянский, датский и немецкий языки. Научные работы тоже, конечно, продолжались в этот период; 5. 1933 - 1964 (третий творческий - организационный). Работы в области поднятия производительности научного и умственного труда вообще. Его завершение - последняя моя работа - «кибернизация» моей лаборатории. Создание систем алгоритмов для исследовательской лаборатории. Конечно и в этом периоде, как и в первом и во втором, шли работы научные и общественные .

Как не странно, политическое чутье, присущее С.С. Чахотину, к старости ему явно изменило. Похоже, что в 1960-е гг. он действительно верил в «коммунистическое будущее» России. Хотя попытки издать в СССР свою книгу о психологическом насилии над массами и заявки на выезд из страны для лечения и на научные конференции (посвященные его же научному изобретению!), оставшиеся нереализованными, должны были бы открыть ему глаза. Европеец Чахотин оказался «запертым» в своей маленькой московской квартире-лаборатории.

Сергею Степановичу удалось-таки вернуться в места своей юности, так как он завещал похоронить себя на острове Корсика, где бывал в молодые годы. Исполнение этого желания русского гражданина Европы состоялось лишь через 32 года после смерти - прах его был развеян над Средиземным морем, где когда-то Чахотин работал, любил, был счастлив. Где в 1908 г. он вторично «родился на свет» - в Мессине!

Пелагические животные - обитатели толщи морской воды, где преобладающими формами являются личинки многих групп беспозвоночных и низших хордовых - оболочников (асцидий, аппендикулярий, сальп), а также медузы, ктенофоры и рыбы.

Выдержка из письма Мечникову, отправленного Ковалевским из Мессины 21 марта 1868 г. Coelenterata - тип кишечнополостных - низших многоклеточных животных (Письма А.О. Ковалевского к И.И. Мечникову (1866-1900). М.-Л.: Изд. Академии Наук СССР, 1955. С. 43).

Чахотин С.С. Под развалинами Мессины. Рассказ заживо погребенного в землетрясении 1908 года / Под ред. Дж. Йаннелло. Messina: Intilla Editore, 2008. C. 81.

28 и 29 декабря 2012 г. в Мессине состоялась инсценировка рассказа Чахотина, в интерпретации актера Джанни Ди Джакомо и в переводе на итал. Джузеппе Йанелло (куратор - Ассоциация «Мессина-Россия»). - Прим. ред.

Шмальгаузен И.И. Антон Дорн и его роль в развитии эволюционной морфологии. В кн.: Дорн А. Происхождение позвоночных животных и принцип смены функции. М.-Л.: Огиз, 1937.

Миклухо-Маклай учился в Петербургском, Гейдельбергском, Лейпцигском и Йенском университетах (1864-1868), ученик Э. Геккеля у которого работал ассистентом; первоначально занимался систематикой морских губок и морфологией мозга низших рыб (1867-1869). С 1870 г. переключился на антропо-этнографические исследования, проведя 2 года на Новой Гвинее, а затем, изучая коренное население Филиппин, Индонезии и островов Океании; долгое время жил в Австралии (Сидней), где в 1884 г. женился. В России бывал только наездами (1883, 1886-1888). Считается крупнейшим отечественным этнографом, пионером исследования коренного населения Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании.

Сначала такую станцию предполагалось организовать именно в Мессине. Потом жизнь внесла коррективы в мечты молодых зоологов. Как известно, в 1873 г. Дорн основал первую зоологическую станцию на Средиземном море в Неаполе, а его товарищ Миклухо-Маклай, ставший знаменитым этнографом, исследователем Новой Гвинеи и способствовавший появлению первой русской биологической станции в Севастополе (1871), сам создал в 1881 г. первую морскую биологическую станцию в окрестностях Сиднея, Австралия. Они вместе проработали в Мессине до весны 1869 г.; см. Фокин С.И. Русские ученые в Неаполе. Алейтея, СПб., 2006; Fokin S ., Talalay M . Flora e fauna nelle acque caprese: testimonianze dei zoologi russi, ospiti della Stazione ‘Anton Dohrn’ [Флора и фауна каприйских вод: свидетельства русских зоологов, гостей станции «Дорн»] // Conoscere Capri. № 8-9, 2010. P. 89-104; Тумаркин Д. Миклухо-Маклай. Две жизни белого папуаса. М.: Молодая гвардия, 2012.

