Т черниговская биография. Татьяна Черниговская: «Лучшее, что мы можем для себя сделать, – это познакомиться с собой

Татьяна Владимировна Черниговская (7 февраля 1947, Ленинград) — российский биолог, лингвист, семиотик и психолог, специализируется в вопросах нейронауки и психолингвистики, а также теории сознания.

Закончила отделение английской филологии филологического факультета Ленинградского государственного университета. Специализировалась в области экспериментальной фонетики. До 1998 года работала в Институте эволюционной физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова РАН в лабораториях биоакустики, функциональной асимметрии мозга человека и сравнительной физиологии сенсорных систем (ведущий научный сотрудник). Заместитель директора НБИК Центра Курчатовского института.

В 1977 году защитила кандидатскую, а в 1993 году докторскую диссертацию «Эволюция языковых и когнитивных функций: физиологические и нейролингвистические аспекты». Доктор биологических наук, доктор филологических наук, профессор (СПбГУ, филологический факультет).

Занималась экспериментальными и клиническими исследованиями ментального лексикона носителей русского языка. Сейчас эти исследования продолжают, в том числе, Н. А. Слюсарь и Т. И. Свистунова.

Заслуженный деятель науки РФ (2010). По её инициативе в 2000 году впервые была открыта учебная специализация «Психолингвистика» (на кафедре общего языкознания филологического факультета СПбГУ).

Книги (8)

Четвёртая международная конференция по когнитивной науке

Настоящий сборник включает материалы Четвёртой международной конференции по когнитивной науке / The Fourth International Conference on Cognitive Science, состоявшейся в Томске, 22-26 июня 2010 г.

Конференция посвящена обсуждению вопросов развития познавательных процессов, их биологической и социальной детерминированности, моделированию когнитивных функций в системах искусственного интеллекта, разработке философских и методологических аспектов когнитивных наук. В центре дискуссий были проблемы обучения, интеллекта, восприятия, сознания, представления и приобретения знаний, специфики языка как средства познания и коммуникации, мозговых механизмов сложных форм поведения. Специализированные симпозиумы были посвящены таким актуальным темам, как соотношение языка и мышления, исследование движений глаз, когнитивное компьютерное моделирование, память и бессознательное, нейрофизиологические механизмы организации поведения, философия и когнитивная наука.

Материалы представляют собой тезисы лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на симпозиумах. Все тезисы прошли рецензирование и были отобраны в результате конкурсной процедуры. Они публикуются в авторской редакции.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (www.cogsci2010.ru), а также на сайте Межрегиональной ассоциации когнитивных исследований (www.cogsci.ru).

Пятая международная конференция по когнитивной науке

Настоящий сборник включает материалы Пятой международной конференции по когнитивной науке /The Fifth International Conference on Cognitive Science, состоявшейся в Калининграде, 18-24 июня 2012 г.

Конференция посвящена обсуждению вопросов развития познавательных процессов, их биологической и социальной детерминированности, моделированию когнитивных функций в системах искусственного интеллекта, разработке философских и методологических аспектов когнитивных наук.

В центре дискуссий были проблемы обучения, интеллекта, восприятия, сознания, представления и приобретения знаний, специфики языка как средства познания и коммуникации, мозговых механизмов сложных форм поведения. Специализированные воркшопы были посвящены таким актуальным темам, как активное зрение и коммуникация, работа мозга при патологии, компьютерное моделирование, высшие когнитивные функции животных, процессы речепорождения, нейрокогнитивные механизмы языкового поведения, принятие решений.

Материалы представляют собой тезисы лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на воркшопах. Все тезисы прошли рецензирование и были отобраны в результате конкурсной процедуры. Они публикуются в авторской редакции.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (www.conf.cogsci.ru), а также на сайте Межрегиональной ассоциации когнитивных исследований (www.cogsci.ru).

Шестая международная конференция по когнитивной науке

Настоящий сборник включает материалы Шестой международной конференции по когнитивной науке / The Sixth International Conference on Cognitive Science, состоявшейся в Калининграде 23-27 июня 2014 г.

Конференция посвящена обсуждению познавательных процессов, их биологической и социальной детерминированности, моделированию когнитивных функций в системах искусственного интеллекта, разработке философских и методологических аспектов когнитивной науки. В центре дискуссий на конференции — проблемы обучения, интеллекта, восприятия, сознания, представления и приобретения знаний, специфики языка как средства познания и коммуникации, мозговых механизмов сложных форм поведения.

В программе конференции также серия специализированных воркшопов, посвященных таким актуальным темам, как концептуальные структуры, особенности развития при билингвизме, проблема зрелости человека, языковая коммуникация, принятие решений. Материалы представляют собой тезисы пленарных лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на воркшопах. Все тезисы прошли рецензирование и были отобраны в результате конкурсной процедуры. Они публикуются в авторской редакции.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (www.conf.cogsci.ru), атакже на сайте Межрегиональной общественной организации «Ассоциация когнитивных исследований» (МАКИ, www.cogsci.ru).

Седьмая международная конференция но когнитивной науке

Конференция посвящена обсуждению познавательных процессов, их биологической и социальной детерминированности, моделированию когнитивных функций в системах искусственного интеллекта, разработке философских и методологических аспектов когнитивной науки.

Программа конференции включает серию специализированных воркшопов, посвященных таким актуальным темам, как возрастные особенности когнитивного развития, ментальные ресурсы разного уровня, движения глаз при чтении и мультимодальная коммуникация. Публикуемые материалы представляют собой тезисы пленарных лекций, устных и стендовых докладов, а также выступлений на воркшопах.

В электронном виде эти материалы представлены на сайте конференции (cogconf.ru), а также на сайте Межрегиональной общественной организации «Ассоциация когнитивных исследований» (МАКИ, www.cogsci.ru).

Когнитивные исследования. Сборник научных трудов. Выпуск 2

Серия «Когнитивные исследования» была создана для публикации монографий и сборников статей, посвященных разным аспектам когнитивной науки — от психологии и лингвистики до инженерии знаний и проблем искусственного интеллекта. Выпуск 2 подготовлен по материалам Второй международной конференции по когнитивной науке, состоявшейся в Санкт-Петербурге в 2006 г. Вошедшие в сборник статьи отражают некоторые приоритеты исследователей в данной области.

Коммуникативные системы животных и язык человека

Проблема происхождения языка.

Сборник содержит расширенные тексты докладов участников Круглого стола «Коммуникация человека и животных: Взгляд лингвиста и биолога» (Москва, 2007 г.).

