Что такое суеверие? Психология суеверного поведения. Мотивы обращения к религии

Главная

Биографии

Психология суеверий

По мнению К. К. Платонова, суеверия - это рудиментарные осколки прошлых религий. Это как бы кладбища былых богов и связанных с ними культов в^ассовой психологии. Иногда, однако, это и благоприобретенные, новые верования, близкие по психологическому происхождению к неврозу навязчивых состояний. В силу этого бороться с ними практически невозможно - они составляют «бытовую подкладку» нашего сознания.

Типичный пример суеверия - это представление о связи, якобы существующей между каким-либо предметом, выступающим в роли амулета, и удачей в делах. А также, наоборот, между плохой приметой и последующими неудачами и даже несчастьями человека. Приметой может служить любое обыденное и распространенное в жизни явление. Так, в странах Европы принято считать предвестником несчастья встречу с черной кошкой. В США и Латинской Америке считается: тот, кто пройдет под лестницей-стремянкой, наживет большие неприятности. Для проверки в 1939 г., во время Всемирной выставки в Нью-Йорке, был проведен своеобразный психологический эксперимент. В вестибюле поставили большую стремянку. Она никак не мешала проходу, но 70 % из нескольких миллионов посетителей выставки предпочли сделать специальный крюк, чтобы обойти ее.

Психологическое объяснение большинства существующих суеверий - поиск логической связи между событиями, наступающими одно после другого. Здесь действует известная формула: после того - значит, вследствие того. Разумеется, это логическая ошибка. Однако в психологии масс представления о вполне возможной сверхъестественной связи между близкими или совпадающими по времени явлениями до сих пор продолжает сохраняться и служить источником веры в приметы, предчувствия и гадания. Помогает здесь и особая избирательность нашей памяти: одна сбывшаяся примета или некое предсказание запоминаются лучше, чем десяток несбывшихся. Ф. Бэкон писал об этом: «Таково основание почти всех суеверий - в астрологии, в сновидениях, в предзнаменованиях, в божественных определениях и тому подобное. Люди, услаждающие себя подобного рода суетой, отмечают то событие, которое исполнилось, и без внимания проходят мимо того, которое обмануло, хотя последнее бывает гораздо чаще» (Бэкон, 1935).

252 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

предсказания, гадания, гороскопы и т. д. В конце 80-х гг. XX века только в США существовало 12 000 астрологов, еще 175000 американцев совмещали астрологию с другими занятиями, а 1250 американских газет регулярно публиковали гороскопы 1 . Сегодня и наша страна ненамного отстает от таких показателей. Как еще сто лет назад сказал о подобных явлениях поэт А. Блок: «Начало века, декаданс, маразм интеллигенции».

Одно из типичных суеверий - вера в предчувствия. Ее основа - это подмена предчувствием предположения. Предположение - это допущение события, вероятность которого еще не известна. Умение предполагать - ценное свойство интеллекта. Однако сочетание предположения с чувством тревожного ожидания часто переживается людьми как предчувствие. Обычно это происходит в условиях реальной или потенциальной опасности и значительного нервного напряжения, стресса. Если развитие событий не подтвердит предчувствие, то оно легко забывается. Однако подтверждение предчувствия, напротив, непроизвольно запоминается. Так создается суеверное убеждение, легко перерастающее в предрассудок: «предчувствие меня никогда не обманывает».

Близка к вере в предчувствия и вера в загадывание, развивающаяся по сходному механизму. Гадание на ромашке («любит - не любит...»), игра в «чет - нечет» и тому подобные привычки - это тоже разновидность предрассудков и суеверий.

Суеверия осуждаются догматической религией, хотя психологическая природа и структура суеверия иной раз мало отличается от канонизированной веры. Отличия часто сводятся в основном к идейным компонентам, которые определяют содержание суеверия.

С одной стороны, суеверия бывают очень близки к вере. Однако, с другой стороны, часто они сливаются с предрассудками. Эти два явления религиозной психологии часто путают между собой. В психологической структуре суеверия обычно доминирует чувство веры, тормозящей мышление. Суеверие больше переживается, чем понимается. В его основе лежат лишь эмоции. Еще Б. Спиноза когда-то справедливо утверждал: «...Страх есть причина, благодаря которой суеверие возникает, сохраняется и поддерживается» (Спиноза, 1957). Предрассудок же - это явление ошибочной «картины мира», в его психологической структуре преобладает элемент мышления, неправильного понимания, причем обычно внушенного извне. Предрассудок не бывает без суеверия - последнее входит как элемент в его структуру. При этом и суеверия, и предрассудки всегда представляют собой явления обыденной психологии масс, объединяемые под общей рубрикой.

Б. Спиноза считал суеверия хотя и ложными, но все-таки естественными для широких масс. Он искренне полагал, что избавить толпу от суеверий невозможно, да, пожалуй, и не нужно. Вольтер провозгласил известный тезис: «Если бы бога не было, его следовало бы выдумать». П. А. Гольбах писал: «...Атеизм, подобно философии и всем серьезным абстрактным наукам, не по плечу толпе и даже большинству людей» (Гольбах, 1963). Таким образом, психология суеверий - еще более древняя и широкая основа психологии масс, чем даже психология самой религии.

1 См.: Евгеньева Т. В. Психология религии и проблемы работы с верующими. М.: изд-во Института общественных наук при ЦК КПСС, 1988.

Глава 3.1. Психология религии 253

Мотивы обращения к религии

Многочисленные социологические опросы и специализированные социально-психологические исследования позволяют дифференцировать религиозную психологию масс, вычленить группы верующих, чья религиозная общность строится на различных мотивах обращения к религии. Именно мотив обращения стоит в центре той массы, которая психологически формируется вокруг церкви. Существует шесть достаточно очевидно различающихся между собой мотивов - соответственно, можно говорить о шести вариантах религиозной психологии масс.

Первая группа верующих - люди, для которых религия выступает как своя форма познания мира. Обычно это крайне малообразованные люди, просто не имеющие никакой иной «картины мира». Зато они очень хорошо знают библейскую онтологию, всю мифологическую основу религии. Сотворение Богом мира и человека, наличие рая и ада, загробной жизни являются для них достаточно реальными вещами.