В статье поговорим о русских ученых-биологах. Мы рассмотрим самые значимые имена открывателей, а также познакомимся с их достижениями. Из статьи вы узнаете о тех русских ученых-биологах, которые действительно внесли весомый вклад в развитие этой науки. Каждый, кто интересуется животным и растительным миром, просто обязан знать имена, которые мы назовём ниже.

Иван Павлов

Этот учёный в советские времена даже не нуждался в том, чтобы его представляли. Однако в современном мире уже далеко не каждый человек может точно сказать, кто такой Иван Петрович Павлов. Мужчина родился в 1849 году. Самое весомое его достижение - создание учения о деятельности высшей нервной системы. Также он написал много книг по особенностям кровообращения и пищеварения. Это первый русский ученый, который получил Нобелевскую премию за достижения в рассмотрении механизмов пищеварения.

Эксперименты на собаках

Иван Павлов - русский ученый-биолог, который известен тем, что проводил эксперименты на собаках. В нашей стране есть множество анекдотов и карикатур, связанных с этим. Более того, когда речь заходит об инстинктах, все сразу вспоминают собаку Павлова. Эксперименты ученый начал проводить с 1890 года. Ему удалось выработать у животных условные рефлексы. Например, он добился того, что у собак выделялся желудочный сок после того, как они слышали звук звонка, а до этого звонка всегда предшествовал приём пищи. Особенность методики этого ученого в том, что он видел взаимосвязь между психическими и физиологическими процессами. Множественные последующие исследования подтвердили её наличие.

Первый труд издал в 1923 году. В 1926 году начал исследования в области генетики. Несколько лет работал в психиатрических клиниках. Открытия Ивана Павлова помогли многое узнать о душевных заболеваниях, а также о возможных методах их лечения. Благодаря поддержке правительства СССР, Павлов имел достаточно ресурсов для того, чтобы проводить все свои эксперименты, что и позволило добиться ему других выдающихся результатов.

Илья Мечников

Список русских ученых-биологов продолжаем известным именем И. И. Мечникова. Это известный микробиолог, который в 1908 году получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине. Родился в Харькове в 1845 году. В этом же городе обучался. Изучал эмбриологию в Италии, в 1868 году защитил докторскую диссертацию. В 1886 году совместно с другими учеными создал бактериологическую станцию, которая на тот момент была первой в России.

Свои первые книги писал на тему зоологии и эволюционной эмбриологии. Является автором теории фагоцителлы. Открыл явление фагоцитоза, разработал теорию сравнительной патологии воспаления. Написал огромное множество работ по бактериологии. Ставил опыты на самом себе, и таким образом доказал, что возбудителем азиатской холеры является холерный вибрион. Умер 1916 году в Париже.

Александр Ковалевский

Перечень известных русских-ученых биологов продолжим нашумевшим именем Александра Ковалевского. Это великий учёный, который был зоологом. Работал в Императорской академии наук. Родился в 1842 году. Сначала обучался дома, а затем поступил в корпус инженеров путей сообщения. После этого окончил Петербургский университет на отделении естественных наук. Защитил магистерскую и докторскую диссертации.

В 1868 году уже был профессором зоологии и работал в Казанском университете. Три года провел в Алжире и на Красном море, где занимался своими исследованиями. Большинство из них посвящены эмбриологии беспозвоночных. В 1860-х годах проводил исследования, которые позволили открыть зародышевые пласты в организмах.

Николай Вавилов

Представить список русских великих ученых биологов без имени Николая Вавилова просто невозможно. Этот человек создал учение об иммунитете растений. Также ему принадлежит открытие закона о наследственных изменениях организма и гомологических рядов. Внес значительный вклад в развитие учения о биологических видах, создал огромную коллекцию семян различных растений. Она, кстати, признана самой большой в мире.