Ряд статей посвящен обсуждению известных и новых результатов по обучению антропоидов «языкам-посредникам» и сопоставительному анализу «языка „говорящих“ антропоидов» как с языком человека, так и с развитыми коммуникативными системами животных (пчел, зеленых мартышек, муравьев и др.), анализу орудийной деятельности и коммуникации шимпанзе в естественных условиях.

Смежный круг тем включает: когнитивные модели и механизмы функционирования языка и мышления человека, влияние различных факторов на усвоение ребенком родного языка, выявление уникальных, присущих только человеку составляющих этих механизмов (рекурсивные процедуры, многоуровневые иерархические структуры знаний, специфика высших психических функций, универсальный характер человеческого языка как коммуникативной системы и пр.). Еще одна важная тема ― эволюция сигнальных и зоосемиотических систем животных, возможности преобразования их в «настоящий» человеческий язык, обсуждение критериев, характеризующих такой язык.

Цикл публичных дискуссий. Каково это - быть камнем?

Стенограмма публичной дискуссии Т.В. Черниговской, В.А. Лекторского и К.В. Анохина: Субъективная реальность и мозг. (Никитский Клуб, март 2015 г.)

Академический интерес к субъективной реальности имеет практический смысл. Особенно, когда нет объяснения тем или иным явлениям в реальности объективной, повседневно-бытовой. И вопрос «Каково это — быть камнем?» иногда не сложнее, чем вопрос, каково это — быть..., и далее по списку от соседа до соседней страны. О том, что по этому поводу может сказать и на что (пока?) не может дать ответа фундаментальная наука,— в содержании данного Выпуска Никитского клуба.

Чеширская улыбка кота Шредингера. Язык и сознание

Книга «Чеширская улыбка кота Шредингера. Язык и сознание» представляет собой серию исследований автора, начавшихся с сенсорной физиологии и постепенно перешедших в область нейронаук, лингвистики, психологии, искусственного интеллекта, семиотики и философии — теперь всё это называется когнитивными исследованиями и представляет собой пример конвергентного и трансдисциплинарого развития науки.

Исходная гипотеза совпадает с названием одного из разделов книги — язык как интерфейс между мозгом, сознанием и миром, и это отражает позицию автора и его взгляд на эволюцию и природу вербального языка и других высших функций, их фило- и онтогенез, на генетические и кросс-культурные аспекты развития сознания и языка и их мозговых коррелятов, на возможности межвидовой коммуникации и моделирования человеческих когнитивных процессов.

Ощущение, что этот безумный, безумный, безумный мир на глазах еще больше сходит с ума, все время сгущается. Связано это прежде всего с носителями сознания, гомо сапиенсами. И разорванной, противоречивой картиной жизни, как она отражается в мозгу современников. Обострившиеся проблемы мозга, новейшую научную моду и болезни цивилизации ХХI века обсуждаем с крупнейшим отечественным специалистом в области теории сознания, руководителем кафедры конвергенции естественных и гуманитарных наук Петербургского государственного университета профессором Татьяной Черниговской. Человеком, научные интересы которого соединяют психологию, биологию и семиотику.

— Татьяна Владимировна, то, что Достоевский называл «болезнью сознавать», — это величайшая потребность человека или, может быть, проклятие?

— С какой стороны смотреть. Можно это назвать испытанием или даром. Если вы человек духовный — один ответ. Если нет — прямо противоположный.

— Чем сегодня в мире заняты и озабочены ваши коллеги-когнитивисты?

— Заняты разным. Но мировая мода — ставка на мозг. Огромный проект «BRAIN» американский. Гигантские деньги даны на расшифровку механизмов мозга и его моделирования. Вот, скажем, нам повезло бы и мы бы узнали, как действительно устроен мозг, как он умудряется работать. Это могло бы иметь последствия цивилизационного масштаба. Изменились бы средства коммуникации, изменились бы образование, медицина, вся техника — вообще все. Поэтому на это денег не жалеют.

Европейский проект — «Human brain project». Тоже огромные деньги. В нем участвуют лучшие университеты и научные центры по всему миру.

Случайно такие вещи не происходят. Исследования мозга — может быть, самые важные сейчас. Даже те, кто всякой войной занимается, понимают, что выигрывает электроника: кто сделает более мощную быстродействующую систему, тот и победит.

Но исследования мозга вовсе не обязательно несут отрицательный результат — это алармистская позиция. Прежде всего они принесут огромный положительный эффект в медицине. Это первостатейная вещь: размеры бедствия огромны. Мозговые заболевания выходят в мире на первое место, уже переигрывают сердечно-сосудистые и онкологию. Я раньше позволяла себе дурацкую шутку: что будем делать, когда большинство населяющих Землю людей сойдут с ума? Дошутилась! Это уже очень серьезная вещь! Американская статистика говорит о том, что половина населения в депрессии. Инсульты молодеют. Альцгеймер, Паркинсон… Аутистов сколько! Это все связано с мозгом.

— Есть ли в нем что-то, что различает добро и зло? Устройство, которое сканирует черное и белое?

— Научного ответа на это нет. Могу ответить полуфилософски, полунаучно и начать с другого конца. Важно понять, насколько мы запрограммированы. Последнее время на эту тему много идет разговоров. Ну вот я такой уродился, урод. Но я ж не виноват, что такой уродился?! За базар отвечу, а за генетику — нет.

Да, недооценивать роль генов нелепо. Генетика — мощнейшая наука, и становится все более быстрой, и цена исследований дешевеет: раньше, скажем, расшифровка генома индивидуума стоила миллион долларов, сейчас — тысячу. И это почти все могут себе позволить. Гены — багаж, с которым вы рождаетесь, но для того, чтобы он сыграл, его нужно включить…

— И что выполняет роль кнопки?

— Все, что с вами происходит! Где вы учились, кто ваши родители, друзья, учителя — опыт, внешний мир. Так что если мы говорим: «А я-то здесь при чем?!» — эта позиция не только аморальна, но и научно не верна. Потому что мы переносим ответственность за наши поступки на мозговую ткань. Если мы начнем таким образом на жизнь смотреть, надо лавку вообще закрывать.

— Если верить американскому психологу Филиппу Зимбардо, мы совсем не знаем, как будем себя вести в определенных обстоятельствах?

— Можно и жестче сказать: мы вообще не знаем, кто мы такие. Не как человечество, не как род, населяющий Землю, но каждый — про себя. Вы, например, уверены, что себя знаете?

— Нет, конечно!

— Вот в какой мир мы попали! И попали недавно. Иногда впечатление, что мы находимся в психиатрической больнице. Мир наполнился страшной ложью, причем ложью чрезвычайно глупой; ты человеку показываешь чашку, а он говорит, что это — Туманность Андромеды. И это происходит в масштабах нескольких континентов. В мире повысилась нервность, тревожность, приближающаяся к клинической. Масса людей живет в пограничных состояниях.