Ко второй группе относятся верующие, основным мотивом для которых выступает ожидание райского блаженства после смерти. Такой мотив порождается тяжелыми условиями жизни, множеством неудовлетворенных потребностей, а также страхом смерти. Как известно, в большинстве религий описание рая как раз и наполнено самыми приятными вещами. Коран, рожденный в засухе Аравийской пустыни, учит о рае: «В нем реки из воды, не портящейся, и реки из молока, вкус которого не меняется, и реки из вина, приятного для пьющих; реки из меду очищенного» (Коран, 1963). Из всей религиозной теории эти верующие лучше всего знают и помнят положения о бессмертии души и существовании загробной жизни. Страх смерти, хотя и не всегда в осознанной форме, занимает значительное место в сознании современных верующих. Избежать ее для тела невозможно - значит, следует утешаться бессмертием души.

Третью группу верующих в религии интересует не вера в сверхъестественное, а сам по себе религиозный культ. Мотивом их участия в культовых действиях является не столько вера в то, что с их помощью они могут воздействовать на сверхъестественные силы, сколько удовлетворение потребностей в общении, в идентификации себя с определенной большой группой, которое дает такое участие. Как правило, это одинокие люди, не нашедшие своего места в тех группах, к которым они объективно принадлежат в светской жизни, глубоко переживающие феномен отчуждения. Обычно они плохо знают религиозные догматы - кроме тех, которые касаются культовых действий. Число таких людей нарастает по мере маргинализации общества.

Для четвертой группы верующих характерна убежденность в необходимости религии для сохранения человеческой нравственности. Особенно много таких людей среди мусульман, жизнь которых почти полностью регламентирована шариатом - основанном на Коране сводом как религиозных, так и моральных, юридических и многих других норм. Основа их религиозности - убеждение, что без религии, без страха божьего наказания, любые общечеловеческие моральные нормы будут постоянно нарушаться. Главное для них - не участие в религиозном культе, а распространение морально-этических религиозных принципов.

Пятая реально существующая группа - это верующие «на всякий случай». В современном мире распространена низкая интенсивность веры. Соответственно этому

254 Часть 3. Массовые социально-психологические явления

растет число людей, «на всякий случай», время от времени выполняющих основные, наиболее простые предписания религии как бы по традиции, перешедшей от старших членов семьи или референтной социальной группы. Как правило, эти люди редко задумываются о глубинной сущности религиозных предписаний, действуя по принципу: «А вдруг Бог действительно есть?».

Наконец, в качестве шестой группы часто выделяются люди, маскирующиеся под верующих. Речь идет не о манипуляторах, хотя есть и такие, и не о тех, для кого религия является профессией и источником доходов. Такие тоже есть, особенно среди проповедников новомодных сект - не забыт пример главы секты мунистов С. М. Муна, чье многомиллионное состояние было нажито трудами рядовых членов секты. Есть среди них и политики. Так, например, известно, что бывший диктатор Гватемалы Р. Монтт вскоре после вступления в должность президента в 1982 г. объявил себя «пророком», поставленным самим Богом, чтобы спасти страну. Для подтверждения таких заявлений он использовал специально созданную его подручными секту «Церковь слова», деятельность которой преимущественно состояла в поддержке и оправдании массовых репрессий. Дело, однако, не только в них, а в самой возможности манипулирования верой. Приведенный выше пример - явно из области прикладной политической психологии в той ее части, которая изучает манипуляции массовым сознанием в политических целях.

Серьезная же проблема заключается в том, что в странах, где принадлежность к той или иной религии служит критерием политической и социальной «благонадежности», основным, а иногда и единственным мотивом обращения к религии является стремление приобрести более высокий социальный статус. Естественно, именно за этим статусом они и идут в церковь. Не нами сказано: «Париж стоит мессы!».

Разумеется, перечисленные группы и различия между их представителями носят во многом условный характер. Они далеко не исчерпывают всех возможных мотивов обращения к религии, не исключают и существования смешанных типов - верующих, религиозность которых определяется одновременно несколькими мотивами. Однако даже такой, самый первичный анализ религиозной мотивации представляется вполне продуктивным для более глубокого осмысления той реальности, которую принято обозначать как «религиозную психологию масс».

Основные выводы

1. Религия - одна из форм общественного сознания. Основной объект психологи;: религии как раздела социальной психологии - обыденное религиозное сознание широких масс верующих или, иными словами, религиозная психология как один из элементов обыденного сознания в целом. Со светской точки зрения, существует три основных группы корней религиозной психологии. Социальные корни обычно связаны с поисками какого-то выхода из повседневных тягот жизни, связанных с социальным неравенством людей. Гносеологические корни - с ограниченностью человеческого познания, подчас искажающего картину реального мира, Социально-психологические корни связаны с четырьмя основными моментами;

Глава 3.1. Психология религии 255

во-первых, со способностью сознания к формированию абстрактных понятий типа понятия «Бог»; во-вторых, с неосознаваемыми компонентами мышления и деятельности, не всегда понятными самому человеку и связываемыми с потусторонними силами; в-третьих, с человеческими эмоциями, требующими выхода - в частности, в религии; в-четвертых, с психологическим разделением «мы - они», лежащим в основе формирования религиозных общностей.

2. Выделяются пять социально-психологических функций религии: интегрирую щая, коммуникативная, компенсаторная, мировоззренческая и регулятивная. Особой функцией является пробуждение в человеке чувства веры и поддержание в нем этого чувства.

3. Вера - чувство, создающее иллюзию познания и реальности того, что создано фантазией с участием этого же чувства. Вера является обязательным компонен том религиозного сознания. Как правило, вера выражается в принятии некоторых утверждений без доказательств. Утверждения такого рода не возникают сами со бой в сознании отдельного человека и не являются результатом анализа собствен ного опыта людей. Обычно они внедряются в массовое сознание, причем в гото вом виде. По механизму распространения вера связана с психологическими фе номенами внушения, заражения и подражания и как результат действия этих феноменов, и как готовность людей поддаваться их действию. Чувство веры, как всякое эмоциональное состояние, поддается влиянию «циркулярной реакции» и «эмоционального кружения». Поэтому вера, с одной стороны, легко образует мас су верующих, а с другой стороны, ее распространение и укрепление происходит именно в массе. Только в массе вера может достигать уровня неудержимого аф фекта и принимать форму религиозного экстаза.