Будущий ученый родился в Москве в 1887 году в семье купца. Был выходцем из крестьян. Какое-то время работал директором фирмы отца, которая занималась фактурами. Мать Вавилова была из семьи художника. Всего в семье было 7 детей, но трое из них умерли в раннем возрасте.

Обучение и достижения

Николай Вавилов учился в коммерческом училище, позже поступил в Московский сельскохозяйственный институт, который окончил в 1911 году. После этого начал работу на кафедре частного земледелия. С 1917 года читал лекции в Саратовском университете, через 4 года уже работал в Петрограде. Благодаря своим исследованиям описал практически все растения Заволжья и Поволжья.

Ученый более 20 лет посвятил экспедиции, которую он проводил в Средиземноморье и Средней Азии. Надолго запомнил свое путешествие в Афганистан в 1924 году. Все собранные материалы помогли Вавилову определить не только происхождение, но также и распространение растений. Его вклад просто неоценим, ведь он сильно упростил дальнейшую работу селекционеров и ботаников. Кажется невероятным, но Николаю удалось собрать более 300 тысяч различных образцов.

В 1926 году получил премию за свою деятельность, посвящённую исследованию иммунитета, происхождению растений, открытию закона гомологических рядов. Николай Вавилов является обладателем огромного ряда наград и нескольких медалей.

Однако есть и темное пятно в его биографии. Против ученого было настроено очень много партийных идеологов из-за научной деятельности его ученика Т. Лысенко. Оппозиционная кампания была направлена против исследований ученого в сфере генетики. В 1940 году Вавилову пришлось закончить всю научную работу. Более того, он был обвинён во вредительстве, и его даже арестовали. Нелегкая судьба постигла этого великого ученого в его последние годы. Он умер в тюрьме от голода в чужом городе Саратове в 1943 году.

Реабилитация

Следствие длилось более 10 месяцев, в течение которых ученого вызывали на допросы более 400 раз. После смерти этому великому русскому ученому отказали даже в отдельной могиле, в итоге он был похоронен с другими заключенными. Только в 1955 году был реабилитирован. Все обвинения касательно его деятельности были сняты.

Александр Верещак

О русских ученых-биологах, получивших Нобелевскую премию, мы уже поговорили, но это не значит, что следует забывать о других исследователях, ведь их вклад тоже существенен. Александр Верещак является русским океанологом, доктором биологических наук, профессором и членом-корреспондентом РАН.

Обучался в МГУ на биологическом факультете. В 1990 году стал доктором наук. С 2007 года возглавлял лабораторию, которая принадлежала Институту океанологии. Вот так плавно мы и перешли к рассмотрению русских ученых-биологов 21 века. Ученый написал более 100 научных работ. Основные его достижения связаны с тем, как можно применять современные методы анализа в области геоэкологии и океанологии.

Провёл более 20 погружений и 200 экспедиций. Является создателем модели гидротермальной системы. Разработал концепцию экосистемы, населенной особой фауной. С сотрудниками из других стран совместно создал методику, которая позволяет определять роль морской нано- и микробиоты. Открыл и описал более 50 видов ракообразных.

Геннадий Розенберг

Он появился на свет в 1949 году в Уфе. Его именем мы также продолжаем рассмотрение списка русских ученых-биологов 21 века. Планировал стать инженером, но вскоре возглавил лабораторию при Институте биологии. В 1987 году переехал в Тольятти. Является создателем метода анализа структуры и динамики экосистем. Создал собственную систему экологии крупных регионов для целей аналитики.

Юрий Ильин

Будущий ученый родился зимой 1941 года в Асбесте. Известный молекулярный биолог. Являлся специалистом в молекулярной генетике и биологии. В 1976 году провел исследование мобильных генов. Переоценить его значение крайне сложно, так как оно значительно продвинуло вперед всю науку. Изучал мобильные элементы эукариотов. Является создателем теории о роли мобильных генов в канцерогенезе, эволюции и мутагенезе.

Зинаида Донец

Другие имена

Стоит отметить, что русские ученые-биологи и их открытия не всегда оценивались по достоинству. Есть много исследователей, о которых знают лишь те, кто тоже связал свою жизнь с этой наукой. Например, стоит упоминать имя Николая Кольцова - русского биолога, который считается основоположником экспериментальной биологии. Он первым создал гипотезу о молекулярном строении хромосом и их матричной репродукции. Открытие было сделано в 1928 году. Таким образом, этот выдающийся ученый предвосхитил все базовые положения современной биологии и генетики.