— Бедные наши классики считали, что русский человек через 200 лет станет существенно лучше, но два века прошли, и мы видим, что сложное становится более элементарным, тонкое — грубым, интеллектуальное — массовым…

— Да, это так. Хотя некоторые исследования показывают, что IQ растет. Я же считаю, что IQ — полная мура, он учитывает только способность к вычислению в широком смысле, а видов интеллекта много. Все равно самый высокий IQ будет у суперкомпьютера.

— В нашем мозгу миллионы нейронов. Может ли быть, что эта тончайшая инженерия создана для некоей высшей задачи?

— Хотелось бы так думать! Но сложность сама по себе, сложность как таковая, еще не гарантирует самосознание, рефлексию, возможность себя оценить. Современные компьютеры, носители искусственного интеллекта, слава тебе Господи, пока никаким сознанием не обладают. Но лично я очень боюсь, что как раз стремительно растущая сложность искусственных интеллектов в какой-то момент может перейти некий порог, и тогда у этих, рискну сказать, существ, появится осознание своей силы.

— И тогда фантастические фильмы-прогнозы осуществятся буквально?!

— Не вижу, почему нет. Есть серьезный научный вопрос, который я задаю многим коллегам. Вот он: является ли сознание следствием сложности? Можно ли сказать, что мозг, начав от примитивных существ на планете, бесконечно усложняясь, приходит к некоему порогу, когда возникает сознание? Если это так, нет препятствий к тому, чтобы стремительно растущие технологии в области искусственного интеллекта не достигли этого результата.

Но если это интеллект, по типу напоминающий человеческий, тогда у этого «существа» должно быть какое-то подобие тела. Не обязательно тело, как наше, но хотя бы сенсоры, которые дают вариант телесности. Мы такие, какие есть, потому что у нас такое тело. Сейчас в мире эта проблема называется «эмбодимент», телесность. Она всерьез обсуждается. Ведь есть куча наших соседей по планете, которые слышат и видят другие диапазоны, и миры, в которых они живут, для них другие.

Вы могли бы задать страшный вопрос: а вообще мир какой? Так вот: на этот вопрос, я думаю, нет ответа ни у кого. Кроме глупцов. Единой картины мира в принципе нет. Мы видим лишь то, что нам позволено Создателем.

Я как-то думала: может быть, сесть, написать роман фантастический?.. Жаль, времени нет! Но вспомните «Солярис» — вот этот мыслящий бульон; из того, что мы с таким реально не встречались, следует только одно: мы с этим еще не встречались!

— Если бы вы все же взялись за научно-фантастический роман, какой бы выбрали сюжет?

— Конечно, про интеллект! Что может быть таинственнее и интереснее? Кстати, недавно брали интервью у американского ученого, который давным-давно начал программу изучения внеземных цивилизаций. Он сказал вещь, меня поразившую: вполне возможно, что сигналы внеземных цивилизаций прямо летают вокруг нас — просто у нас нет инструментов, которые могли бы их поймать и расшифровать. Для того чтобы сделать это, нужно иметь общий код.

Или другая «опасная» тема — экстрасенсорные возможности и телепатия. Только дурак будет оспаривать их существование. А интуиция, прозрения? Мы понятия не имеем, что это такое. Встать в позу и сказать, что этого нет, — просто глупость. Но что с этим делать? Методы современной науки не подходят. Потому что наука подразумевает непременно три вещи: проверяемость, повторяемость и статистическую достоверность. Скажем, вы получили какие-то факты, описали их, опубликовали в серьезном научном издании, а какой-нибудь Майкл Дорфин из Гваделупы должен суметь повторить их и получить такой же результат, понимаете? Правила игры такие. А здесь речь идет о единичном явлении, которое никаким образом не ухватить. Какая повторяемость — в прозрении?!

— Не последний интеллектуал ХХ века Леви Стросс прогнозировал, как известно, что XXI век либо будет веком гуманитарности, либо его вообще не будет. Но вот он, XXI век, наступил, мы в нем прожили 14 лет, нет никаких пока признаков, что он становится гуманитарным, — но чем он становится, веком каких наук?

— Все движется в сторону искусственной жизни, я бы так сказала. Самая модная идея — бессмертие. Надежда на аппараты, искусственные интеллекты. Огромный запрос на это у многих, в том числе и властей предержащих. И варианты есть. Не просто свое тело и мозг заморозить, а перевести все в компьютер — вот хит сезона!

— Это как?!

— А так! Создать мощную искусственную нейронную сеть, в которую перенесется содержание всего вашего мозга. Непонятно, правда, в какой момент собираются эту копию делать… Но ваши правнуки, если захотят, на кнопочку нажмут, и — пожалуйста: вся прабабушкина жизнь.

— Ай! А как же приватность, тайна личности, в конце концов?

— Вот именно. Вопросов неразрешимых множество. И, похоже, можно будет наделать себе новых совершенных детей. Глаза голубые или ярко-зеленые, ноги от ушей, IQ — 200. Все закажем и сделаем! Это я, конечно, ёрничаю. Но препятствий формальных не вижу.

— Но какого бессмертия мы взыскуем, когда нас, если все так пойдет с образованием, скоро будут окружать толпы гуннов без представления о грамматике?

— Да, как сейчас организовывать образование — огромная проблема. Чему людей учить? Учитывая, что у каждого Google в кармане, число «фактов» растет каждый день, а избыток информации снашивает человека?

Вопрос давно не в том, чтобы накопить знания, — вопрос в том, чтобы учить думать, находить информацию, ее классифицировать, учить учиться. Должна, как я думаю, измениться вообще вся система. Не у нас, везде.

— Вы лично, Татьяна Владимировна, чем сейчас занимаетесь?

— Я всегда занимаюсь разным, но в том числе мозгом в связи с языком: как мозг умудряется справиться с такой сложнейшей системой, как язык человеческий; с синтаксисом справиться, со словами; что происходит с людьми, которые одновременно пользуются разными языками? Кстати, это ситуация крайнего стресса! Переводчик-синхронист — трудно представить более стрессовую работу. Разве что спасатели во время цунами. Переключение с кода на код чрезвычайно быстрое, с прогнозами и предвидениями — интересно как модель того, что мозг вытворяет.

Сейчас с Институтом мозга человека исследуем мозг и творчество. Что в мозгу происходит, когда человек творит? Вот почему я не очень верю в искусственный интеллект и его возможности: не видно, чтобы какая-нибудь из сверхмашин создала что-нибудь типа Моцарта, Бетховена или Пушкина.