4. Всякая религия включает набор особых действий, необходимых верующим для выражения своей принадлежности к религиозной общности и укрепления как своей веры, так и личной идентификации с данной общностью. Совокупность та ких действий представляет собой религиозный культ. Религиозный культ для верующих - это практически любые символические действия, основанные на вере в возможность влияния с их помощью на сверхъестественные объекты и их свой ства. Важнейшие элементы религиозного культа - молитва, разные формы жерт воприношения и исповедь.

5. Выделяются шесть основных мотивов обращения людей к религии. Во-первых, религия привлекает как форма познания и осмысления мира. Во-вторых, она увле кает ожиданием райского блаженства после смерти. В-третьих, привлекает сам религиозный культ, его ритуалы. В-четвертых, религия считается важным усло вием сохранения нравственности. В-пятых, некоторые обращаются к религии «на всякий случай». В-шестых, особым мотивом оказывается маскировка под верую щих ради достижения нерелигиозных целей.

__________________________________________________________ Глава 3.2

Книга приведена с некоторыми сокращениями

Религиозная психология и психология религии

Одно из наиболее массовых и стойких социально-психологических явлений - религиозная психология сопутствовала человечеству на протяжении большей части его истории и играет еще немалую роль в настоящее время. До сих пор нередко смешивают два термина: религиозная психология и психология религии, хотя они обозначают различные понятия.
Религиозная психология - это совокупность социально-психологических явлений, относящихся к области религии как формы общественного сознания. Религиозные представления, религиозное чувство, суеверия сочетаются с ритуальным поведением и рядом производных явлений: молитвой, экстазом, исповедью и т. д.
Психология религии - это раздел социальной психологии, изучающий социально-психологические явления религиозного сознания. Последнее изучается также социологией, этнографией, историей религии и, более всего, религиоведением. Поэтому психология религии является разделом не только социальной психологии, но и религиоведения, как социальной науки.
Значение психологии религии для общественной практики определяется тем, что атеистическое воспитание как неотъемлемая часть коммунистического воспитания опирается на закономерности психологии религии. Разделами психологии религии являются: учение о психологических корнях религиозного сознания, о вере, о молитве, заклинаниях, жертве и исповеди, о суевериях и предрассудках и других явлениях религиозной психологии. Но наиболее существенным для общественной практики является раздел психологии религии, опирающийся на все предыдущие и как бы подытоживающий их,- психология атеистического воспитания, воспитания не пассивных атеистов, безразличных или просто ничего не знающих о религии, а «воинствующих безбожников», активно борющихся со всеми видами религиозных пережитков.
Наиболее подробные книги по психологии религии написаны либо психологами-идеалистами, либо самими богословами. И те и другие содержат немалый фактический материал и представляют в научно-историческом плане известный интерес для специалистов. Значительный вклад в изучение религиозной психологии внесен исследованиями этнографов и врачей.
Марксистская психология религии разрабатывается на основе учения К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина о религии как форме общественного сознания. В СССР проблемы психологии религии изучаются в Институте научного атеизма Академии общественных наук при ЦК КПСС и ряде других научных учреждений. Издан ряд работ советских психологов и философов.
Значение психологии религии в том, что она дополняет социологические исследования религии и особенно необходима в практике антирелигиозной пропаганды. Например, социология на основе конкретно-социологических исследований может выявить районы большей религиозности населения и вскрыть причины этого, а психология помогает понять, почему в том же районе, в таких же социальных условиях один человек - атеист, а его сосед - религиозный фанатик. Социология может установить очень важные общие закономерности и тенденции в развитии религиозного сознания, но только психология обосновывает индивидуальный и личностный подход в атеистическом воспитании. А без индивидуальной работы с учетом особенностей каждой личности антирелигиозная пропаганда не будет достаточно эффективной. Ведь социальные корни «нищеты и темноты», о которых, как о самых глубоких источниках религиозных предрассудков, говорил В. И. Ленин в 1918 г. на I Всероссийском съезде работниц, в основном у нас уже уничтожены. А религиозная психология еще существует.
Носителем религиозной психологии, или, что то же самое, религиозного сознания, является личность. Через личность может быть понята и религиозная психология, хотя, конечно, религия как социальное явление далеко не исчерпывается психологией и включает кроме нее религиозную идеологию, организацию, культ. Но здесь мы будем говорить только о религиозной психологии.