Нельзя не отметить русского естествоиспытателя Климента Тимирязева. Родился он в 1843 году. Является открывателем закономерностей фотосинтеза. Открыл и обосновал процесс влияния света на образование органических веществ в слоях растения.

Четвериков Сергей является талантливым советским генетиком, которого по праву считают одним из основоположников популяционной и эволюционной генетики. Это один из первых исследователей, который нашёл взаимосвязь между закономерностями отбора особей в популяции и скоростью динамики в эволюционных процессах.

Александр Тихомиров является русским ученым, который открыл искусственный партеногенез. А ведь это явление считается важнейшим разделом учения об индивидуальном развитии живого существа. Внес большой вклад в развитие шелководства в нашей стране.

Вот мы и рассмотрели информацию кратко о русских ученых-биологах и их открытиях. Однако хотелось бы ещё упомянуть несколько имён, о которых знают очень мало людей.

Стоит упомянуть Ивана Гмелина - участника Великой Северной экспедиции и натуралиста. Ученый является академическим исследователем Сибири, этнографом и ботаником. Описал более 500 видов растений Сибири. Там же прошел более 34 000 км. Написал объемный труд о флоре края.

Николай Турчанинов - первый ученый, который описал фауну Забайкалья и Прибайкалья. Собрал огромный частный гербарий. Описал всего более 2000 видов растений со всего мира. Является наиболее значимым исследователем азиатской флоры.

Также стоит упомянуть имя Андрея Фаминцына, который является открывателем семиотической природы лишайников. Также открыл симбиоз водорослей и радиолярий. Глобально исследовал искусственное освещение для растений.

На этом и завершим рассмотрение биографий русских ученых-биологов и их открытий (кратко). Мы упомянули все самые значимые имена, без которых представить русскую биологию просто невозможно. Однако, несмотря на это, есть еще множество ученых, вклад в развитие этой науки которых просто неоценим. Русские ученые-биологи достойны внимания, ведь они буквально создали базовые принципы современной науки и фактически заложили первые основы.

Знать эти имена должен каждый человек хотя бы потому, что биология - это наука о самой жизни. Подводя итоги статьи, хочется еще раз выразить уважение русским ученым-биологам, благодаря которым мы имеем возможность изучать целостную комплексную науку. Помните, что этими именами можно и нужно гордиться. Конечно, важен вклад ученых со всего мира, но мы должны знать и уважать своих собственных героев.

РЕФЕРАТ ПО ЗООЛОГИИ НА ТЕМУ:

"Выдающиеся учёные"

г. Новосибирск

1. Крашенинников Степан Петрович (1713-1755)

2. Паллас Петр Симон (1741–1811)

3. Рулье Карл (1814-1858)

4. Пржевальский Николай Михайлович (1839–1888)

5. Ковалевский Александр Онуфриевич (1840–1901)

6. Ковалевский Владимир Онуфриевич (1842–1883)

7. Мензбир Михаил Александрович (1855–1935)

8. Северцов Алексей Николаевич (1866–1936)

9. Сушкин Петр Петрович (1868-1928)

10. Огнёв Сергей Иванович (1886-1951)

11. Зенкевич Лев Александрович (1889-1970)

12. Серебровский Александр Сергеевич (1892–1933)

13. Гептнер Владимир Георгиевич (1901–1975)

Крашенинников Степан Петрович

Крашенинников Степан Петрович (18.10.1713-12.02.1755) - первый русский академик-географ, участник Второй Камчатской экспедиции, исследователь полуострова Камчатка.