— Естественно! Божественной искры-то нет!

— А вот что в мозгу происходит, когда он делает открытие? Идет нетривиальным ходом? Находит идеальную рифму? В общем, и сознание — это мозг, и память — мозг, и язык — тоже. Бродский говорил, что «поэзия — высшая форма языка, особый ускоритель сознания и наша видовая цель». То есть мы как вид умеем больше, чем эти железные счетоводы, которые единицы и ноли гоняют. Мы делаем нечто совсем другое… Если завтра студентов будут учить просто техническим вещам (как такой-то прибор включить, что добыть, где), тогда ничего хорошего не жди: сознание образовывается и развивается от чтения умных книг, разговоров с умными людьми, слушания умной и прекрасной музыки.

— Что вы думаете про поколение ваших учеников? Какие они?

— Они, конечно, очень способные. Один способнее другого. Очень много способных молодых женщин. Они еще какие-то умелые: водят джипы, хорошо одеваются, хорошо выглядят, везде ездят. У нескольких из моих молодых коллег по двое детей, и это абсолютно не останавливает их научную жизнь. Детей в охапку взяли, в Лондон на конференцию поехали или в Италию по музеям, где дети чувствуют себя как дома. Я радуюсь за них. Они самостоятельные, прежде всего конкурентоспособные очень. Конкурируют и с Западом, и с кем хочешь, гранты получают.

Они живут своей жизнью, но мы живем все вместе. И если идет какая-то работа, она идет день и ночь. Никто никогда не смотрит, выходные это или отпуск. Многие вещи нам, конечно, не нравятся: бюрократия страшная, валится на нас всякая дрянь, но это как бы плата. Зато мы получаем деньги на научные исследования, можем купить себе аппаратуру очень хорошую — понимаем, ради чего страдаем.

— А ситуация материальная благоприятна?

— Я бы сказала, что она неплохая. По крайней мере, у нас так. Всегда есть разные гранты, не один и не два даже, а три-четыре, и все крупные. Грант РНФ мы выиграли большой, который много чего нам позволяет делать. Это и аппаратура, и возможность ездить на разные конференции, но и зарплата. Естественно, деньги, которые люди получают по грантам, больше тех, которые они получают по штату.

— Какая аппаратура помогает вам в ваших исследованиях?

— Например, у нас есть прибор, который регистрирует микродвижения глаз, ай-треккер так называемый. Они действительно довольно дорогие, если хорошая модель. А у нас хорошая модель. От нее студенты, которые только пришли, свеженькие, сейчас просто в ажиотаже. Эти приборы позволяют фиксировать, что происходит с вашими глазами, что они делают, условно скажем, когда они рассматривают какое-то изображение или читают. Это значит, что вы можете следить за тем, где находится ваше внимание, что вызывает ваши трудности, где вы делаете ошибки, что происходит с вашей памятью. Очень мощное средство. Огромная проблема сейчас в мире с чтением и письмом. Дислексиков и дисграфиков десятки, если не сотни, миллионов. Это, кстати, тоже мозговые нарушения из разряда минимальных дисфункций. Нарушения небольшие, но достаточные, чтобы человеку жизнь испортить. Люди с высоким интеллектом, которые выигрывают, скажем, олимпиады по физике, или химии, или математике, имеют твердую единицу по русскому языку. И ничего сделать с этим нельзя. Ужасно пишут, чудовищно читают, медленно, с большим трудом, пропуская, возвращаясь. Так вот эти приборы дают возможность посмотреть, что происходит у человека во время чтения, что не так. Они имеют и прикладную пользу, потому что результаты работ дают методики, с помощью которых можно помогать людям.

— Вы всегда жадно занимались познанием в разных областях и дисциплинах. Какие тайны этого мира сегодня вам кажутся самыми существенными?

— Мозг — номер один. А еще я не понимаю, что такое музыка. Не в банальном смысле, а вообще, что это, — точно из других сфер, что-то чудесное. И близко к этому — математика. Я часто пристаю к математикам и физикам, задавая вопрос: если люди исчезнут с планеты, математика останется? Это ставит людей в тупик. Но я не ради тупика, я ответ хочу получить! Потому что математика — это «свойство мира», как говорил Галилей. Он считал, что «Создатель построил мир языком математики». Что вообще все подчиняется математике…

— Если бы вы обладали абсолютной властью и могли провести любое решение, что сделали бы для блага землян?

— Какие вы страшные вопросы задаете! Я считаю, что если к духовной жизни, включающей религию, искусство, литературу — серьезные вещи, которые создало человечество за свою тяжелую и не очень длинную историю, — если к ним не будет пристального, серьезного отношения у землян, тогда, я думаю, недолго нам жить на этой планете. Вот это самое главное в человеке — духовная сфера, единственное, чего у других существ, похоже, нет.

— То есть надо всю жизнь реформировать?

— Существенно переформатировать. Технократическая дорога — в тупик. Моя предыдущая кофеварка, которая сломалась, была гораздо проще, чем та, которая у меня сейчас. Зачем я должна эти кнопки изучать, силы свои тратить? Можно же взять джезву, налить туда воды, положить кофе, поставить на раскаленный песок и посидеть спокойно, посмотреть в звездное небо над головой. Нам Кант все сказал…

Я думаю, мы расплатимся за пренебрежение такими вещами. Если детям в школе дают дайджест — краткое содержание романов Достоевского, это что? Романы Достоевского — не детективы. Их нельзя сократить, в них нельзя убрать ни одной буквы. Душу воспитывает что? Сложная литература. Сложное искусство. Но если человек смотрит на картину Леонардо и не понимает, что именно в ней совершенно, потому что его видеокамера ловит мир еще более точно, — значит, происходит распад сознания...

Доктор филологии и биологии - лицо и посол современной науки в Петербурге. Профеcсор СПбГУ, она не только ввела психолингвистику в учебную программу, но и популя­ризировала эту дисциплину, изучающую взаимо­отношение языка, мышления и сознания, для ширнармасс. Только Татьяна Владимировна может так легко и просто рассказать о принципах работы мозга - и это делает ее и самым любимым лектором на родном филфаке, и желанным гостем в программе «Познер» на Первом канале.

После ваших лекций понятно, что мозг постичь невозможно. Поэтому разрешите, я буду задавать вам бытовые вопросы? Например, как ваш исследовательский опыт помогает в житейских ситуациях?

Мне кажется, я обладаю сильной интуицией, потому что тогда, когда я ей не доверяла, а действовала так, как говорил мне рациональный мозг, я совершала крупные ошибки. Я знаю наверняка: если внутренний голос - это без всякой мистики, метафорично - подсказывает не делать что-либо, то всегда оказывается прав. Основные решения моей жизни - интуитивного сорта. Я не высчитываю ходы, хотя и умею это делать.