Психологические корни религии

Проблема корней религиозности в сознании людей является одной из основных проблем психологии религии. Конечно, прежде всего, изучая религию, необходимо выяснить истинные исторические и экономические корни религиозного тумана. Говоря о необходимости борьбы с религией, В. И. Ленин подчеркивал важность устранения социальных корней религии. Вместе с тем он указывал на наличие не только социальных и исторических, но и гносеологических корней религии, определенных свойств человеческого познания и человеческой психики, способствующих возникновению религии.
Энгельс в «Анти-Дюринге» писал, что «всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни,- отражением, в котором земные силы принимают форму неземных». Это «фантастическое отражение» в конкретно-научном плане должно раскрываться психологией, и прежде всего через понимание психологических корней религии.
Психологические корни религии - это те специфические особенности индивидуального и группового сознания, которые способствуют возникновению явлений религиозной психологии. Понятно при этом, что любые явления религиозной психологии, и тем более религиозное сознание в целом, имеют не одни психологические причины, а возникают как результат взаимодействия ряда особенностей психики человека с условиями его существования, с естественно-материальными и социальными факторами. Научная абстракция не только позволяет, но и требует, выделив психологические корни религии, рассмотреть каждый из них отдельно.
Еще Публием Стацием, древнеримским поэтом (ок. 40-95 гг.), страх был понят как психологический корень религии. Ленин, ссылаясь на Стация, показал значение страха в религии не только первобытного человека, но и пролетария в условиях капиталистического общества. В 1909 г. в статье «Об отношении рабочей партии к религии», анализируя «корни религии» и приведя слова Стация «страх создал богов», он связал этот психологический корень с социальными условиями жизни пролетария при капитализме. «Страх перед слепой силой капитала, которая слепа, ибо не может быть предусмотрена массами народа, которая на каждом шагу жизни пролетария и мелкого хозяйчика грозит принести ему и приносит «внезапное», «неожиданное», «случайное» разорение, гибель, превращение в нищего, в паупера, в проститутку, голодную смерть,- вот тот корень современной религии, который прежде всего и больше всего должен иметь в виду материалист, если он не хочет оставаться материалистом приготовительного класса»,- писал Ленин.
Страх является непременным элементом религиозного сознания и в условиях социализма. Но это уже страх перед смертью, болезнями, разного рода несчастьями, могущими вторгнуться в личную судьбу человека. Корреспондент «Комсомольской правды», выехавший к баптистскому проповеднику по письму его дочери, пытался разобраться в том, как он «цепляет» чужие души. Он установил, что тот стремился нащупать «больные места» в сознании своих слушателей. «Первое и главное - страх. Страх перед богом, перед болезнью... «Кто знает, что случится с тобой завтра?» - вопрошает проповедник, сея панику в доверившихся ему душах. Люди с натруженными руками и напуганностью во взглядах стараются, заставляют себя верить в небесное спасение».
Лениным раскрыта глубокая диалектическая связь различных корней религии, всегда действующих во взаимообусловленности; причем им показана взаимосвязь не только социальных и психологических корней религии, но и связь психологических корней: страха и того сочетания осознанного с неосознанным, о котором речь пойдет ниже. Здесь Ленин, по существу, говорит о религиозной психологии как явлении общественной психологии, возвращаясь к этой мысли и в ряде других высказываний о религии.
Людвиг Фейербах в «Лекциях о сущности религии» в 1849 г. усмотрел психологический корень религии в виде, как он писал, «сочетания в одном и том же существе сознания с бессознательным, воли с непроизвольным». Точнее говоря, этим вторым психологическим корнем религий является противоречие между осознанным и неосознанным в психике человека. Ленин, конспектируя в 1909 г. эту книгу Фейербаха в «Философских тетрадях», выписал эти слова и, отметив их знаком нотабене, оценил их как «превосходное, философское (и в то же время простое и ясное) объяснение сути религии». На тех же страницах, к которым Ленин относил эту свою оценку, Фейербах писал: «Человек со своим Я или сознанием стоит на краю бездонной пропасти, являющейся, однако, не чем иным, как его собственным бессознательным существом, представляющимся ему чужим». Ведь не только первобытному, но и современному человеку, не понимающему связи своего удачного действия с автоматизированным навыком, так же как не понимающему причин своего ошибочного действия, причин непроизвольного воспоминания, ассоциации, найденного решения и т. д., часто кажется, что ему кто-то помогает или мешает.
Далее к числу психологических корней религии следует отнести ту эмоциональную закономерность катарсиса, которую знали уже пифагорейцы задолго до Платона и Аристотеля, а в позднейшее время мистифицировал Фрейд. Катарсис - по-гречески очищение, с этим словом Аристотель связывал влияние музыки и эстетических переживаний. Катарсис является компонентом психологической структуры многих религиозных действий: проклятия, молитвы, жертвоприношения и особенно исповеди во всех их различных формах.
Наиболее древним социально-психологическим явлением принято считать возникновение в сознании индивида представления о «них». Б. Ф. Поршнев, исследуя это явление, писал: «Тщательный анализ приводит к неожиданному результату: «вы» (и соответственно «ты») - категория производная и отвечающая более поздней ступени, чем «мы» и «они»». Однако, правильно отметив эту закономерность, он не увидел в ней одного из социально психологических корней религии. Дело в том, что «они» всегда кажутся более сильными, более могущественными, чем есть на самом деле. «Они» всегда вызывают страх. Для первобытного человека «они» - это наиболее простое объяснение всех непонятных неприятностей. Из понятия «они» с его характерной эмоциональной окраской легко возникает и психология тотема, и психология фетиша, и психология анимизма, хотя, конечно, каждая формируется и в дальнейшем развивается под влиянием различных социальных и психологических условий. Общим для любой религии является вера в то, что «они» могут воздействовать на «меня» и «нас».
Это явление, также относящееся к психологическим корням религиозной психологии, тесно связано со страхом и с противоречием осознанного и неосознанного. Человеку часто кажется, что в выполнение высокоавтоматизированного навыка, в творчество, в непроизвольное воспоминание и т. д. вмешиваются «они» («муза, скажи мне...», «его копье метнула Афина Паллада» и т. п.). Конечно, у Гомера и у современного поэта обращение к музе имеет различный психологический смысл. И все же «они» чаще мешают, чем помогают, и в словах «черт меня дернул» в пережиточном виде также содержится элемент тем же вызванного суеверия.

Психология веры

В основе религии лежит вера. Исследователи, занимавшиеся историей и теорией религии, считали веру основным признаком понятия религии. Так, Л. Я. Штернберг справедливо писал, что нужно такое определение религии, которое «одинаково подходило бы и к верованию самоеда, секущего своего идола, когда его охота неудачна, и к верованиям финикиян, сжигавших на костре своих детей в угоду божеству, и к верованиям вавилонян, посылавших в храм Астарты своих дочерей и жен проституироваться, отдаваясь первому встречному чужеземцу, и к религии христианина, которая требует, чтобы люди полагали жизнь свою за ближнего, и к религии буддизма, в основе которой лежит в сущности полнейший атеизм...». Л. Я. Штернберг, как ранее Э. Тейлор, искал «минимум религии» как элемент структуры религиозного сознания, присущий всем религиям - от самой примитивной до самой сложной. Таким минимумом религии является чувство веры.
Не понимая сущности психологии веры, трудно правильно понять многие другие явления религиозной психологии, в частности психологию молитвы, заклинания, заговоров, исповеди и всякого рода суеверий и предрассудков.
Неправильно было бы не учесть и мнения самих «отцов церкви», очень много думавших и писавших о месте и роли веры в религии. В основу понимания веры они клали слова, приписываемые апостолу Павлу: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом». Доктор богословия, ректор Киевской духовной академии архимандрит Антоний так разъяснял это определение: «...то есть это суть истины, недоступные опыту и превышающие разум человеческий, чем отличается вера от знания».
Фейербах приводит следующие слова Мартина Лютера о вере: «Все члены нашего символа веры кажутся для разума глупыми и смехотворными... Поэтому не следует домогаться, возможна ли данная вещь; но следует так говорить: бог сказал, и потому случится даже то, что кажется невозможным. Ибо хотя я не могу ни увидеть, ни понять этого, но ведь господь может невозможное сделать возможным и из ничего сделать все». А недавно это было повторено: «...невозможность полного постижения разумом содержания догматических истин составляет одно из основных положений православного богословия». Но наиболее четко и последовательно определил сущность веры римский раннехристианский богослов Тертуллиан (160- 220 гг.), сказав: «Верю, потому что абсурдно». Эта формула на века защитила веру от доводов рассудка.
Вера - это чувство, создающее иллюзию познания и реальности того, что создано фантазией с участием этого же чувства. Оно является обязательным компонентом структуры религиозного сознания и, следовательно, минимумом религии.
В таком понимании вера сближается с рядом других социально-психологических явлений: с внушением, психическим заражением, подражанием, содержащими в своей структуре элементы иррациональности.
Чувство веры, доходя, как это свойственно любой эмоции, до уровня аффекта, принимает форму религиозного экстаза, чаще развивающегося в группе, чем индивидуально. Его иногда называют просто экстазом, но это неверно, так как и другие чувства, как, например, эстетическое и чувство любви, могут доходить до эстетического и любовного экстаза. Эти экстазы могут проявляться совершенно независимо от религиозного экстаза, но могут и входить в его структуру. Комлания шаманов, кликушество - все это проявления религиозного экстаза, в структуру которого в той или иной степени входит и половое чувство.
Религиозный экстаз может принимать и форму религиозного фанатизма, которым были окрашены религиозные войны и религиозные споры и в которых религиозный фанатизм всегда тесно переплетается с другими социально-психологическими явлениями.