Родился в Москве в семье солдата. В 1724–1732 годах учился в Славяно-греко-латинской академии (Москва), затем в классе философии Академии наук и художеств (Санкт-Петербург). В 1733 году зачислен в качестве "ученика-студента" в Академический отряд Второй Камчатской экспедиции и выехал в Охотск. Здесь провел гидрометеорологические исследования, занимался ихтиологией, составил словарь "ламутского языка". 4 октября 1737 года на судне "Фортуна" вышел из Охотска на Камчатку, где занимался исследованиями 4 года, совершив множество экспедиций по полуострову. За четыре года он пересек полуостров в разных направлениях: ходил пешком, ездил на нартах, сплавлялся по рекам, взбирался на горы. Он провел всесторонние исследования, как геолог и географ, как ботаник и зоолог, как историк и этнограф, метеоролог и лингвист. Крашенинников провел всестороннее исследование Камчатки в области естественных наук (география, геология, сейсмология, вулканология), первым из россиян изучал цунами, производил метеонаблюдения, много внимания уделял этнографии местных народов (ительмены, коряки, айны), составил словари аборигенов, собирал фольклор обитателей Камчатки. В Нижне-Камчатске, Верхне-Камчатске, Большерецке по архивам и расспросам местных жителей восстанавливал историю края. Изучил флору и фауну Камчатки, и ихтиологию рек и прилегающих морских вод. В феврале 1743 года с молодой женой Степанидой Цибульской (из Якутска) возвратился в Санкт-Петербург. С 1748 года являлся ректором академического университета и гимназии при нем. На основании собранного материала написал книги "Описание камчатского народа", "О завоевании камчатской землицы" (1751), капитальный труд "Описание земли Камчатки" (1756) с приложением двух карт. Это была первая основательная работа о Камчатке. В 1745 году Крашенинников был избран адъюнктом Академии наук, а в 1750 году назначен профессором (академиком) натуральной истории и ботаники. В 1751 году он закончил свою книгу "Описание земли Камчатки", но автору так и не удалось увидеть ее напечатанной. 25 февраля 1755 года Крашенинникова не стало, а его книга вышла в свет в 1756 году.

Его труд явился первым в русской и мировой научной литературе исследованием о Камчатке, посвященным ее географии, естественной истории, описанию быта и языков местных народов. "Описание земли Камчатки", не теряющее своей научной ценности более 200 лет, - образец комплексного страноведческого описания малоисследованной территории, образец русского литературного языка того времени. Умер С.П. Крашенинников в Санкт-Петербурге. В 1989 году его имя присвоено Камчатской областной библиотеке. Именем Крашенинникова названо 10 географических объектов, в том числе на Камчатке - полуостров, бухта, гора, остров; на острове Карагинский - мыс, на острове Парамушир - бухта, мыс, вблизи его - подводная долина; на Новой Земле - полуостров и мыс, в Антарктиде - гора.

Паллас Петр Симон

В 1767 году Санкт-Петербургская Академия наук избрала Палласа своим действительным членом. Несмотря на свои неполные 27 лет, Паллас уже имел за плечами славу блестящего биолога, прокладывающего новые пути в систематике животных. Он отдал новой Родине более 40 лет своей научной жизни.

Первым большим делом Палласа стала экспедиция в Восточную Россию и Сибирь. С 1768–1774 гг. ученый исследовал центральную Россию, районы Нижнего Поволжья, Прикаспийской низменности, Среднего и Южного Урала, пересек Сибирь, побывал на Байкале, в Забайкалье, на Алтае.

Паллас тяжело переносил тяготы путешествия. Несколько раз он болел дизентерией, страдал хроническим колитом, ревматизмом, у него были постоянно воспалены глаза. В Петербург 33 летний ученый вернулся совершенно изможденным и седым.

Благодаря Палласу зоология обогащалась новыми приемами исследований, относящимися к экологии и этологии.

За шесть экспедиционных лет собран уникальный материал по зоологии, ботанике, палеонтологии, геологии, физической географии, экономике, истории, этнографии, культуре и быту народов России.

Петер Симон преложил схему строения Уральских гор, в 1777 году впервые составил топографическую схему Сибири. Собранный материал о животном и растительном мире этих территорий ученый изложил в труде «Путешествия по разным провинциям Российской империи».

Паллас описал более 250 видов животных, обитавших на территории России, дополнительно сообщив о распространении, сезонной и географической изменчивости, миграциях, питании, поведении описанных им животных. Паллас нередко высказывал идеи о физико-географических факторах их расселения, поэтому его можно считать одним из основоположников зоогеографии.