Понимают свою интуицию люди зрелые, а ум и зрелость зачастую никак не связаны. Например то, что человек инфантильный принимает за интуицию, может оказаться банальной тревогой.

Важно внимательно «прислушиваться» к своим ощущениям. Даже те, кто постоянно выступают публично, на вопрос: «Волнуетесь ли вы?» - почти всегда отвечают: «Да, волнуюсь». Много лет назад на конференции в Германии я познакомилась со знаменитым ученым Карлом Прибрамом. Я, честно говоря, была уверена, что этот классик нейрофизиологии давно умер… Но он оказался не просто живым, но исключительно жизнелюбивым, загорелым мужчиной в красном свитере с очередной молодой женой. По утрам мы вместе завтракали, и однажды я решила задать ему важный профессиональный вопрос, а он попросил: «Татьяна, после моей лекции! Я страшно волнуюсь!» Тут я подумала: надо уезжать! Если сам Прибрам волнуется перед выступлением, то всем остальным нужно уползти в нору и рот не открывать. Факт: в здравом уме и твердой памяти человек волнуется. Если он настолько обезумел, что уверен в себе полностью, то его природа накажет: что-то забудет, потеряет нить рассуждений или упустит драйв. Драйв - очень важное слово. Я не могу предвидеть, удачной ли будет лекция, хотя у меня большой опыт. Печенкой знаю то, что буду рассказывать, под наркозом могу читать, а лекция иной раз вообще не идет - нет драйва. Иногда же такая сложная тема, что я сама не знаю, как ее подавать, - а мысль летит, сверкает! Сама вижу, как сверкает, - и все видят! Как это выходит?

Вы так потрясающе держитесь на публике, что в вас больше актерского, чем в некоторых актерах.

Я вам без лукавства отвечу - в этом нет никакой моей заслуги. Опять же - либо идет, либо нет. Настоящий актер научен, надрессирован, это у него профессиональное - он накачивает себя ролью: так Смоктуновский жил Гамлетом, вообще не выходил из образа. Я этого не умею, и мне это не нужно. Блеск может удачно включиться - и это очень зависит от того, с кем я разговариваю, от того, есть ли у нас общее поле. А если мне что-то не нравится, не возникает контакта, то я начинаю злиться на себя. Я не внешним миром недовольна, а собой: зачем согласилась на беседу?

Мне кажется, у вас есть такое качество, которое позволяет освоить что угодно, - любопытство.

Абсолютно точно! Я лентяйка, откровенно вам скажу. Занимаюсь только тем, что мне интересно. В противном случае превращаюсь в страшную стерву. Понятно, что я могу делать то, что мне не нравится, - мы все иногда должны. Но только не в серьезных вопросах: не в науке, не в важном разговоре.

Вы поэтому выбрали сферу, где все постоянно меняется?

Да! И мне интересно преподавать, потому что я периодически отказываюсь от того, что сама же говорила два года назад. Слушатели веселятся! Часть ходит на лекции в Москве и Петербурге из года в год: «Вы, - говорят, - все время новое рассказываете!» У меня нет учебника, и, вероятно, я никогда его не напишу: утром я думаю одно, а вечером окажется, что все это уже неправда. Я реально действующий ученый, и я в курсе всего, что происходит. Недавно мы считали, что неандертальцы нам не родственники, умершая ветвь, а оказалось, что эти гены живы в современных людях. Более того, возможно, они говорили и даже имели обряды. Все это полностью меняет наше представление об истории Homo sapiens. Наука все время получает совершенно новые сведения.

Близки ли мы к глобальному открытию, которое может перевернуть нашу жизнь?

Все ждут сенсаций, но никакие открытия нельзя спрогнозировать. Они происходят сами по себе, в том числе во сне. Можно гулять по лесу или жарить котлеты - и тут тебя ударит.

Чаще всего так и происходит.

Это происходит только так и никак иначе! Открытие нельзя сделать по плану. Правда, есть существенная добавка: они приходят подготовленным умам. Понимаете, таблица Менделеева не приснилась его кухарке. Он долго работал над ней, мозг продолжал мыслить, и просто «щелкнуло» во сне. Я так говорю: таблице Менделеева страшно надоела эта история, и она решила ему явиться во всей красе.

То есть открытие еще и выбирает, кому явиться?

Даже если эти невероятные данные явятся случайному человеку, что невозможно, он их не поймет! Бесполезно являться. Все требует подготовки. Что касается сенсаций, то хотя физика и не моя область, открытие гравитационных волн сносит крышу: там начинаются фокусы с пространством и временем, совсем опасные. Еще я страшно увлечена тем, что происходит в генетике, мне ужасно жаль, что я не специалист в этой области. Меня восхищает, как научились работать с древнейшим материалом: еще пять лет назад было почти невозможно исследовать останки людей, умерших лет десять назад, а сейчас занимаются образцами, которым двести тысяч лет. Это кардинально все меняет.

Получается, сейчас основной фокус ученых на том, кто мы такие. А как насчет необъяснимых способностей?

Я отношусь к таким провокационным темам спокойно. Если мы чего-то не знаем, то не значит, что этого нет. Беда людей в том, что они слишком много о себе думают. С этим у меня полный порядок: я не считаю себя слишком умной, хотя то, что я не дура, очевидно. И у меня нет иллюзий на тему того, что я много знаю: чем дальше, тем больший ужас меня охватывает от осознания того, что я не просто многого не знаю, но и кое-чего не понимаю вообще. Когда меня спрашивают, есть ли телепатия, я отвечаю, что вполне это допускаю. Если вы увидите человека, который сатанинским глазом смотрит - и двигает предмет хотя бы на три миллиметра, это конец. Все наши знания законов природы говорят о том, что этого не может быть. Если это произошло, мы должны выдохнуть, пойти помолиться Николаю Угоднику, опрокинуть хреновухи и заесть груздем со сметанкой.

Вы верующий человек?

Да, но не воцерковленный, в традиционное православие меня крестили во младенчестве. Я отношусь к вере серьезно. В любых других религиях я не вижу ничего интересного для себя, кроме философских аспектов.

Ваши родители - ленинградские ученые, вера в те годы была достаточно запретной темой. Как произошло, что вам ее передали?

Тогда все происходило тайно, разговоров на эту тему в семье не было. Думаю, это произошло не без влияния дедушки и бабушки. У меня была чудесная и трогательная бабушка. Она не дожила трех месяцев до ста лет и была умнее меня в восемьсот раз.