Психология религиозных действий

Религиозные действия, составляющие в совокупности религиозное поведение, многообразны. К ним относятся молитва, жертвоприношения, исповедь. Близки к ним и действия, опирающиеся на так называемую ложную веру,- суеверия, действия, связанные с религиозными предрассудками, с верой в предчувствия.
У истоков психологии молитвы лежит магический заговор и заклинание. Магический заговор и заклинание - это слова, которые якобы имели чудесную силу действовать не только на других людей, животных и силы природы, но и на духов, богов: «Сгинь! Рассыпься! Пропади!».
Человек, познав силу слова в речевом межличностном общении, поверил, что своими словами он может ограждать себя от нападающих на него не только людей, но и духов. Потом заклинание стало благодарственным и просительным (в благодарственности ведь всегда есть элемент «просьбы на следующий раз»). Так заклинание превращалось в молитву, в которой часто содержится просьба о чуде. Как сказал И. С. Тургенев, «всякая молитва в сущности сводится к следующему: «Сделай, Господи, так, чтобы дважды два было не четыре, а пять»». Молитва может быть как групповой, так и индивидуальной.
Жертвоприношение - один из древнейших религиозных культов. В нем фантастически отразилась форма общения и человеческой взаимопомощи: «Я тебе, а ты мне». Она особо была искажена в классовом обществе психологией купли и продажи. Так, еще древнегреческий философ-атеист Лукиан говорил: «Боги ничего не делают безвозмездно, но продают людям разные блага...»
Жертва, свечка к иконе, выполнение трудного обета - все это вера в возможность «откупа» или «расплаты» за старые грехи или новые блага. Если бы не было этой веры - не было бы ни жертв, ни свечек перед иконами, ни обетов.
Психология исповеди включает в свою структуру много общего с психологией молитвы и психологией жертвы. Ведь, каясь в грехах, верующий не только «просит прощения», но и верит, что «если хорошо попросить», то прощение будет получено.
Неприятное усилие «сознаться в сделанном» переживается как жертва, которая должна быть вознаграждена. Но в психологии исповеди есть и еще одна психологическая особенность. Это - свойственная человеку как социальному существу закономерность: «Разделенная радость - двойная радость, разделенное горе - половинное горе». В исповеди верующий «перекладывает тяжесть своего поступка на плечи исповедника». Это многократно усиливает действие катарсиса, свойственного не только молитве, но и просто «задушевной беседе о своих неприятностях». Именно поэтому за рубежом в условиях кризиса церкви на смену «исповедникам» пришли «психоаналитики» с их «интимными беседами», а исповедники не случайно взяли на вооружение различные приемы психоанализа.

Психология суеверий

Суеверия - это иногда рудиментарные осколки прошлых религий. Но иногда это и благоприобретенные, новые веры, близкие по своим психологическим механизмам неврозу навязчивых состояний. Поскольку хорошо известно, что с навязчивыми состояниями уговорами бороться бесполезно, это объясняет низкую эффективность разъяснительной борьбы с суевериями, равно как и то, почему суеверия иногда противоречат мировоззрению человека и встречаются даже среди атеистов.
Суеверия осуждались догматической религией, хотя психологическая структура суеверия мало чем отличается от канонизированной веры. Отличие только в идейном компоненте, который определяет содержание суеверия.
На противоположном фланге ряда форм суеверий они сливаются с предрассудками. Эти два явления религиозной психологии часто смешивают. В психологической структуре суеверия доминирует чувство веры, не только преобладающей, но и тормозящей мышление. Суеверие более переживается, чем понимается. «...Страх есть причина, благодаря которой суеверие возникает, сохраняется и поддерживается»,- говорил Спиноза.
Предрассудок - это явление ошибочной «картины мира», в психологической структуре которой преобладает элемент мышления, неправильного понимания, обычно внушенного извне. Предрассудок не бывает без суеверия, которое всегда и обязательно входит как элемент в его психологическую структуру. При этом как суеверия, так и предрассудки всегда представляют собой явления группового сознания.
Происхождение суеверий хорошо было понято уже давно. Ф. Бэкон так писал о них: «Разум человека все привлекает для поддержки и согласия с тем, что он однажды принял,- потому ли, что это предмет общей веры или потому, что это ему нравится. Какова бы ни была сила и число обстоятельств, свидетельствующих о противном, разум или не замечает их, или пренебрегает ими, или отводит и отвергает их посредством различений - с большим и пагубным предубеждением,- чтобы достоверность тех прежних заключений осталась ненарушенной. И потому правильно ответил тот, который, когда ему показали повешенные в храме изображения спасшихся принесением обета от опасного кораблекрушения и при этом добивались ответа, признает ли теперь он могущество богов,- спросил в свою очередь: «А где изображения тех, кто погиб после того, как принес обет?» Таково основание почти всех суеверий - в астрологии, в сновидениях, в предзнаменованиях, в божественных определениях и тому подобном. Люди, услаждающие себя подобного рода суетой, отмечают то событие, которое исполнилось, и без внимания проходят мимо того, которое обмануло, хотя последнее бывает гораздо чаще».
Случай с изображениями спасшихся, о котором писал Бэкон, был заимствован им у Цицерона. Это говорит о том, что и в те далекие времена прогрессивные умы правильно представляли себе психологическую сущность суеверий.
Одним из типичных суеверий является вера в предчувствия. В ее основе лежит подмена предчувствием предположения.
Предположение - это допущение события, вероятность появления которого еще неизвестна. Умение предполагать есть ценное свойство ума, специально изучавшееся как мышление вероятностями. Такое мышление, в частности, типично для военачальника. Но иногда сочетание предположения с чувством тревожного ожидания переживается как предчувствие, что чаще бывает в условиях опасности и нервного напряжения (стресса). Если дальнейший ход событий предчувствия не подтвердит, оно забывается. Но совпадение нескольких подтверждений непроизвольно запоминается, и создается суеверное убеждение, легко переходящее в предрассудок: «предчувствие меня никогда не обманывает».
Близкой к вере в предчувствия является развивающаяся по подобному же механизму вера в загадывание. Идет человек по улице и считает окна домов или складывает цифры номеров автомашин и верит: чет - будет удача, нечет - неудача. В основе этого предрассудка лежит хорошо известный в психиатрии невроз навязчивого счета, связавшийся избирательностью памяти с ожиданием удачи.
Религиозные предрассудки есть только один из видов предрассудков, хотя и наиболее отчетливо выраженный и имеющий наибольшее общественное значение. Нравственное сознание содержало и содержит также немало предрассудков, примером чему может являться убеждение в пользе розог в воспитании детей. Но в отличие от религиозных предрассудков они лучше коррегируются внутри достаточно широких общественных групп.