В 1780-х годах он усиленно работает над подготовкой общего свода растений России. Из-за недостатка средств удалось издать только два выпуска этого обширного труда «Флора России», 1784 и 1788, содержащих описание около 300 видов растений и изумительные иллюстрации.

Тогда же Паллас публикует статьи по географии, палеонтологии, этнографии, выходит в свет двухтомный труд по истории монгольского народа. По поручению Екатерины II Паллас издал сравнительный словарь всех языков и наречий России.

В 1793-1794 годах Паллас предпринял свое второе большое путешествие, на этот раз по южным губерниям России. Он исследовал Крым. Коллекции, собранные во время этого путешествия, легли в основу коллекций академической кунсткамеры, а часть их попала в берлинский университет.

В работах Палласа приводятся подробные сведения о климате, реках, почвах, флоре и фауне Крымского полуострова, содержатся описания многих исторических мест (Мангупа, Ай - Тодора, Аю - Дага, Судака и др.). Ученый был инициатором закладки Никитского ботанического сада, виноградников и садов в Судакской и Солнечной долинах, основал в Симферополе парк «Салгирку». В честь ученого-географа один из видов крымской сосны получил наименование сосны Палласа.

В 1797 году была издана работа Палласа «Перечень дикорастущих растений Крыма». Автор впервые блестяще описал растительный покров Крымского полуострова, составил исчерпывающий для того времени список дикорастущих растений 969 видов.

Ученый был инициатором закладки Никитского ботанического сада, виноградников и садов в Судакской и Солнечной долинах, основал в Симферополе парк «Салгирку». В честь ученого-географа один из видов крымской сосны получил наименование сосны Палласа.

В 1797 году была издана работа Палласа «Перечень дикорастущих растений Крыма». Автор впервые блестяще описал растительный покров Крымского полуострова, составил исчерпывающий для того времени список дикорастущих растений 969 видов. В 1810 г. вернулся в Берлин, где и умер 8 сентября 1811 г.

Рулье Карл

Рулье Карл (1814-1858) - русский зоолог и доктор медицины - родился 8 (20) апреля 1814 г. в Нижнем Новгороде, Российской империи.

В 1829 г. Рулье поступил в Московское отделение Медико-хирургической академии, которое 18 августа 1833 г. окончил с серебряной медалью и получил звание лекаря. 6 августа 1836 г. он был утвержден репетитором (ассистентом) при Г. И. Фишере фон Вальдгейме. С Фишером Рулье проработал один год. В сентябре 1837 г. Фишер вышел в отставку, и кафедра естественной истории перешла к профессору И.О. Шиховскому, а Рулье был назначен адъюнкт профессором. К этому времени он уже получил степень доктора медицины. Она была присвоена ему за диссертацию, посвященную кровотечениям вообще и геморроидальным в особенности.

5 марта 1838 г. Совет Академии поручил Рулье самостоятельное чтение курса зоологии и минералогии. Одновременно ему было поручено заведование зоологическим и минералогическим кабинетами Академии, экспонаты которых Рулье широко применял для демонстрации на своих лекциях. Еще до этого - 13 июля 1837 г. - Рулье был назначен хранителем Музея естественной истории Московского университета. 18 ноября 1837 г. он был избран действительным членом Московского общества испытателей природы. 20 сентября 1838 г. Рулье был избран вторым секретарем этого общества. 13 июля 1840 г. в связи с переездом И.О. Шиховского в Петербург Рулье был избран первым секретарем Московского общества испытателей природы и пробыл им до 1851 г.

Одновременно с этим Рулье начал большую работу по изучению истории зоологии в России. Труд Рулье не увидел свет, но с помощью обработки огромного фактического зоологического материала Рулье смог быстро разобраться в главных направлениях современной ему зоологической науки и понять перспективы ее развития.

28 февраля 1840 г. Совет Московского университета пригласил Рулье занять освободившуюся после смерти профессора А. Л. Ловецкого кафедру зоологии. В 1842 г. он был избран экстраординарным, а в 1850 г. ординарным профессором.