Как вы встроились в нашу прокрустову систему образования, обладая такой живостью?

Технически дело было так: сразу после окончания кафедры английской филологии в университете я начала преподавать, и мне быстро стало страшно скучно. Я даже не могу описать насколько. Такая тоска взяла! Я подумала: неужели вот на это я потрачу свою единственную жизнь? И ушла. Не просто от преподавания, а вообще из этой области. Я тогда была уже замужем, приехала к родителям и сообщила им, что бросаю работу и ухожу в Институт эволюционной физиологии и биохимии имени Сеченова. Они так с сожалением на меня посмотрели… Было трудно, пришлось изучать сенсорную физиологию, биофизику, биоакустику. Я сдавала кандидатский минимум без профильного образования: как поэма Шелли подходит для экзамена по биофизике?

Так же, как и Уолта Уитмена, вероятно? То есть из невыносимо женского царства филологии вы - красавица…

Красавица - и умница, вы забыли! (Смеется.)

И умница, конечно же, попадаете в общество скорее мужское.

На самом деле в академической среде много умных и красивых женщин. Мне часто говорят, что женщинам трудно, ведь их намеренно не пускают мужчины - это не вполне так. Я ни разу с этим не столкнулась. Сложность другая. Мужчина может себе позволить роскошь прийти на работу в мятом пиджаке, драном свитере и с похмелья.

Особенно русский мужчина.

Да и что с него взять: он формулу такую доказал, что держись! А женщине нужно всегда прилично выглядеть и одеваться. Это дополнительные затраты, ментальные и физические - все время быть в тонусе. Нужно быть женой, матерью, варить обеды. Я, например, обожаю готовить. Вот ехала к вам и думала над новым вариантом лукового супа, надо будет вечером попробовать.

Вы как-то упоминали, что не любите психотерапевтов, но ведь это тоже путь познания себя?

Если они не нужны мне, это вовсе не значит, что они не нужны другим: масса людей сами с собой справиться не могут. Известно, что для того, чтобы тебя не раздирало изнутри, нужно выговориться. Для этого существуют исповедники, подруги - и психотерапевты. Заноза, если ее вовремя не вынуть, устроит заражение крови. Люди, которые молчат и держат все в себе, находятся не только под серьезным психологическим или даже психиатрическим риском, но и под риском соматики. Любой профессионал со мной согласится: все начнется с язвы желудка. Организм един - и психика, и тело. Кстати, многие считают, что я психолог. И у меня много друзей и коллег этой профессии. А вот кого терпеть не могу, так это психоаналитиков. Я тут присоединяюсь к Набокову, который даже имени Фрейда не произносил, а называл его не иначе как «этот венский шарлатан». Я с ним согласна - тот заморочил голову человечеству на целое столетие.

А как вы себя регулируете?

Ничто не может быть лучше разговора с интересными собеседниками, хотя в моих отношениях с близкими подругами нет манеры все друг другу выкладывать. Я люблю смотреть на море, горы или лес - природа приводит меня в чувство. Беседы с самой собой мне не помогают, и рациональный разбор ситуаций не утешает. Я и так понимаю, что где-то надо было поступить по-другому, но так как все уже произошло, смысла рефлексировать нет - получается замкнутый круг. Я могу проанализировать ситуацию и решить вести себя определенным образом, а потом в четыре секунды все ломается. Это говорит о серьезной вещи: насколько мы не хозяева себе. Действительно пугающая мысль - а кто на самом деле в доме хозяин? Их слишком много: геном, психосоматический тип, масса других вещей, включая рецепторы. Хотелось бы знать, кто это существо, принимающее решения? Про подсознание вообще никто ничего не знает, лучше эту тему сразу закрыть.

Вы анализируете свои сны?

Не умею и плохо их помню. Но я просыпаюсь в определенном состоянии, и если есть неприятное ощущение - вот тут надо насторожиться. Может быть, ты сам еще не поймал сигнал опасности, а мозг уже поймал.

Может ли мозг вскипеть?

Может! Нужно к себе прислушиваться. Иногда стоит бросить дела и поехать в Венецию, погулять, не ждать, пока мозг скажет: «Привет, меня зовут Альцгеймер! Запомнила? Ах не запомнила? Повторяю еще десять раз». До­играться бы не хотелось, но это не в нашей власти. В нашей власти затормозить скорость изменений - люди должны работать головой, это спасает мозг. Чем больше он включен, тем дольше сохранен. Наталья Бехтерева написала незадолго до ухода в лучший мир научную работу «Умные живут долго». И когда я смотрю на полки с книгами, даже злость берет: они здесь будут стоять, а я к праотцам отправлюсь, так их все и не прочитав, потому что нет на это времени. Я совершенно искренне не понимаю людей, которые говорят, что им скучно жить. Это как? Вокруг столько фильмов, книг, музыки - а при­рода какая невероятная! Если тебе скучно жить - ты совсем дурак.

А художественную литературу вы читаете?

Конечно! Это для меня самая большая радость. Была бы у меня возможность, я бы лежала на диване и читала Набокова или Гоголя. Вот майор Ковалев смотрит с моста в воду и думает: «Много ли там рыбы бегает?» Только гений мог написать такое, бриллиант в каждом предложении. Или Бродский: от восторга замирает весь организм.

Если бы вы могли прямо сейчас получить от судьбы карт-бланш на то, чтобы освоить абсолютно новую область, что бы это было?

Музыка и, возможно, математика. Но у меня нет никаких данных ни для того, ни для другого. Они требуют совершенно других мозгов. Когда слушаешь Малера или Брамса, голову просто сносит. Гении. Гениальность можно спрогнозировать? Нет. Бывает, что гений не распознан, но мы об этом в таком случае никогда не узнаем. Есть ли возможность построить систему образования так, чтобы она давала ребенку максимум инструментов для открытия способностей? Я вижу проблему: образование будет распадаться на элитарное и обычное, что влечет за собой социальные неприятности. Хорошее образование будет очень дорого стоить и приведет к абсолютному расслоению общества.

Но может быть, так и надо?

Это не либерально и не демократично, но так устроена жизнь, нравится нам это или нет. Зайчик не становится орлом.

Проблема зайчика в том, что он может положить на то, чтобы стать орлом, всю свою жизнь.

Тогда плохо его дело. Лучше бы ему стать самым красивым, пушистым и прытким зайчиком.

Для этого и нужны психотерапевты.

Это правда. У людей неправильные установки, они считают, что, например, повар хуже, чем дирижер. Это не так: гениальный повар перекроет всех дирижеров, я вам как гурман говорю. Сравнивать их все равно что кислое и квадратное - неправильно поставлен вопрос. Каждый хорош на своем месте.