Психологические моменты в атеистическом воспитании

Борьба с религиозными пережитками является важной задачей пропагандистов научного мировоззрения. Но борьба эта требует немалого умения. В. И. Ленин учил, что «бороться с религиозными предрассудками надо чрезвычайно осторожно; много вреда приносят те, которые вносят в эту борьбу оскорбление религиозного чувства. Нужно бороться путем пропаганды, путем просвещения». Эти слова - образец диалектического понимания характера религиозной психологии и путей борьбы с ней. В антирелигиозной работе необходим психологический личностный подход.
В основе научного обоснования антирелигиозной работы помимо понимания психологических корней и сущности проявлений религиозной психологии лежит и понимание их особенностей как религиозных пережитков. В пережитках проявляется тенденция отставания мышления от бытия. Причем в области индивидуального сознания надо различать три рода пережитков, не тождественных по своей социально-психологической сущности.
Первым родом различных, в том числе и религиозных, пережитков является наиболее простой их род. Это непосредственные пережитки, возникшие у человека как форма сознания, социально соответствовавшая его бытию, и закрепившиеся настолько прочно, что они не могут быть искоренены до конца его жизни. Еще живы старушки, привыкшие ходить в церковь «при царе» и не перевоспитавшиеся и поныне.
Вторым родом являются пережитки, психологически очень близкие к предыдущим, однако требующие активного воспитательного воздействия. Это тоже непосредственные пережитки, но уже у молодежи, возникшие в результате неблагоприятных, но адекватных этим пережиткам социально-психологических условий. Они являются непосредственным результатом пережитков предыдущего рода у старшего поколения, создающего благоприятные для их возрождения микросоциальные и психологические условия. Этот род пережитков чаще проявляется как эпизодические явлепия (венчанье или крещение ребенка), но иногда там, где ослаблена идеологическая работа, под влиянием внушающего воздействия религиозного окружения пережитки становятся стойкой религиозностью, переходя в следующий род.
Третий род религиозных пережитков уже реже является эпизодическим, причина религиозных эпизодов здесь более сложная, обусловленная социально-психологическими неврозоподобными влияниями типа тяжелых переживаний при одновременных внушающих воздействиях религиозного окружения.
В соответствии со сказанным всех современных верующих можно разделить примерно на следующие условные группы.
Еще сохранились в темных углах фанатики-изуверы, голос разума у которых совсем молчит, заглушён верой. И не потому, что вера у них очень сильна, а потому, что рассудок слаб и не развит.
Есть и так называемые обращенные. Это в прошлом люди нерелигиозные, неверующие, которым религия «открылась» после тяжелого переживания, обычно сугубо личного, а иногда и интимного.
Следующую группу современных верующих составляют верующие по традиции, по привычке, перенятой от старших родственников, от окружающих, под влияние которых они попали. Часть из них глубоко верующие, но больше «сомневающихся» и крестящих лоб из-за перестраховки - «вдруг бог есть».
Последняя группа - верующие не в бога, а в разные суеверия, приметы, гадание, амулеты. Эти верующие часто являются резервом для «обращения».
Каждая из этих групп верующих требует к себе различного подхода, который должен быть, кроме того, строго индивидуальным и личностным.
Так, например, если к третьей группе отнесена тихая старушка лет семидесяти, то вряд ли надо тратить силы на ее перевоспитание, однако, следует устранить возможность подражания ей. Но если к той же группе отнесена робкая по характеру молодая девушка, у которой отмечается наклонность к «обращению», то здесь медлить с атеистической работой нельзя. Выяснив, под чьим религиозным влиянием она находится, надо или устранить это влияние, или, что практически легче, противопоставить ему здоровое влияние, чем-нибудь заинтересовать и отвлечь. Еще более активных мер потребует впечатлительный и неуравновешенный по характеру объект атеистического воспитания, отнесенный ко второй группе верующих. Возможно, что здесь помимо идеологической работы потребуются мероприятия, обеспечивающие лечение. Нельзя упустить и религиозных фанатиков, могущих нанести ущерб окружающим. Здесь атеистическое воспитание проводится с акцентом на правовое.
Есть и еще одна группа, мимо которой нельзя проходить в атеистическом воспитании, хотя верующими входящих в эту группу людей назвать нельзя. Это молодежь, у которой ношение нательных крестов или икона над кроватью переживаются как «последний крик моды». Психология этих псевдоверующих, относясь к кругу вопросов социальной психологии, может быть раскрыта с позиций психологии моды. Но не только. Группа псевдоверующих легко заражается всякого рода суевериями и становится резервом для «обращения».
Атеистическое воспитание нашей молодежи должно формировать не пассивных, а воинствующих, активных атеистов. Пассивный атеист просто далек от религии, хотя и представляет собой резерв возможного «обращения». Вот почему неправы те, кто считает, что советского школьника «достаточно только изолировать от церкви». Такая изоляция в лучшем случае формирует лишь пассивных атеистов, а чаще вызывает нездоровый интерес, как ко всякому «запрещенному плоду». Школьников старших классов полезно водить на экскурсии в церкви как исторические музеи, проводя после этого беседы по религиоведению и научному атеизму.
Активный, воинствующий атеист знаком с основами религиоведения и знает, что религия всегда служила и служит одурманиванию рабочего класса, трудящихся, поэтому с религиозными предрассудками необходима последовательная и искусная борьба. И он не только знает это, но и активно претворяет свои знания в жизнь.

Уильям Джеймс

Как знаменитые психологи рассуждали о вере? Расскажу об этом в хронологическом порядке. Первым появляется Уильям Джеймс. Мы ему обязаны тем, что он вообще первый начал говорить о связи религии и человека, но делал он это скорее философски, нежели научно. Для Джеймса религиозность была отношением человека к миру с очень важным компонентом - мистическим опытом и уверенностью в существовании высших сил. Что такое мистический опыт по Джеймсу? Если вы не можете объяснить, что именно испытали, если вы ощутили внутреннее просветление, если это ощущение было кратковременным, а потом исчезло, и в этот момент у вас отключилась воля - у вас был мистический опыт по Джеймсу. При этом бездеятельность воли присутствует только в момент опыта, но чтобы в него попасть, нужно быть очень волевым и делать усилия. Джеймс написал про все это огромную книгу - «Многообразие религиозного опыта». Она про то, что видимая часть - только часть существующего мира, еще есть духовная. Истинная цель человека - гармония с этим миром, которая достигается с помощью молитвы. Религия придает жизни новую ценность, побуждает к геройству, дает уверенность в спасении и влияет на чувство любви. Это очень романтичная точка зрения и скорее философская, чем научная.

Зигмунд Фрейд

Самый рьяный ругатель религии - Фрейд. Он считал, что религия опасна, потому что религия не позволяет мыслить критически, а если человек не мыслит критически, он интеллектуально стопорится. Опасность еще в том, что если религия берет на себя ответственность за нравственность и мораль, то как только пошатнется она сама, за ней пошатнется и мораль, а этого допустить нельзя. Фрейд называл религию массовым неврозом. Но невроз не получается на пустом месте. Чтобы он возник, нужен конфликт и комплекс, по Фрейду. Это будет Эдипов комплекс, объясню почему. Представьте себя древним человеком. Вы живете в Африке, все хорошо, и тут неожиданно на вашего друга падает дерево. Вы понимаете, что, черт возьми, вы тоже беззащитны, можете в любую секунду умереть. Жить с таким страхом чудовищно, он деструктивен для психики. Нужно договариваться с безжалостной природой. И так как договариваться мы можем только с теми, с кем можем разговаривать, мы очеловечим силы природы. На очеловеченные грозные и страшные силы природы тут же проецируется образ отца, а вместе с ним и Эдипов комплекс. Теперь мы можем устраивать обряды, чтобы задобрить этого бога, потому что можем с ним договориться: ведь он по сути человек. На базе этого комплекса формируется невроз, причем не обычный, а колоссальный - массовый. Фрейд говорил, что такой массовый невроз полезен, потому что он защищает от неврозов помельче. Массовый невроз - это иллюзия спокойствия, иллюзия спасения. От него нужно избавляться. Почему? Потому что религия, как я уже рассказала раньше, опасна.

Густав Юнг

Прямиком от Фрейда - к его ученику Юнгу. Самая известная теория Юнга, теория коллективного бессознательного, прекрасно подходит под объяснение религиозности. Если личное бессознательное - это оазис наших желаний, страхов, инстинктов, то коллективное бессознательное - это островок архетипов, которые в нас встроены с рождения. Если Джон Локк считал, что мы рождаемся как доска, как tabula rasa, то Юнг говорил, что мы рождаемся уже с набором архетипов в головах и именно на них будет строиться наша физическая жизнь, мифология, сказки, легенды и все прочее. Юнг просто проследил, что в разных сказках, верованиях и легендах неожиданно появляются одинаковые персонажи, которые и действуют одинаково, и сюжеты более-менее похожи. И тогда появилась эта концепция архетипа, с которой мы рождаемся, которая обладает одинаковым содержанием, где бы вы ни находились. Поэтому Юнг называл религию бессознательным, но не обычным бессознательным, а коллективным. Чтобы религия получилась, должно соединиться несколько архетипов. Архетип бога - это проекция всего возвышенного, хорошего, что есть в человеке, обратное - архетип дьявола. Как только бог и дьявол начинают бороться, получается религия.

Фредерик Скиннер

Едем дальше и приезжаем к бихевиористам. Скиннер считал, что религиозное поведение выросло из суеверий, а суеверия выросли из классической бихевиористской концепции «стимул - реакция»: за любым стимулом следует реакция. Чтобы это продемонстрировать, он провел простой эксперимент с голубями. Голубь сидит в загоне, и каждые 15 секунд ему выпадает еда. Голубь рад, но почему-то неожиданно он начинает страдать какой-то ерундой: он начинает танцевать, крутиться, мотать головой. Зачем? Все просто. Когда однажды выпала еда, голубь повернулся. И он решил: «А может, это как-то связано? Повернусь-ка я еще раз». А оно опять выпало. А он такой: «Замечательно. Может, я еще раз повернусь?» Оно выпало опять, потому что оно выпадает каждые 15 секунд. Но голубь этого не знает. Суеверие образовалось! Голуби были, действительно, с разными суевериями: кто-то крутился вокруг своей оси, кто-то бил клювом обо что-то. Изначально было суеверие, которое переросло в религиозное поведение, а религиозное поведение переросло в религиозное мышление и все остальное. Красиво.