текст: Ксения Гощицкая
фото: Наталья Скворцова
стиль: Роман Кянджалиев
визаж: Анна Красненкова
Благодарим за помощь в организации съемки Санкт-Петербургский государственный университет

Свое выступление Татьяна Черниговская начала с неутешительных слов. Для человечества будущее не наступит, пока оно не разберется в своем внутреннем мире. И речь не о том, что нужно читать побольше книг, смотреть хорошие фильмы и спектакли... По мнению Татьяны Черниговской, мы попали в тяжелый мир, в котором всем и каждому нужна внутренняя опора, которая должна помочь выжить в нем. "Бессмысленное дело - совершать научные прорывы, если при этом мы все тронемся умом, - рассуждает Татьяна Черниговская. - Кроме того, количество людей с психическими заболеваниями растет. Например, согласно статистике США, каждый шестой человек в мире получает подобное заболевание".

Сейчас мы живем в информационном мире. Помимо материальных вещей, с которыми люди сталкиваются каждый день, будь то кружки, стаканы, сумки, люди живут в мире знаков. Например, какая-либо идея - это знак. И она лежит, например, в основе многих религиозных войн. Люди научились оперировать различными человеческими языками. И речь не об английском, немецком или французском. Люди изучили язык математики, язык музыки и пластики. Все они сейчас составляют нашу жизнь. То есть прыжок от простых языковых систем до знаковых оказался очень сильным.

По словам Татьяны Черниговской, человечество очень сильно разогналось и продолжает ускоряться. Сначала ускорение измерялось в миллионах лет, затем в тысячах, сотнях и десятках, сейчас изменения в мире рассчитываются в минутах. Нейролингвист видит большую опасность в скорости, в частности в скорости изменений. Сейчас, по ее мнению, мы разогнались очень быстро, так что просто не успеваем приспособиться к той ситуации, к тому времени, в котором живем, а вокруг уже все опять меняется. И главный вопрос: способна ли выдержать такую нагрузку наша психика?

"Я никогда не понимала, зачем мы делаем копии. Например, я - простой обыватель, зачем мне изображать копию чашки или вазы? А получается, что таким образом мы в своем мозгу удваиваем реальность. Но зачем? Ответа на вопрос "зачем?" у меня нет", - говорит нейролингвист.

Известный советский и эстонский литературовед и семиотик Юрий Лотман утверждал, что искусство не копирует жизнь, оно ее порождает. Не существует Анны Карениной, Наташи Ростовой, Рахметова и других персонажей. Люди, читая эти произведения, сопоставляют свою жизнь с судьбой героев, которых нет. Получают положительные или отрицательные эмоции. Все это влияет на психику. Например, герой романа Николая Чернышевского "Что делать?" Рахметов ложился на гвозди, тем самым испытывая себя. А тургеневским барышням было свойственно постоянно падать в обморок. Практически сразу после того, как эти произведения были написаны, девушки охотно начинали падать в обморок, а многие люди - испытывать себя.

Всем нам кажется, что мы управляем свои мозгом, своим сознанием, контролируем мысли. Более того, мы уверены, что у нас есть ум. Американский психолог Дэниел Вегнер в своей статье "Лучшая уловка мозга" утверждал, что мозг все решает сам, в то же время он посылает нам сигнал: успокойся, все нормально, ты сам принял решение. "Если это действительно так, то это очень страшно. Получается, что матрица и все, что о ней говорят, снимают и пишут, - это просто игрушки", - констатирует Татьяна Черниговская.

Еще один вопрос, которым задаются ученые со всего мира, - зависит ли судьба человека от его генов и наследственности или все-таки от воспитания и окружающей среды. Можно ли определить, родится ребенок гением или нет, зависит ли судьба человечества от них. А главное - можем ли мы контролировать собственный мозг, общество и интеллектуальные машины, которые создаем? "В Америке уже было несколько судебных процессов, во время которых обвиняемый говорил: это не я, это мой мозг. Это значит, что ответственность за поступки переносится на мозг. Получается, что любой убийца может сказать, что он совершил преступление, потому что у него гены плохие и ничего он с этим сделать не может", - рассуждает Черниговская.

Никого там нет

Во многих научных пособиях пишется о том, что человек должен оставить свой мозг в покое. Не нужно давать ему определенные команды и просить о чем-то бесконечно думать."Когда я ищу в свою лабораторию научного сотрудника или стажера, меня в последнюю очередь интересует отличник. Мне нужен умный троечник, который взрывает все и не верит ничему. Для меня отличник - это мой компьютер, который с помощью гугла найдет все, что мне нужно". Кроме того, люди уверены, что если вскрыть черепную коробку, то в ней по полочкам будут разложены совесть, мудрость, этика, нравственность, мораль и бог. Но дело в том, что мозг - это нейронная сеть: нервные клетки живого организма, которые переплетаются между собой, и не больше.

"Это все мне напоминает историю с полетом Юрия Гагарина в космос. Когда он вернулся, многие атеисты с возбужденными глазами кинулись к нему с вопросом, видел ли он там бога. Конечно, он ответил, что его там нет. А на что они рассчитывали? Что он увидит, как на облаке сидит старец с окладистой бородой? Важно понимать, что при трепанации мы не увидим всех этих персонажей", - констатирует Татьяна Черниговская. Ответы на вопросы, которые нейролингвист подняла, ученые по всему миру ищут много лет. Сегодня практически ни на один из них однозначного ответа нет. Однако сейчас, по мнению Татьяны Черниговской, пришло время, когда нужно остановиться и поразмышлять о месте человека в этом мире и о том, как он будет жить дальше.

Текст: Яна Григорьева

Мы слушаем ушами, а слышим - мозгом. Смотрим глазами, а видим - мозгом

Чему необходимо научить детей

Когда вам письмо приходит, вы уверены, что это писал человек? Что это один человек, а не 200? Известный лингвист и биолог Татьяна Черниговская рассказывает, почему компьютерам, даже с их сверхспособностями, не заменить наш мозг, чему учить современных детей и как выживать в нечеловекомерном мире.

Татьяна Черниговская, доктор наук по физиологии и теории языка, член-корреспондент РАО, заведующая лабораторией когнитивных исследований и кафедрой проблем конвергенции естественных и гуманитарных наук СПбГУ:

Та область, в которой я работаю, называется когнитивная наука. Она мультидисциплинарная - включает в себя психологию, лингвистику, нейронауки, искусственный интеллект и, разумеется, философию. Философия нам нужна не для красоты и не потому что каждый приличный человек должен знать, кто такой Декарт, а потому что хороший философ правильно мыслит и правильно ставит вопросы.