Эрих Фромм

Двигаясь дальше по хронологической спирали и курсу общей психологии, мы переходим к Эриху Фромму. Он первый наплевал на то, как религия получилась: ему было интересно, что из этого вышло. Он также первый после Джеймса сказал, что, вообще-то, это кому-то нужно, потому что, дорогие психологи, вашу функцию много лет выполняли священники. Фромм назвал религию психотерапией, но не все конфессии, а некоторые. Но также у Фромма есть и некая провокационная идея: невроз = религия. Где-то мы это уже видели. У Фрейда религия = невроз, а у Фромма невроз = религия. Дело в том, что Фромм расширил понятие религии до любой вещи, которой мы живем, которая движет нашей жизнью. Айфоны - вполне себе религия, по Фромму. Или культ личности - Ким Чен Ын: бога нет, но религия есть. Фромм считал психотерапией не все религии, а только некоторые из них, потому что он поделил их на авторитарные и гуманистические. Авторитарным религиям свойственны послушание, подчинение доктрине, утрата независимости и, как говорил Фромм, величайшее бессилие. Человек бессилен перед религией, он полностью ей подвластен и действует только для того, чтобы эту религию накормить. Также есть гуманистические религии. Им свойственны самостоятельность, культ самоактуализации и реализации потенциала, право на счастье и свободу, которое ничем не регламентируется, и, в противовес величайшему бессилию, величайшая сила. Как вы, наверное, догадались, Фромм был поклонником дзен-буддизма. У него есть книжка «Дзен-буддизм и психоанализ».

Вилейанур Рамачандран

На этом этапе психологи закончили рассуждать. Они поняли, что могут смотреть, потому что появились методы регистрации мозговой активности, и начали искать, где место религии в мозге. Конечно, там нет «пятна бога». Религия - очень сложная конструкция. Но существует височная эпилепсия, которая более-менее сконцентрировала в себе гиперрелигиозность. Вилейанур Рамачандран - очень известный ученый, сейчас он занимается зеркальными нейронами и вообще считает, что они породили нашу цивилизацию. Но он изучал височную эпилепсию тоже. Изучал простыми способами, а именно КГР - это кожно-гальваническая реакция потовых желез на раздражение стимулом (на палец ставится прищепка). У него была группа больных височной эпилепсией и здоровых, которым он показывал слова: нейтрально заряженные (например, кочерга), сексуально заряженные (например, оргазм) и религиозно заряженные (например, бог). У нормы все достаточно примитивно: мы не реагируем на нормальные слова, более или менее реагируем на религиозные слова и хорошо реагируем на секс. У больных эпилепсией неожиданно самая сильная реакция возникает на религиозные слова. Этот эксперимент первым доказал, что височным эпилептикам свойственна гиперрелигиозность.

Майкл Персингер

Дальше появился Майкл Персингер, который придумал «шлем бога», на областях висков там встроены магниты. Включая это потрясающее устройство, Персингер воздействовал на височные доли людей. Сейчас мы посмотрим, что происходит с человеком, когда он надевает эту штуковину, - это редактор журнала Skeptic Magazine и один из главных атеистов мира. Шермер почувствовал некое присутствие, он вышел из тела. Таким образом, мы можем с большой уверенностью сказать, что височные доли в некоторой степени несут ответственность за гиперрелигиозное чувство.

Когнитивная психология религии

Мы добрались до когнитивной психологии религии - самого современного направления в ее исследованиях. Когнитивные психологи решили, что на каком-то эволюционном этапе религиозное мышление почему-то оказалось самым выгодным для познания. Тут вечный спор о науке и религии приходит к странной точке, потому что на каком-то этапе религия была нужна для познания, этот постулат они и сделали главным: «Религиозное мышление, возможно, путь наименьшего сопротивления для наших познавательных систем» (Стюарт Гарти). Очень многие из современных исследований направлены на то, чтобы понять, как в сознании закрепляется образ божества, как это работает. Был выведен принцип, который называется принципом закрепления минимума контринтуитивных идей. Смысл очень прост: мы запоминаем то, что, с одной стороны, интуитивно и понятно нам на бытовом уровне, но, с другой стороны, вырывается за рамки нашей повседневной жизни. То есть запоминающийся персонаж должен быть, с одной стороны, обычным, а с другой стороны - очень необычным. Тут встает вопрос, который называется проблемой Микки Мауса: почему Микки Маус не бог? Потому что это вполне себе бытовая вещь - мышь в штанах, но которая разговаривает. Над этим все ломали голову, пока экспериментально не вывели свойства сверхъестественного агента. Сверхъестественный агент - это не Джеймс Бонд, а как раз наше божество. Оно должно быть непонятным на бытовом уровне, оно должно обладать стратегической информацией, то есть знать все обо всех, оно должно уметь действовать и мотивировать к действию самих людей (это обряды, ритуалы и прочее). Дальше встает еще один вопрос: а куда делись старые боги? Они подходили на эту должность агента, но куда-то испарились. Куда делся Зевс? Дело в том, что есть один очень важный момент - момент контекста. Некоторые боги из него выпадают. Зевс уже не в нашем контексте, и теперь мы смотрим на него как на историю. Может быть, когда-нибудь наши конфессии тоже выпадут из контекста, но что-то придет им на смену.

Продолжая изучать то, как воспринимается высшее божество, когнитивные психологи решили посмотреть, в каком возрасте это случается и как это происходит: когда ребенок начинает быть зависимым от чего-то бестелесного. Был построен эксперимент, в котором исследователь просил детей кидать мячик с липучками, но через спину. Естественно, у детей не получалось. Они оставались в комнате одни, должны были кидать этот мячик, но у них плохо получалось, и они начинали жульничать. Но однажды ситуация изменилась: в эту комнату поставили стул и посадили на него невидимую принцессу Алису. Пустой стул оказался очень важным. Самое забавное, что детей спрашивали: «А вы верите в то, что тут сидит принцесса Алиса?» Они такие: «Нет!» - а потом прекращали жульничать. Это исследование показывает, в каком возрасте формируется некоторая зависимость от бестелесного наблюдающего существа.

Список литературы

Разделы

Что такое суеверие? Психология суеверного поведения. Мотивы обращения к религии

Популярные статьи сайта из раздела «Сны и магия»

Уильям Джеймс

Зигмунд Фрейд

Густав Юнг

Фредерик Скиннер

Эрих Фромм

Вилейанур Рамачандран

Майкл Персингер

Когнитивная психология религии

Список литературы