Очень важно иметь дорогую аппаратуру - на этом вся наука стоит, но если нет того мозга, который понимает, как задать вопрос, мозга, который понимает, что делать с этой гигантской кучей данных, которые мы получаем каждую секунду, то все остальное бесполезно . Я вам клянусь, потому что с этим сталкиваюсь каждый божий день.

Мне задавали вопрос: «Так всего много, как все это запомнить?». Мой ответ простой - не надо запоминать . То, что надо помнить - уже запомнили компьютеры. Надо бы не запоминать, а понимать . И в этой связи вспоминается сказка о Красной Шапочке. Когда она приходит к бабушке и видит там волка, она начинает расспрашивать: «Зачем тебе такие большие уши?». «Бабушка» отвечает: «Чтобы слышать». «А зачем тебе глаза такие большие?» - «Чтобы видеть». И вот это на тему искусственного интеллекта в его простых формах, а именно: мы сделаем уши, которые будут чудо как хороши, глаза, которые будут чудо как хороши. Все это отлично, но уши, глаза, носы, кожа, все сенсорные системы - это не более чем окна и двери в мозг. Мы слушаем ушами, а слышим - мозгом. Смотрим глазами, а видим - мозгом.

Недаром сейчас в мире тратятся огромные суммы на исследование мозга. Американская BRAIN, европейские и азиатские программы - все они включают в себя лучшие университеты и лучших интеллектуалов из разных областей, не только из нейронауки. Никто ни цента не даст просто так, так зачем такие гигантские деньги - как государственные, так и частные? Потому что все понимают: если хоть в каких-то дозах (я уверяю вас, что на 100% мы этого не сделаем никогда), если хоть как-то удастся разгадать, что происходит в человеческом мозгу, это изменит всю нашу цивилизацию: экономику, коммуникацию, образование - это изменит все.

И это делается не только для того, чтобы имитировать мозг в системах искусственного интеллекта - история гораздо проще: мы вообще должны знать, кто мы такие. Мы - кто? Мы реально зависим от того, как соображает наш мозг. Поэтому игра стоит свеч.

Вот, например, с чего вы взяли, что с использованием больших данных, big data, вы будете предсказывать мое поведение? Мое поведение не предсказывается ни Декартом, ни Аристотелем, никем. Оно может быть истерическим. Например, нобелевский лауреат по экономике, психолог Даниел Канеман описывал, как человек принимает решения, и пришел к выводу, что решения принимаются ПРОСТО ТАК . «А я вот так пойду, и все - хочу потому что». Как вы собираетесь это предсказать?

У меня есть два любимых персонажа. Первый - это кот Шредингера. Я думаю большинство помнит, что это герой мысленного эксперимента [физика] Шредингера, который сводился к тому что кот то ли жив, то ли мертв - в зависимости от того, смотрят на него или не смотрят. Это очень важный пункт для всей науки, которой я занимаюсь. И для науки вообще. Ведь она устроена как? Считается, что ученые - это зрители, которые сидят в зале и смотрят на мир. Это очень крупная ошибка, потому что зрители находятся там же, где и мир, и они от него зависят прямо. А это значит, что нет каких-то жестко объективных вещей. То есть они, конечно, есть, но я хочу сказать, что одни и те же факты будут значить разные вещи в зависимости от того, в какой контекст они помещаются.

Мы говорим: «Мир изменится», но мир УЖЕ изменился, точка. Мы живем в мире, кардинально отличающемся от того, который был даже пять лет назад - он меняется все время. Это не к тому, что он все время эволюционирует, а к тому, что он все время разный - в зависимости от того, с какого боку ты на него посмотришь, какая у тебя идеология, какая у тебя научная или жизненная позиция, и еще от тысячи факторов. Он не одинаковый. Это раз. Два - он прозрачный: про каждого из нас все известно, и это неприятно.

Еще одна вещь (и тут требуются философы, а я даже не знаю, справимся ли мы с этим вообще): личность все еще есть? Про соцсети я даже говорить не хочу, но вот даже если просто к вам письмо приходит, вы уверены, что это [писал] человек? А вы уверены, что это ТОТ САМЫЙ человек? Вы уверены, что это один человек, а не 200?

Размылись границы личности, в том числе нашей с вами. Меня интересует, где я заканчиваюсь? Мои статьи висят бог знает где, в облаках - куча моих данных, масса функций, которые раньше были у меня в голове, теперь у меня в ноутбуке, планшете, телефоне и так далее. Есть даже термин distributed mind («распределенный мозг»): то есть это, как у муравьев, что ли?

Более того, мы попали в ситуацию… я новый термин для себя выделила: мир стал «нечеловекомерен». Устройства, которые, как говорят, чуть ли не миром уже управляют, действуют со скоростями, в которых люди не живут - это наноскорости. Размеры, в которых происходит высокого ранга цивилизация - это размеры, в которых люди не живут. Это наноразмеры. Мы попали в мир, с которым не знаем, что делать.

Поэтому роль образования чрезвычайна. Я понимаю, как банально это звучит, потому что об этом говорят все всё время. Но мы должны что-то такое придумать с образованием, что будет отличаться от того, чем мы занимались до этого. Возможно, надо детей учить метанавыкам: как учиться, как держать внимание, как держать память, как справляться с информационными потоками, как не тронуться умом от всего этого.

И вот второй мой любимый персонаж - это Алиса [Льюиса Кэролла]. Все знают ее фразу, что, если хочешь оставаться на месте, ты должен очень быстро двигаться. Но дело не в том чтобы быстро бежать - потому что те, кого мы обгоняем, тоже бегут. Понимаете: если мы будем догонять Силиконовую долину, или вообще США, или что угодно, то это безумный шаг. Повторяю: остальные не на печке лежат в это время - они тоже бегают и они искусные бегуны. Догонять не нужно вообще - надо бежать другой дорогой . Поэтому нужно искать другие ходы. Это именно то, что делает наш мозг, между прочим.

Я вижу выход в том, чем сейчас занимаются крупные компании. Я все думала, почему они приглашают на свои заседания искусствоведов, музыкантов, актеров. Ну не для общего же банального образования, чтобы люди знали, кто такой Вивальди.

Дело не в этом, а в том, что люди искусства владеют другим типом мыслительной деятельности . Они и делают те самые другие ходы, это не ходы алгоритмов, их очень трудно подсмотреть, потому что это никогда не эксплицировано. Это эксплицировано уже в произведение искусства, а что он делал, пока он это делал, мы не знаем. Мне кажется, что дорога - в эту сторону. опубликовано

Написано на основе выступления Татьяны Черниговской на ПМЭФ, подготовила Полина Борисевич.